– Мр-мяу! Вы закончили? Идем! – возмущался Коготок, но мы его не слушали.

Я не отрываясь смотрел в изумрудные глаза Агаты и ничего не мог с собой поделать. В горле пересохло.

– Агата, я… – сорвалось с моих губ.

– Артур, паук сейчас залезет тебе в ухо! – изменилась она в лице, и я отчаянно замахал руками, пытаясь стряхнуть насекомое.

– Где? Где он?!

Снимок я уронил, но сейчас мне было не до него.

– Уже все, – успокоила меня Агата. – Ты его смахнул.

– Ты уверена? – спросил я, но она не ответила.

Ее внимание было приковано к лежавшему на полу снимку Она наклонилась, чтобы поднять его. Коготок зашипел, но она взмахнула рукой, призывая к молчанию.

– Это еще что такое? – сказала она, протягивая мне снимок.

На бледно-тусклой картинке была запечатлена Агата. Она широко улыбалась… а за ее спиной на фоне распахнутого окна отчетливо проступала фигура со страшным землистым лицом. Какая-то Старуха жутко скалила желтые гнилые зубы. Изорванное платье лохмотьями висело на ее костлявом теле. Но страшнее всего было то, что она тянула к нам руки с длинными острыми когтями… Ее волосы развевались белым облаком, будто она застыла в прыжке.

– Ее вы тоже на вечеринку позвали, мр-мяу? – испуганно спросил Коготок, и мы с Агатой, не сговариваясь, обернулись.

Как и на снимке, на фоне окна застыла старуха. Ее жуткий взгляд был прикован к нам с Агатой.

Ill. Вспышка

Несколько мгновений ничего не происходило. Мы застыли на месте, не в силах даже сделать шаг. Белая дама принюхивалась, будто почуяла знакомый запах. А затем блаженно улыбнулась и медленно проговорила:

– Выпустили… свобода…

Слова вспороли воздух, Агата вскрикнула, схватила меня за руку… В любой другой ситуации я бы начал умирать от смущения, но сейчас на это не было времени.

– Я знаю, кто вы, – тихо проговорила Агата. – Банши, верно? Вестница смерти?

– Умная девчонка! – усмехнулась Банши и с глухим стуком спрыгнула с подоконника. Она оскалилась, переводя взгляд с Агаты на меня и обратно. – Хорошая девчонка. Мертвая девчонка…

Заслонив собой Агату, я изо всех сил оттолкнул старуху и выкрикнул:

– Не прикасайся к ней! Моя мать Верховная ведьма! От тебя пустого места не останется, если ты нас тронешь.

Ведьма замерла, с удивлением слушая меня, потом неестественно выгнулась, так что кости захрустели, и расхохоталась.

– Бегите, глупцы! – прохрипел Коготок.

– Это я от вас ничего не оставлю! – хохотала безумная старуха. – Верховная ведьма поплатится за то, что заключила меня во тьму на столько долгих лет!

Ее глаза налились кровью.

Мы с Агатой попытались отступить к двери, но Банши вдруг бросилась на нас. Я закрыл лицо руками, но старуха не успела до меня добраться. Коготок вцепился ей в лицо и с утробным воем начал драть когтями.

– Мерзкая тварь! Гадкое отродье! – взвыла Банши. – Убирайся!

В конце концов ей удалось схватить Коготка за шкирку и отшвырнуть в сторону. Взъерошенный кот приземлился на все четыре лапы, мяукнул, и вновь приготовился к прыжку.

– Агата, беги! – крикнул я, но дверь на чердак с грохотом захлопнулась.

– Не уйдешь!.. – Банши стала еще страшнее, ее кожа покрылась смертельной бледностью, черты лица будто стали резче и вытянулись.

– Он идет за тобой, Артур… – медленно проговорила она. – И в эту ночь тебе не скрыться!

– Кто идет? От кого не скрыться?

Банши вновь захохотала и, запрокинув голову, вдруг замерла. А затем издала такой оглушительный визг, что мне пришлось зажать уши руками. Я упал на колени и согнулся пополам.

Боль была страшная. Мне казалось, что сосуды в голове лопаются, глаза наливаются кровью. Еще немного, и они тоже лопнут, растекутся по лицу.

Я хотел найти взглядом Агату, но не мог пошевельнуться.

Когда мне стало казаться, что я вот-вот потеряю сознание, все прекратилось.

Нежная механическая мелодия, которую я едва мог уловить, разлилась по чердаку.

– Что это? – Банши металась в поисках источника звука. – Что это такое?!

– Музыкальная шкатулка!

Я увидел Агату, у которой на плече сидел воинственный Коготок. В руках она держала ту самую музыкальную шкатулку, которая попалась мне под ноги.

– Убери, убери! – завизжала Банши, а потом лишь разевала рот, из которого уже не доносилось ни звука

– Всякие мерзкие твари из потустороннего мира не выносят настоящей музыки! – проговорила Агата, вытянув вперед руки, сжимавшие шкатулку.

Корчась от боли, Банши стала медленно оседать на пол. Ее скрюченное худое тело обратилось в прах. На полу остались только лохмотья.

Я не верил своим глазам.

– Получилось! – восторженно произнесла Агата, обернувшись к Коготку. – Спасибо тебе.

– Не за чтоу-у, мр-мяу! – лениво проговорил тот. – С тебяу летучая мышь.

Я осторожно пнул ногой лохмотья… ничего не произошло. Переглянувшись, мы с Агатой бросились друг к другу и крепко обнялись.

– Ну, это без меняу… – буркнул Коготок и спрыгнул на пол за секунду до того, как мои руки обхватили плечи Агаты.

– Ты цела? Не ранена? – спросил я, вглядываясь в ее лицо.

– Нет, – покачала она головой. – А ты?

– Может, потом обсудите свое невероятное спасение? Не пора ли вернуться в гостиную? – вмешался Коготок. – Или вам мало одного монстра?

Мы с Агатой отстранились друг от друга. Я виновато посмотрел на пушистую шерстку Коготка, испачканную чем-то черным.

– Откуда вообще взялась эта старуха? – спросил я, почему-то не сомневаясь, что коту это должно быть известно.

– Откуда мне знать, м-ряу! – Коготок задрал хвост. – Идем же скорее!

– Он прав, – согласилась Агата. – Здесь может быть опасно. Вернемся на кухню, нужно собраться с мыслями, – она потянула меня за свитер, а потом заметила лежавший на боку фотоаппарат.

– Каким-то чудом не разбился, – заметила она. – Он проклят, как ты думаешь?

– Только не надо проверять! – забеспокоился Коготок. – Просто положите его на место.

Я прикоснулся к шершавому корпусу, снова провел пальцами по выпуклым буквам.

«Сделай снимок» – прозвучало в моей голове.

Меня необъяснимо тянуло к этому фотоаппарату. Я попытался забрать Polaroid у Агаты, но она крепко держала его.

– Отдай его мне, я сама уберу, – сказала она, заметив на моем лице сомнения.

Я молча потянул его на себя, она стала сопротивляться. Попыталась вырвать его у меня из рук, но я не сдавался. Вцепившись в корпус, я был твердо намерен завладеть фотоаппаратом любой ценой.

– Артур, что ты делаешь?! Осторожнее! – воскликнула Агата, но было поздно. Мой палец добрался до кнопки спуска. Послышался щелчок. Фотокарточка медленно выползла из щели.

Я в ужасе отпрянул.

– Что ты натворил! – Агата покраснела от злости.

Она выхватила карточку и перевернула ее.

– Что там? – спросил я, приходя в себя. – Не понимаю, что на меня нашло. Меня будто кто-то заставил нажать на кнопку…

– На снимке Коготок и дверь, – сказала Агата, оглядываясь в поисках второй фотокарточки. Найдя ее, она стала сравнивать снимки.

– С моего снимка Банши исчезла, – сказала она, вздохнув с облегчением. – Все в порядке.

– Что ж, оставь фото себе на память, – вздохнул Коготок и повернулся к двери. – Открывайте дверь и сейчас же спускайтесь, или я обо всем расскажу вашим мамам.

Я дернул за ручку и дверь со скрипом отворилась. Но не успел я сделать шаг, как услышал в углу шорох.

– Агата… – осторожно произнес я.

Она взглянула на снимок, и ее лицо перекосило от ужаса. Я вдруг услышал детский голосок:

– Ты взяла мою шкатулку?

Из самого темного угла на негнущихся ногах, постукивая выцветшими от старости башмачками, шагала фарфоровая кукла – такая красивая, что глаз не отвести, маленького роста, в красном атласном платье с рюшами и оборками, в широкой шляпе в тон платью… Милое белое личико было скрыто узорчатой белой вуалью.

– За это я выпью твою кровь. Выпью всю твою кровь. Ни капли не оставлю, – проговорила она жутким потусторонним голосом.

Ее лицо исказилось. Страшную гримасу можно было различить даже сквозь вуаль. В стеклянных глазах вспыхнули красные огоньки. Кукла с хрустом повернула голову на девяносто градусов, и к ее ногам осыпались кусочки фарфора. Жуткие красные глаза уставились на Агату.

– Выпью… всю твою кровь…

Я захлопнул дверь перед Коготком, который уже успел покинуть чердак. «Хватит с него геройств на сегодня! Не хочу, чтобы он пострадал», – подумал я.

Кот начал громко царапать дверь и требовать, чтобы его пустили обратно, но я не стал слушать. Я метнулся к Агате в тот самый момент, когда кукла поднялась в воздух и, вытянув короткие ручки, закружилась перед ней.

– Не трогай ее! – завопил я, и в прыжке схватил куклу. Держа ее за ноги в черных башмачках, я как следует размахнулся и попытался швырнуть ее на пол. Но она не упала, а снова взлетела, замерла напротив моего лица, и ее фарфоровая голова стала медленно поворачиваться, вставая на место.

– Перед тем как он придет за тобой, я выпью тебя до дна, – вкрадчиво произнесла кукла. – Выпью всю твою вкус-сную кровь…

Ее ножка согнулась под неестественным углом, по лицу пошла трещина, она открыла рот, и я увидел два длинных клыка, готовых вонзиться в меня.

– Прочь, гадкое создание! – воскликнула Агата, замахиваясь подсвечником.

Кукла увернулась от удара, нырнув ей под руку и оказалась у нее за спиной. Она взлетела к самому потолку, закружилась волчком и вдруг превратилась в летучую мышь.

– Где Коготок? – вскрикнула Агата. – Нам нужна его помощь!

Я хлопнул себя по лбу, но добраться до двери не смог – летучая мышь атаковала нас. Я молотил руками, отбиваясь от нее. Агата схватила большую книгу и стала размахивать ею, но смогла задеть только крыло.

– Нам… нужен… Коготок… – задыхаясь, проговорила она. – Где он?!

Я бросился к двери, мышь метнулась за мной, но Агата швырнула в нее книгу. Наконец мне удалось повернуть дверную ручку, и Коготок ворвался на чердак. Он погнался за летучей мышью, но та оказалась быстрее.

– Берегись! – крикнул я коту. – Она была куклой, потом стала мышью! Кто знает, во что еще она может превратиться?

– Кукла-вампир? – удивился Коготок. – О таком я еще не слышал!

– Вампир? – ахнул я. – Тогда нам нужно что-то посерьезнее, чем кот.

Я лихорадочно вспоминал все фильмы и сериалы про вампиров, которые видел. Чем их можно обезвредить, как убить? Чеснок? Нет, до кухни далеко. Осиновый кол? Вряд ли на чердаке в доме ведьмы найдется такое.

– Артур! – крикнул Коготок. – Уведи Агату!

Кот, безуспешно пытавшийся поймать летучую мышь, был измотан… А мышь была все так же полна сил. Улучив момент, она метнулась к Агате и впилась зубами ей в шею.

– Ой!.. – вскрикнула Агата и замерла, будто окаменев.

– Нет! – бросился я к ней.

Летучая мышь отпустила ее, и Агата рухнула на пол.

Я почувствовал, как кровь от ярости закипает в моих жилах.

Летучая мышь вновь превратилась в куклу. Фарфоровое чудовище, глухо засмеявшись, уставилось на меня.

– Дай мне своей крови… Дай мне вкусной крови!.. – повторяло оно.

Схватив со стола огромное блюдо – первое, что попалось под руку, – я обрушил его на куклу. Проклятая тварь метнулась в сторону, и я задел только ее ногу. Раздался хруст, нога отломилась, осколки брызнули во все стороны.

– Не-е-ет! – жалобно вскрикнула кукла.

Она попыталась подняться в воздух, но не смогла. Из фарфоровых обломков хлестала кровь, платье вспыхнуло и обгорело по краю.

Я посмотрел на блюдо в своих руках. Оно было серебряным.

Замахнувшись, я вновь ударил куклу. Та дико взвизгнула и развалилась на куски, кровь забила фонтаном… Я накрыл фарфоровые осколки блюдом и бросился к Агате.