Крылья для двоих. Развод (страница 7)
«Римская цифра один и рядом ноль. Это может что-то значить? Прости, Дарина… Семья Волгиным сведет меня с ума…».
«Хм… I(0), вот так, Лид? Это обозначение первой группы крови. Что это может значить?»
«Не знаю, Дарин. У Елены Васильевна вторая группа, у Антона Олеговича четвертая».
«А у Роста?».
«Четвертая».
«Что-то здесь не то, Лид… Шифр, о котором ты говоришь, крайне специфичен. Лариса определенно на что-то намекала. Что она выяснила? Советую держать связь с Вадимом Семеновичем. Если тебе не дает покоя смерть Ларисы, можно поднять дело о ее гибели в Следственном комитете. Но разве тебе нужно об этом думать? Главное – развод. Семёныч готовит доки?».
«Да. Хочу сбежать с торжественного вечера. А документы адвокат отправит им курьером. Вернее, Ростиславу».
«Почему именно с него? Можно ведь раньше?».
«Мне некуда идти, Дарин. До торжества неделя. Мне нужно найти жилье где-то в области, работу… Хотя бы попытаться».
«Могу помочь. Я взяла отпуск».
«А что случилось?»
«Расскажу при встрече. Но я не против уехать в область на неделю. Домик у реки, лес, лето… Что может быть прекраснее? Давай завтра встретимся? Хочешь, приезжай за мной в больницу, у меня последний рабочий день».
«С удовольствием приеду».
Глава 14.
Лидия.
Дом я найти не могу… Домики с печным отоплением и удобствами на улице не подходят для проживания с ребенком, а в приличные жилища не пускают с детьми и животными…
Не понимаю, что делать? Ну, не обманывать же мне хозяев? Да и нет в этом никакого смысла – бдительные соседи тотчас доложат о нарушении, а меня выпроводят…
– Мама, идем гулять, – вырывает меня из задумчивости Ванечка.
Семейство сегодня решило не приезжать на обед. Накрываю кастрюли крышками и поднимаюсь в комнату. Отыскиваю в шкафу белую, хлопковую рубашку и джинсы. Наношу макияж, а волосы собираю в высокий пучок на макушке. Мне далеко до Милаши… Кручусь перед зеркалом, находя свой образ вполне стильным. И лишние десять килограмм, прилипшие после беременности, мне нравятся.
– Идем, сынок. Мама готова.
Вынимаю из коробки новенькие, стильные кеды, купленные на «стипендию предателя-мужа» и сажусь за руль. Интересно, Милаша будет в отделении?
Почему-то мысль о встрече не пугает меня… Почему я должна ее стесняться?
Паркуюсь возле входа в больницу. Воздух несет ароматы яблоневого цвета и пионов, речную прохладу и… надежду на будущее… Может, не все так и плохо? И есть смысл в том, чтобы жить и дышать. Видеть солнце и плывущие, причудливые дракончики-облака?
Дарина пригласила меня к себе в ординаторскую реанимационного отделения. Звоню ей, не решаясь ворваться в святая святых больницы и нарушить привычный уклад.
– Привет, мы можем пойти в больничное кафе. Оно очень приличное и… По-моему, я видела там твоего Ростика.
– Одного?
– Пока да…
– Дарин, то есть он не гнушается обедать там с Милашей? У всех на виду?
– Она ординатор, Лид. Теперь и я это знаю. Я видела ее пару раз всего, но не придала значения. Знаешь, какое расписание у ординаторов? Сегодня она есть, завтра – нет. Нормальные ординаторы пользуются любой возможностью, чтобы поговорить с куратором. Так что… Никто ничего такого не заподозрит.
Ванечка просит пирожное. Дарина заказывает кофе для нас. Морщится, коротко взглянув на ароматную, жареную рыбку, приправленную зеленью.
– Ты чего? – прищуриваюсь я, отмечая про себя, что подруга выглядит неестественно бледной.
– Да так.
– Беременная?
– Ну ты даешь? Как сканер прямо… Так видно?
– Вообще-то, да. Я живу в семье врачей. Господи, Дарин… Отец ребенка – Павел?
– Неважно, Лид. Он уже с другой… Мы развелись. Его родители ее в попу целуют. У них свадьба в августе, а я… Я так мечтала о ребенке, у нас пять лет ничего не получалось, а перед разводом… Отметили, называется, – всхлипывает она. – Но я справлюсь, Лидочка.
– Он должен знать о ребенке, – ультимативно произношу я.
– Я подумаю… Не хочу портить ему жизнь. Лид, посмотри направо…
Милаша и Рост. Садятся за свободный столик, мило переговариваясь и сдержанно улыбаясь.
– Мам, там папа, – тычет в сторону Ванечка.
На мгновение мне кажется, что Рост бледнеет… Милаша выглядит напуганной, немного сбитой с толку.
Мне хочется вцепиться в ее блестящие патлы и оттаскать как следует, но я проглатываю горький ком обиды и подхожу ближе…
– Любимый мой… Привет, – шепчу, не обращая на девушку ни малейшего внимания. Пусть Ростик нас знакомит, ведь так?
– Привет, а вы… Ванечка, а ты чего весь испачканный? Давай я твои губки вытру. Это что, шоколад?
Знаю я его заботу… Есть у Роста некая фишечка – делать что-то руками во время стресса. Тереть, перебирать, сминать…
– Молодец, папочка. Тренируйся. Мы второго планируем, – глуповато моргаю я, поднимая взгляд на Милашу. – Работаем над этим. Ой, извините… Это тайна.
– Вы чего пришли, Лид, – с ноткой раздражения в голосе произносит Рост.
– А ты не познакомишь меня со своей коллегой?
– Милана, это моя жена Лидия. Лид, мы забежали перекусить перед операцией. Если ты не против, мы закажем и… – его взгляд переключается на Дарину. – Ты к Дарине пришла?
– Очень приятно, Милана. Вы уж присмотрите за моим супругом, ладно? – жму я ее висящую как плеть руку, игнорируя жалкую реплику Ростика.
– Не давайте ему перетруждаться. У него больное сердце и слабый позвоночник. Остеохондроз и… Он все время забывает принять свои таблетки.
– Извините, я ординатор. Я здесь редко бываю и…
Так тебе, сволочь. Уверена, что остаток дня Ростик будут доказывать Милаше, что с позвоночником у него все окей. А она медленно, по кусочку выклюет ему мозг, расспрашивая про второго ребенка. Видели бы вы их морды! Прямо театр драмы, а не больница. У меня даже настроение повышается…
– Нам пора, Лидусь.
– Пока, любовь моя. Приходи пораньше, я новое белье купила и свечи… – шепчу так громко, что слышит не только Милаша, но и вся столовая.
Элегантно взмахиваю кистью на прощание и возвращаюсь за столик к Дарине.
– Ну у них и рожи… Что ты сказала?
– Сказала мужу, что купила белье и свечи. Шепнула так громко, что его курица все слышала. Довольна собой, как слон.
– Лидка, покажи платье на торжество. Бьюсь об заклад – там что-то скучное и строгое.