Целитель. Этот мир, придуманный нами (страница 9)
Впрочем, супруги гордились своим нечаянным родством по-разному. Альбина цепенела от восторга, чувствуя приближенность к знаменитой киноактрисе, а вот Изя ощущал нечто подобное по отношению к Михаилу. Каково слыть родственником нового Эйнштейна?
«Да не-ет… – скривился Израэль. – Причем тут глупое тщеславие?»
Просто с Мишкой интересно! Самую необычную, самую вздыбленную фантастику он раскатывает в плоскость буден!
Бродить по сопредельным пространствам… Переместиться в прошлое… Раскапывать базу пришельцев…
Изя одолел пост внутренней охраны, и сразу двинул к спецсектору, бросив торопливое «здрасьте» в согбенную спину Янина – ученый трудолюбиво корпел над «диском типа «В-II».
Историк одолел обе двери тамбура, и часто заморгал. Яркий голубоватый свет, падавший с потолка, казался холодным, да тут и в самом деле было не жарко.
Преодолев не избытый детский страх, Динавицер приблизился к цилиндру «саркофага». Огромные, широко раскрытые глаза рептилоида приводили в содрогание, но мурашки по телу сыпанули не оттого.
Изю, в который раз, потрясла неприкрытая простенькая истина, тоскливое понимание мимолетности бытия. Эти мумии – всё, что осталось от разумных существ. Всё, что осталось от их расы. Век цивилизации недолог – тысячи, десятки тысяч лет! Даже если гуманоиды или негуманоиды уцелеют, прикоснувшись к силе атома, и дружно зашагают тернистым путем познания… Долго ли им идти?
Вселенная бесконечна, но не беспредельна в формах материи, пространств и времен. Минует сто или триста веков, и разумные познают все тайны, для них не останется пределов знаний. И что тогда? Медленное угасание? Или вечная нирвана?
Каково быть всемогущими, всеведущими – и не испытывать ровно никаких желаний?
– Ну, мне до этого пока далеко, – проворчал Динавицер. – Хочу, но не могу!
Выведя на экран «Коминтерна-11» чужепланетные тексты, он воровато оглянулся – и кликнул по иконке «Печать».
Тот же день, позже
Москва, проспект Вернадского
Не задержавшись, как Янин, Изя покинул «режимный объект» ровно в пять вечера. Бело-синий «Икарус» довез его до станции метро «Рязанский проспект», а вышел Израэль Аркадьевич на «Юго-Западной». Вот только не пошагал дисциплинированно домой, как велела супруга, метко прозванная Соней «заставлятелем», а отправился в гости, хоть и не был зван…
…Дверь открыл Аркадий Натанович. Седой и малость «схуднувший», он по-прежнему был бодр.
– О-о-о! – весело забасил классик.
– Кто там? – глухо донесся голос Бориса Натановича.
– Наш критик явился!
Шаркая тапками, младший брат ввалился в прихожую.
– Какие лю-юди!
– Оба дома, – Изя пожал протянутые руки. – Это я удачно зашел! Как жизнь? Хорошо? Как женщи́ны?
Похохатывая, хозяева провели гостя в зал, и Динавицер, не размениваясь на предисловия, вытащил из-за пазухи файлик с тощей стопочкой распечаток.
– Вы, Аркадий Натанович, филолог, а это… – Изя шлепнул по листкам. – Тексты из Зоны Посещения. Признаюсь, я совершил серьезный проступок, вынеся их с секретного объекта, но ведь не корысти ради, а во имя науки! Вдруг вы разгадаете, что здесь накалякали братья по разуму?
– Израэль Аркадьевич! – укоризненно забасил писатель. – Что я вам, новый Шампольон?
– Нет! – с театральной пылкостью воскликнул Динавицер. – Новый Кнорозов! Я уже выпросил у Михи… э-э… у Михаила Петровича нейрокомпьютер «Ольхон». И приволоку его сюда, к вам, вместе с главным конструктором! Он всё покажет, всему обучит… Вы ему только книжку свою подпишите – и увидите высшую степень развития гомо сапиенса, «полностью удовлетворенного человека»!
Аркадий Натанович густо захохотал.
– Борька! Гляди, как проявляется богоизбранность – в хитроумии! Ладно, волоките… Обоих! Хоть гляну, в чём там Gel-Crystal inside…
Тот же день, позже
«Гамма»
ФРГ, Пенемюнде
Багров вырулил к берегу и, кряхтя, вылез из-за руля. Сырой ветер ударил наотмашь, обдавая миллиардера йодистым запахом и вонью гнивших водорослей. Балтийское море недовольно ворочало волны цвета темного бутылочного стекла, и с шумом, словно в сильнейшем раздражении, накатывалось на берег, дошвыривая грязную пену до сухой травы, проросшей на мелких дюнах.
Данила довольно крякнул, вдыхая «полезную» соль и слушая тоскливый крик чайки. Хорошо!
Долго же он искал удобное место, пока не вспомнил, как однажды заехал в Померанию, отдохнуть после долгих и нудных переговоров с немцами. Тогда, правда, стояло лето, и море было куда ласковей – подкатывалось к босым ногам, словно ластясь. А от сосен налетал бесподобный смолистый дух, и быстроглазые девчонки впитывали солнце, валяясь на мелком песочке…
«Ничего, Данила-мастер, – усмехнулся Багров, – будет еще время, пропишу тебе курс чувственных удовольствий!»
Буйный морской воздух словно выдул из легких табачный дым и офисную пыль. Взбодрившись, Данил Ильич вернулся к кемперу и сел за руль. Да, это самое подходящее место! И Европа, и пустынно.
С тех пор, как фон Браун запускал отсюда свои «Фау», в Пенемюнде мало что изменилось. Та же тишь, те же безлюдные пространства. Головастых физиков Ерошина здесь ничего не будет отвлекать! Пускай спокойно и вдумчиво, с немецкой педантичностью собирают альфа-ретранслятор. Пускай спорят, пускай творят, выдумывают, пробуют! Никто им не помешает!
А вот здесь…
Минуя Хауптштрассе, Багров подъехал к бывшей базе Фольксмарине, и притормозил. Идеальное место! Здесь когда-то базировались гэдээровские сторожевики и торпедные катера, но базу не развалили, всё сохранили в целости.
Данила фыркнул. Даже выходить не надо! Всё и так видно.
«Вон тот огромный ангар займем под склад, там же начнем монтаж, – он деловито шарил глазами по брошенной ВМБ. – А вон в том здании рядом можно и прописаться… Обставим, как надо, и заживем. А потом… В «Альфу»! Нелегально, хе-хе…»
Улыбаясь, Багров выудил телефон.
– Алло! Давид? Гутен таг! Собирай ребят, я нашел нужное место! Да, да… Всё, как ты просил! Что? Пенемюнде! Да, да, то самое! В Померании, ага… До Вольгаста автобусом доберетесь. Позвоните, я за вами заеду – кемпер большой, места хватит… Давайте! А я пока с местными перетолкую… В аренду возьму или куплю… Ладно, разберемся! Давай…
Данил Ильич крякнул от избытка чувств, и шлепнул ладонями по баранке. Туманная, расплывчатая мечта как будто осаживалась на землю, теряя сказочный флёр, зато обретая вечные, четкие черты, застывая былью.
«Вот так-то, Наталья Павловна!» – победно усмехнулся Багров.
Глава 5
Вторник, 12 апреля. День
Московская область, Звездный городок
Шарлотта Блэквуд за пару лет командировок-стажировок-тренировок давно стала своей в Звездном. Обжилась, а по-русски говорила почти без акцента.
Разумеется, красивая и смелая, она привлекала внимание и космонавтов, и тех астронавтов, кому выпало практиковаться перед полетом на «Салют-8» или на «Урановую Голконду».
Слабым мужчинам в космосе делать было нечего, и те, кто прошел самые изощренные «квесты» Центра подготовки, кто уверился в своих силах, не зря причисляли себя к настоящим «альфам». Вот только не все из них осознавали, что сблизиться с такой женщиной, как мисс Блэквуд – тоже испытание. Что надо было, знакомясь с очаровательной блондинкой, не на грудь её пялиться – безусловно, выдающуюся в обоих смыслах! – а заглянуть вглубь прозрачных зеленых глаз. И обнаружить в них иронию и властное превосходство…