– Чем бы ты хотела заниматься, Кэссиди? – спросил Гейдж, и слова рокотом отдались у меня в ухе.

Вот так лежать с тобой.

– Ты о чем?

– В университет ты поступать не хочешь. А что тогда хочешь делать? Чем собираешься заняться? – В голосе Гейджа усилилась хрипотца. – Хочешь стать фотографом, или выйти замуж и родить детей, или отправиться путешествовать… – Он умолк.

Никаких детей. Я отказываюсь иметь детей.

– Не знаю. Как-то не думала об этом.

– Правда? Ты никогда не думала о своем будущем и где бы хотела быть? Кем бы хотела быть?

– Ни разу. – О будущем я размышляла только в контексте ближайших недель.

– Я думал, девушки с малолетства планируют свадьбу и мечтают о чем-нибудь безумном: стать актрисой или певицей.

Я пожала плечами. В детстве я хотела стать принцессой. Но папа и так относился ко мне как к принцессе, так что я себя таковой и считала. В день его смерти мечты о будущем оборвались, потому и будущего я не видела.

– А ты? Чего хочешь ты?

– Окончить университет, вернуться на ранчо и вместо отца взять на себя заботы о нем. Помимо семьи я только этого всегда и хотел.

– Тебе такая жизнь очень подходит. – Я уже завидовала его будущей жене.

– А ты действительно никогда не думала о том, кем станешь? Не мечтала стать врачом, ученым или бариста?

– Неа, – рассмеялась я и закатила глаза, хотя Гейдж этого не видел.

– Все думают о будущем, но я пойму, если ты не хочешь говорить со мной об этом, – пошутил он и крепко прижал меня к себе. На мое молчание он шепнул: – Ты со мной или уснула?

– Могу я поделиться с тобой тем, о чем никому не говорила? – тихо спросила я.

– Конечно.

– Это правда: я никогда не думала о том, кем хочу стать и чем хочу заниматься. Я… – Голос надломился, пришлось прочистить горло. – Я не знала, продержусь ли до того времени, когда смогу покинуть дом. Было бессмысленно думать о будущем.

– Кэсс, – выдохнул Гейдж. – Мне так…

– Не надо. Я рассказала это не для того, чтобы ты меня жалел, а для того, чтобы ты не думал, будто я от тебя что-то скрываю. Я хочу, чтобы ты знал настоящую меня.

Он несколько секунд молчал:

– Спасибо за доверие.

Гейдж перевернул меня на спину, продолжая одной рукой обнимать. Облокотившись на другую руку, убрал упавшие на мое лицо пряди и погладил пальцами подбородок. Я закрыла глаза и откинула голову, когда его пальцы, не останавливаясь, скользнули по шее вниз.

– Ты далеко от них и никогда больше их не увидишь. Родная, у тебя впереди целая жизнь.

Его голос понизился на октаву, и я распахнула глаза, почувствовав на своих губах дыхание.

– Теперь самое время думать о будущем.

Он медленно опустился на меня, и сердце забилось, как сумасшедшее, а тело опалило жаром. Губы Гейджа застыли в дюйме от моих. Зеленые глаза, вглядывающиеся в мои, потемнели. Он наклонился и коснулся поцелуями моего лба и щек. Слегка отстранился, давая мне возможность его остановить. Я провела рукой по его растрепанным волосам, зарылась в них пальцами и чуть надавила на затылок, показывая, что хочу продолжения. Его губы изогнулись в легкой улыбке, и он снова наклонился ко мне. За миг до того, как наши губы соединились в поцелуе, на моем мобильном заиграл рингтон, поставленный на звонок Тайлера.

Мы оба вздрогнули и долгое мгновение смотрели друг на друга, прежде чем я полезла в карман за телефоном.

– Да, Тай?

– Кэсси! Ужасно хочу тебя поскорее увидеть. Ты не представляешь, какой у меня сегодня дерьмовый день. От голода уже живот к спине прилип. Заскочить купить что-нибудь поесть?

Гейдж все еще нависал надо мной, удерживая мой взгляд.

– Эм, нет. Мы с Гейджем поели. Мы тут прокатились на машине, так что ты, скорее всего, вернешься домой раньше нас.

– Оу. Ясно.

Вздохнув, я закрыла глаза. Ненавижу быть вдали от Тайлера, когда нужна ему, даже если он просто устал после тяжелого учебного дня. Он одиннадцать лет был рядом со мной почти каждую ночь. Теперь я должна ждать его возвращения дома.

– Мы уже едем. Скоро будем.

– Хорошо. Люблю тебя, Кэсси.

– И я тебя, Тай.

Я не успела закончить разговор, как Гейдж уже выскочил из кузова пикапа. Ответом на звонок я все испортила. Но игнорировать звонки Тайлера я не могу. И Гейдж это знает.

– Нам лучше поспешить. – Он вел себя так, будто ничего не случилось. – Уже поздно, а тебе с утра на работу.

Мне хотелось уткнуться лицом в ладони и застонать. Я только что лишила себя поцелуя. И ситуацию уже не спасти.

Гейдж молчал всю дорогу назад, держа руль правой рукой и словно отгородившись от меня. Чувствуя себя виноватой, я вжималась в пассажирскую дверь и не приставала к нему с разговорами.

Тайлер попытался увести меня в спальню, как только мы вернулись домой, но Гейдж его остановил:

– Тай, можно тебя на минуту?

– Конечно. – Тайлер коротко обнял меня и сказал, что позже подойдет в нашу комнату.

Я ждала его, сидя на краешке кровати и нервно дергая коленями. Слава богу, он ненадолго задержался. Пять минут спустя Тай зашел в комнату, притворил за собой дверь и закрыл ее на замок.

– Кэсси, Гейджа лучше какое-то время оставить в покое.

Я застыла:

– Что? Почему?

Тайлер посмотрел на дверь, потом – на меня и тихо объяснил:

– Слушай, не знаю, что между вами двумя сегодня произошло, но он зол. Сказал, что ты для него как сестра, и только. Мол, ты должна это понять.

Я нацепила на лицо свою извечную бесстрастную маску, но внутри корчилась от боли. Не понимаю… Гейдж чуть меня не поцеловал. Это он вжимался в меня своим телом и покрывал мое лицо легкими как перышко поцелуями. Зачем, если я ему не нравлюсь? При мысли о том, что он видит во мне сестру, бунтовал желудок. Но, наверное, это к лучшему. Я слишком сильно увлеклась им, нужно быть осторожной. Папа и Тай – единственные мужчины в моей жизни. Только они мне нужны. Ни для кого другого, включая Гейджа Карсона, в моем навечно разбитом сердце места нет. В груди заныло, и пришлось спешно проморгаться – сказанная самой себе ложь вызвала непрошеные слезы. Совладав с собой, я подняла взгляд на Тайлера и вымученно улыбнулась.

– Я поняла.

Я встала и пошла в ванную приготовиться ко сну, потом скользнула к Таю под одеяло. Он обнял меня, прижав к себе, и мое сердце вновь наполнилось благодарностью к нему. Моя опора. Его объятия всегда помогали мне и сейчас унимали душевную боль.

* * *

На следующее утро я оделась на работу и вышла в кухню. Тайлер разрешил мне взять его джип, чтобы я не навязывалась Гейджу. Видимо, тот был недоволен тем, что выступал в роли моего шофера. Но я ведь не просила меня подвозить, он сам не оставил мне выбора. Я повернула в коридоре и врезалась прямо в его каменную грудь.

Гейдж тихо рассмеялся и обвил меня руками.

– Доброе утро, родная.

Я оттолкнула его ладонями в грудь, обошла и взяла батончик мюсли. Я вела себя грубо, поскольку встала не в настроении: большую часть ночи пыталась не расплакаться из-за того, что мой любимый мужчина видит во мне только сестру. Снова обойдя его, направилась к двери.

Гейдж схватил меня за руку и развернул к себе. Он недоуменно свел брови:

– Хотя бы дашь мне время взять ключи?

– Сегодня я сама за рулем. – Я позвенела между нами ключами Тайлера. – Хорошего дня.

– Кэссиди, подожди…

– Что, Гейдж? – зашипела я. – Что тебе надо?

Он выпустил мою руку и отступил.

– Я… я говорил вчера вечером с Таем. Думал, ты будешь… – Он умолк, увидев, как я зло сузила глаза.

– Что ты думал, Гейдж? Что я буду счастлива? Что все нормально? – Я безрадостно засмеялась, вышла из дома и сделала несколько шагов к машине, а потом повернулась к нему. – От твоей непоследовательности крыша едет, понимаешь?

– Кэсс. – Гейдж осторожно пошел ко мне, протянув руку.

– Не надо! Не прикасайся ко мне. Может, через пару недель, оглядываясь назад, я пойму, какой идиоткой была. Может, к тому времени мне будет достаточно того, что предлагаешь ты, но сейчас я не хочу ни говорить с тобой, ни видеть тебя, ни прикасаться к тебе.

Немного неадекватная реакция, знаю. Но я могла поклясться, что Гейдж неравнодушен ко мне и тоже испытывает далеко не родственные чувства. Он сам уверил меня в этом, даже подогревал мои чувства, чтобы потом через Тайлера дать мне отставку? С таким поведением неудивительно, что та же Бринн считала его своим парнем. Гейдж, верно, со всеми девушками вытворяет подобное.

Взгляд его зеленых глаз застыл, он выглядел раздавленным. И хотя на миг мое душевное равновесие пошатнулось, времени переживать за Гейджа не было. Это он играл с моими чувствами. И это мое сердце разбито.

Гейдж

Проводив взглядом уехавшую Кэссиди, я заставил себя сделать глубокий вдох и вернулся в квартиру. У меня словно вырвали из груди сердце. Девушке, в которую я влюбился с первого взгляда, девушке, ради которой я готов на все… я не нужен.

– Эй, Гейдж, ты чего там? – спросил сидящий за кухонным столом Тайлер.

Я оцепенело опустился на стул и уставился в столешницу.

– Утро не задалось?

Вчера, вернувшись домой, я затащил брата в свою комнату и рассказал, что чувствую к Кэссиди. Он ответил, что, как бы сильно ее ни любил, зная о наших чувствах друг к другу, не будет стоять у нас на пути. Одуревший от эмоций, я еле дождался утра. Хотелось тут же продолжить то, что я начинал много раз, в том числе и вчерашним вечером. Хотелось прижать Кэссиди к себе и зацеловать до умопомрачения – так, чтобы ее ноги не держали. И как в таком состоянии было спать? Заснуть не давали мысли о том, какие у нас теперь будут отношения и как далеко мы зайдем.

– Кэсс была в ярости. Даже в бешенстве. Сказала, что видеть меня не желает. Не понимаю. После вчерашнего я думал… неважно, что я там себе думал.

Тайлер сполоснул кружку и, хлопнув меня по спине, пошел в свою комнату.

– Облом, дружище. Я правда думал, что ты ей нравишься.

5
Гейдж

Я страдал. С того утра, как Кэссиди разбила мне сердце, прошло восемь месяцев. Восемь месяцев я пытался не обращать внимания на тягу, которую до сих пор испытываю к ней – теперь даже сильнее, чем раньше. Восемь месяцев мы с ней лишь друзья, и точка. Шесть месяцев Кэссиди на моих глазах бежала к Тайлеру каждый гребаный раз, как что-то случалось. А последние два месяца мы вообще не общаемся. Нет ни утренних обнимашек, ни бесед. Сейчас конец июля, и через месяц меня ждет возвращение к счастливой парочке.

Летом я, как обычно, уехал на ранчо. Меня убивало трехмесячное расставание с Кэссиди, но куда больнее было видеть, как она каждую ночь ложится спать с Таем и каждое утро выходит в его футболке. После того злополучного утра мы лишь через неделю начали здороваться. Видно, мое желание быть с ней так досаждало Кэссиди, что она смотреть на меня не могла. Тайлер, жалея меня, вновь заговорил об их отношениях недели через две. Засранец. Я люблю этого парня, все сделаю для него, но он не чувствует к Кэссиди того, что чувствую к ней я. И если бы она выбрала меня, то я бы не тыкал этим ему в лицо при малейшей возможности. Любить Тая как брата и ненавидеть его за отношения с девушкой, завладевшей моим сердцем, – та еще эмоциональная карусель, скажу я вам.

– Ты услышал хоть слово из того, что я тебе сказал?

Я оторвался от починки столба для забора и посмотрел на отца.

– Прости, нет. Повтори, пожалуйста.

Он тяжко вздохнул:

– Передохни, Гейдж. Давай поговорим.

Оставив столб и инструменты, я прошел с ним к дереву и оперся о ствол.

– Мы с мамой беспокоимся о тебе.

Я озадаченно взглянул на него, но рта не раскрыл. Моих родителей лучше не прерывать.