У кота ее слова вызвали сомнения, и он выгнул спину. Лисы были эгоистичными существами, но обладали магическим даром: способностью превращать вещи в то, чем они не являлись.

– У тебя нет никаких причин мне помогать, – сказал кот. – Чего ты хочешь взамен?

– Ничего особенного, – ответила она. – Когда ты займешь высокое положение в империи, ты должен сделать так, чтобы я вышла замуж за юношу из аристократического семейства. А я за это изменю твой внешний вид. Но, помни, мое заклинание будет действовать только до тех пор, пока ты скрываешь свою истинную природу.

Кот задумался. В конце концов, он собирался признаться, кто он такой на самом деле, чтобы доказать, что неразумно обучать только людских детей. Но решил, что может отложить свои откровения до тех пор, пока не выполнит свою часть сделки.

– Хорошо, – сказал он. – Преврати меня в человека.

В следующее мгновение ветерок с запахом корицы толкнул кота на землю, и, когда он пришел в себя, оказалось, что он стоит не на четырех лапах, а на двух ногах, обутых в сандалии. Он превратился в молодого аристократа. Лисица также изменилась, ее рыжий мех сменило яркое шелковое платье, а морду с длинным носом – круглое привлекательное личико.

Воспользовавшись хитростью и коварством, лисица сумела убедить судью, что она третья жена его дальнего, забытого кузена, недавно овдовела и ей некуда идти. Она привела с собой сына – кота – в надежде найти убежище в доме великодушного родственника.

К концу недели она стала любовницей судьи, а кот – товарищем и соучеником его сына.

У кота мальчишка вызывал отвращение, но он решил все вытерпеть для достижения своей цели и направил все силы на чтение книг и письмо. Вскоре он превзошел сына судьи, заслужив множество похвал, в то время как его «товарищ» покрыл себя позором.

– Я учу твоего кузена всего месяц, – говорил наставник, – и посмотри, насколько он лучше тебя!

Когда объявили дату следующих имперских экзаменов, наставник зарегистрировал на них кота, заявив, что сыну судьи требуется еще три года для подготовки. Кот ужасно собой гордился. Как смутился бы наставник, узнав, что его звездным учеником являлся кот, над чьим письмом он посмеялся. Коту отчаянно хотелось открыть всем свою истинную природу, но он помнил предупреждение лисицы и помалкивал.

Начало экзамена приближалось, и наставник с котом отправились в районную столицу, где пять тяжелейших дней вместе с остальными молодыми кандидатами кот сражался с заданиями. В конце концов он не только сдал экзамены, но стал первым среди всех.

Отмщенный и ликующий кот ждал в саду губернатора своего назначения. Теперь ему оставалось подняться достаточно высоко по служебной лестнице, чтобы выполнить условие лисицы. Он считал, что было бы глупо открыть всем свою истинную природу, не выполнив обещание.

Но, когда кот увидел тетраграмму на лбу губернатора, он не смог справиться с амбициями. Ведь губернатор являлся Голосом, а потому все, что он видел и слышал, видел и слышал император. Кот решил, что, вне всякого сомнения, доброжелательный император оценит его способности, даже если он ему откроется. Он получит гораздо больше удовлетворения, если поднимется по карьерной лестнице в своем истинном обличье, а не в том, каким наделила его лисица.

Кот встал, чтобы принять назначение, трижды поклонился губернатору, словно стоял перед самим императором.

– В твоей скромности нет нужды, – сказал Голос. – Ты прекрасно справился с экзаменами.

Сердце отчаянно колотилось в груди кота. Зачем зря тратить время, когда цель так близка?

– Если это правда, в таком случае не имеет значения, являюсь ли я человеком, коим кажусь, поскольку на самом деле я кот, – сказал он.

В воздухе разлился запах корицы, и заклинание лисицы рассеялось.

И кот обнаружил, что он стоит на одежде, которая упала на землю.

– О, боги, демон! – вскричал один из прокторов.

Сад наполнил запах страха, и кот прижал уши.

– Нет! – крикнул он. – Я могу все объяснить!

Но Голос императора услышал только отчаянное мяуканье.

Взмахнув рукой, он опутал кота колдовским светом.

Стражи губернатора посадили кота в клетку в дальней части сада. Когда дверца захлопнулась и щелкнул замок, кота охватило глубочайшее отчаяние. Часы упорных занятий, договор с лисицей, все было зря.

– И как я теперь получу мужа-аристократа, кот? – спросила лисица.

Она сидела на стене, и ее янтарные глаза горели огнем.

– Прошу тебя, освободи меня, – взмолился кот, вскочив на ноги. – Мы можем попробовать снова! Я обязательно сдам экзамены во второй раз.

– Думаю, ничего не выйдет, – ответила лисица. – Ты никогда не сможешь стать человеком, потому что хочешь быть котом, который ведет себя как человек. Но мир этого никогда не примет.

И она исчезла в облаке рыжего меха.

Кота убили на рассвете, его сердце и пятый палец вырезали и передали ученым, изучавшим демонологию.

Голос императора лично отправился, чтобы арестовать любовницу судьи, но хитрую лисицу так и не нашли.

Рука-Вестник сложил руки на груди и откинулся на спинку стула, на губах его играла улыбка.

– Как тебе моя история, мастер Вен?

Проктор с озадаченным видом за нами наблюдал. История, которую рассказал Рука-Вестник, была совершенно необычной и больше походила на народную сказку или легенды, что рассказывают возле костра, чем высокую сиенскую литературу.

А я чувствовал себя так, будто стоял на краю пропасти. Я не сомневался, что результаты моих экзаменов зависели от моих следующих слов. Вне зависимости от моего статуса Рука-Вестник увлек меня в сторону от обычных способов оценки, предложив взамен решить сложную задачу. И почему именно эту?

Его история не имела особого смысла в качестве аллегории сиенской доктрины, но напомнила необычную мыслительную задачу, которую нередко предлагал мне Коро Ха, и его предупреждение о том, что моя лояльность будет постоянно подвергаться проверке из-за происхождения – и я должен проходить тесты безупречно, не оставляя места сомнениям, если хочу стать Рукой императора. В конце концов, империя ни за что не даст потенциальному врагу столь могущественное оружие, как магия.

Я понял, что сейчас мне предложено именно такое испытание. А вместе с этим осознанием стала ясна цель данной истории.

– Эта история предназначена для детей, чтобы познакомить их простыми словами с грубой правдой жизни. Она практически не обладает литературными достоинствами, но ее тема бесценна и понятна тем, кто стоит перед выбором, кому отдать свою лояльность. Ни одного провинциального студента не следует допускать до экзаменов, не познакомив с ней.

Проктор фыркнул, прижал руку к губам и смущенно покраснел.

Улыбка Руки-Вестника стала шире – слегка, но достаточно.

– Проктор Лин, пожалуйста, запиши, что мастер Вэнь обладает безупречным пониманием имперской доктрины, – сказал он. – А также отметь, что он руководствуется практическими соображениями в том, что касается литературы, и тонкой оценкой проблем, существующих в дальних провинциях империи. И добавь, что он получил мои самые высокие рекомендации, а также твои.

Проктор нахмурился и смущенно открыл рот, но сделал соответствующие записи, как было велено. Рука императора встал, убрал кисти рук в рукава и поклонился.

– Я надеюсь, тебя ждет прекрасное будущее, – сказал он.

Некоторые мгновения остаются в памяти, и мы возвращаемся к ним всю жизнь. Аромат лаванды будет вызывать у меня воспоминания о первом романтическом чувстве, оглушительный грохот и запах горелого камня бутылки с зажигательной смесью останутся со мной навсегда. Таким же моментом была ночь, когда бабушка дала мне имя, и та, когда я попытался свернуть с пути и она вырезала на моей ладони ведьминские отметки. Улыбка и силуэт шагавшего прочь от меня Руки-Вестника стали еще одним таким мгновением.

Глава 5. Висящий фонарь

Приглашение на банкет во дворце губернатора принесли в дом господина Йата до того, как я там появился. Еще не было сделано никаких официальных заявлений, и Коро Ха объяснил мне, что финальные таблицы находятся в стадии составления.

– Но имена студентов, показавших выдающиеся результаты, уже известны, – сказал он, с гордостью читая и перечитывая мое приглашение.

После необычного испытания, предложенного мне Рукой-Вестником, я предполагал, что должен получить высокую оценку. И тем не менее испытал облегчение, увидев свое имя на конверте с печатью губернатора.

Когда спустились сумерки, у ворот скромного дома господина Йата нас ждал паланкин. Мы надели свои лучшие, яркие одежды, изысканно скроенные и украшенные вышивкой.

Коро Ха настоял на том, чтобы я распустил волосы, и они спадали на плечи, как у Руки-Вестника, в соответствии с современной сиенской модой. По дороге в особняк губернатора он сам то и дело резкими движениями пытался поправить свои вьющиеся волосы, но они прятались под шапочкой наставника.

В течение последних пяти дней в особняке царила торжественная и сдержанная атмосфера; сейчас же ее сменили веселье и яркие цвета. На веревках, натянутых между воротами и залом для приемов, висели бумажные фонарики, которые расцвечивали мраморные плитки площади в красно-золотые тона. Слуги выкатили наружу бронзовые жаровни для благовоний и расставили их по периметру сада, и их головокружительные ароматы мешались с запахами сливового вина и великолепных деликатесов.

Стюард проводил нас с Коро Ха на наши места, мое – ближе к началу длинного стола, рядом с другими добившимися успеха кандидатами, а Коро Ха – в конце, вместе с прокторами и наставниками. На столах уже стояли маленькие блюда с арахисом, политым уксусом, и капустой, замаринованной в остром перечном соусе, напитки лились рекой.

– И снова привет! – поздоровался со мной сидевший справа юноша и широко мне улыбнулся. Какая удача, что мы оба сдали экзамены. Я Лу Чистая-Река.

– Вэнь Ольха, – представился я и слегка поклонился.

Я заметил, что его одежда сшита из более грубого материала, чем моя, и к тому же вышла из моды. В сочетании с цветом кожи – скорее как у моей бабушки, чем у меня, – это вызвало у меня вопрос: каким образом он получил право сдавать имперские экзамены, – и я спросил, чем занимался его отец.

– О, он обычный фермер, – ответил Лу Чистая-Река. – Когда я был маленьким, каждое хозяйство в нашей деревне выделило определенную сумму на образование самого способного ребенка. – Он ухмыльнулся и показал на себя. – И они не зря потратили свои деньги, верно?

– Тебе повезло, – сказал я. – Представляешь, что было бы, если бы ты потерпел неудачу?

– Ха! Если бы я сейчас не сидел здесь, я бы уже, наверное, бросился вниз с самой высокой скалы.

Мы рассмеялись, и напряжение, которое копилось во мне на протяжении нескольких лет, наконец отступило. Это была реальность. Я сдал экзамены. И через месяц, возможно, начну изучать магию в качестве ученика Руки императора.

– За то, чтобы нам не пришлось совершать самоубийство! – радостно объявил я и поднес к губам чашу со сливовым вином.

Другие успешные кандидаты – всего пятнадцать человек – меня с энтузиазмом поддержали, и мы осушили наши чаши.

Самые невероятные блюда, деликатесы из разных уголков империи сменяли друг друга на нашем столе, более изысканные и восхитительно вкусные, чем те, что готовили на кухне моего отца, экзотические и возбуждавшие мои не слишком искушенные, но пытливые аппетиты: угри, тушенные в густом соусе из сои, сахара и соли; корнеплоды, тонко нарезанные и зажаренные в остром масле чили; сочная запеченная козлятина; сырая рыба, которую подавали на подушке из жемчужного риса; грушевое вино, такое сладкое, что рядом с ним мед казался кислым; и еще множество напитков из яблок, слив, ячменного солода, сорго и даже молока кобылиц.