– Пожалуйста, не уходи. И, пожалуйста, помни, что обычно мы ведем себя иначе, – попросил я, желая, чтобы рядом было что-то типа, не знаю, наручников… чтобы не дать ей уйти.

Мысль о том, чтобы приковать ее, была странной.

Она все еще смотрела на меня, сбитая с толку, и кусала свою пухлую нижнюю губу, заставляя огонь внутри меня разгораться еще сильнее.

Я подкатил обратно к Сэму, постоянно оборачиваясь на Вайолет, чтобы убедиться, что она все еще стоит там. Вырвав бутылку виски из рук Сэма, я опрокинул ее себе в рот и большими глотками стал пить. Для храбрости.

Не то чтобы меня особенно волновал бег нагишом. Это было частью жизни спортсмена – факт, что другие мужчины смотрят на твои яйца.

Но мне было важно, что она подумает обо всем этом.

Как-то несколько месяцев назад Сэм напился и начал практически орать из-за того, что не забил гол. Он был в команде месяц, перешел из АХЛ и был убежден, что его выгонят из команды, если он не забьет шайбу.

Ари решил, что Сэма нужно подбодрить… нашим бегом нагишом… Я на самом деле не был уверен, что хоть кого-то это могло замотивировать.

Но суть в том, что я сейчас был единственным, кто собирался отморозить себе яйца. На глазах у самой красивой девушки, которую я когда-либо видел.

А Ари, мать его, Ланкастера нигде не было видно.

Ну ладно… Может быть, мы с Ари тоже оба были очень, очень пьяны, когда это пари было заключено.

Но все же…

Сэм протянул мне большой носок, кивнув, как будто он сделал мне огромное одолжение, из-за того помог избежать обморожение члена.

Ладно, черт, может быть, он действительно пытался мне помочь.

– Раздевайся, – крикнул Томми, размахивая рубашкой над головой и отхлебывая пиво.

Я показал ему средний палец.

Я снова посмотрел на Вайолет, чтобы убедиться, что она все еще там стоит… И она все еще смотрела на меня… со смущением… и голодным блеском в глазах.

С жаждой, которую я мог утолить.

И за то, что она так терпелива… я должен был показать ей себя.

Я стянул майку, не сводя с нее глаз… обнажил точеные контуры своей груди. Обычно мне ужасно холодно на льду без рубашки – соски так сильно встают, что ими, наверное, можно порезать член. Но почему-то сейчас мне было, наоборот, жарко.

Она, дрожа, смотрела на меня с блеском в глазах, как на восьмое чудо света.

Наверное, я тоже так на нее смотрел.

И, черт, у меня встал. Она не должна была увидеть меня в таком виде. Бег со стояком на глазах у сокомандников – не то, как я представлял себе хорошее времяпрепровождение.

Квашеная капуста, кролики, измельченные панцири черепах, зеленый горошек…

Я перебрал в голове весь свой список вещей, которые могли сбить мне стояк.

Но они, черт возьми, не работали.

Линкольн Дэниелс сказал мне, что у меня маленький член!!!!

Фу, эта мысль на самом деле ужасала. Мой член опал… по крайней мере, немного.

– Позер, – крикнул один из моих сокомандников, но я не стал отвечать ему.

Несмотря на то, сколько раз я в своей жизни бегал нагишом, это не было тем, чем я гордился или типа того. Парни – идиоты, а бег нагишом – часть их идиотских правил.

На самом деле это настоящая пытка. Я успел снять свои щитки, когда мы смотрели игру «Далласа», но на мне все еще было очень много одежды.

Я отвернулся от всех, расстегнул штаны, стянул с себя бандаж и ракушку, и надел желто-фиолетовый носок на свой член, потому что это, очевидно, нужно было сделать в первую очередь. Слава богу, что он был подходящего размера.

О Геркулесе нужно было позаботиться.

Сняв штаны, я остался на коньках с одним полосатым носком на члене.

Я обернулся, ее глаза расширились, щеки залил румянец. Взгляд был сосредоточен на моем члене в носке, а рот приоткрылся.

Это был хороший знак.

Ну, я так и думал. Или ей просто было стыдно за меня. Я старался не думать об этом.

И еще… я был почти уверен, что смущаться было нечего.

Вайолет издала хриплый звук и покачнулась на месте.

Черт, нет. Может, она подумала, что я отвратительный? Я никогда не был неуверенным в себе. Но сейчас моя решительность пошатнулась.

Я подошел к Сэму и выхватил бутылку виски из его руки. Я проехал круг по льду в то время, как мои сотоварищи подбадривали меня и выкрикивали нелепые вещи.

Это все сейчас происходит в реальности?

Если кто-то это снимал, я узнаю и сломаю клюшку об его голову.

Кроме Вайолет. Она могла бы снять это для своего архива с компроматом, если бы захотела.

Бежать по льду с голой задницей и бутылкой виски в руке? Кажется, это самое нелепое пари, на которое я когда-либо соглашался.

Я очень надеялась, что наш чертов тренер не выйдет и не увидит этого.

Холодный воздух начал щипать кожу в тот момент, когда я делал очередной круг. Я покачал головой, когда мои сокомандники-идиоты заржали и скинули свои джерси на лед, как будто мы были на какой-то странной церемонии награждения.

– И даже не скукожился от холода! – закричал один из них, и я закатил глаза, когда проезжал мимо.

Да даже если бы мой член уменьшился от холода… все равно был бы больше, чем у них всех.

Я сделал большой глоток, чтобы подавить растущее смущение. Огненное жжение в горле, казалось, компенсировало холод, или, может быть, это просто алкоголь так действовал на мои чувства.

Вайолет зажимала рот ладонью, ее тело дрожало. Она смеялась надо мной.

– Веселишься? – крикнул я ей, пытаясь казаться непринужденным, несмотря на то, что катился сейчас по льду абсолютно голым. Точнее, в своем праздничном костюме.

Она кивнула, наклонившись, и ее смех стал только сильнее.

– Это действительно странно, – наконец, сквозь смех, пробормотала она.

Я показал ей язык, когда проезжал мимо, и потряс задницей для большего эффекта. Но из-за этого мой член стал раскачиваться, что сделало ситуацию еще более неловкой.

Я сделал еще один круг и сдался. Честно говоря, я даже не мог вспомнить все условия пари, но решил закончить.

Если они хотели еще, они могли пойти за Ари.

Парни еще немного покричали, прежде чем кто-то сказал что-то о шотах, и они ушли со льда.

А потом… остались только Вайолет и я.

Она стояла там, где я ее оставил. Она держалась руками за живот… и дрожала от смеха.

– Черт возьми, милая, – пробормотал я и бросился к ней… и только потом вспомнил, что на мне был только носок. В тот момент, когда встретился с ее широко раскрытыми глазами.

– Точно… дай мне секунду, а потом мы уйдем со льда и пойдем греться, – быстро сказал я ей, схватив свои вещи. Я чуть не упал, когда пытался натянуть на себя одежду.

В спешке, стараясь надеть штаны… с меня упал носок.

– Твою ж… член, – выдохнула она, когда мой член появился в поле ее зрения и, к моему ужасу, начал вставать.

– Черт. Мне жаль! – завизжал я.

Она пискнула и закрыла глаза, пока я пытался хотя бы что-то надеть на него.

Но в следующее же мгновение я, черт подери, поскользнулся, мои коньки перелетели через голову. Я оказался на льду в такой позе, что она могла увидеть половину моего члена.

– Мне жаль! – закричал я с ноткой начинающейся истерики в голосе.

– Что ж, поздравляю, – пробормотала она, размахивая руками перед лицом так, что ей в общем-то все равно все было видно. – Действительно большой. Большое… дело… черт.

Ее слова вырвались смущенным шепотом.

Для ясности: на самом деле я не был крутым парнем 24/7.

Но я никогда, никогда в своей жизни не делал ничего столь же неловкого и унизительного, как то, что происходило со мной прямо сейчас.

И все это видела девушка, которую я ужасно хотел впечатлить… и завоевать.

Вайолет все еще прикрывала руками глаза в тот момент, когда я с трудом поднялся на ноги и развернулся так, чтобы мой член не был виден. Через минуту мне удалось надеть штаны и рубашку.

– Горизонт чист? – спросила она, и я фыркнул, тут же представив это в виде заголовка… «Горизонт очищен от огромного члена Уолкера Дэвиса».

– Я оделся, – ответил я вместо этого. В отличие от горизонта, мои мысли не были такими чистыми…

Далеко не чистыми.

Она медленно опустила руки, словно ожидая того, что я соврал и все еще скачу перед ней обнаженным.

– Признаться честно, даже в самых смелых мечтах… я не представляла, что эта ночь пройдет именно так, – сказала она.

Я рассмеялся, откинув волосы с лица.

– Да уж… увидеть мой член в первый раз ты должна была гораздо менее постыдным образом.

Она покраснела, и я некоторое время рассматривал ее лицо, отмечая, как идеально порозовели ее губы. Я старался игнорировать возбуждение, которое растеклось по моим венам. Ее взгляд метнулся вниз к моим… штанам… словно она боялась, что Геркулес снова появится.

К счастью, он был надежно спрятан.

На щеках Вайолет все еще играл румянец от смущения… как будто она до этого дня не видела членов.

Я исследовал глазами каждый сантиметр ее лица, не в силах остановиться. На нем не было тяжелого макияжа, который носили почти все мне знакомые девушки. Вайолет выглядела молодо.

Черт.

Очень молодо…

Я прикусил губу, живот удовлетворенно заурчал от того, как она следила за каждым моим движением.

– Ты ведь совершеннолетняя… верно? – наконец выпалил я, не уверенный в первый раз в жизни, волнует ли меня это. Мы могли бы переехать в Северную Каролину. Вайолет фыркнула.

– Да, – сказала она, как будто вопрос был забавным.

Но она не сказала мне, сколько ей лет.

В этот момент из туннеля послышался смех, и ужас мелькнул на ее идеальном лице.

Я наконец подъехал к ней ближе, не в силах удержаться.

Теперь она смотрела на меня с опаской, словно появление других людей разрушило магию момента.

– Эй, Уолк, наверху большая вечеринка, ты идешь? – крикнул Томми, обнимая хоккейную зайку, которая всюду таскалась за нашей командой.

– Через минуту, – ответил я, приподняв брови, что, я надеялся, было воспринято как знак… тебе следует надеть три презерватива, если ты хочешь войти в киску девушки, которая стоит рядом.

Он просто ухмыльнулся и исчез из виду.

– Мне, наверное, пора домой, – пробормотала она с ноткой уныния в своем красивом голосе.

От ее слов живот скрутило нервным узлом, и паника охватила меня, словно ударив током, – тревожное триединство собралось, когда на лбу выступил холодный пот.

– Нет… то есть… зачем? – наконец, выдавил я.

– Ты сможешь пойти праздновать? – медленно произнесла она, словно тоже не знала, почему уходит.

– Я думаю, ты должна отпраздновать со мной.

И снова этот страх, который я отчаянно хотел понять, появился на ее лице.

– Ты уже видела большинство из нас в худшем виде, – продолжил упрашивать я. – Все станут намного глупее и намного пьянее, но это все.

Я взял ее за руку, пытаясь скрыть благоговейный восторг на лице от того, насколько чертовски мягкой была ее кожа.

Ей не нужно было сейчас знать, что моя рука станет той самой, за которую она будет держаться до конца жизни.

Глава 4. Уолкер

– Ненадолго, может быть, – пробормотала она, ее взгляд метался по арене, словно она кого-то искала. Все, кому нельзя здесь быть, уже вышли из здания. Она искала парня, с которым пришла?

Я стиснул зубы, ревность вскипела во мне.

Ладно… это было странно.

Я не был из тех, кто ревнует. Никогда не был.

Но прямо сейчас мне было плохо от одной мысли, что у нее может быть кто-то еще.

Неважно, был ли кто-то еще. Я бы его устранил.

Ладно, это безумие…

– Мы могли бы пойти в более тихое место, если ты не хочешь идти на вечеринку, – нерешительно сказал я.

В ее притягательных глазах сверкнул интерес.

– Что ты имеешь в виду?