– Да, без вариантов, – согласился Степнов. – На катерах они бы не рискнули перейти границу. Даже если бы они успешно перешли сначала в одну сторону, а потом так же успешно вернулись, то такие кульбиты с их стороны выглядели бы нахально. Чтобы их потом обвинили не только в незаконном пересечении границы, но и в похищении гражданина России? Нет, на такой явный конфликт они бы не пошли. Проще все сделать втайне, а потом просто выслать кому-нибудь в институте запись на видео, где пропавший инструктор оговаривает себя. Что и было сделано.

Генерал помолчал и добавил:

– Такой трюк не нов, конечно, можно даже сказать, что это классический прием в разведке. Но он вполне эффективен. Кто станет заботиться о возвращении человека, который добровольно попросил политического убежища и решил перейти на службу в другое государство? К тому же никакой государственной тайной этот человек не обладает. Правда, работа у него специфичная. Тренировка боевых ластоногих – это редкая профессия, но не смертельно опасная для всего нашего государства, согласись.

– Соглашусь, – кивнул Красиков. – Но только наполовину. Малюков – ценный специалист. Мы после окончания проекта с ластоногими хотели поставить его во главе нового направления в нашей структуре. Были планы создать специальное подразделение из животных, которое бы тесно взаимодействовало с пограничниками и с вами, с разведуправлением. Меня беспокоит не столько сам факт такого наглого похищения, сколько то, что кто-то сумел влезть в структуру и добыть засекреченные данные.

– Я так и понял, когда ты позвонил мне и рассказал о ситуации, – прервал его генерал. – Но вы ведь проводили какое-то свое расследование, насколько я понял.

– Да, ребята немного покопались и в телефоне Малюкова, и в его компьютере. Если бы он действительно был перебежчиком, то наверняка мы бы обнаружили какие-то следы его общения с иностранными гражданами. Но ничего такого мы не нашли. Следователь беседовал со сторожем на «Екатерининской», мы связывались с родственниками Малюкова…

– У него есть родственники? – приподнял бровь Степнов. – Мне показалось, что он безвылазно живет на территории полигона.

– Так и есть, живет. С отцом и младшим братом Виктор практически не общался в последние годы. Не потому, что они поссорились или был какой-то семейный конфликт, а потому, это я тебе просто говорю со слов его отца, что он всю жизнь был таким вот замкнутым одиночкой. У него, как я понял, и друзей-то по-настоящему никогда не было. Единственный человек, с кем он общался чаще обычного, была его мать. Пока она была жива, он и звонил домой часто, и даже приезжал на выходных или в отпуск. Но когда она умерла четыре года назад, он замкнулся в себе окончательно.

– У него, кажется, была когда-то девушка, – вспомнил Степнов.

– Была, – подтвердил Красиков. – Они дружили несколько лет. Но не жили вместе. Виктор то ли не хотел серьезных отношений, то ли посчитал, что Татьяне, так звали девушку, не место на полигоне. В конце концов, даме надоела такая неопределенность в их взаимоотношениях, и она ушла к более перспективному в плане замужества ухажеру. Но, по всей видимости, этот факт не очень расстроил Малюкова. По крайней мере, в депрессию, по словам его сослуживцев, он не впадал. Только еще больше ушел в работу.

В машине воцарилось долгое молчание, которое прервал Красиков:

– Так что же, Владимир Юрьевич, мы с тобой будем делать? Надо как-то решать этот вопрос. Теперь нам точно известно, что это – самое настоящее похищение ценного специалиста, и коль так, то надо с этим что-то делать. По дипломатическим каналам с этой проблемой не пойдешь, имея на руках пускай даже явно сфабрикованное видео. На нем Малюков оговаривает себя, но поди докажи, что это так. Дипломатия – штука конкретная, и тут никакие доводы по поводу языка его тела не сработают.

– Не сработают, – задумчиво согласился Степнов. – Скорее всего, Малюкову пригрозили, что убьют одного из его тюленей, если он откажется сотрудничать. А, как я понял, для Малюкова эти животные нечто вроде семьи. Кстати, ты обратил внимание на положение его рук в кадре?

– Ты имеешь в виду классически сложенные крестиком пальцы? – улыбнулся Красиков. – Конечно же, обратил. Этот жест у нас каждый ребенок знает – скрестил пальцы, значит, говоришь неправду. Удивляюсь только, как это норвежцы такой момент упустили. Так что ты думаешь обо всем этом?

– О том, что норвежцы не обратили внимания на знаки Малюкова? – хитро посмотрел на полковника Степнов.

Тот в ответ на его шутку хмыкнул.

– Для начала мы изучим само видео, – уже серьезно ответил генерал. – Ну, а потом будем искать того, кто мог слить информацию о вашем проекте и кто эту информацию принял и передал норвежской разведке.

– Наша помощь требуется?

– Пока нет. Алексей, а ты не думал о том, что кто-то из твоей конторы работает на британцев или норвежцев?

Красиков задумался. Он не удивился вопросу Степнова. Вероятность того, что утечка информации могла произойти из его ведомства, была реальна из расчета пятьдесят на пятьдесят. Вторые пятьдесят процентов он относил к институту биологии. Немного подумав, он назвал Степнову две фамилии, которые, по его мнению, можно было бы проверить на предмет сотрудничества с иностранной разведкой. Генерал не стал их никуда записывать. Память у него и без записей была отличной. Но, немного помолчав, все-таки высказался:

– Две фамилии, это, конечно, много для вашего отдела. Но мы все же проверим всех. Понимаю, что на это уйдет немало времени, но мы постараемся все сделать быстро, а что самое главное – тихо и аккуратно. Никто, кроме тебя, об этом даже и знать не будет. О результатах я тебе доложу лично. Если найдем информатора, то будем знать, куда именно могли увезти Малюкова и животных. Хотя я думаю, что не в глубь материка. Животным, чтобы они могли эффективно работать, нужны естественные условия. То есть море.

– Да, наверное, – согласился Красиков.

– Ну, раз мы с тобой все вопросы решили, то давай-ка я буду пересаживаться в свой кадиллак, – шутливо назвал свою машину Степнов и попросил водителя Красикова остановиться.

Прощаясь с полковником, генерал пожал ему руку и сказал:

– Не унывай, Алексей. Мы что-нибудь придумаем и обязательно вернем тебе твоего ценного специалиста в целости и сохранности. Вместе с животными, естественно.

– С тобой, Владимир Юрьевич, научишься и в чудеса верить, – ответил Красиков.

– В ГРУ таких волшебников, как я, завались, – рассмеялся Степнов и, захлопнув дверцу автомобиля, пошел к своей машине, ждавшей его на обочине.

Глава 6

– Оберст Кнутсен. Полковник Кнутсен!

За спиной Асле раздался чей-то незнакомый голос, и он вздрогнул, но на зов не обернулся, делая вид, что обращаются не к нему. Он стоял в очереди на сдачу багажа в мурманском аэропорту, собираясь вылететь в Москву. На его плечо легла чья-то рука, и ему невольно пришлось оглянуться, чтобы посмотреть, кто и что от него хочет. Перед ним стояли двое мужчин среднего роста, крепкого телосложения, одетые в гражданку. Чуть поодаль маячили несколько охранников аэропорта, чуть дальше цепкий взгляд норвежца обнаружил еще нескольких весьма похожих на агентов службы безопасности личностей.

– Полковник Асле Кнутсен, пройдемте с нами, – строгим официальным тоном повторил один из мужчин, стоявших с ним рядом.

– Вы ошибаетес, – ничуть не смутившись, улыбнулся норвежец. – Я некакой не полковник, и зовут меня не Асле Кнутсен. Я Уле Борге – ушоный-биолог. Я вылетат в Москва на конференция.

– Все документы у вас при себе? – последовал вопрос.

– Да, конешно!

– Давайте пройдем с нами в отдел охраны, и мы все проверим, – все так же спокойно, но не убирая руки с плеча норвежца, сказал мужчина. – И чемоданчик тоже с собой прихватите.

Норвежец пожал плечами и, улыбнувшись смотревшим на него с любопытством другим пассажирам, вышел из очереди.

– Я могу опоздат на рейс, – заметил он уже недовольным голосом.

– Ничего страшного. Если все в порядке с документами, то успеете. Ну, а если нет…

Договаривать человек в штатском не стал, потому что и без пояснений все было понятно. И не только ему и норвежцу, но и всем, кто слышал этот диалог.

Назвавший себя Уле Борге человек, сопровождаемый людьми в штатском и охраной, ушел, и тут же в очереди стали шептаться о нем, делая самые разные предположения.

– Наверняка он вез какую-то контрабанду, – заметила одна из хорошо одетых полных дам, обращаясь к своему соседу по очереди – усатому гражданину в полушубке и мохнатой шапке.

– Наркотики или золото, – согласился с ней гражданин.

– Глупости! – воскликнул пожилой пассажир в пальто и в очках. – Наверняка он хотел вывезти из России какие-то ценные образцы животных или растений. Вы ведь слышали, что он назвался ученым-биологом.

– Ага, биологом, – усмехнулся какой-то высокий молодой человек. – Он такой же биолог, как я балерина. Этот в штатском назвал его оберстом, то есть полковником. Он, наверное, шпион. У нас тут в городе полно военных объектов и вообще всякого такого, секретного…

Высказав свое мнение, парень вновь воткнул в уши наушники, которые вынул, когда к норвежцу подошли люди в штатском. Он стоял как раз за ним в очереди и наблюдал всю сцену с самого начала.

Народ в очереди заволновался, заспорил пуще прежнего, но, в конце концов, все-таки пришел к тому же выводу, что и парень, – что сейчас, прямо на их глазах, поймали настоящего шпиона.

Норвежца, как тому и обещали, препроводили в отделение охраны аэропорта Мурманск имени Николая II или попросту – Мурмаши. Затем его провели в кабинет начальника охраны, где его ждал Владимир Юрьевич Степнов. А чемодан норвежца оставили для проверки в общей комнате.

– Там у меня образцы, – обеспокоенно заерзал на стуле норвежец, обращаясь к Степнову. – Попросите их осматриват багаш как мошно аккуратней.

– Не переживайте, у нас работают профессионалы, и они все сделают в самом лучшем виде, – улыбнулся одними уголками губ Владимир Юрьевич. – Можно попросить вас выложить на стол ваши документы и телефон?

– О да, конешно! – Норвежец полез в сумку, которая висела у него на плече, и начал было доставать все, о чем его просили, но вдруг остановился и удивленно спросил: – А зашем телепон? Это ошен лишное. Вы ведь не хотите сказат, что меня арестоват?

Норвежец заметно занервничал, и Степнов сразу это заметил.

– Пока что то, о чем я вас прошу, – формальная проверка, – успокаивающе ответил он на вопросительный взгляд иностранца.

– А вы сами не хотет мне представился?

Акцент норвежца стал проявляться все больше.

Степнов спокойно достал удостоверение и протянул его норвежцу, предлагая ему самому открыть и заглянуть в него. Тот недоверчиво и с явной опаской взял документ и открыл его. Пробежав по написанному быстрым взглядом, сразу же отдал его обратно и, заерзав на стуле, спросил:

– Я в шем-то подозреваюс?

– Давайте обсудим с вами все по порядку, – не отвечая на его вопрос прямо, предложил Степнов. – Для начала представьтесь мне так же откровенно, как я представился вам.

– Я уже сказал, что меня зовут Уле Борге, и я… – начал было говорить норвежец, протягивая генералу свои документы, но тот, даже не взглянув на них, прервал его, покачав головой:

– Ведь я же попросил вас быть со мной откровенным, Асле Кнутсен. Вернее, оберст Асле Кнутсен. Заместитель командующего… Мне продолжить называть ваше непосредственное место работы или мы все же сразу перейдем к делу? Вернее, к причине вашего задержания.

– Но я не совсем понимаю… – попытался изобразить на лице недоуменное выражение Кнутсен.

– Хорошо, – вздохнул Степнов и развернул к норвежцу экран монитора компьютера, который стоял с ним рядом.