– Соня… – чувствуя рядом его, не соображаю что делаю, просто поворачиваюсь, головой втыкаюсь в его грудь…– надо полицию… Нельзя ждать, Сонь…

Киваю, говорить уже не могу. Меня накрывает темнотой.

Пусто. Темно. Глухо…

Чудится голос бабули.

– Что же ты, Сонечка, не доглядела за Аришкой…

Не доглядела. Я виновата. Только я! Как я могу её отпустить? Почему решила, что ничего с ней не случится тут, во дворе? На что надеялась?

– София? Софья? Очнись!

Прихожу в себя на лавочке, Мария Степановна, моя коллега по клинингу тычет мне в нос ваткой с нашатырём. Чуть поодаль стоит Даня. Не ушёл…

Ирина Вениаминовна тоже тут, видно, волнуется. Еще пара педагогов, дети из разных студий.

– Вот так, нормально. Водички дайте!

Даня протягивает пластиковый стаканчик.

– Пей. Испугалась. Давай, приходи в себя. Бывает. Все дети бегают. Мои меня вечно до приступа доводили.

Хочу сказать, что Арина не бегает и не могу. Язык не шевелится.

– Всё нормально будет. Полицию вызвали, сейчас будут.

Полиция…

Я словно заледенела. С ужасом думаю, что Арину заберут. И что я буду делать?

Господи, помоги…

Меня трясет. Еще сильнее начинает трясти, когда двери широко распахиваются и в холл заходят два сотрудника полиции.

Глава 11

Капец…

Я просто не знаю, что еще сказать. На Соню жалко смотреть. Нет, я понимаю, что в чем-то Варвара права – как можно было отпустить на улицу пятилетку, одну?

Мои сестрицы старше, Ванде восемь, Дарине шесть. Они гуляют одни всего полгода и то – во дворе нашего дома, за забором. Раньше они и там были либо со мной, либо с няней.

Соньку трясёт, я сам в шоке – нет, ну реально это ЧП, всё серьёзно. Ребёнок пропал. И уйти я не могу.

У нас с Варварой билеты в театр, мы спешим, но уехать сейчас…

– Варя…

– Не называй меня так тут, с ума сошел, – шипит она, смущаясь и краснея.

– А что такого? Девчонки наши тебя все по имени называют, и ничего? Да и парни…

– Это другое, Даня, как ты не понимаешь?

Понимаю. Прекрасно понимаю, чего она боится. Я и сам боюсь этого. Если руководство студии или педагоги узнают какие у нас на самом деле отношения… Варваре Михайловне мало не покажется.

– Даня, чем ты сейчас поможешь? Полицию надо, народ опрашивать, камеры смотреть…

– Значит буду опрашивать и смотреть, Варь… Варвара Михайловна!

– Ну, ок… Тогда я поехала. – поджимает губы, зная как меня бесит это её «ну, ок».

– Есть еще время, подожди минут пятнадцать хотя бы? Полчаса?

– Что изменится за полчаса? Всё, я ушла.

Чёрт, разрываюсь на части. Мне так хочется пойти с Варей! После театра мы договорились посидеть в небольшом кафе в центре, там живая музыка, сегодня концерт интересной группы, можно потанцевать, Варька это любит, ну и для меня лишний шанс пообжиматься.

Но Соня…

Вижу её глаза…

Совершенно беспомощные…

Не догоняю, что значит, она живёт в студии? У её бабушки, Софьи Сергеевны, была отличная квартира. Большая трёхкомнатная квартира в нормальном доме. Мы студийцы там бывали, когда Софья Сергеевна заболела, ребята её периодически навещали.

Что могло случится с этой квартирой?

Я вообще не понимаю, что произошло с Красоткой после смерти её бабушки.

Соня ведь вроде должна учиться в институте?

Я думал, она тут подрабатывает, да, ну, многие студенты чем-то занимаются в свободное время, карманные расходы никто не отменял. Но клининг? Она ведь может преподавать рисунок? Заниматься с детьми, например?

Думаю, и сам себя ругаю. Не понимаю, потому что даже не пытался. Мне было не до Сони. А ведь она мне очень нравилась, мне казалось, я влюблен. И что? Значит, эти чувства ничего не значили? Или я просто не умею любить?

Да, тогда когда она не отвечала на мои сообщения – было обидно. Я ревновал. Злился. Сначала хотел разобраться во всем, потом решил – ну нет, так нет. Значит оно мне не надо. Ну и всё. Запретил себе думать на эту тему.

Я же не знал, что у неё всё вот так…

Я и сейчас не очень понимаю, что с ней происходит.

Приезжает полиция.

Меня настораживает затравленный взгляд Красотки. Чего она боится?

Ей задают вопросы, она отвечает. Полицейские смотрят камеры.

На камерах у студии видно, что Арину кто-то позвал и она пошла. И все, пропала из поля зрения.

Соня бледная как смерть. Подхожу к ней после того, как заканчиваю разговор с сотрудниками полиции.

– Сонь… может, врача тебе вызвать? Ты плохо выглядишь совсем…

– Не нужно. Какой врач? Мне надо ждать Арину. Она… она ведь вернется?

Полицейские решают, что делать, нужно запросить данные с камер соседних домов, может быть у кого-то работали видеорегистраторы. Кто-то из педагогов предлагает написать в чат известных поисковиков.

Я вижу как дрожат Сонины руки. Как искусаны губы. Хочется чем-то помочь еще. А чем?

Просто сажусь рядом и обнимаю. Просто обнимаю.

А она… утыкается мне в грудь и трясется, заходясь в беззвучных рыданиях.

Мне хочется её успокоить, но я понимаю, что это бессмысленно. Надо поддержать. Глажу по голове. Молча.

Смотрю на полицейских и охранника, которые еще что-то решают.

А потом открывается дверь и в холл вбегает Арина.

– Соня! Сонечка!

Глава 12

Мне кажется я вздернусь. Сердце то колошматит в угаре, то замирает, и все вокруг словно в замедленной съемке.

Кажется, когда вбегает Арина я опять на какие-то мгновения теряю сознание. Меня поддерживает Данила.

Он остался. Не побежал за своей Варварой Михайловной.

Нет, я и без него бы справилась, мне не привыкать. Но отчего в груди было так огненно, когда я поняла, что он рядом?

Мне так плохо, а он рядом! Ох…

– Соня… прости меня… они мне сказали, что ты меня зовешь, и я пошла…

Арина зашла не одна, с ней женщина лет тридцати, миловидная и явно испуганная.

– Ох, я так переволновалась! Ваша сестра ко мне сама подошла, я с собакой гуляла, она сказала, что её украли и ей надо срочно к сестре. Я хотела в полицию позвонить, но она плакала, говорила, что домой хочет. И так уверенно адрес назвала. И телефон…

Боже, я даже не знаю где мой телефон! Я ведь не думала, что Соня может звонить, потому что у неё-то телефона нет!

– Соня, они меня увезли!

– Кто? Кто они?

– Я не знаю. Я не поняла. Меня девочка позвала, незнакомая, сказала, что ты меня ищешь, я ближе к ней подошла, а на меня какие-то налетели, ну… парни… я упала, а потом… потом они мне шапку на голову натянули и я ничего не видела. Они меня в машине везли. И глазки не давали открыть. А потом высадили и убежали.

Я просто в ужасе, обнимаю её, словно баюкая.

Что же это такое? Что за дебилы? Уроды! Как же так можно!

Женщина, которая привела Соню общается с полицейскими.

– Я гуляла с собакой, Арина ко мне подошла, сказала, что ей надо к сестре, всё вот это вот рассказала. Я хотела вас вызвать, но она заплакала, сказала, что Соня будет волноваться…

Я понимаю, что полицейским всё это не нравится. И мне дико страшно.

Ирина Вениаминовна приглашает всех в кабинет.

Я смотрю на часы, понимая, что с момента как я заметила что Сони нет, до этой минуты прошло всего сорок минут!

Боже сорок минут ужаса!

– Софья, – полицейский обращается ко мне, – теперь с вами поговорим. Конфликты были у вас в последнее время с кем-то?

Конфликты… Кажется в последнее время моя жизнь – конфликт.

Вспоминаю дневную стычку с Аделиной. Но не могла же она? Она же не настолько безбашенная? И зачем ей? Просто поглумиться?

Всё равно рассказываю о происшествии. А потом о дяде…

– У нас доли в квартире. Купить Аришину он не может, она несовершеннолетняя. Но есть какие-то лазейки в законе, в общем, он требует, чтобы я ему свою долю продала за бесценок, с Аришиной он что-то там собирается решить. Я не знаю, что…

– То есть этот ваш родственник мог её украсть, чтобы вас припугнуть?

Киваю. Этот всё может. Он и тётку, по сути, в могилу свёл. Она больная была, диагноз этот гад знал, понимал, что долго она не протянет. Господи, как такие люди вообще живут?

Второй полицейский заходит в кабинет, запыхался.

– Стёп, слушай, там нашли регистратор, видно, как девочку в машину затащили, номера заляпаны, но в принципе, чуть потрах…хм… в смысле, поработать и, думаю, выясним, кому машина принадлежит. Если не в угоне.

Полицейские задают еще вопросы, я отвечаю, мы с Ариной сидим вместе, обнимаю её, целую в макушку.

Меня всё не отпускает. Ужас. Дикий страх, что её у меня может не быть. Получается, больше никого и нет. Только она. Одна она и всё…

Наконец нас отпускают, мы спускаемся вниз.

– Сонечка, я так кушать хочу… у нас есть покушать?

Кушать, боже… я вспоминаю, что реально у нас только хлеб, крупа, овсяные хлопья. Даже молока нет. Я собиралась после занятий зайти.

– Ариш, в магазин надо, сходим? – одну её оставлять я теперь опасаюсь даже в нашей комнатушке.

– Я устала… и горлышко болит…

Ох, не хватало еще чтобы она заболела! Боже…

– Соня, что надо купить, я схожу.

Поворачиваю голову и вижу Даню.

Глава 13

– Молоко, хлеб, масло сливочное, яблоки сезонные… – смотрю на список, который дала мне Соня. Не густо совсем. М-да…

Комкаю, засовывая в карман, двигаю телегу в направлении овощей и фруктов. Разумеется, я не пошел в ближайший бюджетный супермаркет. Мне прекрасно известно, что через дом от студии есть «Азбука», и там я смогу купить всё, что нужно и даже больше.

И пусть Соня только попробует отказаться!

Молоко и хлеб! Придумала тоже!

– Только батон возьми, пожалуйста, не нарезанный, и кусочек ржаного, и масло… вот такое, смотри, оно недорогое. И молоко. Вот такое же. – показывает мне пустой пакет молока и обертку от явно бюджетного сливочного масла. – И… вот триста рублей, должно хватить.

– Со-онь, – тянет с крохотной кровати Арина, – я яблочко хочу… и творожок.

Соня смотрит на меня виновато.

– Яблок, сезонных, они маленькие, штуки три… и «Агушу»…

Сезонные, блин… Это какие, интересно? Понимаю мозгами, что, наверное, самые дешевые. Угу. И триста рублей.

Чёрт, почему она так живёт? Что случилось? Я должен это выяснить. Слышал краем уха разговор, пока Соня давала показание полицейским, что какая-то там история с квартирой бабушки непонятная. Но ведь по закону же их выселить не могли? Арину точно – несовершеннолетняя.

Я должен узнать, что и как. Потому что это не дело. Комнатка вахтеров, крохотная, метров девять квадратных, мебель старая, кровать – как они вдвоем на ней помещаются? Для ребёнка никаких условий нет.

Представляю комнату своих сестёр. У каждой отдельная, ремонт делали не так давно, стараясь учитывать все пожелания, чтобы и красиво и функционально. У Ванды в стиле диснеевской «Золушки», у Дарины – «Русалочки». Старшая попросила под это дело хомяков и ящерицу, у Даришки огромный во всю стену почти аквариум.

Да, моим сестрицам, конечно, повезло. Повезло родиться в нашей семье. Но ведь и у Сони семья была мало того, что достаточно обеспеченная?

Я набираю в телегу фрукты – яблоки, самые красивые, красные и зеленые, мандарины, апельсины, цепляю парочку лимонов, вижу ананас, выбирать их не умею, взвешиваю на руке, потом взгляд выхватывает полку, на которой в пластиковом контейнере этот чудо-фрукт уже нарезанный. Там же ягоды. Малина, голубика. Знаю, что девчонки это обожают. Беру. Виноград еще, лучше взять киш-миш, без косточек. Овощи тоже нужны. Морковь, пакет картошки, помидоры, огурцы, перец, зелень.

Дальше иду в отдел, где мясо и птица. Курица им точно не помешает. Стейки готовить не на чем, а вот приличный фарш, думаю, пойдет – котлеты пожарит. Я уверен, что готовить Сонька умеет.