Странное чувство, но в нем было что-то почти хищное. Не в плохом смысле. А в том, как это, наверное, обычно должно происходить между людьми. Как будто все ДНК в мире соединились в свою самую совершенную форму… и явили миру его.

Я думала, что его глаза просто голубые, но, стоя так близко к нему, можно было разглядеть целый калейдоскоп цветов. Голубой смешивался с легкими оттенками изумрудно-зеленого и вкраплениями стального серого, и в этот момент я действительно подумала, что магия существует, потому он, кажется, околдовал меня своим взглядом.

Его каштановые волнистые локоны немного выцвели из-за воздействия солнца, из-за этого пряди казались светлее. Даже в резком освещении арены его волосы, казалось, мерцали. Будто он был каким-то богом из потустороннего мира или кем-то в этом роде.

– Ух ты, – пробормотал он, и, кажется, в тот же момент какая-то часть меня влюбилась в его голос.

Он был медовый, мягкий и бархатный, словно скользящий по моей коже. Действительно «ух ты».

Я никогда не писала песни о мужчинах из своей реальной жизни. Но Уолкер Дэвис, кажется, станет тем, кто изменит это.

– Кхм, – вставила Мэдди, прочистив горло и вернув меня в реальность.

Реальность, в которой я стояла слишком близко к этому незнакомцу.

Реальность, в которой его руки все еще обнимали меня.

Я вздрогнула, но не от холода льда. Я вздрогнула от потребности, пульсирующей в моем теле. Потребности, которую я не испытывала с тех пор…

Старое воспоминание всплыло в голове, и все исчезло, будто меня окатили ведром ледяной воды. И я снова погрузилась в ту оцепеняющую пустоту, в которой находилась много лет.

– Извините, – пробормотала я, пытаясь вырваться из его объятий. Хотя часть меня хотела прижаться к нему.

– Извините, вас, э-эм, вот-вот сбили бы с ног, и, похоже, я немного увлекся, пытаясь спасти вас, – сказал он с ухмылкой. Его голос был низким, хриплым, как будто его слова предназначались только для моих ушей. Как будто это был тот интимный момент, который он пытался сделать только нашим.

У меня всегда было бурное воображение. Это то, что сделало меня таким хорошим автором песен. Но сценарии, которые мой мозг придумывал в этот момент, были на совершенно другом уровне.

– Увидимся позже, – прошептала Мэдди, указывая на выход. – Останься здесь с этим горячим парнем.

Или, по крайней мере, я думаю, что она только что так сказала.

Толпа начала расходиться… по крайней мере, немного. И если оглянуться вокруг, то соотношение игроков и болельщиков становилось почти одинаковым.

Но многие из оставшихся выкрикивали имя Уолкера… просили автографы. Я не хотела, чтобы они меня заметили.

А это значит, что мне тоже нужно было уйти.

Помимо проблемы больших толп… и маленьких… я также никогда не общалась со знаменитостями.

И, глядя на прекрасное лицо Уолкера Дэвиса, в его глаза, которые не отрывались от моих с того момента, как я обернулась… можно было точно сказать, что передо мной определенно стояла знаменитость.

– Я Уолкер, – произнес он, тихим и все еще слишком сексуальным голосом…

Я на автомате открыла рот, часть меня была готова дать этому незнакомцу все, что он захочет… его голос, лицо и все остальное были слишком хороши…

А затем я тут же закрыла его. Возникла идея… Этот божественно красивый мужчина явно был заинтересован во мне.

То, как он наклонялся ко мне… как не мог оторвать взгляд от моего лица… как прикусил нижнюю губу…

Он хотел получить хотя бы минуту моего времени… и, может быть, я могла бы уделить ему немного этого времени. Если бы у меня был шанс – какая женщина на этой планете отказалась бы от него?

Но я не могла этого сделать.

Он был слишком хорош для того, чтобы возиться с моими проблемами.

– Вайолет, – наконец пробормотала я. Его глаза сверкнули в ответ на мое имя, но он не стал ничего говорить.

– Уолки, – сказал глубокий голос, а затем чья-то рука обвилась вокруг шеи Уолкера, татуированная рука… за его спиной появилось другое прекрасное лицо… с очень похожими чертами.

Знакомое лицо.

Коул Дэвис. Фронтмен Anarchy… быстро растущей группы, которой я была одержима в течение последнего года. Их концерт с Sounds of Us был единственным шоу, на которое я хотела сбежать в прошлом году.

На что похожа моя жизнь сейчас?

Было что-то почти разочаровывающее в том, как его глаза скользнули по мне и не поняли, что я когда-то была ему ровней.

Что я когда-то была намного популярнее него.

– Ты так чертовски хорошо справился, братан. Ты просто убийственно крут, – протянул он с легким южным акцентом, который был похож на акцент его брата. Секунду спустя его взгляд встретился с моим. – Ну, привет, – проворковал Коул с фирменным обаянием, которым он славился.

Но мои глаза не могли сосредоточиться на нем больше, чем на несколько секунд. Лицо его брата, кажется, было влекущим меня тяговым лучом, которым инопланетяне в фантастических фильмах похищают людей. Он все еще вызывал у меня это легкое, подавляющее, дурманящее, граничащее с бредом, чувство.

Обманчивое любопытство. Вот, как я бы описала то, как Уолкер смотрел на меня. Как будто я была задачей, которую он должен был решить.

Я не собиралась говорить ему, что там нечего искать. Что я пустая оболочка, из которой высосали все притягательное или достойное.

Сегодня вечером я буду Вайолет, свободной от своего прошлого… свободной настолько, чтобы как следует повеселиться.

Через пару часов я смогу вернуться к привычным страданиям.

– Мне нужно заняться сексом, – пожаловался Коул, снова привлекая мое внимание к себе. – Если бы это было возможно, я бы сейчас мог забеременеть только от того, как вы смотрите друг на друга.

Глаза Уолкера заблестели, и он, казалось, воспрял. Как будто это был самый крутой комплимент, который мог сделать ему брат.

Каждая частичка моего тела смутилась, потому что Коул был прав… Я определенно трахала его брата глазами.

– Я просто оставлю вас двоих… празднуйте, – пробормотал Коул, что-то прошептал Уолкеру на ухо и тут же убежал. Его сразу окружили три красивые девушки.

– Дисней, – позвал сексуальный голос, и парень, по которому Мэдди сходила с ума, подъехал к нам на коньках. Красивая блондинка, которую он назвал своей женой, крепко обнимала его. Я наклонила голову, сбитая с толку прозвищем Уолкера.

– У меня Линк на телефоне, – пропел Ари Ланкастер.

Уолкер тут же побледнел, и вся его уверенность исчезла. На ее месте появился заикающийся, очаровательный комок нервов.

– Он на телефоне? Ты сказал ему, что он потрясающий? Я…

– Ты тоже хорош, Уолк, – протянул глубокий голос. Ари повернул телефон, и на экране появился великолепный блондин. Не просто блондин. Золото. Это слово лучше описывало цвет его волос… и лица. Подождите… это был #13, которого Мэдди показывала на своем телефоне. Тот, который забил тот потрясающий гол.

Серьезно, как я могла упустить тот факт, что хоккеисты такие великолепные? Забудьте об актерах и моделях… Вот, где была настоящая красота. Мой взгляд метнулся к игроку из «Лос-Анджелеса», что стоял недалеко и, казалось, пялился на затылок Ари. Ладно, может быть, не все хоккеисты были великолепными. Этот парень определенно не был.

– Золотой мальчик, – внезапно протянул Ари, как будто смог прочитать мои мысли. – Я думаю, ты сломал Диснея. У него такой безумный взгляд сейчас.

Ари повернулся и подмигнул мне, как будто я должна была понять его шутку, а затем он посмотрел на девушку, что стояла рядом. Он смотрел на нее сверху вниз жадно, опьяняюще и немного безумно.

– Мы собираемся напиться, – сказал Ари парню в телефоне. Он поднял его перед Уолкером. – Попрощайся с Линком.

– Пока, Линкольн, – запинаясь, пробормотал Уолкер. И я наконец поняла. Уолкер восхищался этим парнем. Я наклонила голову. По крайней мере, я надеялась, что это просто братские чувства.

Они ушли, и внимание Уолкера вернулось ко мне. Он сказал, что должен идти? Что пойдет праздновать с командой? Я хотела, чтобы он остался… еще немного побыл со мной.

– И что будет дальше? – осторожно спросила я.

Уолкер

Я женюсь на тебе.

Это было первое, что пришло мне в голову, когда она спросила о том, что будет дальше.

Что означало, что я официально сошел с ума.

Но я не мог представить себе мужчину, который мог бы смотреть на нее и не жаждать ее. Не нуждаться в ней. Не желать отчаянно владеть ей полностью.

Я был под кайфом только один раз. Мы были подростками, Коул раздобыл что-то очень мощное. И мы трое, Паркер, Коул и я… мы так накурились, что не могли двигаться. Я никогда больше не пробовал это делать. Ненавидел терять контроль и быть неспособным сдержать себя.

Но сейчас я снова чувствовал то же самое. Как будто больше не был властен над своим телом. Как будто какая-то другая часть меня взяла верх.

Она была изящной сказочной принцессой, героиней фильма – и да, как же идеально ее образ подходил к моему прозвищу. Чертовски идеально.

Или лучше сравнить ее с ангелом… да, это было хорошее описание для нее.

Она была такой хрупкой, с нежным взглядом, как у прекрасной фарфоровой куклы. И эти глаза. Они были такого невероятного оттенка… каре-зеленые с потрясающим золотым обрамлением радужки, которого я никогда раньше не встречал у других.

Ее пухлые губы были будто созданы специально для моего члена, и – ладно… пора остановиться.

А может, не стоит. Я сходил с ума по ней с того момента, как увидел. А теперь, когда она была так близко…

Ну, скажем так, если я сегодня вечером не трахну ее, точно умру.

– Мы должны напиться, – внезапно сказала она, почти отчаянно, глядя по сторонам.

На самом деле, я не хотел напиваться. Я просто хотел пойти домой, прикоснуться к ней, трахнуть ее и оставить рядом навсегда…

Ладно, смирись, парень.

Но если она действительно этого хочет… Думаю, стоит ей дать то, что она так сильно желает.

– Уолкер, – раздался голос. Я тяжело вздохнул, желая, чтобы все, кроме Вайолет, исчезли. А затем я заставил себя взглянуть на Сэма Уильямсона, одного из наших новичков, который выбежал на лед без рубашки с бутылкой виски.

– Я забил чертов гол! – невнятно пробормотал он, каким-то образом он уже опьянев.

Я осмотрелся и понял, что на трибунах и на льду почти никого уже не было. Хм. Время, оказывается, быстро летит, когда встречаешь новую причину своего существования.

– Да, черт возьми, ты это сделал, – сказал я ему с напускным энтузиазмом. В следующий же момент я протянул руку и притянул Вайолет к себе – в тот момент, когда его взгляд метнулся к ней.

– Готовься, Дэвис, – серьезно сказал он, протягивая мне бутылку.

Готовиться? Ох, черт.

Почему я позволил Ари, черт возьми, Ланкастеру, втянуть меня в подобную историю?

– Может, мы сделаем это после тренировки или когда-нибудь еще… – предложил я, чувствуя, как меня охватывает паника.

Я в отчаянии огляделся. Где вообще был Ари? Наверное, напивался. Но это он был во всем виноват.

– Сделка есть сделка, Уолкер, – сказал Сэм. Еще несколько моих сокомандников вышли на лед, свистя и продолжая пить.

Я взглянул на Вайолет.

– Заранее прошу прощения, – пробормотал я, думая о том, как она очаровательна, когда смущается.

Я поднял ее, и она пискнула. Когда я откатил ее на несколько метров, на безопасное расстояние от моих шумных товарищей по команде… я подумал, что это опасно. Прикосновение к ней.

Это было то, к чему можно было быстро привыкнуть.

Она посмотрела на меня внимательно с озадаченной ухмылкой, словно не могла понять, как оказалась в подобной ситуации, и я был уверен, что она сейчас сбежит.