Нет, ему действительно нравилось работать с животными. Стать ветеринаром Кэл мечтал с самого детства и ни разу не пожалел о выбранной профессии. Это люди всякие бывали – жестокие, жадные, бесчувственные, а порой откровенно глупые. А всех своих пушистых, зубастых или пернатых пациентов он любил одинаково.

Да, на всякое за годы практики насмотрелся. Как приносили здоровое животное усыплять, просто потому что «надоел». Как вызывали к питомцу с уже отказавшими почками из-за неправильного питания. И ведь не со зла, а просто по глупости – «Лордик ведь так любит жареную курочку, как я мог ему отказать». Как… Да, впрочем, что об этом вспоминать.

И когда видео из ветклиники с застенчивым и неповоротливым ветеринаром, выложенное посетительницей, случайно «выстрелило», он не преминул этим воспользоваться. Келлинн был неглуп и понял, что нужно ловить волну, пока идёт. Многие его коллеги тогда сказали, что он предпочёл рубить деньги. Кэл с этим не спорил, но внезапно свалившееся на него благосостояние было лишь приятным дополнением. Он больше ценил другое. Что его популярность, пусть даже в таком «жвачном» виде – с котиками и сексуальным доктором – хоть так заставит людей прислушиваться. А рекомендации и лекции его, несмотря на яркую обёртку и сладкую глазурь, отличались редким профессионализмом. И действительно многим любимцам смогли помочь.

Работу ветеринара он не бросил, но завёл частную практику, купив дом в пригороде и оборудовав там небольшую клинику. Любителей животных, что в Рэтскволле, что в других посёлках поблизости, хватало, а вот ближайшая ветеринарка была аж в Отцене. Так что на отсутствие клиентуры Келлинн не жаловался, а периодически сердобольные жители подкидывали и бездомных собак и котов на передержку. Пристроить их обычно не составляло труда – очередной выпуск на канале, широкая улыбка, многообещающий взгляд, и вот уже очередная подписчица обзаводится питомцем. Сейчас в небольшом вольере на заднем дворе тоже отъедалась пара облезлых тощих кошек. Подлечатся, шёрстка в порядок придёт, и можно будет искать им заботливые руки… Да, через недельку надо кинуть клич, не забыть бы.

А ведь поначалу пришлось много работать над собой. До изнеможения заниматься фигурой в зале, сбрасывая лишнее, обрастая нужным. Начитывать перед зеркалом бесконечные тексты, отрабатывать взгляды и улыбки. Перестать бояться камеры. Сократить почти девчачье «Келлинн» до рокового «Кэл». Научиться вести себя развязно, шутить на грани пошлости, несмотря на то, что в его семье всегда царила любовь и уважение друг к другу. Но родители его поняли и не осудили.

Забавно, но до сих пор иногда робел с девушками. Впрочем, прекрасно понимал, что поклонницы видят в брутальном красавце только деньги и медийную личность. И сам открываться им не спешил. И той, что пустил бы дальше спальни – в своё сердце – так до сих пор не нашёл.

Кэл лениво просмотрел незамедлительно последовавшие реакции на новое видео и закрыл вкладку. Ночной звонок с незнакомого номера его не удивил, и он даже готов был пофлиртовать пару минут с очередной поклонницей, но звонящий не был его фанатом.

– Приходите, – отрывисто произнёс Кэл в трубку. – Буду рад познакомиться, полковник.

Прихрамывающего крепкого старика с военной выправкой он несколько раз видел на улицах элитного посёлка. Называли его все именно так – полковник. А вот случая даже просто перекинуться словом до этого пока не представлялось, хотя его кошечка в чёрном ошейнике пару раз захаживала к Кэлу в сад.

На долгие приветствия и пустые разговоры старик размениваться не стал. Кэлу это понравилось. Обычно одинокие люди любят поговорить, но Орша Вейстлен явно предпочитал действовать.

Кэл ожидал увидеть его питомицу, но полковник достал из чёрного непрозрачного пакета контейнер, резко пахнущий дезинфекцией, и у парня бровь удивлённо поползла вверх. С наклейкой спецвойск биозащиты. Ох, непрост старик, похоже, раз такие вещи дома хранит…

– Принцесса вот подарочек принесла. Насколько ваша лаборатория укомплектована? – прямо спросил непростой старик.

– Для полного анализа на все известные возбудители – достаточно. На… действительно все, – чуть помедлил Кэл. – А что там: птица, мышь?

– Мышь, – подтвердил Орша Вейстлен. И пристально посмотрел на парня, словно до сих пор сомневался, стоит ли ему это знать. – Мышь… Летучая, молодой человек. И ещё с явной мутацией. У неё крысиный хвост.

Теперь и Кэл мгновенно собрался и посерьёзнел.

– Думаю, не мне вам объяснять, – тихо сказал полковник, – что эта информация не для общественности. Если мы не хотим, чтобы это прекрасное тихое местечко закрыли на пожизненный карантин. Я просто хочу убедиться, что нам ничего не угрожает. Обследуйте, а после уничтожьте. Сколько времени это займёт?

– Несколько часов. А… ваша кошка?

– Изолировал, – скупо ответил старик. – Вот вы мне утром и скажете, что с ней делать.

Он быстро развернулся и пошёл на выход, но Кэл успел заметить, как болезненно дёрнулся у него уголок рта.

Переодеваясь в специальный костюм, молодой человек размышлял о событиях, произошедших ещё до его рождения. Четвёртая война. Не пощадившая десятую часть населения планеты. Порядком проредившая биоразнообразие. О яблоках, например, Кэл только слышал. Их теперь выращивали в особых стерильных условиях, и они были деликатесом похлеще чёрной икры. И то, говорят, вкус у них теперь не тот, что был раньше.

Летучих мышей истребили намеренно. Все популяции вывели под корень, прежде досконально просчитав последствия в виде тех же расплодившихся насекомых. Но риски для человечества перевесили риски от порушенной пищевой цепочки. Слишком уж страшное оружие из них сделали… Так что рукокрылых травили, выжигали огнемётами их пещеры, внедряли в их стаи дронов-чистильщиков. Пока не истребили всех полностью.

И вот теперь кошка полковника притащила то, чего больше не существовало лет двадцать.

– Айрис, – скомандовал он помощнице, входя в лабораторию в полном облачении. – Блок-4 и прихожая: полный цикл очистки.

– Как скажешь, милый, – кивнула ему проекция русой красавицы с толстой косой.

Кэл хрустнул пальцами в перчатках и распаковал герметичный контейнер, что дал ему полковник.

Тварь действительно подверглась сильной мутации, это было понятно с первого взгляда на тушку. Чёрные кожистые крылья, как и положено летучей мыши, но при этом длинный чешуйчатый крысиный хвост. Принцесса полковника прокусила ей шею. Кэл осторожно вынул объект размером с ладонь и разложил на столе, расправив ему пинцетом крылья.

А после моргнул, застыв. И ещё долго просто смотрел на тварь. Соотнести её с прежде виденным в учебниках зоологии никак не удавалось. Он даже тряхнул головой, зажмурился и ещё раз попробовал определить принадлежность твари к известным семействам рукокрылых.

Это точно была не крыса. Но и не летучая мышь.

Потому что помимо крыльев у существа имелся полный комплект из четырёх лап. Вместо шерсти оно было равномерно покрыто крохотными блестящими чешуйками. Чёрными сверху и золотыми в подбрюшье. Тонкие кожистые крылья с внутренней стороны тоже горели золотом. На холке твари топорщился острый костяной гребень, а на голове было два изогнутых рога. На кончике длинного хвоста тоже были мелкие шипы. Разве что вытянутая мордочка отдалённо напоминала крысиную.

И первым, что сейчас пришло в голову молодому ветеринару-блогеру, были вовсе не анатомические схемы из учебников. Скорее, картинки из детских книжек. Или фэнтезийных романов.

Ложиться Келлинн не стал. И, как только Айрис в начале восьмого утра выдала ему полный анализ на известные патогены, набрал полковника.

– Выпускайте вашу Принцессу, ей ничего не угрожает, – устало произнёс он в трубку. – И… вы коньяк пьёте? Я бы показал вам кое-что, но насухую не советую.

Кэл не особо надеялся, что Орша Вейстлен примет его дерзкое предложение, просто ляпнул наобум. В трубке была тишина.

– Не рановато для коньяка, молодой человек? – наконец укоризненно ответил полковник. – Лучше я принесу кальвадос. Держу пари, его вам точно не доводилось пробовать.

Глава 4

Римми

Маскарад устраивала некая Тея вейст Ви́ррен, с которой Римми ещё не довелось познакомиться. Но помимо устного приглашения Бериниты она вскоре получила и официальное письмо.

Даже несмотря на то, что местное высшее общество под разными предлогами отказалось от её услуг, интерес в нём Римми всё же вызвала. Причём, как понимала сама Римми, приглашение она получила не за то, что маг или носит титул вей по рождению – всё-таки приставка к имени имела вес. Причина была куда проще – в провинции просто невыносимо скучно. И новое лицо, способное развеять эту скуку, вдруг сделало её весьма желанной гостьей на этом приёме. А уж если это лицо прибыло из самого Эбендорфа…

Чёрт, неужели придётся пересказывать столичные сплетни, чтобы расположить к себе этих кумушек? Как-то же надо завоёвывать потенциальную клиентуру. А то магу первой категории совсем скоро будет не на что жить.

Маскарад, как водится, подразумевал маску. Но ведь кроме неё ещё и какое-то приличное платье, с чем у Римми возникли трудности. Но ненадолго. Это на столичном балу такое не попрактикуешь, потому что там хватает магов в высшем обществе. Зато в этой глуши – только в путь. Да и иллюзия-то несложная: достаточно напялить на себя что угодно, лишь бы подходило по цвету и фактуре, а заклинание хоть носовой платок превратит в роскошное бальное платье нужного фасона.

Так что в указанный особняк Римми заявилась во всеоружии: в нежно-голубом шёлковом платье с изящной вышивкой по подолу и кружевным верхом. И с маской морочиться не стала, просто напустив магический туман на верхнюю часть лица. Так даже лучше – лица не увидят, но все сразу поймут, что перед ними маг. Лишняя демонстрация умений не помешает. Мало ли, вдруг кто-то захочет потом заказать себе артефакт с таким же эффектом, чтобы не быть узнанным в деликатный момент – например, если застукают в чужой постели или за неблаговидным занятием…

Такую мелочовку Римми могла бы пачками делать – одноразовую, недорого. Да хоть пуговиц накупить и из них делать артефакты. Можно пришить одну такую на изнанку одежды, а в нужный момент сломать, активировав Риммино заклятие. Ну, разве не прелесть! И продавать по велленсу за штучку…

Беринита первая заметила необычную маску Римми на входе и сразу же повела знакомить её с хозяйкой вечера, безошибочно определив ту среди бархатных, шёлковых и перьевых личин. Кто-то скрывал всё лицо, кто-то только верхнюю его часть. Похоже, это ощущение лёгкой интриги и безнаказанности успело зацепить многих гостей – некоторые дамы вели себя довольно развязно, откровенно флиртуя с масками-мужчинами.

Римми заглянула магическим зрением под маску Теи вейст Виррен, хозяйки особняка, и определила её возраст ближе к «мадам».

– Аримантис вей Дьечи, – очаровательно улыбаясь, представилась она даме. – Рада знакомству, госпожа вейст Виррен. И благодарю вас за приглашение – чудесный вечер.

– О, можно просто по имени – Тея, – жеманно отмахнулась та. – Нам, конечно, далеко до столичных приёмов, а вы наверняка их повидали немало. Право же, вот сразу видно, что вы прямиком из Эбендорфа, – такой свежий фасон! Ваше платье, дорогая, просто чудесно… Вы непременно должны мне рассказать, что сейчас носят в столице, а то модные журналы к нам приходят с опозданием на полгода…

– С удовольствием, госпожа Тея, – порадовалась про себя Римми. – И даже могу показать магические образы вашим модисткам. Это несложно.

«За соответствующую плату», – добавила она про себя. Чёрт подери, а что? Даже на этом можно заработать.

– Ох, милая, вы бы лучше по старинке – словами. Мы тут немного старомодны, знаете… Или я просто пришлю к вам свою портниху посмотреть ваш гардероб. Если вы, конечно, позволите.

Римми рыкнула про себя, но не выказала недовольства. Нет у неё никакого гардероба. Иллюзии одни. Что ж они все тут такие… негибкие. И закоснелые.