– Нет, скажи, – настаивает Зак. – Если у тебя есть идея, то я послушаю. Я в растерянности.

– Почти во всех сценах на Хьюго один и тот же шарф, – начинаю я. – Это его фишка. Личная вещь.

Разговоры о костюмах, даже просто о дурацком шарфе, вызывают у меня тошноту, но Зак кивает.

– Верно, – соглашается он. – Прежде чем Бойд усаживает Хьюго в кресло, профессор снимает пальто и шарф.

– Так почему бы не лишить его возможности раздеться? – говорю я. – Весь смысл сцены в том, что Хьюго понимает, что Бойд сделал что-то очень плохое с его семьей и он вот-вот умрет, верно? Все кончено. Что, если показать зрителям и Хьюго, что трансформация достигла своего ужасного апогея? Для этого Бойд отбирает часть одежды Хьюго и… я не знаю, что-то с ней делает. Ничего банального и предсказуемого, скорее как фирменный прием Зака Батлера.

На секунду мне кажется, что я перегибаю палку или он решит, что я над ним смеюсь. Меня наверняка уволят, но Зак кивает, его глаза полны мыслей.

– Промежуточное звено между Хьюго и Бойдом. – Он поворачивается ко мне, и его уставшие глаза загораются. – Спасибо, Роуэн. Думаю, ты только что спасла мою задницу. Я поговорю об этом с Хавьером и…

– Не за что, – отвечаю я и отступаю назад, смешиваясь с декорациями.

Закари совещается с Сэмом и Хавьером. В какой-то момент мне кажется, что он ищет меня. Я прячусь за камерами и мониторами, через которые могу наблюдать за Заком, оставаясь для него невидимой. Все мужчины кивают, выглядя взволнованными. Из-за моей идеи придется переснять вход, но, думаю, все согласны, что оно того стоит, поскольку, когда Хавьер занимает свое место в кресле, на нем надет шарф.

Площадка затихает. Первый ассистент все проверяет, а затем Сэм командует начинать съемку.

Сердце бешено колотится в груди, я наблюдаю и жду, что же Зак собирается делать. Сцена развивается как обычно, с нарастающим напряжением, пока Зак не произносит финальную фразу «ВСЕ».

Тут все должно было закончиться, но вместо этого Закари в образе Бойда вскидывает голову, изучая свою жертву. Хавьеру в образе Хьюго дается время осознать происходящее: этот сумасшедший, скорее всего, убил его жену и детей. Он начинает плакать.

Бойд медленно, дюйм за дюймом, снимает шарф с шеи Хьюго.

– Не будь таким, – произносит он, импровизируя, и промокает слезы Хьюго. Ласково. С пугающей заботой. – Все почти закончилось.

В глазах Хьюго вспыхивает надежда. Может быть, он ошибся. Может быть, есть шанс. Но Бойд продолжает тянуть шарф и медленно наматывает его себе на шею. Перевоплощение. Символическое становление.

– Еще немного, – тихо говорит Бойд и поднимает лом. – Еще немного, и все закончится.

* * *

На мгновение в комнате воцаряется тишина, а затем раздаются аплодисменты. Хавьер стряхивает с себя маску боли и заключает Закари в объятия, похлопывая его по спине. К ним присоединяется Сэм Дженкинс. Вся команда расплывается в улыбках. Я позволяю себе уединиться, пока застаревшая знакомая боль не лишила меня всякого удовольствия, которое я могла бы получить. Та, которая напоминает, что я могла бы делать нечто большее, чем просто подавать батарейки и бутылки с водой.

«Это была другая жизнь», – напоминаю я себе.

Я делаю глубокий вдох и сосредотачиваюсь на том, что меня ждет. Моя настоящая жизнь, такая, какая она есть. Остальная съемочная группа вернется в город, где им снимают номера в отеле, но у меня другие планы. На выходе меня останавливает другой ассистент.

– Привет, Роуэн, хочешь, я тебя подвезу? – Широкая улыбка Джонатана излучает явную надежду. Но он слишком мил, следовательно, не в моем вкусе.

– Черт, прости, – говорю я. – Забыла расписаться, что ухожу.

– Мы можем подождать.

– Нет, не стоит. Все в порядке.

Я не жду ответа, а возвращаюсь в дом и слоняюсь по фойе, делая вид, что увлеченно копаюсь в телефоне. Мне пришло новое сообщение из приложения для знакомств.

Клэй Дэвис. Второй раунд?

Я закатываю глаза. И тебе привет, Клэй.

Роуэн. Не сегодня.

Ответ приходит быстро:

Клэй Дэвис. Когда?

Мой палец порхает по экрану:

Роуэн. Отчаяние не привлекает.

Клэй Дэвис. Ничего не могу с собой поделать. Я скучаю. И возбужден. ХАХ!

– Как романтично, – бормочу я и печатаю ответ.

Роуэн. Не сегодня. Занята. Дам тебе знать.

Я убираю телефон и оглядываю гостиную. Закари Батлер по-прежнему разговаривает с Сэмом и Хавьером. При виде меня его лицо озаряется, и он поднимает руку, подзывая меня подойти. Боль возвращается с удвоенной силой, на этот раз подкрадываясь к самому сердцу.

Я делаю вид, что не замечаю его, и проскальзываю к задней части дома, и далее к воротам на той стороне участка. В контракте указано, что эта территория закрыта для актеров и съемочной группы, но в первый день съемок я заметила на воротах приоткрытый замок. Я выскальзываю наружу и тихо закрываю за собой ворота. Тропинка совсем темная – дом такой большой, что у него есть свой собственный лес, – но я знаю дорогу.

Это рискованно. Если кто-то заметит, моя репутация надежного помощника полетит коту под хвост и меня могут уволить. Я иду по усеянной листьями каменной тропинке и анализирую свои чувства. Не все ли мне равно? Ну, не совсем. Я должна пользоваться любой возможностью отдохнуть.

«Еще немного», – сказал Бойд Хьюго. Счастливчик.

Для меня впереди еще очень даже много. Бесконечно много. Эта агония не закончится, пока я не испущу свой последний вздох через… сколько? Сорок? Пятьдесят лет? Боже, помоги мне. Прошло десять лет, и каждый год мне кажется целой жизнью. Но мне недостает храбрости, чтобы совершить что-нибудь необдуманное или окончательное. Наверное, потому, что я знаю: Джошу бы это не понравилось. Он бы очень разозлился на меня, где бы он ни был. Он, наверное, уже сердится из-за того, что я не добиваюсь в этой жизни ничего стоящего. Просто выжидаю не пойми чего.

Ой, плевать. Это он меня бросил.

Я добираюсь до своего маленького убежища. В темноте вырисовывается гостевой домик, но в качестве своего гнездышка я выбрала притулившуюся сбоку гидромассажную ванну. Кто-то – вероятно, тот же чувак, который оставил замок открытым, – забыл отключить джакузи от электричества. Я нажимаю на кнопку, чтобы включить горячую воду, затем вытаскиваю из кустов припрятанную сумку и переодеваюсь в купальник. Черные узкие джинсы и футболка сменяются черным бикини.

Территорию по периметру освещает приглушенный свет фонарей, ровно настолько, чтобы можно было что-то разглядеть. Я беру книгу, наполняю бокал из полупустой бутылки каберне, оставшейся со вчерашнего вечера, и опускаюсь в воду.

Тепло и пузырьки успокаивают боль. Вино позволит мне немного отвлечься от реальности, а книга перенесет совсем в другое место. Глупо находиться здесь, когда я с таким же успехом могу принять ванну в отеле. Но сейчас я только и делаю, что рискую потерять работу и связываюсь с неудачниками. Играю с огнем, полагаю.

Стоит мне погрузиться в чтение, пока вино согревает желудок, как раздается шорох листьев под чьими-то шагами. Я вздыхаю. Веселье кончилось. Очень жаль, ведь мне здесь было хорошо.

Но вместо охранника, который пришел, чтобы выставить меня вон, в луче серебристого лунного света появляется Закари Батлер. Тусклые лампы отбрасывают на него янтарный свет. И прожектор, и подсветка сцены одновременно.

Звезда явилась зрителям.

Глава 3

Закари

НЕ ЗНАЮ, чего ожидал, когда отважился забраться в самые дальние уголки поместья, но уж точно не увидеть Роуэн, расслабленно нежащуюся в горячем джакузи. В одной руке у нее книга, в другой – бокал красного вина. Она вскидывает голову и устремляет на меня взгляд голубых глаз. Бесстрашная. Она не удивлена моим появлением, но и не в восторге от него.

– Ты следил за мной.

– Я видел, как ты направилась сюда после съемок и… Ну да. Хотел поблагодарить за…

– Не за что, – резко обрывает она и откладывает книгу. – Я понимаю. Меня не должно здесь быть. Производственная ответственность и все такое.

– Эй, не беспокойся. Я не собираюсь никому рассказывать. – Я киваю на ее сумку, вино и книгу. – Часто сюда приходишь?

Она одаривает меня многозначительной полуулыбкой.

– Это хорошее место, чтобы расслабиться после того, как перед глазами вечер за вечером разыгрывается эмоциональная бойня.

– Вот за это я и хотел тебя поблагодарить…

– Я ничего не сделала, – твердым голосом возражает она. – Я сказала «шарф». Остальное ты сделал сам.

Я собираюсь возразить, но отвлекаюсь на сияние ее кожи в подсветке джакузи. Из-под прямой челки за мной наблюдают проницательные и ясные голубые глаза. Не говоря уже о том, что на ней крошечное бикини и маленькую грудь прикрывают лишь треугольники черной ткани.

А я стою полностью одетый.

– Верно. Ладно.

Я оглядываюсь. Мне нужно уйти, но я не хочу этого делать. Для города, переполненного людьми, которые в основном говорят мне то, что я хочу услышать, Роуэн смелая. Она не станет терпеть всякую чушь. Мне нравится. Мне это нужно.

Она прищуривается.

– Почему ты так странно себя ведешь?

– Разве? – Я усмехаюсь и провожу рукой по волосам. – Ну, думаю, по нескольким причинам.

– Например?

– Соблюдение субординации? Компрометирующая ситуация?

– Ох, я поняла. – Она делает глоток вина. – Ты боишься, что я сочиню историю о том, как ты с помощью своей звездной силы заманил меня сюда и воспользовался. – Она склоняет голову набок. – Ты такой?

– В смысле?

– Собираешься мною воспользоваться?

– Черт возьми, нет.

Роуэн пожимает плечами:

– Тогда тебе не о чем беспокоиться. Даже если у тебя были гнусные намерения, я не заинтересована в том, чтобы разрушить твою карьеру.

Я хмурюсь.

– Если кто-то преследует гнусные намерения, тебе стоит разрушить его карьеру.

– Попахивает кучей бумажной работы. – Не дождавшись моей улыбки, она вздыхает. – Слушай, мне просто не хочется терять работу. Если придется отказаться от джакузи, чтобы меня не уволили, так тому и быть.

– В этом нет необходимости, – возражаю я. – Передо мной тоже не стоит цель испортить твою карьеру. Потому оставлю тебя в покое.

Я уже собираюсь уходить, когла она произносит:

– Или…

Я оборачиваюсь.

– Или?

Роуэн поджимает губы.

– Ничего.

Я одариваю ее своей фирменной, как мне сказали, голливудской улыбкой.

– Договаривай.

– Эмоциональную бойню даже наблюдать достаточно тяжело, – неохотно произносит Роуэн, как будто борется сама с собой. – А когда погружаешься в нее с головой, наверняка ужасно устаешь.

– Не буду с этим спорить. – На телефон в заднем кармане брюк приходит сообщение. Даже без звука я как будто наяву громко и отчетливо слышу визг Евы.

Ева. Неужели мы больше никогда не будем разговаривать??? После всего, через что мы прошли? Таков твой план????

– К слову, об усталости. – Я выключаю звук на телефоне и засовываю его обратно в карман. – Моя бывшая.

– М-м.

– Ева.

Роуэн кивает.

– Я знаю.

– Надо полагать, – соглашаюсь я. – Большинство людей читают таблоиды или всякую чушь в интернете, но я предпочитаю вести себя так, будто они не в курсе.

– В смысле?

– В смысле, я не начинаю разговор с фразы типа «Уверен, вы все обо мне прочитали, но…».

– Понимаю, – произносит Роуэн. – Что это за разговор, если приходится еще до его начала вести себя как собственный адвокат.

– Вот именно, – говорю я. – Да, спасибо.

– Тебе повезло. – Роуэн сухо улыбается. – Я не читаю таблоиды. Как и социальные сети, если честно.

Я прислоняюсь к бортику джакузи.

– Такое не каждый день услышишь. Особенно в нашем бизнесе. Или в этом городе.

Она пожимает плечами: