Багдасаров в ногах издал еле слышный стон. Аслан, внимательно изучая её реакцию на этот звук, старательно склонил голову набок.

– А хочешь, я остановлю машину, чтобы выпустить этого? – жёстко прищурился он и внушительно подался вперёд.

– Тоже нужно попросить? – догадалась Влада и, не дожидаясь ответа, стёрла с лица любую иронию. – Я прошу тебя его отпустить.

– Прозвучало как приказ! – восхищаясь, охнул Аслан. – Так просят разве что королевы. Ну и ещё одна девчонка: Влада Ибрагимова!

Довольный собственной шуткой, он задорно ей подмигнул. Правда, тут же изменился в лице и серьёзно заметил:

– Я не отпущу его. Не отпустил бы, даже если бы ты, действительно, умела просить. Даже если бы попыталась, не умея! А всё дело в том, что ты считаешь, будто твоя жизнь ничего не стоит. Ей ты готова рискнуть. Прежде я и не замечал, но теперь знаю точно: так было всегда. А ему… ты хочешь сохранить ему жизнь. Разве это справедливо? Разве он пожалел тебя? Разве не сделал больно?

– Я не умею мстить и никогда не нападаю первой. Только защищаюсь.

– Глупости! – возмутился Аслан. – Ты можешь обмануть его, – кивнул он на Багдасарова. – Можешь обмануть каждого из своих любовников, но только не меня. Ты сломанная! Ты бракованная! Тебе никогда не стать одной из них! Ты знаешь вкус крови, а этот вкус невозможно забыть! Поэтому тебе нет места среди обычных людей!

Аслан заскрипел зубами. От злобы и от собственной ущербности. А затем совершенно расслабленно улыбнулся.

– Когда-то давно я считал тебя просто сумасшедшей. Ты резала людей, как овец, совершенно не испытывая жалости. Отец говорил тебе, где, и ты наносила удар. Я знаю это. Все в деревне знали. Но мало кто верил… Ты чувствовала силу. Ты демонстрировала власть! «Просто чокнутая» – твердили все деревенские. «Зверь, а не человек!» Только потом я смог понять тебя. Смог наступить на горло глупому человеческому страху. Смог стать выше, сильнее его! А в кого превратилась ты? Желая стать подобной этим примитивным существам, отказалась от себя настоящей! Отреклась, забыла, уснула! Но с такой Владой мне было скучно! С такой Владой игра не имела вкуса!

– И ты прислал своих людей, забыв объяснить им, что к чему, – поморщилась Влада.

– Ну, конечно! Я хотел разбудить тебя! Хотел, чтобы ты почувствовала этот зов! Эту потребность убивать! Клянусь, никто не делал это изящнее, красивее, чем ты! Удар, как лёгкий росчерк пера, и вот враг захлёбывается собственной кровью! Что ты чувствовала в этот момент?

– Ничего, – пожала Влада плечами.

– Врёшь! Это было превосходство! Ты живёшь этим, ты в этом нуждаешься! И окружаешь себя людьми, которые помогают самоутвердиться. Снова и снова. Вот только ты не одна из них. Никогда ей не была и никогда не станешь! Ты знаешь больше, ты чувствуешь шире!

– Мне нужно на это что-то ответить или ты будешь сыт исключительно своими эмоциями?

– Я достаточно наблюдал за тобой, – улыбнулся Аслан, не реагируя на брошенный вызов. – Как ты ешь, как ты спишь, как общаешься. Это существование и жизнью-то назвать нельзя. Ты устала. Смертельно.

– Вздумал меня «освободить»?

– Почему бы и нет?.. Кто-то должен взять на себя ответственность и разорвать этот порочный круг.

– Что ты знаешь о пороке? – фыркнула Влада, чтобы Аслан не заскучал раньше времени.

– Ты – его воплощение! – возбуждённо и игриво зашептал он. – Манишь и отталкиваешь. Обещаешь, но не даёшь. Зовёшь за собой, но никогда не оглядываешься, чтобы подождать!

– Ты никому, кроме меня, об этом не рассказывал? – усмехнулась Влада. – Здесь налицо расстройство личности. Я никогда не звала тебя!

– Знаю! Потому что я тебе не нужен. Тебе никто не нужен. Сама себе хозяйка, сама себе подружка, сама себе палач!.. – многозначительно оборвал он речь и, будто уличая, прищурился. – Каково это?.. Жить и ненавидеть себя за эту жизнь?

– Тебе не понять. Ты предпочитаешь винить всех вокруг, но только не себя.

Аслан демонстративно вздохнул.

– И всё-таки жаль, что я не нашёл её… Твою очаровательную сестрёнку, – пояснил он, но взгляд Влады оставался по-прежнему ясным, по-прежнему унизительно насмешливым. – И не смей говорить, что не больно! – взревел, а Влада лишь вяло улыбнулась этой вспышке гнева.

– Больно было сразу. И через день, и через два. Через три, кажется, больнее всего. Потому что надежда таяла. Сейчас не больно. Сейчас привычно. Как всегда.

– А если бы я нашёл её? – мучительно поморщился Аслан. Будто ему тоже больно! Будто у него тоже по-настоящему! – Тогда ты бы пошла за мной?

– Да, – ответила Влада без колебаний и без раздумий.

Аслан задержал дыхание, словно сомневаясь, задавать ли следующий вопрос. Его уверенный до этого взгляд заметался, а зубы заскрипели, в приступе гнева за подобную слабость! Но вопрос всё равно вышел жалким:

– А потом бы всё равно убила?

– Да! – сверкнула она глазами так, что Аслан зажмурился и принялся нервно кусать губы.

– Ты могла бы соврать. Сейчас, – пояснил он. – Ведь твой ответ всё равно ничего не решает.

– Ты меня с кем-то перепутал, Аслан. Я не буду угождать.

– Даже если от этого зависит твоя жизнь?

Влада передёрнула плечами. Его слова не трогали. Совсем. Но Аслана это не устраивало.

– Умереть с гордо поднятой головой – это не подвиг, – прищурился он. Влада устало моргнула.

– Так ведь и я не герой.

На откровенную дерзость Аслан улыбнулся.

– Знаешь, а я рад, что ты не пытаешься меня обхитрить. Всё равно ничего не выйдет, – предупредил.

– Точно рад? Или боишься признать, что разрушилась твоя несбыточная мечта? Наверняка надеялся, что я буду стелиться, пытаясь выторговать час-другой.

– Сроки можно обсудить, – скользко усмехнулся он, смакуя собственное предложение.

– Увы, такая жизнь мне не по вкусу, – брезгливо поморщилась Влада.

Аслан беспомощно развёл руками и, предвкушая, оскалился.

– У тебя будет достаточно времени, чтобы пожалеть об этом отказе.

Влада отвернулась. Можно было бы и дальше бравировать своей независимостью, нарываться на грубость и демонстрировать гонор. Но после утомительного процесса общения в выхлопе был сомнительный результат: развлечь Аслана. А как побочка – реальная возможность вывести его из себя.

Вдруг добившись желаемого, он, казалось, не до конца определился, что в принципе делать с Владой и сопутствующим трофеем, Багдасаровым. Всё пошло не по плану. Влада не вспомнила, что нужно бояться. Она не причитала и не ползала у него в ногах. Она не радовалась «избавителю» и совершенно точно не злилась. И это сбивало с толку. На такой приём Аслан точно не рассчитывал. Ему хотелось настоящего взрыва, фейерверка эмоций. Хотелось зрелищных спецэффектов и откровенных предложений. Влада же не расщедрилась даже на жалкие обрывки страха и удивления. И оттого Аслан метался. Метался от злости, ярости, гнева… до унизительных сомнений и предложений договориться… До предложений пойти на уступки. Он пытался торговаться и старательно выискивал слабину. Увы, любовники не были слабостью Влады.

Она неосознанно поморщилась, ведь Багдасаров больше, чем любовник. Он больше, чем бывший муж. Стоило признать, что, пожалуй, он один оказался настолько близко, что Влада была вынуждена чувствовать себя уязвимой. По-особенному уязвимой. Именно рядом с ним «бракованная», как сказал Аслан, Влада менялась. Хотелось быть лучше, чем её сделали, чем вылепили… хотелось научиться любить, доверять, хотелось научиться быть ранимой и слабой. Что Багдасаров окажется ничем не лучше любого другого, по сути, Влада понимала. Но такая необходимая потребность верить в сказки сыграла с ней злую шутку.

Багдасаров сказал про Аслана «мальчишка со свадьбы», а сейчас лежал без движения у его ног. Как переменчива бывает удача… Влада посмотрела на Аслана, пока он задумчиво пялился в окно. Это был вполне привлекательный мужчина. Сильный, смелый, уверенный в себе. Тёмные волосы и такие же тёмные глаза. Они притягивали внимание, цепляли, зажигали искорку интереса. А потом порабощали. Потому что все хорошие девочки любят тайны, а тайн у этого парня точно в избытке.

Он мог бы построить жизнь иначе… вот только не вынес бремени власти. Власть его испортила. Она оказалась слишком заманчива, чтобы ей сопротивляться. Да и зачем? Этим вопросом задавались немногие. И власть в руках именно этих «немногих» становилась инструментом. Аслан сам стал инструментом власти. Сильным, опасным, острым… но совершенно безвольным.

Влада сдержанно вздохнула и закусила губу. Она помнила его без кровавого отпечатка силы. Помнила без мышц, что так заманчиво бугрились под тёмным джемпером, без уродующих шрамов. Хотя настоящего мужчину испортить шрамом невозможно. И всё же когда-то он был другим. Не таким хитрым и не таким ловким, а всего лишь глупым мальчишкой, что сбежал в большой город с одним лишь паспортом за пазухой и желанием доказать, будто он чего-то, да стоит. Большой город ломал мечты очень быстро. Особенно если ты не научился выживать.

Глава 10. Влада. Давно

– Зачем тебе всё это?

– Потому что я тебя люблю, я тебя хочу,

я могу тебя себе позволить!

Ей нужно было выбрать платье. Белое платье. Самое лучшее из тысячи таких же белых и, несомненно, таких же лучших. Багдасаров дал предельно чёткие указания, правда, Влада не представляла, что с ними делать. С указаниями и с платьем, само собой. Он наслаждался её растерянностью недолго. Но это как для него. Для Влады же прошла целая вечность! Вечность, состоящая из надменной улыбки, испытующего взгляда и насмешки в нём.

Багдасаров мерно раскачивался в своём кресле, которое Влада за глаза называла «троном большого человека». Так вот он раскачивался, разглядывая её, и особо не скрывал того, что ситуация забавляет. Казалось, Владу единственную во всём мегаполисе озадачил вопрос, где взять это чёртово платье! Да, именно так она и ляпнула. Багдасаров сначала вызывающе рассмеялся, ну а потом взялся сверлить её своими чёрными глазищами. Очень неприятно. Как, собственно, и все их отношения в целом за последние несколько месяцев.

Возразить или вспылить Влада не смела, потому что Багдасаров натянул поводок. Так туго, что дышать получалось через раз. И не ослаблял хватку, даже когда Влада вела себя очень хорошо. Такая вот методика… она должна привыкнуть.

Ей бы сразу понять, с кем имеет дело… ещё в самый первый раз, когда Багдасаров так же бескомпромиссно запретил курить. Сама Влада, неосознанно, на инстинктах, вроде и пыталась возмутиться, а вот её тело, её мозг велись на жёсткий приказ, будто крысы на волшебную дудочку из сказки. Именно тогда в его голосе, в подаче, в энергетике проскользнуло что-то такое… неприятное, но неуловимое.

Влада была растеряна вследствие дальнейших пикантных событий и забыла об этом коротком, но ярком вопле интуиции. Забыла, и сделала это совершенно зря. Теперь вот танцевала перед ним исключительно «на задних», точно как цирковая собачка. Вот только Багдасаров вовсе не благодарный зритель: ни аплодировать, ни умиляться он не хотел. Хотел только руководить и вынуждать исполнить команды. А, может, всё было совсем не так, но воспринимать мужчину как-то иначе Влада просто отказывалась! И злилась, злилась! И кусала губы! Но всё равно стояла и ждала, пока он назлорадствуется вдоволь, и, наконец, позволит уйти, громко хлопнув дверью.

Что-то подсказывало… очень тихо нашёптывало, что Юра не хотел её унижать. Но ещё больше не хотел, чтобы Влада сопротивлялась. А она из принципа не собиралась уступать. И из вредности, конечно, тоже. Багдасаров умел загнуть её в бараний рог, не применяя силы. А Влада, вместо того, чтобы ответить в масть, всё чаще хотела просто расплакаться. Потому что хитрый Багдасаров пробрался под кожу и точно знал, какие рычаги задействовать. Изучил соперника изнутри. И какой, спрашивается, из неё теперь соперник?..