Вода привычно забурлила, и я боковым зрением заметила, как округлились глаза Нурби. Время шло, а пар все валил и валил. Вокруг озера стало совсем жарко и душно, как на кухне в разгар подготовки к джэгу, но я упорно продолжала держать руку в воде. Постепенно бурление начало затихать, а потом и вовсе сошло на нет. Когда пар осел, перед нами предстало кристально-чистое озеро, дно которого было видно так же хорошо, как предметы вокруг.

Первыми отреагировали кони, которые тут же начали пить, утоляя многодневную жажду. Канболет обошел водоем с другой стороны и, зачерпнув руками воду, сделал глоток:

– И правда, как из источника! – восхитился он. – Это что же, и помыться можно будет?

Поймав мой взгляд, он хитро улыбнулся:

– А то не у всех же у нас была возможность искупаться во дворце колдуна.

– Я заметила, – многозначительно ответила я, вынимая руку с гребнем из озерца и пряча его в мешочек на поясе. – Я тогда вас оставлю.

Я поднялась и, потрепав по крупу коня Нурби, стоящего ближе ко мне, направилась назад в лагерь. Мне показалось, что названый брат хотел что-то мне сказать, и я задержалась перед ним на несколько мгновений, но Нурби промолчал, и я оставила их с Канболетом у озера. Помыться им обоим правда не помешало бы.

Когда они вернулись, взбодрившиеся и освеженные, мы решили поесть. Костер разводить было по-прежнему не из чего, но в перекидных сумках мужчин нашлось вяленое мясо, шхуз и лепешки – вполне достаточно для сытного ужина.

Мы расположились кругом, чтобы видеть друг друга, и принялись за еду. Разговор не шел, каждый думал о своем, и мы неловко отводили глаза, жуя холодную еду.

Я краем глаза разглядывала Канболета. У меня первый раз была возможность это сделать, и я не могла не признать, что друг Нурби очень хорош собой. Потрепанная, но хорошо скроенная черкеска подчеркивала его широкие плечи и плоскую грудь, простой пояс с красивым кинжалом стягивал тонкую талию. Под такой талией наверняка смог бы пролезть кот⁹⁹. Гладко выбритую голову украшала прядь на удивление светлых волос. Глубоко посаженные голубые глаза светились умом и с интересом разглядывали меня в ответ.

Я смутилась, поймав взгляд Канболета, и опустила глаза вниз, на свою одежду. И тут же почувствовала, как щеки горячеют от румянца. Как же ужасно я, должно быть, выглядела! Одежда вся грязная, в земле, слизи и еще одним богам ведомо чем, да еще и рваная к тому же. Мне тоже стоило освежиться в озере или хотя бы переодеться. Волосы даже до плеч не достают и свалялись из-за влажности. Худая, с загорелым обветренным лицом. Будто не гуащэ, а дочь беднейшего пшитля¹⁰⁰! И такой я предстала перед сыном пши. А ведь он легко мог бы свататься ко мне. Такой симпатичный молодой мужчина. Но теперь, конечно, я его точно не заинтересую. Замарашка. И не очень умная к тому же – сама полезла в логово бляго¹⁰¹.

– Что ты знаешь об Уэзрэдже Ябгэ? – прервал молчание Нурби, уже закончивший с едой. Брат был как всегда серьезен.

– Немного, – честно призналась я. – Он скачет не на коне, а на петухе ростом повыше меня. У него очень длинная борода, и мне даже показалось, что она живет своей жизнью. Каждую новую луну удды собираются в его дворце на джэгу. В его доме много унаутов и пленников, а в саду – дивных животных. Некоторые из них – заколдованные люди.

– Мэзгуащэ не сказала тебе, как победить его?

Я покачала головой, а потом вспомнила, что небольшую подсказку богиня мне все же оставила:

– Она сказала, что во мне есть разум и пламень, и умом я расплавлю камень.

– Это же из сказания об Ашамезе, – встрепенулся Канболет, до того слушавший меня будто без особого интереса. – Он спустился на Седьмое дно земли за Ахумидой, которую похитил Черный дракон, спас девушку и убил злодея¹⁰².

– Может, в сказании есть подсказка? – уточнил Нурби.

– Вряд ли. Ашамез собрал других нартских богатырей¹⁰³, они спустились в преисподнюю и спасли красавицу. Из всего этого в нашей истории есть только красавица, – Канболет многозначительно посмотрел на меня, и я не поняла, издевается он или серьезно.

Вдруг в наш разговор вмешался Джамидеж, который стал куда менее общительным после того, как мы воссоединились с Нурби и Канболетом:

– Карлик хитер. Вам нужно быть хитрее.

– Всего-то, – понуро буркнул Нурби.

– Сокрушаясь о своей нелегкой долюшке, вы точно ничего не добьетесь, – съязвил альп.

Нурби бросил на него взгляд, в котором мелькнула ярость. Я его понимала. Мне тоже было непросто привыкнуть к тому, что со мной препирается конь.

– Давайте для начала поспим? – предложил Канболет. – В ночных решениях правды нет¹⁰⁴.

Стоило ему это сказать, как я почувствовала, что жутко вымоталась. С самой встречи с Мэзгуащэ я двигалась только вперед, движимая желанием как можно скорее найти Нурби и Канболета. Я почти не ела, держась на одной лишь энергии, которую давала очищенная волшебным гребнем вода. Опасность, исходившая от всего в этом лесу, лишь подгоняла меня. А теперь, добравшись до брата, оказавшись в относительной безопасности, я смогла расслабиться, и мое изможденное тело потребовало отдыха.

– Кому-то стоит постоять на страже, – заметил Нурби, глядя на Канболета.

– Давай полночи я, потом ты? – предложил тот.

Она они будто совершенно забыли о моем присутствии. Мне стало обидно.

– Я тоже могу сторожить. Вы наверняка устали.

– Нет, Сурет, – мягко сказал Нурби, – это мужское дело.

Его ответ мне не понравился, но я слишком устала, чтобы спорить. Мужчины стреножили своих лошадей, мы разложили потники на земле и легли. Джамидеж тоже улегся спать чуть в стороне, а Канболет, потянувшись, начал обходить лагерь.

Еще какое-то время я следила за тем, как он двигается. Было видно, что он устал, но несмотря на это он шагал уверенно, его тело было напряжено ровно настолько, насколько требовалось, чтобы быстро среагировать в случае опасности. Прежде чем я успела подумать, зачем я вообще смотрю на него, мои веки закрылись и я провалилась в сон.

Я проснулась от ощущения, что за мной кто-то наблюдает. Это было на удивление неприятно, и кожу покрыли мурашки. Я села, часто моргая слипшимися глазами, и огляделась. Нурби спал рядом со мной и выглядел непривычно безмятежным. Джамидеж сопел поодаль, двое других коней легли рядом с ним. Канболет сидел на упавшем стволе дерева на краю поляны и чистил свой пистолет. Заметив движение, он поднял на меня глаза.

– Что-то не так?

Я поежилась, все еще продолжая чувствовать на себе чей-то взгляд.

– За мной будто кто-то наблюдает…

– Должно быть, карлик ищет свою невесту.

От этой мысли мне стало совсем паршиво. А ведь Канболет наверняка был прав. Я нашла гребень Псыгуащэ, который перед сном спрятала под седельную подушку, и сжала его в ладони. Приятная прохлада дерева и перламутра немного успокоила меня.

Канболет спрятал пистолет, поднялся с насиженного места и, приблизившись ко мне, опустился на корточки.

– Не переживай, я… мы не позволим ему снова пленить тебя, – он говорил тихо, почти шепотом, но даже так я слышала уверенность в его голосе.

Я слабо улыбнулась Канболету. Это из-за меня он оказался здесь, но он все равно был ко мне добр и старался поддерживать меня. И даже оказывал мне любезность. Было неловко, но все же приятно. Мне раньше не доводилось получать внимание и заботу от мужчин, помимо Шертелуко и Нурби.

– Я теперь не смогу уснуть, – посетовала я, стараясь говорить как можно тише, чтобы не разбудить остальных. – Если хочешь, я посторожу.

Канболет покачал головой:

– Не стоит. Мы же договорились.

– Это несправедливо. Вы же здесь из-за меня.

– Спуститься на самое Седьмое дно земли ради спасения прекрасной девы – разве ж это не достойное дело для воина? Благодаря тебе, Сурет, мы уподобились богатырям.

Я почувствовала, что щеки покрываются румянцем, и, смутившись, отвернулась.

– Я – Ашамез, ты – Ахумида¹⁰⁵, – продолжил тем временем Канболет, – ради тебя я сражу злого колдуна, и мы вместе вернемся на свет.

Я покосилась на Канболета, все еще не поворачиваясь к нему лицом. Он улыбался. Я совершенно не понимала, шутит ли он, сравнивая нас с героями древних легенд, или же действительно видит меня подобной Ахумиде, сиявшей, словно звезда.

– Ладно, – Канболет поднялся на ноги, – всё-таки попробуй поспать. А я буду охранять твой покой. Тебе ничего не угрожает, пока я здесь.

Канболет отвернулся и пошел обратно к стволу дерева, а я рухнула на подушку. Думал ли Канболет то, что говорил, или просто шутил, заигрывая со мной? Я до боли закусила губу, не понимая, что мне думать и что чувствовать. Каждый раз, когда Канболет позволял себе подобные высказывания, мое сердце начинало биться быстрее. Мне льстило внимание, особенно его внимание. Но я слышала, что о нем говорили. Младший сын Инала хорош собой и складно говорит, каждая девушка в их краях мечтает стать ему невестой. Но Канболет никогда не был у нас, никогда не танцевал со мной зафак, я даже не знала, что он дружен с Нурби. Впервые он увидел меня на дереве, оцепеневшей от ужаса перед медведем, грязной, тощей и ощипанной, как курица. Разве могла я его заинтересовать! Тогда зачем он играл со мной, бередя мое сердце такими речами?

За этими размышлениями, вызывающими в груди странную тревогу, я и не заметила, как липкое ощущение чьего-то взгляда исчезло. Я снова смогла вдохнуть полной грудью. Стоило взгляду пропасть, как меня снова потянуло в сон, и я провалилась в забытье.

Проснувшись, я уже не была уверена, что мой разговор с Канболетом был реален. Воспоминание было таким зыбким и ускользающим, будто бы все произошло во сне. И Канболет вел себя как обычно. А мне почему-то очень хотелось, чтобы все было взаправду. Я постаралась отбросить эти мысли. Сейчас было не время для них. Сейчас было время скрепить сердце и быть сильной.

Мы сели завтракать примерно тем же, что было и на ужин. Казалось, прошло не так много времени, но походная еда, еще и холодная уже успела мне опостылеть. Я с тоской вспоминала вкусности, которыми меня баловала Хуж. Сейчас бы съесть сочный масляный халюж и запить щхыу¹⁰⁶… От таких мыслей жевать жесткое копченое мясо стало еще тоскливей.

Из фантазий о вкусной еде меня вывел вопрос Нурби:

– Сурет, а как ты нашла нас в этом лесу?

Я подняла на брата глаза и поняла, что этот вопрос беспокоит его со вчерашнего дня.

За меня ответил Джамидеж:

– Я ее привел. Я чувствую, куда нужно идти.

Нурби взглянул на альпа с новым интересом:

– Значит, ты сможешь вывести нас ко дворцу Уэзрэджа Ябгэ?

– Если это то, куда нам нужно идти, – уклончиво ответил тот.

Странно, раньше он вел меня только в нужном направлении. Неужели тьма вернулась? Но все-таки Джамидеж бы сказал об этом. Может быть не всем, но мне – точно.

– Тогда решено! – объявил Нурби, вставая и стряхивая со штанов крошки.

– Что? – Канболет опередил меня с этим вопросом.

– Собираемся и идем туда, куда укажет Джамидеж. Сколько можно сидеть на месте!

Ах, Нурби-Нурби. В этом мы были так похожи, будто были единоутробными братом и сестрой. Он тоже никогда не мог сидеть на месте, не мог ждать, пока судьба распорядится за него. Наверное, если бы я не ускакала в ночь на поиски молока лани, это сделал бы он. Может, для того он и вышел той ночью на двор?

– Не могу не согласиться, – Канболет убрал в сумку остатки мяса и тоже поднялся, – это место дерет горло, как перестоявший щхыу.