– Нет, – покачала головой Ода. – Это дыхание призраков… Пойдёмте скорее отсюда!

Я огляделась, но рассмотреть в полумраке какие-то детали не удалось, кроме аккуратной каменной кладки ближайшей стены и пола. Однако по ощущению подвал был небольшой: эхо почти отсутствовало.

«Уголёк-уголёк… тут нужна свеча, чтобы прощупать стены», – промелькнуло в голове.

– Да перестань! Со мной тебе никакие призраки не страшны! – улыбнулась я, а ещё через несколько шагов, увидев заставленные едой полки, тут же подняла подол, кинула в него сыр, кусок вяленого мяса и замерла взглядом на кувшине с молоком.

– Ну… страшнее их только Вета́р, – беря одну лампу и забирая мою, проронила Ода.

– А это кто? – спросила, благодарно кивая за помощь, взяла кувшин и крепко прижала к груди.

– Как, вы не знаете?! – поразилась девчонка.

– Я жила в закрытой Академии – там этому не учат, – закатила глаза от новой лжи.

– Это Дух силы, который нас ведёт. Наказывает за непослушание, а за благочестие и покорность одаривает мудростью и терпением, – неловко выговорила Ода.

– О, я бы с ним познакомилась, – усмехнулась, выбираясь из подвала.

Ода поставила лампы на пол и выдохнула, одновременно вытирая лоб фартуком.

– Он живёт в наших храмах. Его все чтят.

«Угу, не такой ли храм я сожгла? – вздохнула, поставила кувшин на стол, вывалила продукты из подола и с сочувствием посмотрела на девушку. – Если бы этот Дух действительно существовал, я давно горела бы в огне. Что за наивность?»

Ода отрезала ломоть хлеба, тонкими пластами мясо и сыр и всё разложила на блюде. Я нетерпеливо налила молока в кружку, нагромоздила на хрустящий ломоть и сыр, и мясо, сдобрив тем самым острым маслом, и смачно откусила. И, только жадно приникнув к кружке, услышала:

– Как прошёл день, госпожа Тайра?

Я тут же обернулась.

Привалившись к каменному своду очага, стоял Оциус. Свет из окна освещал его красивое усталое лицо. Но глаза смотрели уверенно, цепко.

Оды в ту же секунду и след простыл.

Облизав губы, я прислонилась поясницей к столешнице и призналась:

– Устала. Столько новых впечатлений, будто груду камней перетаскала за день.

– Ты придёшь в себя, – сухо ответил тот. – Ещё немного, и будешь как рыба в воде.

– Хотелось бы…

– Пойдём, допьёшь молоко за столом: негоже госпоже на кухне есть.

Я забрала драгоценное блюдо с нарезками, умудрившись и кувшин под мышкой прихватить, и поспешила за Оциусом.

Мы сели в столовой. Хозяин налил себе вина и, задумчиво разглядывая меня, аппетитно поедающую кус не по размеру, делал медленные глотки.

– А чем тут разжигают огонь? – решила разузнать я, о чём не успела уточнить у Оды.

– Огнивом, – спокойно ответил Оциус.

Знакомое что-то. Может, оно и лежало где-то у печи, да кто ж знал бы?

– А призраки тут водятся? – понимая всю абсурдность вопроса, всё равно задала его, чтобы узнать, насколько вера в сверхъестественное затуманила голову образованного господина.

– Не ожидал, что вместе с воспоминаниями о прошлом у тебя исчезнет понимание и духовных представлений, – хмыкнул он. – Ты порой, как малое дитя. Хотя вести себя умеешь, если захочешь, – и снова его испытующий взгляд прокатился по мне колючими мурашками. – Тебе нужно быть внимательной и хорошо узнать наш быт, этикет, чтобы не задавать глупых вопросов. Так я смогу ввести тебя в общество придворных дам.

– Глупых вопросов? – вскинула брови. – Интересно, кто лишил меня памяти?

– Доешь, Тайра, – снисходительно улыбнулся Оциус. – А потом поделишься новыми мыслями. Ведь они у тебя появились?

– Пока только одна, – проговорила, дожёвывая мясо.

Оциус чинно повёл кистью, мол, слушаю.

Я быстро доела, щедро запила молоком и промокнула губы платком, который подал Оциус, ведь стол ещё не был сервирован.

– Хорошо, – уверенным тоном приступила к рассуждению, в действительности смутно понимая, о чём говорить. – Не уверена, что я готова к роли придворной дамы, но что, если мне сначала осмотреться на местности?

– Что имеешь в виду? – придвинулся Оциус, поглаживая подбородок.

– Как насчёт того, чтобы ты устроил меня во дворец, скажем, горничной? Прислуга обычно дружит, я выведаю всё и без приближения к наследнику, возможно, даже прослежу за ним…

– Невозможно, – тут же вернулся в прежнее положение он.

– Почему? – нахмурилась я. – Полный штат?

– Прислуга не меняется годами, они служат Бастадианам, пока не умрут. Их дети продолжают обязанности родителей. Но даже в том случае каждый отпрыск от конюха до кухарки проходит через беседу с главным гвардейцем, затем с королевой и наследником. Проникнуть во дворец таким способом не получится. К тому же Тарт настолько щепетилен, что узнаёт о том, что снится мне ещё до того, как я проснусь. Уверен, он уже знает о тебе и солгать, что лучшей горничной, чем ты, не найти, не получится.

Оциус снова окинул меня снисходительным взглядом и покачал головой:

– Да и какая из тебя горничная или кухарка, коль ты не знаешь, что такое огниво, говоришь не простым языком, выглядишь чересчур холёной?

Я скосила глаза и криво усмехнулась на сомнительные комплименты, но и сама понимала, что вряд ли была как-то связана с прислуживанием, уходом за животными и земледелием. Однако и от господских замашек передёргивало. А Оциус явно меня недооценивал.

– И как ему самому спится при таком контроле, – проворчала я. – А если…

– И заменить кого-то не получится, – тут же предупредил Оциус. – За здоровьем прислуги следят не хуже, чем за здоровьем самой правящей семьи.

Я и не собиралась предлагать такой кровожадный способ, но смутило, в каком направлении думал Оциус: видимо, тщательно занимался проработкой этого плана и такой вариант тоже рассматривал.

– Тебе виднее. Но ты сказал, что Тарт куда-то уходит после совета, а куда конкретно?

– Если бы всё было просто, я бы уже нашёл то, что ищу. Но он может выйти в сад, или в кабинет, или в покои, или ещё куда… Никто не знает, куда он уходит и куда исчезает после. Ни за одной дверью, даже потайной, не кроется ничего странного. А уж я знаю дворец как свои пять пальцев. Мы с детства бегали по его туннелям и подвалам. Но в нём точно что-то происходит, и связано это с Тартом.

– Тогда, может, мне как-то пробраться во дворец незамеченной и осмотреться? Зачем обязательно знакомиться с наследником?

Оциус удивлённо вскинул брови:

– Ты его боишься?

– Нет, я просто ничего не знаю о нём, – заёрзала на стуле. – Проще было бы украсть мешок дангов, чем забираться в голову того, кого ты не знаешь, потому что… – и я растерянно потёрла плечи. – Потому что я вообще здесь никого и ничего не знаю. Я будто родилась несколько дней назад…

– Ты паникуешь, Тайра. Для этого нет оснований…

– Нет, я хочу знать больше, чтобы пуститься в эту авантюру. Того, что я уже знаю, недостаточно. И я сама не понимаю, на что способна. Мне нужно во всём разобраться. Я хочу, чтобы ты отпустил меня на день погулять по Фенгаре. Одну.

– Одну? – скептично свёл брови Оциус.

– Не бойся, – подняла ладони, – я ничего не стану красть. Клянусь… этим вашим Духом… Ветаром.

Оциус устало улыбнулся и помассировал переносицу.

– Ветаром не клянутся, его почитают.

– Да какая разница? Я обещание даю, – начала злиться я.

Оциус поднялся, снова налив себе вина, задумчиво обошёл вокруг стола, а потом остановился у моего плеча и спокойно проговорил:

– Если для тебя это важно, я не собираюсь препятствовать. Завтра выделю тебе экипаж…

– Нет! – тут же прервала его. – Я поеду сама. Верхом. Оказывается, я это прекрасно умею делать.

– Что ж… Надеюсь, это путешествие тебе действительно поможет, – после долгого молчания ответил Оциус и сел на прежнее место.

Я довольно кивнула и немного успокоилась.

– Хорошо. Я привыкаю к быту и людям, а ты найди мне способ оказаться во дворце. Потому что, если я туда проберусь незаконно, там не очень-то разгуляешься: по коридорам всё время кто-то ходит, собаки… И окна высоко, чтобы выбраться.

– А ты неплохо узнала дворец изнутри, – удивился он. – Охрана и прислуга действительно часто осматривают залы и коридоры.

– Я чиста, как лист, первые воспоминания свежи, как никогда, – повела плечами.

– Но сбежала ты тихо да гладко, на ярмарке не попалась и мыслишь, как настоящий стратег, – хитро прищурился Оциус.

«…или воровка», – пронеслось в мыслях, снова поражая самоё себя.

– Просто раскинула мозгами, – непринуждённо поправила выбившийся из плетения на виске локон. – Но это не говорит, что я со всем справлюсь.

– Я подумаю, как тебе свободно прогуляться по дворцу. Обратишь внимание на всё, что покажется странным, и расскажешь мне. У тебя другой взгляд, ты очень наблюдательная, возможно, увидишь то, чего не вижу я.

«Размыто… Даже в этом доме много странного. Я сама странная», – скептически прищурилась.

– А если не увижу?

– Вероятнее всего. Но надо постараться получить приглашение пожить во дворце, чтобы иметь неограниченный доступ ко всем его уголкам и к самому Тарту.

– И кто может дать такое приглашение?

– Список не велик: королева или наследник. Но с королевой сложнее: с некоторых пор она не принимает придворных дам. У неё очень узкий круг доверенных.

– А ты? Ты ведь его брат?

– Ни я, ни сестра уже не живём во дворце и право приглашать в него не имеем.

– «Тёплые» у вас отношения в семье, – съязвила я и тут же изумлённо вытянулась: – То есть мне всё-таки нужно соблазнить твоего брата?!

– Интересно, что ты подумала именно об этом, – усмехнулся Оциус.

– А что ещё, кроме плотоядного интереса, вызовет желание у твоего загадочного братца пригласить малознакомую и не слишком значительную фигуру во дворец?

Оциус прищурился.

– А ты верно истолковываешь обстоятельства. И что, готова к соблазнению? – хмыкнул иронично, явно не от невинных мыслей оттягивая ворот сорочки.

«Если наследник похож на брата, м-м… уверена, труда не составит, но ведь я не разменная монета. Спасти меня, чтобы потом подложить под будущего короля? Однако! Хотя, может, до этого и вовсе не дойдёт…» – подумала хмуро, но неопределённо качнула головой.

Оциус рассмеялся и сказал:

– Соблазнить его возможно: Тарт любит красивых женщин. А вот добиться последующих встреч и тем более приглашения – не так уж и легко. Тут нужны более тонкие умения. Тарт принимает не всех гостий, да и те живут во дворце недолго и всегда под присмотром. Затем он отправляет их восвояси. Ты же должна настолько проникнуть в его голову, чтобы он не мог жить спокойно, пока не заполучит тебя. И пока ты ему не принадлежишь, можно попробовать выведать многое… Только вот наследника крайне трудно увлечь, его нужно поразить, заинтриговать.

Я поднялась, с усилием отодвигая дубовый стул бёдрами, и, выставив руки на талию, вскинула подбородок:

– Я, может, многого и не помню, но, кажется, в обольщении знаю поболее тебя, дорогой наставник. Так кто же будет учить меня этикету двора?

Оциус медленно поднялся, с достоинством королевской особы подошёл ко мне и коснулся запястий, а потом просто потянул за них и опустил руки вдоль тела. Я не сопротивлялась, только слегка ссутулилась, позволяя спине отдохнуть от долгого напряжённого сидения прямо.

– Благородные дамы не ведут себя, как торговки на ярмарке, – спокойно проговорил он, а затем прошёл за спину и крепкими пальцами впился в плечи, выпрямляя их. – Следи за осанкой. Держи голову прямо и не вертись, как вшивый пёс.

«Ну это уже слишком! Вшивый пёс?!» – засопела я и недовольно повернулась. Гордо вскинув голову, самым язвительным тоном проговорила:

– Я благородная дама и не потерплю унизительного сравнения с больным животным. Извольте принести свои извинения, господин фон Бастадиан.