Посмотрел на картину: ничего необычного, просто лесной пейзаж. Передвинул подставку со стеклянным шаром, установив ее на расстоянии трех шагов от картины и зеркала, но не на прямой между ними, а немного под углом. Внутри шара находилась некая мутная субстанция – словно в него заключили порцию густого тумана.

Мужчина набрал полные легкие воздуха и медленно выпустил его. Всё готово. Он бился над задачей не первый год, но здесь должно получиться. Должно.

Маг положил руки на шар. Туман в нем медленно, будто неохотно, пришел в движение. Но мужчина смотрел не на него – только на картину. А что происходит под руками, и так знал – чувствовал.

Спустя пару минут туман, лениво перетекая сам в себе, засветился. Сначала слабо, потом ярче и ярче. Маг вовсе погасил лампу на столе. По стенам заплясали причудливые тени. Свечение внутри шара все набирало силу, и тени двигались быстрее, резче в своем безумном танце.

От шара к картине протянулся ослепительно-белый луч и, отразившись от нее, хотя это противоречило законам оптики, ударил в зеркало. В нем все переменилось: лес стал не нарисованным, а настоящим, как будто зеркало превратилось в окно, и за ним, кстати, в отличие от пейзажа, стояла ночь.

Посредине луча, шедшего от картины к зеркалу, зародился световой шар. Разбух до размеров человеческой головы и начал вытягиваться в эллипсоид, становясь при этом все более плоским. Но увеличившись в высоту раза в три, вдруг прекратил расти.

Маг выбивался из сил, на лбу выступил пот. Однако световой эллипсоид «застрял» намертво – больше не прибавил в размерах ни на йоту.

Проклятье! Создать пространственный переход не удалось и здесь! А он так надеялся на силу этого места. Но ведь почти получается – он же чувствует это. Так почему же снова чего-то не хватило? Чего? Прямо сейчас он ответа точно не найдет.

Маг заложил руки за голову, запрокинул ее и закричал во всю мощь легких. Не то чтобы в отчаянии, но досаду выплеснуть хотелось – благо никто его здесь не видит и не слышит. Затем он отпустил так и не развернувшийся портал и без сил плюхнулся в кресло – оно опасно затрещало.

Лаборатория погрузилась во тьму. Но в самый последний момент перед этим мужчина краем глаза заметил в зеркале что-то странное. То, чего там не должно было быть: среди деревьев возникло нечто белое.

«А это еще что за ерунда? – нахмурился он. – Даже если кому-то вздумалось гулять ночью по лесу, в зеркале я не мог его увидеть. – Зеркало отображало лишь проекцию места, куда открываешь переход, – застывшую картинку, одним словом. Там не могло быть никакого движения, не могло появиться ничего нового. – И все-таки я что-то видел…»

***

Илья Алексеевич вышел из лифта. На этажах располагалось всего по две квартиры. Он опасливо покосился на дверь соседней. По идее, Кротовы сейчас жили за городом, но мало ли что.

От волнения не сразу попал ключом в замочную скважину. Ох, зря он ввязался в эту авантюру! А с другой стороны, какой у него был выход? И угораздило же его тогда облапать в лифте Викторию! Наташа говорит, та сразу обо всем догадалась. К счастью, в то время сестре было не до скандалов – диплом, защита, потом еще подготовка к свадьбе, да и перед женихом позорить семью не хотелось. Поэтому разбор полетов она отложила до возвращения из свадебного путешествия. Правда, об их любовной связи не забыла – наняла, как стало известно Наташе, частного детектива и теперь обладала подборкой фото и видеоматериалов совершенно недвусмысленного характера.

Он собственными глазами видел несколько снимков, которые Вика швырнула Наташе в лицо во время очередной ссоры. Вспомнив крупные планы постельных сцен, Илья Алексеевич мигом взмок до трусов. Если правда выплывет наружу, ему конец! Клиника принадлежит жене, и за измену она даст ему пинка под зад без лишних раздумий. Плюс факт связи с пациенткой. Уж дорогая супруга постарается выставить это как использование служебного положения. А может, и применение медикаментозных средств припишет. Сама она давно не практикует, но знания-то никуда не делись.

В общем, на карьере можно ставить крест: на работу его возьмут разве что в каком-нибудь Мухосранске, куда не долетают слухи из столицы. Но раньше Загорский порвет его в мелкие клочки за совращение дочки. И никак ведь не докажешь, что Наташа проявила ничуть не меньше инициативы.

Наконец Илья Алексеевич сумел трясущимися руками повернуть ключ в замке и вошел внутрь. В квартире никого не должно было быть, но на всякий случай он прислушался. Тишина.

Самое главное, ни на кого не нарваться, пока будет переносить Вику в свою свободную от семьи квартиру – жена и дети уже неделю живут на даче. Хорошо, что его соседи работают за границей и вряд ли появятся именно сегодня. Но неожиданностей нельзя исключать. Вдруг лифт придет не пустым? Хотя девятый этаж, выше всего один.

Дальше ему предстояло в коробке из-под холодильника перевезти девчонку в клинику на грузовом такси. А потом…

Потом всё сложно. Конечно, современная медицина и медикаменты творят чудеса… но месяца ему может не хватить, чтобы внушить Вике, что она Наташа. И тогда выписанная на волю пациентка наверняка попытается доказать родным, что она Вика. Поверят ли Загорские, что Наташа окончательно помешалась на Антоне и теперь искренне считает себя Викторией? Хорошо бы поверили.

И еще очень важно, чтобы Ната не подкачала, не сорвалась с роли Вики. Она уверяет, что подготовилась со всей ответственностью. Только Наташка и ответственность… Эх!.. Но зато до чего хороша, чертовка! Илья Алексеевич даже задышал чаще, вспомнив соблазнительное тело юной любовницы. Руки стиснули воображаемую упругую грудь, и в брюках шевельнулось возбуждение.

Э, нет, не отвлекаться, он здесь вовсе не для того, чтобы мечтать!

Запершись в кабинке туалетной комнаты, Наташа достала из сумочки мобильник, включила его. Надо же наконец удостовериться, что операция прошла успешно и Вика уже в квартире Ильи. Но вместо sms’ки «все в порядке», обнаружила в телефоне двадцать шесть неотвеченных вызовов от «Илоны» – так в записной книжке именовался Илья. Что за черт? Не поздравить же он ей названивал!

Набрала номер.

– Натусик! – раздался в трубке истеричный голос любовника. – Ее нигде нет!

Всё внутри ухнуло куда-то вниз.

– Что значит – нигде нет?

– Нигде! – задыхаясь в панике, повторил Илья. – Ни в комнате, ни в квартире! Хотя комната была заперта! И входная дверь тоже!

– Ты же уверял меня, что средство убойное! – разозлилась Наташа.

– А сколько она выпила?

– Не меньше половины дозы.

– Значит, никак не могла уже очнуться! Минимум, – Илья сделал паузу: видимо, посмотрел время, – часа через два.

– Тогда куда же она подевалась?! – шепотом заорала Наташа. – Ищи!

– Натусик, я всю квартиру дважды обошел, заглянул в каждый шкаф, под каждую кровать. Нет здесь твоей сестры!

Глава 2

Проснувшись, Вика не сразу поняла, где находится. Вокруг темень. И она порядком замерзла. Поискала рукой одеяло – не нашла. Сил не было абсолютно, даже открыть глаза, еще и мутило по-страшному. Что с ней такое? Как же замуж-то выходить в таком состоянии?! Но может быть, к утру оклемается… А что за странная на ней ночнушка – атласная вроде на ощупь? И вместо подушки… трава? Наверное, это просто сон. Вот проснется утром…

Но где-то на границе сознания зрело тревожное чувство. Нет, не сон это – явь. Вика ощупала жесткую «кровать» под собой – точно, трава – открыла глаза и приподнялась на локте. Голова резко закружилась. Но кое-как она справилась с накатившей дурнотой и все-таки осмотрелась. Вокруг вовсе не ее комната – лес. Ночной лес!

«Лес?!» – вскрикнул внутренний голос. Но как она здесь оказалась? Почему валяется на земле… в свадебном платье? В мозгу молнией вспыхнуло воспоминание: Наташка – ее полная копия. Сердце бешено заколотилось. Вот гадина! Усыпила ее, перевезла сюда, а сама сейчас выходит замуж за Антона! Вернее, судя по тому, что стоит ночь, уже вышла. Тварь!

Вика попыталась вскочить на ноги, но ее повело, рухнула обратно на траву. От отчаяния и злости на сестру хотелось разрыдаться. Только слезы еще никогда не решали проблем. По крайней мере, у нее. Наташка-то добивалась слезами всего. Однако сейчас они не помогли бы и ей – здесь некому давить на жалость.

Каким же все-таки образом сестрица сумела это провернуть? Усыпить – ладно, очевидно, подсыпала что-то в бутылочку с квасом. Но она не могла раздвоиться, чтобы одновременно быть на свадьбе и везти бесчувственное тело в лес. У Наташки есть сообщник? Кто? Ничего, она доберется и до него, не поздоровится обоим!

Вика в ярости рванула траву и лишь теперь заметила, что сжимает в правой руке какой-то предмет. Холщовый мешочек. А это еще что? Где она его взяла? Вика развязала тесемки, но в темноте разглядеть, что внутри, не получилось. Понюхала. Пахнет сушеными травами и кореньями.

Лучше бы при ней оказалась сумка с телефоном. Пошарила вокруг глазами – нет, белой сумочки нигде не видно.

Затянула обратно тесемки на мешочке, намотала их на руку и завязала. Что бы это ни было – потом разберется. А вот что ей делать теперь? Ночью выхода из леса точно не найти. Хотя она не представляла, и как станет искать его днем. Но сидеть на одном месте – скоро дуба даст, оголенная спина уже просто ледяная. Надо куда-то двигаться. Необходимо!

Где она? В Измайловском парке? В Лосином острове? Вика прислушалась. Городского шума совсем не слышно. Впрочем, сейчас ведь ночь, машин ездит мало. А если это настоящий лес, за пределами Москвы? И она находится где-то в его глуби – потому что по шоссе машины носятся круглые сутки.

Стоп! Тот, кто притащил ее сюда – не с вертолета же ее спустили – он должен был оставить следы. Ночи в июне короткие, наверняка вот-вот рассвет. Нужно будет отыскать след Наташкиного сообщника и по нему выйти к дороге. Или на траве следов не остается?

В любом случае, до восхода солнца двигаться в путь глупо. А сейчас хорошо бы наконец согреться. Вон там вроде полянка. Походить по ней туда-сюда – все ж кровь разгонится. Вика поднялась на ноги. Ее больше не мотало, голова более-менее прояснилась. Но тут же дала о себе знать другая проблема – высокие тонкие шпильки полностью уходили в землю на каждом шаге. Что ж, каблуками придется пожертвовать. Вот только выберется на освещенное луной место.

Ночное светило, что хладно взирало с небес, вдруг показалось Вике незнакомым – не складывались его «черты» в хорошо известную «рожицу». И серебра в его сиянии словно бы стало больше – трава на поляне выглядела будто покрытая инеем.

Обдумать странность девушка не успела, неожиданно пронзило чувство опасности. Жуткое ощущение накрыло в единый миг, мороз пробежал по коже – она здесь не одна.

***

Лимузин остановился. Друзья высыпали из салона.

– Викуля, приехали, пойдем, – Антон подал Наташе руку.

Вернувшись к реальности, она бросила взгляд в открытую автомобильную дверцу. Толпы гуляющих, десятки невест в белых платьях. Похоже, Воробьевы горы. Что за дурацкая идея вообще припереться сюда?! Наверняка Вичкина. Куда же все-таки слиняла эта гадина??

Наташа вылезла из автомобиля. Гости – Викины, между прочим, гости, чтоб им всем провалиться! – без конца шутили и смеялись, жужжали и жужжали, как рой назойливых мух. Но Антон нежно держал ее за руку, и это служило единственным утешением. А выкинуть из головы треклятую сестренку никак не получалось.

Куда она подевалась и когда вернется? Когда? Вот же стерва – испортила-таки ей свадьбу! Наташа с трудом сдерживала ярость. Она столько готовилась, столько сделала, чтобы быть с любимым. И разве не заслужила праздника, пусть и с чужими гостями?! Но нет, эта тварь подсунула ей своих подружек, да еще и решила вымотать все нервы! Вот гадюка!

Кто-то всучил ей бокал с шампанским. Ах да – Антонов свидетель.

– За молодых! Горько!

Наташа сделала несколько глотков.

– Горько! Горько!