Кирсанов, увидев Светлану, замер:

– А ты почему там?

Капитан что-то говорил ей, вернее спрашивал, а она отрицательно качала окровавленной головой, отвечая:

– Нет. Нельзя.

Это легко читалось по губам.

– Вызовите их, – быстро приказал Саша.

Коля нажал кнопку связи с контрольным залом энергостанции. На панели управления там замигал огонёк. Донцов обратил на него внимание, взглянул в камеру наблюдения и улыбнулся. Взял Уланову за локоть и вместе с ней подошёл к переговорному устройству.

– Слушай внимательно, Саша, – голос капитана раздался в центре управления по громкой связи. – Я бы не стал тебя беспокоить, всё-таки у вас праздник, но понимаешь, вот эта милая девушка…

Донцов швырнул Уланову на пульт управления с такой силой, что был слышен удар о железный край. Светлана вскрикнула.

– Она говорит, что не может открыть нам реакторный зал, – с лёгкой издёвкой произнёс капитан, – потому что для доступа туда, оказывается, нужен не только оператор смены, но ещё и ты. А нам очень надо туда попасть. Ты не мог бы посодействовать?

Реакторный зал. Всё стало понятно. Радиоактивные материалы дороже золота. Самый дорогой – уран, из которого сделаны стержни, собранные в тепловые сборки, что питают город.

– Вот ты тварь, – прошипел Кирсанов.

– Я? – Донцов засмеялся. – Сказала ящерица или кто ты там?

– Как ты это сделал? – Саша со злостью смотрел на капитана. – Подтвердили всю информацию о вас. Или ты продался?

Это было самое логичное объяснение. Зарплата устраивать перестала, работа тоже. Появилась возможность забрать госимущество и продать на чёрном рынке. После такой сделки денег хватит, чтобы все восемь предателей оказались на чистых островах в Тихом океане. Там, где никогда не было химического заражения.

Донцов взял Светлану за шею сзади и поднял её лицом к камере, чтобы всем было хорошо видно, что жизнь этого гражданина города на волоске.

– Тепловые элементы, Саша, – жестко повторил капитан. – Мне нужно ядерное топливо вашей энергоустановки. У тебя десять минут, чтобы приехать и открыть мне реакторный зал. Иначе…

Донцов вытащил оружие, и Кирсанов замер. На мгновение в груди стало холодно. Но капитан выстрелил не в Светлану. Пуля отбросила Коршунова в брызгах крови. Парень рухнул на пол уже мёртвым.

– Да, и приходи один, – сказал Донцов, – чтобы на мосту никого, кроме тебя не было. Понял?

Саша от ярости скрежетал зубами.

– Я тебя понял, – прошипел он, – сейчас приду.

Кирсанов вырубил связь и шумно выдохнул. Ещё секунд тридцать ушло на то, чтобы успокоиться. А то операторы, и даже Артёмьев, уже попятились от него.

– Зайков, – позвал Саша, – с группой захвата со мной.

– Есть, – немедленно ответил Алексей.

Они вышли из центра управления вместе. Бойцы ждали командиров внизу в машине с заведённым двигателем. До энергостанции добрались за пару минут. Сергей Семёнович с техниками встретил всех у шлюза и неуверенно спросил Кирсанова:

– Саш, может, просто выкурим их?

Но тот отрицательно покачал головой:

– Зал контроля – наиболее укреплённый блок. И у них заложник. Посылать ребят на штурм смысла нет.

Сергей Семёнович кивнул:

– Саш, ты командир. Но ты уверен? Давно ведь уже не… как это правильно у вас называлось-то? Не обращался?

Кирсанов усмехнулся:

– Давно.

– Получится?

– Это не так работает, – Саша снял робу, оставшись в футболке. – Разучиться нельзя.

Он на мгновение остановился и взглянул на Зайкова:

– Пять минут. И пусть ребята заходят.

– Принято, ждём, – подтвердил Алексей.

Люди столпились у входа в шлюз, наблюдая за тем, как Кирсанов подошёл к двери, приставил ладонь к считывающему устройству, и прозрачные створки пропустили его внутрь. Он зашагал по мосту с поднятыми руками навстречу нацеленным на него дулам автоматов. Все условия были выполнены – оружия нет, один. Его пропустили.

Кирсанов вошёл в зал контроля и обвёл его взглядом. Четверо спецназовцев по периметру, трое в центре. Донцов рядом со Светланой. Её посадили в кресло оператора, и капитан опирался на него боком, сложив руки на груди.

Увидев Сашу, Уланова хрипло вздохнула. Впервые за всё это время страх, возникающий при встрече с ним, оказался на втором плане.

Донцов поприветствовал Кирсанова кривой ухмылкой:

– А ты смелый. Открывай.

– Не могу, – ответил Саша. – Ты знаешь последствия. Если остановится хоть один воздушный насос, люди начнут погибать. Без энергии городу не выжить. Я не могу отдать наше топливо.

Секунду стояла тишина, пока все осмысливали ответ, и, наконец, грянул смех.

– Охренеть! Так ты пришёл сказать мне это? – Донцов, просмеявшись, подошёл к Кирсанову и прошипел ему в лицо: – Открывай. Не спасёшь ты свой сраный город.

– Не надо… – внезапно прошептала Светлана.

Испуганный тон девушки заставил всех взглянуть на неё. Уланова всё поняла. По закону в случае угрозы объекту, его командир имеет право на ликвидацию угрозы на месте. Штурма не будет, пощады за отнятые жизни тоже. Саша пришёл один, значит… он не собирается их отпускать. Он сделает то, что умеет лучше всего.

Холодная дрожь просто сотрясла каждую клеточку тела, и Светлана едва смогла связно выговорить:

– Саша… не надо.

Взгляд сине-зелёных глаз Кирсанова смягчился, и голос тоже:

– Света…

– Ты обещал, – прошептала она.

– Всё будет хорошо, – тихо произнёс Саша. – Ничего не бойся.

Да, он обещал, что при ней больше никогда не использует привитых Химобороной возможностей. Это пошло на пользу всем. Но сейчас на кону жизнь города и жизнь Светланы. Ради этого придётся нарушить обещание.

– Это ты зря, Саш. Ничего хорошего не будет, – Донцов зло усмехнулся и, вынув пистолет из кобуры, повернулся к девушке. – Давай-ка я тебе ещё уменьшу количество граждан…

– Закрой глаза, Свет – тихо приказал Кирсанов.

Уланова тяжело сглотнула, но уже в следующий миг соскочила с кресла на пол, спрятала лицо в колени, зажмурила глаза и закрыла ладонями уши. Никто не понял что она делает, раздались смешки. Донцов опустил оружие, щурясь, глядя на девушку, принявшую такое положение, как-будто сейчас будет взрыв.

А Саша опустил руки, которые держал приподнятыми всё это время. Рукав футболки собрался в складки, и на полностью оголённом плече стало видно всю татуировку: над флагом Химобороны плачущий кровью череп с буквами ГИС – пКП. Донцов, взглянув на него, замер, и на его лице отразилось всё понимание значения этой аббревиатуры. Оно побелело, глаза вылезли из орбит, и рот открылся схватить воздух. «Генетически изменённый солдат. Проект «Красный призрак».

– Надо было сразу её тебе показать, – произнёс Саша. – Спас бы много жизней.

– Стреляйте! – успел крикнуть Донцов, прежде чем удар кулака вынес его рёбра, лёгкие, сердце и позвоночник из тела. Лопнувшее, как шарик, оно рухнуло на пол в облаке крови.

Никто ещё не успел открыть огонь, капли не упали на пол, а следующее тело уже хлюпало и хрипело, разрываясь на куски. Голова одного бойца влетела, как футбольный мяч в грудь другого. От силы удара треснула грудина, и лопнул череп брошенной головы.

Кто-то успел нажать на спусковой крючок, начал стрелять беспорядочно, не целясь. Потому что целиться не имело смысла. Человек, секунду назад стоявший перед спецназовцами, превратился в едва различимую красно-серебристую тень, будто покрытую слоем красной ртути. Под этой, отражающей свет броней, которая не пробивалась ни пулей, ни осколочной гранатой, увидеть его было невозможно.

Светлана кричала, чтобы не слышать воплей людей, наконец осознавших, кто их противник. Чтобы не слышать, как рвутся кожа, мышцы и сухожилия их тел. Но она помнила это. Три года приёма лекарств лишь накрыли воспоминания тонкой вуалью, а сейчас крики, хлюпанье и тяжёлые брызги, ударяющиеся о пол и стены, сорвали её под чистую. Светлана снова оказалась там…

Их гражданская колонна остановилась за десять километров от базы. Закончилось топливо в машинах. Но их сигнал о помощи приняли.

Старший колонны оббежал всех, говоря:

– Всё нормально, за нами идут. База подтвердила, что нас примут. Всё будет хорошо!

Но конвой не успел. Мародёры были новым видом преступников, который не знал жалости ни к кому. Это были люди, стремившиеся выжить любой ценой в условиях нового мира. Города погибли, огромные территории стали непригодными для жизни. Остались лишь организованные стоянки и колонны. В одной из таких оказалась Светлана. У них была очищенная вода, баллоны с воздухом, лекарства и оборудованные машины. Это и подписало им смертный приговор. И за меньшее убивали.

Мародёры, которые напали на их колонну, толкали людей в кучу и расстреливали сразу на месте. Светлана оказалась позади всех. Когда тела падали, её прижало к земле. Никто не знал, что она там, живая, придавленная горой трупов, почти захлебнувшаяся в их крови.

Но сквозь тонкую щёлочку между чьими-то пальцами она видела, как внезапно кто-то вышел из темноты. И как внезапно мародёров стало разрывать на куски. Как отлетали их головы и руки. В облаке кровавых капель мелькала фигура человека, будто покрытого тонким слоем красной ртути. Она переливалась на нём металлическим блеском.

Он убивал людей очень быстро и скоро под его ногами осталась лишь куча бесформенной плоти. Кровь, в которой он искупался, осталась на нём и стекала по его блестящему телу. Он был красным кровавым призраком, явившимся за мародёрами из ада.

Потом вокруг появились другие люди в военной форме, а Светлана едва осознала это. Просто смотрела на то, как они быстро обходят тела и даже не пыталась позвать на помощь. Но они нашли её сами и подняли с криком:

– Есть живая! Медик, сюда!

Тогда она видела только красного призрака, спокойно стоявшего среди людей. И ей казалось, что никто просто не видит его. Ведь он призрак, ведь его на самом деле нет…

А потом внезапно красно-серебристая ртуть впиталась в его тело, обнажая лицо и шею, плечи… И вместо призрака остался молодой парень с приятным лицом и по-солдатски бритой головой, весь заляпанный кровью.

Светлана поражённо услышала, как кто-то сказал ему:

– Саш, ты как? Давай к медику, анализ на уровень кортизола.

– Есть, – кивнул парень.

Женщина доктор с чёрными кудрявыми волосами, выбивающимися из-под маски противогаза, подошла к нему сама, вогнала шприц в подставленную руку и взглянула на дисплей портативного анализатора.

– Отлично, Саша! Все реакции по схеме, – сказала она. – Ты у нас такой один.

Но кто-то из военных, осматривающих тела, недовольно заметил:

– Кирсанов! После твоей работы ходить негде! Кровь по щиколотку! Силу правильно рассчитывай. Это ж не бетонная стена, как на тренировке, а тело.

– Есть, – снова кивнул парень, но добавил: – Сами приказали работать так, чтобы потом без контрольных выстрелов.

– Исполнительный ты, – усмехнулся военный. – Людей не жалко?

Парень отрицательно покачал головой и чётко ответил:

– Врагов – нет.

Тогда Светлана не справилась, не поняла, что происходит и потеряла сознание. Пришла в себя уже в больнице на базе. Доктор Мария Андреевна была рядом и рассказала, что больше никто не выжил из их колонны. Тогда Светлане казалось, что она спокойна, но в палату вошёл командир с офицерами, чтобы поговорить с ней, и среди людей она увидела его – призрака! Именно в тот момент что-то лопнуло в сознании. Её словно выбросило в то кровавое месиво, которое он устроил. С ужасом глядя только на одного человека среди других, она просто кричала.