Возможно, всё увиденное ему просто приснилось? Может, он испытал подобие жреческого транса, тем более под действием благовоний? Украдкой Нахт коснулся мешочка на поясе, потяжелевшего от хранящихся внутри предметов, но доставать и рассматривать их пока не стал. Это либо подтвердило бы реальность произошедшего, либо опровергло.

Меджай глянул на девушку, идущую рядом, погружённую в свои мысли. Выглядела она, прямо сказать, безрадостно – то есть ещё мрачнее, чем обычно. Нахт не понял и половины того, о чём рассуждали служители Сета, а вот она, похоже, понимала куда больше. Воин невольно снова вспомнил мудрые слова одного древнего жреца: от знаний скорбь только множилась.

Он хотел поддержать Шепсет, но не знал даже, что ей сказать. Вспоминал только, как она сама брала его за руку в поисках поддержки. Как коснулась тонкими пальцами его губ, чтобы не оскорбил жрецов Сета своими шутками. Эти мысли отвлекали от прочих – что на самом деле случилось в святилище, как раскрыть заговор и восстановить справедливость, что он, именно он мог сделать во всём этом. И где искать наследника, которому нужно передать дары жрецов… если те, конечно, были реальны.

Нахт уже открыл было рот, чтобы задать вопрос, но их окликнули. Слуга чати вышел навстречу, ожидая их на пыльной улице в сопровождении пары воинов. И это тоже показалось странным, ведь разве не уходили они ночью из дома все вместе, со свитой Таа? Стало быть и вернуться должны были примерно в одно и то же время, если только для остальных ритуал не закончился раньше.

«Что-то здесь не так».

– Мой господин уже ожидает вас. Извольте присоединиться к нему за утренней трапезой прежде, чем отправитесь отдыхать, – чинно проговорил слуга.

Меджай посмотрел на девушку. Шепсет пожала плечами, кажется, не слишком расположенная к разговору. Они прошли вслед за слугой, и Хека бесшумно ступала за ними.

На этот раз Таа принимал их в саду, в тени той самой акации, где вчера жрица перевязывала Нахту раны. Он сидел на разложенных покрывалах у невысокого столика, накрытого к завтраку, а перед ним стояла уже знакомая доска для игры сенет. Партия была в самом разгаре, и чати выглядел чрезвычайно увлечённым процессом.

– А, вот и вы, – приветливо улыбнулся он, не отрывая взгляд от доски. – Вернулись позже, чем остальные, но это и ожидаемо. Садитесь и ешьте. После такого путешествия телу нужно восполнить силы, чтобы не пришлось отдавать годы жизни.

Нахт вздрогнул от неожиданности. Годы жизни?! На такое он уж точно не соглашался! Впрочем, его и не спрашивали.

Только сейчас он понял, как же сильно проголодался. Дождавшись, пока Шепсет устроится напротив чати, Нахт снял с пояса хопеш и сел, кладя меч себе на колени. Чуть поморщился от боли – раны не беспокоили его всю ночь, словно он находился где-то в безвременье, а сейчас вот опять саднили. Но сначала нужно было закончить разговор – чати не из тех людей, кого можно вот так запросто попросить подождать.

– Они пригласили только нас? – хрипло спросила Шепсет, обеими ладонями сжимая чашу с прохладным отваром.

Таа неспешно переставил следующую фишку, пригубил отвар, съел немного хлеба и сыра. Нахт подумал, что после встречи с «дедами» такая нерасторопность старшего поколения даже вполне терпима – раздражаться без толку, – и тоже приступил к еде.

– Все участвовали в этом празднестве, – наконец проговорил вельможа, – но для большинства это стало лишь смутным сном.

– И для тебя, господин, тоже? – Шепсет пытливо неотрывно смотрела на собеседника.

Таа усмехнулся и покачал головой.

– Для меня – нет. Я всегда знаю, зачем прихожу, и понимаю, что именно мне нужно. Но детали нашей встречи с хранителями Нубта, уж позволь, оставлю при себе.

«Иными словами: не лезьте не в своё дело», – философски подумал Нахт, накладывая побольше сыра на лепёшку и закидывая в рот несколько орехов.

– Таков уж Нубт, – любезно продолжал чати, – открывается немногим, и слава Богам. Но вам он явил свой истинный лик. За это стоит быть благодарными. Огромная честь и невероятная редкость. Многие, приходя сюда, даже не задерживаются. Иной раз вид у него ещё более непритязательный, чем мы видим теперь. Так было нужно когда-то… когда Сета ещё звали отверженным Богом. Ему ведь поклонялись чужеземцы-завоеватели – Хека-Хасут. И люди Дельты, чья кровь – кипучая смесь народов, – он тихо рассмеялся. – Ну да не будем вдаваться в извечный спор от сепата к сепату, чья кровь чище, и кто ближе стоит к Богам. Наши Владыки родом из Дельты, и этим всё сказано. Военная элита, защитники и завоеватели. Таков был Усермаатра-Мериамон, и великий Сетепенра, чьи подвиги он повторил, и другие. Сет благоволит своим. Дарует им Силу и защищающую ярость.

Нахт вдруг отчётливо ощутил тяжесть артефактов в мешочке на поясе. Дары Сета для наследника династии, почитавшей именно этого Бога своим предком.

«Его победа нужна всем нам…»

Шелестящий голос мёртвого жреца эхом отдавался в сознании – словно сказано это было прямо сейчас.

– Вот почему Владыке нашему Рамсесу удалось изгнать Народы Моря, которые погубили даже могучую империю наших давних союзников. Я говорю о Царстве Хатти^[33], мир с которыми был заключён ещё при Владыки Сетепенра. Впрочем, и процветающее царство острова Кефтиу^[34] повержено, – Таа вздохнул. – Если говорить нашим языком, Исфет восторжествовала на всех этих землях, а варвары-завоеватели поглотили остальное. Теперь остались только мы. Воистину, мы живём в эпоху интересную и страшную. Наши великие союзники пали, и новые силы зародились на востоке и западе. Станем ли мы последним осколком старого мира или последним оплотом цивилизации, какой мы её знаем… о том лишь одним Богам известно. И в такое время потеря нашего защитника может быть для нас равнозначна погибели.

Нахт даже не думал о таком – что падёт весь их мир. Да и откуда было знать ему, простому стражу некрополей из маленького гарнизона? Он с трудом даже представлял себе, где находятся эти земли, о которых говорил Таа. Но, конечно, слышал, что с кем-то рэмеч^[35] торговали и заключали военные союзы – иначе ведь было не выстоять.

Так значит, Исфет не просто подняла голову с убийством Владыки Хекамаатра. Она восторжествовала в других землях и теперь могла поглотить всю Кемет, как и предрекали жрецы! В этом свете пророчество представало ещё более мрачным и безнадёжным.

– Наследник Владыки Хекамаатра сможет остановить Исфет? – тихо спросил меджай.

«Равного последнего защитнику в его роду нет. Тяжело придётся».

Так говорил один из жрецов. Ещё один осколок встал на место. Боги, да «деды» ведь и правда сообщили им очень и очень многое! Если б только они понимали и слушали больше.

Таа улыбнулся.

– Итак, мы плавно вывели нашу ладью на нужный курс. А именно, к задаче, которую я и собирался поручить вам. Ради этого я и помог вам покинуть Уасет.

Нахт почувствовал, как Шепсет рядом с ним напряглась. Прямо она встретила взгляд чати, и меджай понял, что они уже обсуждали нечто важное, касающееся их дальнейшего, – ещё там, в садах Ипет-Сут, когда сам он отошёл побеседовать с госпожой Мутнофрет. Возможно даже, Таа заключил с девушкой некую сделку, навроде той, какую Нахт заключил со своей матерью. Ведь такие люди ничего не делают просто так – это он усвоил ещё в детстве.

– Когда я спросила, с чего начать, жрецы Сета указали мне на Сенеджа, – сказала Шепсет. – Я увидела его очень явственно.

– Придворный чародей и целитель, – чати коротко посмотрел на свою игральную доску. – Тот, кто изначально привёл тебя в Пер-Аа, если я не ошибаюсь? Тот, благодаря кому ты изначально и оказалась в Ипет-Нэсу, с последующими ходатайствами госпожи Тии.

Как будто он хоть в чём-то ошибался! Нахт видел, как щёки Шепсет вспыхнули – не то от смущения, не то от гнева.

– Тот, кто подставил меня и проклял даже в посмертии, – в тихом голосе жрицы звенел металл. – Тот, кто убил нашего доброго друга и успел сбежать.

– Я всегда говорил, что личные мотивы подстёгивают куда крепче долга перед страной, – тихо рассмеялся Таа. – Тем лучше, царская дочь! Тем лучше.

Шепсет подалась вперёд.

– Прошу, выдели мне воинов, мудрый чати, и я отведу их к колдовскому тайнику, где хранятся опасные предметы. Такие, которыми Сенедж вредил многим, возможно даже, нашему Владыке. Я не знаю, с чем мы столкнёмся там – могу лишь догадываться. Скорее всего, нам будут противостоять и живые, и мёртвые. Нужен сильный отряд. Только твоей власти и влияния хватит на это. В твоём распоряжении множество воинов!

Таа чуть кивнул, взвешивая её слова, потом грустно усмехнулся:

– Увы, далеко не множество, моя дорогая. Теперь уже нет. Хочу напомнить тебе, что и меня убрали с дороги. Позволили разве что выжить и сохранить немного достоинства. Иным не оставили и этого.

– Но как? – не удержался Нахт.

– Чати, видите ли, следит в том числе и за стражей дворца. Отсматривает телохранителей Владыки.

Страшная мысль промелькнула и угасла: если Руджека обвинили в…

– Тебя нарекли предателем? – ахнула Шепсет, озвучивая то, что Нахт произносить не рискнул.

– Нет. Всё же чуть милосерднее, хоть и унизительно, – глаза вельможи вспыхнули мрачным весельем, смешанным с ядом горечи – эмоции, которые он скрыл столь стремительно, что могло и показаться. – Меня признали недостойным моего положения.

Его голос звучал безучастно, равнодушно, и Нахт мог лишь представить, сколько сдерживаемого гнева стояло за этими словами.

– Возвращаясь к твоей просьбе – да, многих воинов я выделить тебе не смогу, Хекерет-Нэсу Шепсет. Но, безусловно, и одних вас не отправлю. Тебе известно место, куда мы направляемся?

Шепсет смутилась.

– Я… я чувствую его.

– Чувствами кормчему не поможешь, – мягко заметил Таа. – Но, возможно, нам поможет карта. Сумеешь указать?

– Я… наверное, да… не знаю, – она опустила голову, окончательно смутившись, и украдкой стиснула амулет с изображением Инпу, подаренный старым бальзамировщиком. – Я просто могу отвести вас туда.

– Значит, мои люди последуют за тобой. Уже завтра мы покинем Нубт – наши дела здесь окончены. И ты поведёшь нас.

Шепсет опустила взгляд, замешкавшись, а потом тихо проговорила:

– Только сначала мне очень нужно попасть в Хэр-Ди… предупредить мою общину о грозящей беде.

– Это займёт время, – веско заметил Таа. – Сенедж может успеть сменить тайник, если уже не сменил.

– Нашему храму грозит беда. Не могу же я просто бросить их! И ты обещал мне, что я отправлюсь туда, господин.

– Если жрецы указали тебе на него прежде всего… я бы советовал не пренебрегать их советом. Но в конечном итоге – выбирать тебе, – чати развёл руками. – Выбор, понимаю, сложен: твой храм или твой Владыка.

– Я не выбираю между одним и другим, – возмутилась жрица.

– Безусловно, это всё нити одного полотна. Но какой-то из шагов предстоит сделать первым – ты не можешь ступить сразу в разных направлениях. Ты желаешь распутать заговор против нашего Владыки, одной из ключевых – и главное, известных нам – фигур которого является твой бывший учитель. Чародей, погубивший и тебя, и приютившего тебя целителя.

Нахт стиснул зубы. Все эти слова Таа говорил, конечно же, не просто так. Как тут было отказать и решить иначе!

– И есть твой храм, участь которого ты желаешь разделить, а лучше – изменить. Справедливо и благородно.

– Я хочу защитить их!

– А сумеешь ли? Если мы не обезглавим нашего многоликого врага.

Шепсет резко выдохнула, стиснула свой амулет так, что побелели костяшки пальцев. Нахту стало очень жаль её. И что бы выбрал он сам, если бы такое предложили ему: возвращаться и защищать гарнизон или отправиться за врагом Владыки? Нет, никого нельзя было ставить перед таким выбором.