Многоцветье (страница 5)
– Даже если ты возьмешься за ум и хорошо сдашь вступительные экзамены, с такой характеристикой поступать в государственную школу – дело рискованное. Говоря начистоту, я посоветовал бы либо поступать в частную школу, либо получить рекомендацию от преподавателя. В государственных школах для учеников с рекомендациями теперь выделяют больше мест, но надежнее всего, конечно, подать заявление в частную школу.
– То есть если я подам документы в частную школу, то пройду?
– Смотря какая это будет школа.
Частная школа.
Я так и не понял, чем это грозит, но уже все решил.
– Тогда так и сделаю.
– Что?
– Подам документы в частную школу.
– Ты так запросто это решил?
– Ну, мне же неважно куда. Я же могу поступать в любую школу?
– Да, но с учетом твоей успеваемости, конечно…
Савада смешался, а я пожал плечами:
– С учетом моей успеваемости? Ну и пусть.
Я решил, что разговор окончен, и поднялся со стула. Кажется, волноваться больше было не о чем.
– М-да, ты тоже, что ли, из этих?.. – Савада склонил голову и, шепотом, чтобы его не услышали другие учителя, заговорил:
– Никакого духа соревнования. Сейчас таких много… Ладно, время пока есть, подумай еще. И с родителями посоветуйся.
Тяжелая рука Савады легла на мое плечо и усадила меня на место.
– Как твой… ну, этот… настрой?
– Настрой?
– Ну, это, ну… то самое…
Савада запинался, будто с трудом подбирал слова:
– Я об этом… ну… Твоя мама попросила меня этой темы не касаться, но… я переживаю…
– А-а… – Я вдруг все понял. – Вы о самоубийстве?
– Ш-ш! Тише! Да, об этом.
– У меня уже все хорошо. Я просто немножко сбился с пути. Я больше так не буду.
Я старался невозмутимо улыбаться, но Савада с подозрением наблюдал за мной.
– Точно?
– Точно.
– Поклянешься?
– Нет, не поклянусь.
– Вот хитрец!
– Вы тоже, учитель.
– Да, я вижу, что в последнее время тебе стало полегче. – Выражение его лица стало грозным. – Но если у тебя вдруг возникнут проблемы, сразу же скажи мне! Я помогу. Я же сильный!
Похоже, он не врал.
Судя по пособию Пурапуры, Савада и в самом деле пользовался своей огромной гориллоподобной силой, чтобы защитить учеников. Если хоть в чем-то неудачнику Макото и повезло, так это с классным руководителем, кредо которого можно было сформулировать так: «Если замечу, что кто-то из вас издевается над слабыми, сначала изобью до полусмерти. А потом уже выслушаю».
Охваченный эмоциями, я быстро поклонился Саваде и вышел из учительской.
В тот вечер я объявил родителям Макото, что подам документы в частную школу. Еще я хотел решить вопрос с подготовительной школой, куда перестал ходить после самоубийства Макото. Я сказал, что не буду целиться высоко и как-нибудь справлюсь с экзаменами и со своими нынешними знаниями, поэтому с ней можно завязать.
После моего внезапного объявления мать пришла в замешательство.
– Как? Ты уже все решил? Ты посоветовался с учителем?
– Угу.
– И он тебе это сказал?
– Ага.
– Ох…
И мать погрузилась в раздумья. Меня же заинтересовала не ее реакция, а кое-что другое.
Семь вечера. Пора ужинать. И в то же время за традиционным столиком в гостиной мы сидели только вдвоем.
Почему в доме так тихо?
Ладно Мицуру нет – он каждый вечер ходил в подготовительную школу. Но и отца, который всегда восседал за столом, как образцовый глава семейства, сегодня тоже не было – впервые с тех пор, как я вышел из больницы.
– Папе с сегодняшнего дня снова придется работать сверхурочно. – Мать взглянула на его пустое место, будто прочитав мои мысли. – Ты ведь понимаешь, Макото, что у него в компании сейчас настали непростые времена. После того как раскрыли мошенничество, все должны работать не покладая рук, чтобы вернуть доверие покупателей… Но для папы ты был важнее работы, и он каждый раз отпрашивался пораньше. Больше отпрашиваться нельзя… Когда папа увидел, что тебе стало лучше, он снова вернулся к работе.
Я ехидно хмыкнул.
– Да, у начальника отдела дел-то полно.
– Конечно, у него много новых обязанностей.
Такая непонятливая, даже иронию не уловила.
Неужели нам теперь придется ужинать вдвоем? От одной этой мысли есть уже расхотелось. Мало какой подросток захочет ужинать вдвоем с матерью, а мне приходится это делать с чужой матерью.