Битва за Кальдерон (страница 21)
Исана кивнула, по-прежнему не улавливая чувств куртизанки. Ей это ощущение совсем не нравилось. Ее спутница была верной подданной Первого консула – в этом она ни секунды не сомневалась. Иначе зачем бы курсоры выбрали Серай, чтобы она сопровождала Исану в столицу? А это означало, что она не могла позволить себе расслабиться и чувствовать себя в полной безопасности. Долг Серай защищать интересы Гая, а не Исаны.
Но, с другой стороны, Исана была не настолько глупа, чтобы не понимать – в столице ей потребуется человек, который будет ее сопровождать. Она никогда не бывала в больших городах, являвшихся средоточием высшего общества Алеры. Кроме того, она прекрасно знала, что Зимний фестиваль – это время, когда создаются самые разные политические и экономические фракции. Она слышала рассказы о шантажах, вымогательствах, убийствах и вещах похуже, а жизнь в провинции не подготовила ее к такому.
Исана полностью отдавала себе отчет в том, что, приехав в столицу, она наверняка столкнется со смертельной опасностью. Враги Гая готовы с ней расправиться не потому, что она что-то совершила, а из-за того, что она собой представляла. Исана являлась символом поддержки Первого консула. Его враги уже попытались уничтожить этот символ. Вне всякого сомнения, они не оставят своих попыток.
Внутри у Исаны все сжалось от неприятного, тошнотворного чувства.
Ибо Тави тоже был символом.
Исане потребуется знающий человек, который будет ее сопровождать и поможет справиться с подводными течениями в столице. Серай была таким человеком и ее главным союзником. Если она собирается защитить Тави от козней, которые строят враги Гая, ей нужна помощь и поддержка куртизанки, и она сделает все, чтобы ее получить. И одной искренности будет мало.
– Серай, у вас есть семья? – спросила Исана.
Лицо и манеры куртизанки мгновенно стали непроницаемыми.
– Нет, дорогая.
Рилл ничего не подсказала Исане, но неожиданно ее посетило прозрение, и она удивленно раскрыла глаза:
– Вы хотите сказать, у вас больше никого нет?
Серай удивленно вздернула подбородок, но не отвернулась:
– Больше никого нет.
– А что произошло? – мягко спросила Исана.
Серай помолчала немного, а потом ответила:
– Однажды наш домен захлестнула болезнь. Страшная болезнь. Она унесла жизнь моего мужа и дочери. Ей было всего три недели. Мой брат и родители тоже умерли. И другие поселенцы. Из всех осталась я одна, но у меня больше никогда не будет семьи.
Серай отвернулась и выглянула в окно. Она положила одну руку себе на живот, и Исану, точно ведром холодной воды, окатила неприкрытая, почти невыносимая боль.
– Мне очень жаль, – сказала она куртизанке и покачала головой. – Я даже представить себе не могла, что вы были свободной гражданкой.
Серай улыбнулась, не глядя на Исану:
– Я добровольно стала рабыней после того, как выздоровела. Чтобы пристойно их похоронить. Именно там я стала… – она сделала короткую, но исполненную значения паузу, – куртизанкой. Многих находят точно так же, как нашли меня.
– Мне правда жаль, – повторила Исана, – что я заставила вас вспомнить о вашей боли.
– Не стоит сожалеть, дорогая. Это было очень давно.
– Глядя на вас, этого не скажешь.
– Моя семья обладала… мы были заклинателями воды, – сказала Серай, и в ее голосе появились радостные интонации, но Исана знала, что это все напускное. – Конечно, я не так сильна, как вы, домина, но с парой морщин справиться могу.
Носилки накренились, и у Исаны слегка закружилась голова. Она в ужасе выглянула в окно, но увидела только густой белый туман. Одна ее нога слегка заскользила по полу, и она задохнулась от страха.
– Все в порядке, – заверила ее Серай и положила руку ей на колено.
Ее пальцы показались Исане слишком горячими, а собственная рука ледяной.
– У нас мало времени.
– Что вы имеете в виду?
Исана заставила себя оторваться от головокружительного вида и посмотрела на свою спутницу.
– Серай, – сказала она, и голос у нее дрогнул, – если бы вы могли их вернуть, вы бы сделали это?
Глаза Серай широко раскрылись от изумления, которое тут же превратилось в холодный, цвета агата, гнев.
– Ну и вопрос вы мне задали, милая, – ответила она ровным голосом. – Разумеется, я бы это сделала.
Исана взяла обе ее руки в свои и наклонилась вперед, глядя ей в глаза:
– Именно ради этого я и согласилась лететь на фестиваль. Мне плевать на Гая. Мне все равно, кто будет сидеть на троне. Меня не интересует политика или заговоры. Меня беспокоит только то, что ребенку, которого я вырастила, угрожает опасность, а мой брат может погибнуть, если я не сделаю все, чтобы ему послали помощь. Они все, что есть у меня в мире.
Серай склонила голову набок в безмолвном вопросе.
У Исаны дрогнул голос, когда она произнесла два слова:
– Помогите мне.
Серай медленно выпрямилась, и в ее глазах появилось понимание.
Исана сильнее сжала ее руки:
– Помогите мне.
Она почувствовала боль Серай, но ее лицо и глаза оставались совершенно спокойными.
– Помочь вам? Ценой долга перед моим хозяином?
– Если потребуется, – сказала Исана. – Я готова сделать все, чтобы им помочь. Но я не знаю, смогу ли справиться в одиночку. Прошу вас, Серай. Они моя семья.
– Мне очень жаль, домина, что ваши родные в опасности. Но слуги Короны – это единственная семья, которая у меня есть. Я выполню свой долг.
– Как вы можете такое говорить? – спросила Исана. – Как можете быть такой равнодушной?
– Меня нельзя обвинить в равнодушии, – сказала Серай. – Я знаю, чтó стоит на кону, лучше многих других. Будь моя воля, я забыла бы о более важных проблемах государства, чтобы спасти вашу семью.
В ее словах прозвучала чистая серебряная правда, а еще твердость и решимость. Новый укол страха за своих родных пронзил грудь Исаны. Она опустила голову и закрыла глаза, пытаясь разобраться в сложном переплетении чувств куртизанки, которые та так старательно скрывала.
– Я не понимаю.
– Если бы решения принимала я, я бы вам помогла. Но это не так, – ответила Серай, и ее голос был полон сострадания и одновременно твердости. – Я поклялась в верности Короне. Мир Карны – холодное, жестокое место, госпожа. Он наполнен опасностями и врагами нашего народа. Именно государство – это то, что обеспечивает его безопасность.
Неожиданно пропитанное горечью презрение опалило Исану, она вздохнула и сдавленно рассмеялась:
– Какая ирония! Человек, которого государство не смогло защитить, готов пожертвовать другими семьями, служа ему.
Серай отняла у Исаны свои руки, и в ее голосе появился холодный, с трудом сдерживаемый гнев.
– Без государства не было бы никаких семей.
– Без семей, – резко сказала Исана, – государству будет некого защищать. Как вы можете такое говорить, когда, вероятно, способны им помочь?
Голос и манеры Серай оставались холодными и непроницаемыми.
– Вы воспользовались своими возможностями, чтобы вытащить на свет самый тяжелый момент моей жизни и с его помощью заставить меня действовать так, как вам этого хочется, Исана. Не думаю, что вы имеете право меня осуждать.