Вновь пережитый страх, одиночество и безысходность той первой ночи заставили голос Теоны звучать более драматично, чем ей бы того хотелось.

– О́ни… – Даже не видя лица Бона в полумраке, она могла предсказать его состояние, но, чтобы рассказать все, ей придется пройти и через неприятную часть этой истории. И ему тоже.

– Дом-без-границ – это часть потустороннего мира, в него можно попасть двумя путями – умереть и отправиться к Лунным Вратам либо если хозяева тебя пригласят. Однако для меня открылся третий путь: его хозяева сами меня туда затащили, что мало походило на приглашение, но и умереть до конца я не успела – кровь Зрячего, смешавшаяся с моей кровью, потомка сильной ведьмы, вновь дала мне шанс. Я тогда еще не знала, что этот Дом как живой организм, – уже с большим воодушевлением продолжила рассказывать она, – он перестраивается по своему желанию и желанию своих жильцов. Меняется в зависимости от того, день на небе или ночь, – некоторые двери он открывает в момент, когда именно они тебе нужны, а в другие не пускает никого, кроме хозяина. Иногда он может быть спесив, но даже это делает его прекрасным.

– И кто живет в этом странном Доме? И что его обитатели с тобой сделали? – все еще не разделяя ее восторга, допытывался Бон.

– Два Великих… – сказала Теона, опустив глаза, как будто ей было чего стыдиться. – Но Бон! – Теона кометой перелетела к нему, огибая разделяющий их стол. – Они хорошо со мной обращались!

– Хорошо? Если я ничего не перепутал, они держали тебя взаперти больше двух лет, а до этого пугали, оставив одну в коридорах дикого дома? И, как мы помним, это те самые Великие, которые ради прихоти заставили Сестер обучать Ткачих и порушили судьбы тысяч девушек! Скажи еще, что после всего этого они милейшие ду́шки!

– Они сложные… – не стала оправдывать Великих Теона. – Но тебе ли не знать, что чтобы судить кого-то, нужно хотя бы раз пройтись в его ботинках.

Теона подошла к Бону еще ближе, положила ладони ему на грудь и заглянула в глаза. Вечерняя тьма легла на его лицо. Бон недовольно фыркнул, не принимая то, что она пыталась ему объяснить.

– Ты говоришь так, будто вы теперь закадычные друзья…

– Я не… – Теона не успела закончить фразу, как Бон схватил ее за плечи и заслонил собой, отгораживая от окна. – Бон? Что происходит?

– Во дворе кто-то есть, – тихо ответил король, вглядываясь в темноту сада.

Теона с опаской выглянула из-за его плеча и увидела фигуру в длинном плаще посреди лужайки, окруженной кустами жасмина.

– Оставайся в доме, – тоном, не терпящим возражений, сказал Бон. Он вынул из ножен короткий клинок и кинулся к выходу.

Теона не успела даже пикнуть и понять, что произошло, как король уже показался за окном, что-то выкрикивая и направляя оружие на чужака. Чужак в свою очередь вел себя очень спокойно. Он медленно снял с головы капюшон и вытянул вперед пустые руки, показывая, что оружия у него нет. Его шоколадная кожа переливалась сотней мерцающих золотом веснушек, а черные волосы были заплетены в пухлые косы и заколоты на затылке. Едва взглянув на нежданного гостя, Теона выбежала на улицу и встала между Боном и чужаком.

– О́ни, я просил тебя остаться в доме! – возмутился Бон, хватая ее за руку и пытаясь снова спрятать за собой.

Теона повернулась к нему и мягко, но решительно сказала:

– Все хорошо, верь мне, пожалуйста!

– Когда ты говорила так в последний раз, это ничем хорошим не закончилось! – рассердился король.

– Белочка, что-то он у тебя какой-то нервный очень… или это новый? Тот же вроде был блондином? – спросил чужак, посмеиваясь.

– Отстань, Тин! – через плечо огрызнулась Теона.

– О́ни? Ты его знаешь? – С каждой секундой удивление Бона только росло.

Видя, что девушка не боится ночного гостя, Бон отпустил ее руку. Теона встала рядом с королем и бросила на непривычно высокого по людским меркам мужчину вопросительный взгляд. Чужак откинул полы плаща за спину и подбоченился. Под его плащом сияло рассветное солнце, как будто он спрятал там часть самого красивого утреннего неба.

Бон не мог оторвать глаз от представшего перед ними зрелища.

– Бон, знакомься, это Валентин, он же Великий Белый, – совершенно будничным голосом сказала Теона, смиряясь с безысходностью своего положения. – Валентин, знакомься, король Риата – Бониций Иолантий Освальд Третий.

Великий Белый скривился в ухмылке и картинно поклонился.

Глава 3
6066 год эры Двух Великих

– Здесь кто-то есть? – Теона успела осипнуть от крика, теряя надежду услышать ответ на свой вопрос. Она бесконечно бродила между исчезающими дверями по коридорам, которые больше походили на лабиринт. Темные стены устремлялись вверх настолько высоко, что потолок было невозможно рассмотреть.

Силы давно покинули ее, но после всего, что произошло, после всего, что она только что пережила и сделала, умереть, забившись в угол, было бы преступлением.

Она пыталась ставить отметки на стенах своей кровью, но, когда снова натыкалась на них, ощущение безысходности становилось еще более давящим. Рваное бархатное платье, пропитанное кровью, мешало идти и напоминало тяжелые оковы. Оно как будто было и последним отголоском того, от чего она смогла избавиться, и напоминанием, что свободной и счастливой жизни, за которую она боролась, ей уже не получить.

Сколько прошло времени? Час? День? Месяц? Может, это испытание перед тем, как войти в Лунные Врата, и их нужно вначале отыскать?

Усталые, почти негнущиеся ноги шаркали по полу, одной рукой она опиралась на стену, чтобы не упасть. Ей то и дело мерещились какие-то голоса, и она ускоряла шаг, ведомая ими, но голоса смолкали, и на смену им вновь приходила звенящая тишина, нарушаемая только звуком ее дыхания.

– Святые Великие, как долго это будет тянуться? – шептала она самой себе, чтобы не заснуть. Только мысли о Боне, ее семье и призрачной возможности встречи с ними не давали ей впасть в отчаяние.

Однако в какой-то момент Ткачиха оперлась спиной о стену, чтобы передохнуть, и сползла по ней на пол. Теону бил озноб, она свернулась калачиком, укрыв босые ноги жалкими ошметками когда-то пышной юбки, и обняла себя за плечи. Неужели так закончится ее история?

Первая горячая слеза скатилась по щеке и, пощекотав ухо, нашла себе место на полу, за ней последовала вторая и следом третья, а потом пролился настоящий водопад, который невозможно было остановить. Теплые потоки несли в себе всю горечь ее потерь и побед, оплакивали ее смерть от меча лжекороля и новый шанс на жизнь. Рассказывали историю девушки, которая думала, что потеряла семью еще в детстве, но вместо родителей, которым она не была нужна, нашла новую – настоящую, любящую и заботливую. Семью, которая рисковала жизнью, чтобы спасти ее.

Теона оплакивала их толком не начавшуюся историю любви с Боном, но в то же время она была благодарна богам за то, что в ее странной и путаной короткой жизни нашлось место столь яркому и взаимному чувству. Теону трясло. Силы по капле покидали ее через благословенные слезы, и вскоре стены вокруг начали таять и мир поплыл, растворяя в себе бывшую Ткачиху и ее прошлое.

Грохот, похожий на громовые раскаты, прозвучал совсем рядом, заставив Теону очнуться и вскрикнуть от неожиданности. Она подскочила с жесткой скамьи, на которой каким-то чудом оказалась, и сквозь заплаканные глаза попыталась понять, что происходит и куда она попала.

– Посмотрите, кто проснулся, – раздался раскатистый низкий голос откуда-то сверху.

Теона терла лицо, вглядываясь в потолок, устланный облаками, из-за которых доносился голос. Перед ее глазами показалась убегающая вверх лестница. Теона невольно сделала несколько шагов в сторону первой ступени.

– Стой где стоишь, – приказал второй голос, более высокий, но не менее громкий.

Теона послушно замерла на месте, стараясь унять учащенное сердцебиение.

– Кто вы? – робко спросила она в облачную пустоту, которой заканчивалась лестница.

– Угадай! – сказал с вызовом первый голос.

Двойник короля, культ, Зрячий, Сестры Ночи – казалось, что ее уже сложно было чем-то удивить, но мир за стенами ее дома раз за разом доказывал, что он гораздо загадочнее, чем ей представлялось.

– Великий Черный и Великий Белый? – наугад сказала девушка. Других вариантов на ум все равно не приходило.

На другом конце лестницы вновь воцарилась тишина, а потом послышались гулкие шаги. Кто-то спускался к ней навстречу. Теона отступала, пока не уперлась в скамью. Шаги становились все отчетливее и стремительнее, голоса спорили между собой.

– Я же говорил, что она догадается. С тебя желание, – издевательским тоном сказал первый.

– А я говорил, что надо просто зашвырнуть ее в Лунные Врата за все, что она сделала! – совершенно серьезно ответил второй.

Из тумана показались две пары сапог – одни кожаные, темные и гладкие, а вторые – светлые с серебряными щитками. Следом за сапогами выплыли оба бога целиком.

Обладатель темных сапог был запахнут в длинный плащ, из-под которого виднелись лишь лицо и руки. Теона никогда не видела прежде такого цвета кожи – она была похожа на горький шоколад со светящимися золотом веснушками, хаотично рассыпанными по ней, точно искры от костра. Его волосы были собраны в странные спутанные косички и убраны назад, а глаза сияли желто-оранжевым светом. Теона физически чувствовала прикосновение его взгляда, эти глаза-солнца буквально прожигали кожу насквозь. Сконфуженная, она перевела взгляд на второго мужчину. Его светлые волосы длинными прямыми прядями струились по блестящему нагруднику с эмблемой луны, а начищенные щитки прикрывали икры и руки. Он сощурился, перехватив взгляд Теоны, и, казалось, будто смотрел вглубь нее, в спрятанные от чужих глаз мысли и чувства. Так же пристально совсем недавно на нее смотрел Зрячий, принимая решение, стоит ли ей доверять. Встреть она богов в обычной жизни, никогда бы даже не предположила, что они не то что братья, но даже дальние родственники.

Теона уставилась в пол и присела в реверансе.

– Святые Великие, для меня честь стоять перед вами, – сказала она чуть дрожащим голосом, не поднимая головы.

– Я же тебе говорил, что эта малышка не так плоха, – сказал тот, который был завернут в плащ.

– Валентин! – Бог в серебряных доспехах всем своим видом выражал крайнее недовольство – не только Теоной, но и своим братом.

– Ну хорошо, – не выдержав его напора, ответил первый, – Теона Фольтридж, ты нарушила все, что только можно было нарушить, и за это приговариваешься… – Он внезапно замолчал, задумался и посмотрел на брата: – Орси, а мы решили, к чему ее приговорим?

Голубоглазый бог закатил глаза и воздел руки с притворным отчаянием.

– Да ты неисправим, Вал, – обратился он к брату, но тут же переключил внимание на Теону, шагнув к ней настолько близко, что едва не наступил на ее босые ступни. Он грубо схватил девушку за рваный лиф и, наклонившись, прошипел: – Ты разрушила то, что создали мы. Ты своими человеческими ручками переписала божественный закон, кто дал тебе на это право?! – Он приподнял ее над землей, Теона повисла в воздухе, едва касаясь кончиками пальцев пола. – Отвечай! – прогремел его голос, отразившийся эхом от невидимых стен.

Теона вздрогнула и, смотря на бога перепуганными глазами, полными слез, никак не могла найти в себе смелость, чтобы заговорить.

– Творить такое у нее были силы, а ответить за свой поступок смелости не хватает? – прокричал Орсон ей в лицо. – Кто ты такая, чтобы перечить решению богов? А я отвечу – никто! – Он с силой отшвырнул от себя девушку, и она приземлилась на стоявшую позади скамью. – Сотни лет все шло как мы задумали, и вот появилась ты, – продолжал бог свой громогласный монолог, чеканя шаги рядом со скамьей, на которой сидела перепуганная девушка, поджав от ужаса коленки к груди, – и что нам теперь с тобой делать? Наказать?! Убить?! Ты хоть знаешь, что я испытал, когда увидел отца на пороге Лунных Врат, глупая разрушительница заклятий?