– Шторм не прекратится. – Эшер снял плащ и повесил на деревце.

– Мы успеваем. Король велел доставить тебя к завтрашнему дню, будем в Велии еще до рассвета, – заверил Натаниэль и принялся собирать ветки для костра.

Эшер сел на камень, но успокоиться не мог. Он ненавидел слишком долго оставаться на одном месте – становился уязвимым. Четырнадцать лет он бежал: то от аракешей, жаждавших его крови, то от Серых плащей, только и ждущих возможности выпытать у него тайны Полночи. «Никогда не останавливайся» – вот первое правило выживания, которое он усвоил, и какая-то там буря не могла стать ему преградой.

– Хотя бы поспать сможем, – сказала Элайт, потянувшись за одеялом.

– Сначала тренировка, – напомнил Натаниэль, бросив палку в костер.

– Ладно… – буркнула девчонка и под его суровым взглядом достала свой короткий клинок. Навершие меча украшал герб Серых плащей: меч, обвитый змеей, вонзался в звериную голову.

Элайт отошла подальше от костра, глубоко вздохнула, выравнивая дыхание, и разразилась градом атак.

Все техники были отшлифованы, стили узнаваемы, хоть и соединены в единую боевую форму. Эшера учили сражаться похожим образом: никогда не привязываться к одному стилю, сбивать врагов с толку разными техниками.

Несколько движений с прохождением клинка над головой точно были эльфийскими: Эшер уже видел их, сражаясь с Серыми плащами. Впрочем, для него, знающего все эльфийские стили, никогда не составляло труда отражать такие удары.

– Как вы научились драться по-эльфийски? – спросил он у обоих.

Элайт остановилась, глянула на Натаниэля. Тот, в свою очередь, взглядом велел ей заниматься дальше.

– Расскажу, если объяснишь, как зажег огонь без волшебной палочки. – Натаниэль как раз пытался поджечь сложенные шалашиком ветки.

Эшер увильнул от пытливого взгляда рыцаря, повернувшись к Элайт. Этот конкретный Серый плащ ему не то чтобы не нравился… но не вываливать же ему все свои тайны. Особенно те, которых он и сам не мог объяснить. Странно признавать, но за три дня пути у него ни разу не возникло желания прибить Натаниэля, хотя до этого у Эшера с выходцами из Западного Феллиона разговор был короткий: убей или умри сам.

Однако чем-то этот Голфри отличался от своих товарищей, и это «что-то» Эшеру в нем нравилось. Впрочем, рейнджер решил не слишком задумываться о том, что за четырнадцать лет похожие чувства испытывал только к своему коню Гектору.

– Ты знаешь по меньшей мере три эльфийские техники. – Эшер обошел Элайт, крутящую меч во все стороны, как мельница. – Против обычного бойца этого достаточно, даже преимущество даст. Но против аракеша ты не выстоишь. Вот в этом месте тебе бы полностью перейти на эльфийский бой, а ты почему-то возвращаешься к человеческому. Держишься зажато. Меч сжимаешь в одной и той же руке, но так противник всегда будет знать, откуда ты ударишь. Не стесняйся менять руку посреди атаки.

Элайт остановилась и кивнула на меч, висевший на его бедре.

– Покажи.

Эшер послушно вынул меч и встал в стойку. Натаниэль, оставив попытки развести костер, подошел ближе, но почему-то не прервал, лишь бросил предупреждающий взгляд.

– Не беспокойся, – сказал Эшер. – Я за четырнадцать лет не убил никого из твоего ордена и начинать не собираюсь.

Девчонка подняла меч. Стойка была эльфийская: меч у шеи, лезвием вверх, к затылку. Эшер прекрасно знал, в какой прием из такой стойки выходят, и ухмыльнулся – мол, ну давай, нападай, а сам просто встал, опустив оружие.

Сработало. Она бросилась вперед, явно не ожидая, что такой старикан так быстро среагирует. Одним мощным ударом он отбил ее меч так, что тот улетел, и своим клинком плашмя ударил ее под колени, свободной рукой врезав в болевую точку аккурат над ключицей. Пара мгновений – и вот Элайт на земле.

Натаниэль рассмеялся.

– Ну что за стыдоба!

Элайт поднялась, подхватила меч, бросив на Натаниэля убийственный взгляд. О, Эшер много раз видел его в Иссохших землях, на юге. У этой девчонки точно был горячий южный темперамент!

– Еще раз! – Она встала в очередную знакомую стойку и, как положено в этом приеме, занесла меч над головой и резко ударила сверху вниз. Эшер снова встал, опустив свое оружие, готовый контратаковать. Когда клинок пошел вниз, он резко развернулся, крутанув мечом, чтобы сбить ее с толку, и в мгновение ока очутился у нее за спиной, прижав лезвие к шее.

– Ты мертва.

Они вновь вернулись на позиции, но Элайт, еще не дойдя, быстро развернулась и бросилась на него, атакуя снова. Эшер поднял руку – достаточно.

– Ты сражаешься как на турнире, где надо показать красивую технику. – Он закинул меч на плечо. – А на самом деле в бою важно одно: выжить. Раз собираешься убить противника, то зачем хвастаться перед тем, кто все равно умрет? У тебя каждая стойка кричит о том, какая будет следующая атака. Никогда ничего не выдавай врагу, пусть решит, что ты неуклюжая, как мул, и расслабится. Вот тогда ты его и поймаешь.

Элайт резко выдохнула и снова бросилась на него, на этот раз не вставая в стойку. Атака вышла очень человеческая, но после нее девчонка выдала целую серию эльфийских, так что Эшеру пришлось отступить.

Через четыре или пять атак стало понятно, что Элайт исчерпала все свои знания, а скорее всего, и знания всего своего ордена. Эшер опустил клинок параллельно телу, чтобы оставить больше места для маневра, и, сделав нечто вроде пируэта, оказался у нее за спиной и вновь прижал лезвие к горлу.

– Ты мертва.

На этот раз Элайт улыбнулась.

– Никогда таких приемов не видела!

– Аракешей учат обращаться с любым оружием и сражаться в любом стиле. Помни, меч – это продолжение тебя, ты оружие, а не он. Дерись всем телом.

Пророкотал гром по темному небу, молнии на мгновение выхватили из тьмы деревья и травы. Эшер обернулся к внимательному Натаниэлю, жадному до любых сведений про аракешей.

– Останемся на пару часов, посмотрим, не утихнет ли дождь, – сказал тот и вернулся к костру. – Элайт, принеси оленину.

Элайт бодро кинулась исполнять просьбу: ей явно больше хотелось поесть у теплого костра, чем махать мечом.

– Не поможешь? – Натаниэль кивнул на деревянный шалашик кострища.

Эшер сел, взмахнул рукой над ветками, зажигая пламя. Как всегда: стоит подумать о желаемом и почувствовать, как нагревается и покалывает палец кольцо, – и готово дело. Серые плащи так и уставились на него, изучая каждое движение.

С час они просидели, греясь и отдавая должное остаткам оленя. Ели они молча, за что Эшер был очень благодарен: за два последних дня ему пришлось говорить больше, чем за два месяца. Он ни за что бы не признался, что болтать с этими ребятами было даже… приятно.

– Я этого объяснить не могу, – вдруг заявил он, глядя в огонь. – С детства могу вот так использовать магию.

– И тебе не нужна ни палочка, ни деметриум? – Натаниэль снова попытался казаться равнодушным.

– Да палочка вроде валялась где-то. – Эшер бросил взгляд на седельные сумки. – Отобрал у одного темного мага в Небесной обители. Мерзкий был тип…

– А древние слова? – продолжал допытываться Натаниэль.

– Знаю парочку, да только они мне не нужны. – Эшер рассеянно взглянул на серебряное кольцо. Черный кристалл сверкнул в свете костра.

– У тебя, наверное, море эльфийской крови в жилах, – вставила Элайт, рассматривая его лук.

– Тебе-то откуда знать? – хмыкнул Натаниэль.

– Может, нас не учат магии, зато рассказывают о магии, – отозвалась Элайт. – Наставник Винтрелл говорит, что у сильнейших магов в роду наверняка были эльфы. Ну, в смысле, тысячу лет назад человек и эльф завели семью.

– Похоже, этот наставник Винтрелл – мудрый тип. – Эшер уже слышал такие теории, но доказательств никто привести не мог.

– Этот наставник Винтрелл штаны задом наперед надевает, – пробормотал под нос Натаниэль. Эшер фыркнул и поспешно запихнул в рот кусок оленины.

– Может, твои мать с отцом тоже… того? – спросила Элайт.

Эшер едва не оборвал разговор. Еще одно правило Полночи: никогда не говори правды ни о своем прошлом, ни о своей жизни. Не все миссии предполагали скрытное убийство – порой, чтобы добраться до цели, нужно было сперва завоевать доверие или выведать сведения, прикинувшись кем-то. Для тренировки он несколько месяцев прожил в Иссушенных землях, в Каламардре, – учился убедительно лгать, выворачивать разговоры в свою пользу… Но такая жизнь ему быстро надоела.

– Я не знал своих родителей, не помню их. Полночь семейных людей не набирает. Как и ваш орден, верно?

– Мы принимаем желающих и подбираем с улиц сирот – чем младше, тем лучше, – ответил Натаниэль. – Я пришел сам, когда мне было двенадцать, Элайт нашли на улицах Амираски.

Головоломка сложилась в голове у Эшера. Девчонка до сих пор не избавилась от уличных повадок, но в Западном Феллионе ее, конечно, здорово пообтесали – стала на настоящую женщину похожа.

– Мне было восемь лет, когда пришел орден. Они искали свежую кровь, – глядя в огонь, отозвалась Элайт. – Я не хотела идти, но… мне их плащи понравились.

Это была очевидная ложь. Впрочем, зачем ей делиться правдой с наставником, которого она недолюбливает, и убийцей, которого она, как рыцарь, должна презирать?

Эшер глянул на Натаниэля, но тот молчал. У него, видно, тоже были свои причины скрывать правду. Их следовало уважать. Это он, Эшер, выболтал им тут больше, чем кому бы то ни было в жизни.

– Может, у Серых плащей и аракешей больше общего, чем мы думали, – сказал он и тут же пожалел об этом, увидев, какую рожу скорчил Натаниэль.

– Мы помогаем людям Иллиана, – тот стиснул рукоять меча, – а не убиваем их за деньги. Мы подбираем детей с улиц и делаем из них воинов на благо королевства. А вы воруете детей с улиц, чтобы превращать их в убийц и чудовищ.

– Что, все Серые плащи такие же чувствительные, как ты? – огрызнулся Эшер. Вот теперь этот Серый, ни капли не знающий про Полночь, его взбесил. Хотя Эшер, очевидно, ненавидел прежних работодателей куда сильнее, чем он. Сильнее, чем кто бы то ни было.

Натаниэль напрягся, переваривая оскорбление. Видно было, как в его голове проносятся все варианты исхода их дуэли. Ну, пусть попробует – в быстроте своего удара Эшер не сомневался. Элайт переводила взгляд с одного на другого, неуверенная, что делать ей, если они подерутся.

За спиной Эшера, где-то среди бури, хрустнула ветка. Старый дурак, надо было прислушиваться, как обычно! Натаниэль и Элайт схватились за мечи, глядя куда-то мимо него. Значит, не послышалось. Снова захрустели ветки – шаги различались, он насчитал человек восемь или около того. А лук, как назло, на другой стороне костра, у ног Элайт.

– Что это тут у нас, парни?

Эшер много раз слышал эту фразу и знал, что обычно за ней следует.

Он поднялся и обернулся посмотреть, кто болтает. Из темноты вышли семеро бандитов. Объединяли их, кроме ремесла, лишний вес, неопрятный вид и такая колоритная вонь, что ее-то он должен был почувствовать первым делом! На семерых у них было шесть мечей, три топора и два лука. На тетивах уже лежали стрелы – значит, на дальность полагаются. И верно, с того места, где он стоял, мечом до них не достать.

Они ступили под защиту валунов, но дождевая вода так и лилась с них потоками. В центре шел самый здоровый из семерки. Он осклабился так, что спутанная борода встопорщилась.

– Вам помочь? – спросил Натаниэль, не вынимая меча из ножен.

– А то как же! – Главарь широким жестом развел руки. – Помогите чем можете: своей поклажей, лошадями, оружием, сапогами… о, плащик этот симпатичный мы заберем!

Бандиты загоготали, рассматривая Элайт. Явно не плащ им понравился.