О списке ограничений, который регулярно пополнялся, Багдасаров узнал случайно, когда психанул и лично повёз малышку. Далеко за полночь. Тогда дверь всё же открыли. Для Багдасарова, само собой. Керим открыл лично и спину гнул, забывая об остеохондрозе. А ещё улыбался сквозь зубы. Багдасаров старательно вытер ноги на коврике в прихожей и откланялся, а позже узнал подробности: нагибает Керима он – рассчитывается Влада.

«Забей» – сказала она тогда и улыбнулась. Беззаботно и искренне. А он и забил. Тот гвоздь стал первым в крышке гроба Керима. Чечен понял намёк, да и пальцы на руке, которую он так часто поднимал на любимую дочурку, вправили почти все.

И вот Влада готова уйти, точно зная, что проведёт ночь на улице. А Багдасаров вдруг подумал, что если… проигрывать чаще… то не так уж сильно и ломает.

Он старательно растёр лицо ладонями и неторопливо поднялся. Стоило признать, что малышка выкачивала из него силы увереннее самой опытной любовницы. Только по итогу звенело от напряжения, что в яйцах, что в башке!..

– А знаешь, – пакостно ухмыльнулся он, поймав за шипастый хвост скользкую мыслишку. – Основную задачу каждой приличной жены ты отработала на отлично! Мозг выносишь качественно, с профессиональным мастерством. Когда придёт время выбирать жену, я буду рассматривать твою кандидатуру наравне с другими, – заявил Багдасаров и подмигнул.

Влада хоть и поёжилась, но колючий взгляд стерпела достойно.

– Это ведь будет не завтра? – то ли уточнила она, то ли высказала надежду. Ответа не требовалось.

На этом и разошлись. Только вот Влада отнеслась к происходящему как к неудачной шутке и спала спокойно, а Багдасарову, которому придётся воплощать шутку в жизнь, «выключиться» так и не удалось.

Возможно, всё дело было в поцелуе, который он вернул. Жить без него оказалось неуютно и крайне невесело. Проворочавшись с боку на бок всю ночь, он так и не сомкнул глаз, а потому ещё до рассвета отправился в офис.

С глупыми играми пора было заканчивать. Он хотел себе Владу вовсе не в подружки. И если в самом начале этой истории мог сослаться на запас времени или мысленно поддакнуть варианту, что скоро он остынет и забьёт на глупую затею… В общем, сейчас этого бреда не осталось. Влада не надоела, не раздражала и оказалась в его жизни более чем уместна. Она устраивала его внешне, давно держала за яйца в сексуальном плане и практически не отпускала мысли. Её присутствие в его жизни оказалось настолько естественным, что Багдасаров уже и не помнил, как было раньше. Как это… без неё?..

Тянуть до восемнадцати нужно было ещё целый год, а все эти встречи урывками, набегами, давно не устраивали. Хотелось постоянства. Какой-то определённости. И заполучить Владу в свою постель хотелось тоже.

Желание к ней было особенным. А в то же время и похотливым, и скотским. Не просто для скорого снятия напряжения. И уж точно не для галочки. Он рассматривал эти отношения в перспективе на «долго и счастливо». Потому и церемонничал, потому и медлил. И права не предъявлял по той же причине. Хотелось, чтобы процесс продвигался постепенно и выглядел естественно. Пообщались, подружились, затем по плану интерес. Взаимный. Когда-нибудь и Влада должна созреть для «интереса». И гормоны в этой истории сыграют далеко не последнюю роль.

Ещё год назад любое необоснованное прикосновение она воспринимала в штыки и вводила санкции. Сейчас с азартом касалась сама и ровно воспринимала его ладонь… да даже если на своей заднице! Если это, конечно, в тему. Если уместно. Если она повернулась к нему этой самой задницей и вякнула, не подумав, – сам бог велел отсыпать жменю внимания!

Влада привыкала. Сама того не замечая, врастала в его жизнь, в его привычки, становилась понятнее и роднее. Он уже!.. попал так, будто давно случился секс и стопроцентное совпадение! А, может, попал гораздо глубже. И в глазах-то барахтался сколько…

Багдасарова вздёргивало от её голоса по телефону, штормило от улыбки. Так, что не видел смысла сопротивляться и искать отмазки. Она для него. Точка. А год… Что такое год?.. И если вдруг удастся договориться раньше… тем лучше для неё!

Глава 8. Влада. Сейчас

– Я ненавижу тебя!

Ненавижу, когда ты рядом, когда со мной, когда так близко!

А если ты далеко, то ненавижу ещё больше!

Кто дал тебе право не бороться за меня?!

Багдасаров затрагивал темы, которые она предпочла бы не ворошить. Он поднимал вопросы, которые Влада предпочла бы замолчать. А ещё без приглашения врывался в мысли, которые, казалось, поросли не просто пылью и паутиной, а густым сизым мхом!

Но Багдасаров умел добиваться своего, и сейчас вместо того, чтобы решать реальную проблему, он с завидным удовольствием копается в прошлом, а она с пеной у рта доказывает свою правоту в моментах, которые давно ушли. А главное, что выныривать из этого наваждения не хотелось.

Перед Владой будто открыли дверь, в замочную скважину которой она подглядывала добрый десяток лет! И за этой дверью… массивной, дубовой… от неё скрывалось что-то настоящее. Что-то особенное, притягательное. В это настоящее стоило шагнуть без оглядки, а она уже привычно топталась в проходе, ожидая, пока Багдасаров подтолкнёт в спину. Вот только ему надоело толкать. Существуют шаги, которые придётся делать самостоятельно. И вот она, такая смелая, уверенная в себе и решительная, суетливо мнётся, осознавая, что… как поступить правильно… подсказок не будет.

– Извините, вас к телефону, – известил Багдасарова официант, и тот с сосредоточенным видом кивнул. Влада, в принципе понимая, что это по «её вопросу», отправилась с ним и настойчиво висла у телефонной трубки, прислушиваясь к словам говорящего.

Багдасаров особо удивлённым не выглядел. Анализировать он умел и из скудного круга подозреваемых с лёгкостью выделил верного. Имя прозвучало. Информация, добытая за, без малого, час, была вполне исчерпывающая, послужной список впечатлял.

Влада отстранилась до того, как разговор подошёл к концу, и Багдасаров дал бармену знак приготовить для неё кофе. Не чёрный, каким она давилась ежедневно, а с пышной молочной пенкой. Этот её секрет только бывший, пожалуй, и знал. И стало так тоскливо, что хоть плачь! И Влада вдруг задумалась: из каких таких принципов стоит отказаться от всего?! Какие принципы могут стоить вот этой непоказательной близости?!

К кофе Влада так и не притронулась. Сидела на высоком барном стуле, повесив над ароматным напитком нос, и согревала о него вдруг задубевшие, как на морозе, ладони.

– Всё в порядке? – поинтересовался Багдасаров будничным тоном.

Влада вымученно улыбнулась и не смогла подобрать подходящий ответ. Всё ещё не отпустили собственные мысли.

– Куда дальше? – спросила вместо этого и посмотрела бывшему в глаза.

В них, так привычно и знакомо, не было растерянности, а в искусственном свете, где-то глубоко переливалась всего капелька интереса.

– Я думал, ты мне расскажешь, – вдруг легко рассмеялся он.

Перебрав немногочисленные варианты, Влада признала:

– Глупо бродить по городу в поисках шальной пули. Есть риск рано или поздно её поймать.

Багдасаров оказался крайне доволен результатом и развёл руками.

– Ну, отлично! Я ещё вчера сказал тебе об этом. Или не соглашаться со мной сразу – это принципиальная позиция?

Влада только вздохнула. Этого ответа у неё тоже не было. Глупое желание поступить так, как будет лучше, не позволяло расширить пространство вокруг. И она снова… снова, мать его… смотрела в замочную скважину! И снова была скованна страхом ошибиться. Как тогда с Эль…

Хотелось просто закрыть глаза и представить, что её здесь нет. А ещё расплакаться. Горько и от души.

Сердце уже колотилось где-то в горле, когда на плечо легла горячая, тяжёлая ладонь Багдасарова. Влада вздрогнула от неожиданности, ведь, кажется, хотя бы в мыслях, но всё же успела метнуться куда-то далеко от этого места.

Бывший прижался грудью к её спине, губами к макушке, а ладонью накрыл её ладонь… По-прежнему холодную и подрагивающую от напряжения.

– Не нужно бояться, – прошептал он, и было слышно, как улыбается.

– Я в порядке, – процедила Влада «механическим» голосом и поторопилась отделаться от объятий. Бывший не уступил. И ладонью, что так и отогревала плечи, обхватил её поперёк груди.

– Ты маленькая и смешная, – доложил он, весело фыркнув. – Ошибиться не страшно.

– Ты так говоришь, потому что ни к чему не привязан. Завидный навык. Я так не умею.

– А тебе так и не нужно. Ты особенная как раз потому, что не хочешь поступать как другие. Не желаешь врать и выкручиваться. И патологически сильно привязываешься к людям. Это тоже нормально. Для тебя – нормально. А если не знаешь, куда идти – тоже не страшно. Я поведу. Уверен: у меня получится не хуже.

– Поведёшь куда?

– К себе, – как-то глумливо хохотнул он. – Давно хотел пригласить, да всё не решался, – проговорил доверительным шёпотом.

Влада посмотрела на Багдасарова настороженно и торопливо заправила волосы за ухо. Он продолжал.

– Прикупил квартирку по случаю, – пояснил. – И дом. И в нагрузку целый квартал под застройку.

– Зачем? – искренне удивилась Влада.

Бывший вроде как удивился вопросу.

– На тот случай, если ты не захочешь уезжать.

– А ты рассматривал и такой вариант? – не на шутку заинтересовалась она.

Багдасаров смешливо фыркнул.

– Он был в конце списка с вариантами, – признался практически честно. По крайней мере, так показалось. – Так, мы идём? – вскинул он брови, не позволяя колебаться с принятием решения слишком долго.

– Зачем?

– У каждого человека обязательно должно быть место, куда хочется вернуться. Почему бы не ко мне?

– И что там? – непонимающе нахмурилась Влада. Она не понимала, что значит это его «ко мне» в сочетании с «вернуться». Разве они говорили об этом?..

– Что там? – чуть раздражённо фыркнул бывший. – Да всё! От батона до ган*она! Хватит хандрить. Соберись!

Влада старательно кивнула и соскочила со стула.

– И где ты только этого набрался?.. – покачала она головой, не одобряя подростковый сленг.

Багдасаров, в принципе довольный тем, что Влада… привычная и хорошо знакомая ему Влада «так вовремя» вернулась, бестолково пожал плечами и заявил:

– От первой бывшей жены! Она любила ввернуть нечто подобное и просто потрясающе владела лексиконом.

Добавить к сказанному было нечего, и Влада только запрокинула голову, чтобы выдохнуть в потолок.

Вопреки обещаниям сделать ноги, Багдасаров не торопился. Более чем щедро расплатившись наличкой, он поправил воротник идеально сидящей куртки. Погода по-прежнему не радовала. Город застелила завеса плотного, влажного тумана. Из разряда тех, что приходят весной. Этот туман окутывал пеленой и будто сковывал, сжирая мир, уменьшая его до размера цирковой площади.

Влада поёжилась.

– Поймаем машину?

– Зачем? Здесь недалеко. Сто пятьдесят квадратных метров окон. Вид на город – закачаешься! – откровенно хвастал Багдасаров.

– Ты не насмотрелся на город в ресторане? – хмыкнула Влада и покачала головой: панорамный вид, что открывался с восьмого этажа, едва ли мог оставить равнодушным.

Вскоре выяснилось, что, несмотря на туман, в городе Багдасаров ориентировался весьма неплохо. Он уверенно шёл вперёд и с налётом юмора разглагольствовал о жизни. Правда, личные моменты умело обходил стороной, не касаясь их даже мимоходом. Вот только вся его весёлая болтовня ничуть не отвлекала. Она окутывала плотно, как кокон, и сдавливала внутри себя, спутывала, обездвиживала.

«Ошибаться не страшно» – звучал в голове его шёпот. Но Багдасаров врал. Никто не хочет допускать ошибок. Потому что это больно. А порой непоправимо. И Влада до сих пор не научилась отпускать.

– Постой… – проговорила она.