Примерно в это время произошла моя стычка с "центровым" класса Димкой Осиным. У нас был урок труда, на котором преподаватель из бывших рабочих, своей внешностью напоминавший большого медвежонка, учил нас слесарить. Глядя на него, мне вспомнился анекдот: «Ученик Петя ударил трудовика по пальцу молотком и получил пять. По крайней мере, ему так послышалось».

Раздав ученикам крупнозернистые напильники, имеющие официальное название "драчильный", выдал нам металлические заготовки, которые мы должны были обточить, самостоятельно проверяя размеры изделия штангенциркулем. Оказалось, что не все напильники точат одинаково – одни были посвежее, поэтому снимали металлическую стружку лучше, а другие оказались основательно сточены и полностью соответствовали своему названию. Мне достался хороший напильник.

И вот Дима, сделав несколько надпилов, понял, что его напильник не очень хорош, отчего пошёл по одноклассникам проверять, у кого лучше. Добравшись до меня, выяснилось, что мой инструмент лучше всего стачивал металл.

– Шорох, давай сюда свой напильник и бери мой.

– Ося, мне мой вполне нравится.

– Ты че, Шорох, не понял?

– Не понял.

Дима стукнул меня кулаком в зубы, после чего у меня из разбитой губы потекла кровь. Недолго думая, я врезал ему в ответ «троечкой». Парень занимался борьбой в школьной секции, поэтому был достаточно сильным. Однако он бил кулаками, если ему не оказывали сопротивления, а если начиналась драка, то тяготел к борьбе. Я был слабее его, поэтому сейчас предпочитал кулачный бой. Получив ещё раз по лицу, он полез в борьбу, чтобы свалить меня и побить лежачего. Однако полученные в прошлых жизнях знания борцовских приёмов никуда не делись, поэтому я не давал себя завалить. Так мы и толкались между верстаками, периодически стукая друг друга кулаками по лицу.

Народ смотрел на драку, отчего пропустил появление трудовика. "Это что тут у нас такое?! – раздался зычный голос. – Вы что, хотите себе голову проломить о тиски? А ну живо по своим местам и работаем".

Мы прекратили драку, потирая ушибленные места. Напильники перепутались, поэтому Димка «на автомате» взял мой, а мне достался его. Вот ёлки-зелёные, за что боролся! Тут я и узнал, что есть настоящие «драчильные» напильники, а есть нормальные. Несмотря на то, что всем было непонятно, кто же победил, продолжения драки за школой не последовало. Дима побухтел, мол, Шорох, после школы разберёмся, на что я ответил, что там я точно набью ему морду. На этом всё и закончилось.

Эта драка оказалась не последней. Буквально на следующий день на физкультуре в раздевалке собрались мы и дэшники. Естественно крючков, на которые вешали одежду, переодеваясь в спортивную форму, на два класса не хватало, отчего возникали конфликты. Мою одежду скинул Кухтин, крупный парень из соседнего класса.

– Не понял, Кухтя, ты чего творишь?

– Я первый крючок занял.

– Я не вижу твоей одежды на нём.

– Ты чего, Шорох, не видишь, что я сижу возле него?

– Да мне до одного места, где ты сидишь. Поднял и повесил мою одежду назад.

Тот стукнул меня ногой, а я зарядил ему кулаком в челюсть. Началась заварушка. Парень схватил меня за грудки, а я обрабатывал его лицо кулаками. Он так и не ударил меня ни разу, но, держа за школьный пиджак, толкал меня назад. В итоге мы вытолкались в коридор, где продолжили разборку. Там же попали на разнявшего нас физкультурника. Поскольку я пятился, дэшники посчитали, что я проиграл.

После этих драк я чётко понял одно – надо качать силу и ставить удар, чтобы не рассусоливать драку на полчаса, а сразу вырубать противника. Тогда самих драк станет меньше – меня просто будут бояться задевать. Так что на спортплощадке планомерно увеличивал количество подтягиваний и отжиманий, а в саду стал махать кулаками по воздуху, тренируя резкость удара.

Увидев мои боксёрские изыски, Женя предложил:

– Сашка, пошли в секцию бокса. Научишься драться.

– Не хочу, мне мозги нужны, а в боксе их выбить могут. А драться я и так умею.

– Твоё дело.

В учительской преподаватели сообщали о драках, так что я оказался "на карандаше". В порыве воспитательского гнева завуч Головкина переговорила с нашей классной:

– Наталья Евгеньевна, что скажете о Шорохове?

– Отличник, на уроках ведёт себя хорошо.

– А то, что он постоянно дерётся?

– Ну, так мальчишки же. Он же новенький в школе, вот и идёт процесс самоутверждения.

– И все же рекомендую провести с ним беседу. На носу конец четверти и он может получить за поведение «неуд».

– Хорошо, я переговорю с ним.

– И родителей вызовите.

В результате классный руководитель побеседовала со мной. Я рассказал, как было дело. Она сделала записи в журнале о проведённой беседе и вызвала родителей. Как говорят в народе «если вас незаслуженно обидели, вернитесь и заслужите». Так что чтобы окончательно заслужить «неуд», я влип в очередную разборку, попавшись на глаза педагогам. После звонка на перемену среди учеников младших классов я спокойно спускался по лестнице, когда мимо, расталкивая всех, пролетел семиклассник. Поскольку я оказался на его пути, он лихо столкнул меня в сторону, отчего я очень больно стукнулся головой о ступеньку верхнего лестничного марша. Потирая ушибленное место, в сердцах высказался: "Осторожнее, козёл".

Козёл услышал, что он козёл, развернулся и отвесил мне оплеуху. В ответ я боднул его лбом в нос. Вначале он схватился за нос, потом за мой пиджак, а я за его, чтобы не упасть, попутно нанося свободной рукой апперкоты ему в подбородок. Тот врезал мне ещё одну болезненную оплеуху, разбив губы. При этом мы толкались на лестнице, роняя мелкотню и образовав свалку, а сверху на драку смотрели идущие следом старшеклассники.

Под ноги Головкиной, царственной походкой поднимающейся по лестнице, съехал третьеклассник, чуть было, не уронив тётю. Следом на лестничную площадку скатились мы. Преподаватель зашумела:

– Малинин, Шорохов, что вы тут устроили?! Опять драка! Оба – срочно родителей в школу. Лично беседовать буду. Малинин, ты же семиклассник, а дерёшься с маленькими. Как тебе не стыдно!

– А чего эта мелочь обзывается.

– Малинин, веди себя прилично и отпусти Шорохова.

Тот отпустил мой пиджак, сдёрнув руку таким образом, что совершенно случайно стукнул меня кулаком в подбородок. Я залепил ему в глаз, и драка понеслась «по-новой». Завуч нас всё-таки растащила, ругаясь уже серьёзно. Мы втроём спустились в вестибюль, встретив там директора школы Чумарину. Головкина стала докладывать:

– Татьяна Даниловна, вы поглядите на этих драчунов. Шорохову уже мало одноклассников, он теперь старших задирает.

Директор осмотрела обоих и грозно спросила:

– Малинин, тебе не стыдно?

– Нет.

– Ясно. Родителей в школу. Оба свободны. Лариса Ивановна, я из районо, надо обсудить следующее…

Тётки пошли в кабинет директора, а я забрал в раздевалке вещи и стал переобуваться. Я стоял в компании с Тяпой, Васей-цыганом и Докчей, обсуждая драку. Следом подрулил Малина и, взяв меня за плечо, проговорил:

– Мы с тобой ещё побазарим. Готовься, сопляк.

– Побазарим, Ягодка, о чём речь.

В это время мимо проходил Акула, заговорив своим хриплым голосом:

– Слышь, Малина, чтобы Сашку не трогал. Узнаю, что снова на него пырхаешься – хлебало набью. Понял?

– А тебе чего, Акула?

– Понял, чего я сказал?

– Понял.

– Ну, иди, раз понял.

Я поблагодарил Гену за поддержку, а тот потрепал меня по голове:

– Всё путём, ты хорошо махался. Но тренируйся, чтобы самому таким морду чистить.

Так что неожиданно у меня в друзьях появился школьный авторитет. Тут из ниоткуда появился Жека, перехвативший Малинина и тоже процедивший сквозь зубы:

– Малина, ещё раз на брата наедешь, морду набью. Понял?

– Понял.

– Тогда вали дальше.

Брат подошёл ко мне, смеясь проговорив:

– Сашка, говорю тебе, пошли на бокс. Ты скоро со всей школой передерёшься.

– Не-е-е, только с козлами.

Зато в классе стало известно, что я подрался со старшеклассником, отчего среди пацанов так же стал в авторитете.

Ося и Додик чего-то обсуждали, когда к ним подошёл Андрошкин.

– Чего, Андроша?

– Мужики, видели Шорох с Малининым подрался?

– И чего?

– Получил по морде, все губы в крови были.

– Видели, а ты шуруй дальше, может, ещё чего высмотришь.

Ребята так же оделись и на выходе из школы подошли к нашей компании. Заговорил Ося:

– Молодец, Шорох. Но если бы я сказал Малине, он бы не тронул тебя.

– Так сказал бы.

– Хотел посмотреть, чем закончится.

Я пожал плечам и потопал домой. Моему папане все же пришлось сходить в школу и выслушать, что его сын учится хорошо, но слишком много дерётся. Придя домой, он провёл со мной беседу:

– Саша, бей всех, кто пытается тебя обидеть. Просто старайся не попадаться на глаза взрослым.

– Задачу понял.

Учитывая мои подвиги, в четверти по поведению мне всё-таки поставили «неуд», хотя по образовательным предметам я оказался отличником. За учебную четверть кроме Лёньки, с которым мы часто болтались вместе, я сдружился с тремя одноклассниками: Сашкой Филимоновым, крупным и толстоватым Колькой Тяпушкиным и худощавым Димкой Дегтяренко. Дегтяренко называли Докчей, что в переводе с английского означало доктор. Самое интересное, что кличка была близка к роду занятий его семьи: мама была доктором, а старшая сестра училась на медика. Если мы были отличниками, то Тяпа и Докча являлись уверенными троечниками. Так что иногда все вместе наша компания приходила к кому-то в гости, садилась за стол и сообща делала домашние задания.

Так в учёбе и спортивных делах пролетели тёплые месяцы и наступили осенние каникулы. Я продолжал работать, став профи в сортировке писем. Работа была лёгкой, а тридцатка капала каждый месяц. Кроме работы я каждое утро бегал пять километров и делал зарядку. Пока днём было тепло – тренировался на турнике, а когда рукам стало холодно держаться за железо, просто увеличил количество отжиманий от пола и стал больше тягать купленные гантели.

Потихоньку привыкал к своей новой жизни. Женя на каникулах поучаствовал в городских соревнованиях, завоевав какой-то местный кубок. Брат уже был взрослым юношей, у которого начался возраст ухаживания за девицами, так что он до ночи пропадал на гулянках. Ольга тоже постоянно участвовала в соревнованиях от своей секции и то же что-то выигрывала. Я же по вечерам гулял на улице с соседскими девчонками и пацанами, а днём после работы, когда получалось, сражался в дворовый футбол.

Тем не менее, я и уличные ребята подходили к тому возрасту, когда организм стал «созревать», отчего потянуло к общению с противоположным полом. На улице мне понравилась жившая напротив девочка по имени Ольга, отчего я взял над ней некое шефство, выражавшееся в помощи по учёбе или покупке билетов в кино. Она тоже стала выделять меня из нашего коллектива.

Каникулы пролетели, и началась 2-я четверть. В школе меня озадачили пионерским поручением. Оказалось, что Дима Осин не вступил в пионеры, чем портил статистику школы. И вот на очередном классном собрании меня обязали сходить к нему домой и переговорить с родителями. Насколько я понял, они принципиально не ходили на школьные сборища, и учителя ничего с этим не могли поделать. Я задал вопрос:

– Наталья Евгеньевна, так что я смогу сделать, если преподаватели не могут?

– Надо попробовать. Может, у пионеров это лучше получиться. А ты, Александр, человек ответственный.

Надев школьную форму с галстуком, попёрся к Дмитрию домой. Дом был обычный, как у всех рядовых граждан страны, только густонаселённый. Братьев и сестёр у него было человек десять, из которых несколько старших уже жили отдельно самостоятельной семейной жизнью. Встретила меня достаточно возрастная женщина, оказавшаяся его мамой:

– А Димы нет дома, он на тренировке.

– А я к вам. Меня прислал совет нашего отряда, чтобы я поговорил о вступлении Димы в пионеры.

– Раз прислал, проходи.