Евгений Онегин. Престиж и предрассудки (страница 11)
– Прасковья Ларина не станет противиться, если дочь искренне полюбит. Конечно, вряд ли с Зарецким выйдет хороший брак, но мать желает ей счастья, а потому, скорее всего, уступит, – старался ввести Онегина в курс дел в их деревне Владимир, а тот лишь думал: «Господи, о какой ерунде мы говорим! Зачем мне это все?» – Главы семейства Лариных нет в живых, волю проявлять некому, так что тревогу матери понять можно. Пока Татьяну не сосватают, нежелательных кавалеров лучше удалять с глаз. Вот, кстати, и она.
Онегин и забыл, что у Прасковьи Лариной две дочери. Оленька представляла интерес как объект любви Ленского. Евгения занимало, на какие прелести, черты характера и милые недостатки мог польститься тонкий, умный и искренний Владимир. Со вчерашнего дня Онегин пытался представить его избранницу. Ему рисовался изысканный в своей простоте, тонкий и необычный портрет. Но, честно говоря, он остался разочарован. Оленька оказалась совершенно заурядной красавицей. От второй сестры Онегин и вовсе не ждал каких-то впечатлений.
Среди гостей она появилась незаметно, не привлекая к себе внимания. Тихо поздоровалась и улыбнулась новому гостю скромно и просто. Темно-русые волосы девушки были забраны в строгую гладкую прическу и ни единой прядки не выбивалось, чтобы притянуть к себе мужской взгляд или намекнуть на игривость или кокетство. Ореховые глаза смотрели без выражения и особого участия. В ней вообще не было ни озорства, ни искры молодости. Создавалось впечатление, будто она вовсе лишена краски. Весь ее облик словно был подернут поволокой, припылен.
Да и оделась она не в пример сестре тусклее, в простое серое платье, лишенное даже кружев. И в манерах оказалась скромнее, спокойнее и бледнее.
Уделив новому гостю положенное согласно правилам хорошего тона время, она словно тень скользнула на свое место за столом рядом с матерью.
– Вряд ли мы сумеем удивить господина Онегина изысканностью блюд. Полагаю, он привык к совсем другому столу, – смущенно проговорила Прасковья Ларина. – Но позвольте яблочный пирог, который я готовлю сама. Сегодня он удался. И взбитые сливки Аксинья приготовила наисвежайшие, прямо к столу.
– Не стоит беспокоиться, сударыня, – вежливо произнес Онегин. – За последние несколько месяцев в доме дяди я привык даже не столько к простой кухне, сколько к весьма скудному питанию. У него были заведены строгие порядки в вопросе экономии. Вашу кухню я нахожу весьма приятной и вкусной. Попробовал с большим удовольствием, – и, понизив голос до шепота, добавил: – Ваш пирог буквально тает во рту. Лучший яблочный пирог, что я ел. Только не говорите господину Талону.
– О, приношу свои соболезнования, – скорбным тоном пробормотала Прасковья Ларина, и ей поддакнули Пустяковы, хотя они присутствовали на похоронах.
Но по лицу хозяйки дома скользнула радость и благодарность за оценку ее кулинарных способностей. Как же все-таки этот Онегин был мил и добр!
– Замечу, что скромность в наипервейших потребностях, по моему разумению, очень правильное положение вещей, которое приводит в тонус, закрепляет на всю жизнь основы экономии и бережливости, – предпринял очередную попытку оседлать любимого конька помещик Петушков. – Мое почтение вашему покойному дядюшке за это. Если не возражаете, продолжу свою мысль. – Поскольку желающих его перебить с ходу не нашлось, он снова заговорил: – Если молодой человек растет в обществе родителей и прочих старших родственников, которые с почтением и тщанием относятся к каждой копейке, скорее всего, он и сам обретет навыки экономить и беречь, чтобы потом перышко к перышку складывать свое состояние.
Евгению не очень хотелось раз за разом обсуждать своего дядю и его порядки, а потому он попробовал переменить тему.
– Но почитаемый вами Адам Смит придерживается мнения, что потребность скопить состояние есть не что иное, как удовлетворение тщеславия, – принялся рассуждать он, уже не впервой высказывая свое мнение по данному поводу. – А как иначе проявить свое тщеславие, если не выставлять напоказ роскошь, не демонстрировать привычки к хорошей, богатой жизни?
– Так в этом и заключается суть тщеславия. Когда человек с минимума, данного ему от рождения, вырос до приличного состояния, приумножил, усилил, скопил. Такие достижения, способности, воля и таланты не останутся без внимания. Вот тут-то и настигнет истинное восхваление, почет, из которых расцветет тщеславие, – со всем уважением проговорил Иван Иванович, впившись подобострастным взглядом в столичного гостя, и, выражая почтение, слегка поклонился.
– Вы полагаете, можно что-то существенно изменить в своем финансовом положении, данном от рождения? – пренебрежительным тоном поинтересовался Зарецкий, сопроводив свои слова таким же взглядом поверх бокала, который вертел в руках. – А вы, милостивый государь, не считаете, что с рождения мы обречены довольствоваться тем, что нам от этого самого рождения досталось?
– Нет, так я не считаю, – быстро возразил Петушков. – Вы хотите сказать, что состояние можно приобрести только в наследство? Нет, я так не считаю.
– Я хочу сказать, что выше головы не прыгнешь. Все зависит от семейства, в котором ты родился. Если уж судьбой уготовлено родиться с золотой ложкой во рту, пить-есть с серебра да фарфора, одеваться в бархат и меха, то жизнь твоя удалась и, сколько ни потрать, деньги так и будут к тебе липнуть. К богатой семье прилагаются и связи, и знакомства нужные. Тебе рады в любом обществе. А если судьба распорядилась иначе, то не видать тебе богатства, как ни старайся его приумножить, ибо и возможностей никаких нет.
– А мне кажется, подобными речами люди оправдывают безделье и нежелание трудиться. Трудиться упорно, работать не покладая рук. Не переставая учиться жизни, – и не думал сдаваться Петушков, встретив отпор своим суждениям, иную точку зрения и, кажется, спор. Наоборот, возможность порассуждать на данную тему доставляла ему огромное удовольствие.
Онегин и Ленский переглянулись. И пусть один ничего не сказал другому, они все поняли без слов. Петушков не поменяет своего мнения, какие бы доводы ни приводил Зарецкий. Даже тона рассуждений Иван Иванович не сменит, так и будет с почтением и уважением призывать трудиться и цитировать модного экономиста. С добротой и снисходительностью, которые свойственны старшим, пожившим и убежденным, что знают жизнь, людям. Зарецкий не уступит и останется при своем мнении. Ровно по тем же причинам. Ставя на свою сторону жизненный опыт и пережитые трудности.
– Вы призываете смириться с данностью? Совсем ничего не делать? Пропагандируете лень и бездействие? Опасные суждения! – в голосе Петушкова не звучало ни страсти, ни возмущения, все те же вежливость и почтение.
– Я призываю не ждать от судьбы чудес, – откликнулся Зарецкий. – Призываю трезво оценивать возможности и будущее. Еще в родительском доме, еще в совсем юном возрасте можно представить, что нас ждет. Не щадя себя, честно ответить на вопросы о своей жизни. Не ждать великих свершений и поворотов в судьбе, если взяться им неоткуда. Тогда тебя, во всяком случае, ждет меньше разочарований, – хмыкнул Зарецкий и пожал плечами. – Если повезет сразу родиться в знатной и богатой семье, если отец делец, уже обеспечивший состояние семьи, даже если просто знатен и за семьей стоит немалый капитал, то и всем отпрыскам уготована замечательная участь. Тут и бездетная тетушка какая подкинет состояние, а то и не одна. И партия подвернется удачная, которая приумножит доход и жизненную уверенность. Все получится, за что ни возьмись. Все на руку будет. Золото и благости сами на голову будут сыпаться. А уже если фортуна изначально не улыбнулась вам и родились вы в бедной, не шибко знатной семье, где на завтрак хлеб да каша, то вам в жизни мало что светит, как ни силься. Я хочу сказать, что все зависит от удачи. Либо повезет, либо нет. Мы под властью внешних влияний. И никакие усердные труды и способности не заменят этой самой удачи.
– Удача неплоха во всех отношениях. Кто же спорит! – всплеснул аккуратными ручками Петушков. – Но наша судьба в наших руках. Упорным трудом, стараниями, стремлениями и верой в себя можно все изменить. Главное, не впадать в уныние. Сила характера и определяется способностями человека пробираться сквозь уготовленные жизнью дебри и препятствия. Кто слаб и сдался, тот остановился на середине пути, тот покатится назад, тот не получит никакого результата. А кто сжимает волю в кулак… – Иван Иванович продемонстрировал, как именно надо сжать кулак, и Онегин с Ленским едва не прыснули со смеху, настолько пример выглядел комичным. Кулачок у помещика Петушкова оказался некрупным, почти детским. У него были на удивление маленькие и пухлые ручки. Много воли в такой кулачок явно не поместится. – Сложить лапки и сослаться, что не повезло, – позиция удобная, вроде как от тебя ничего и не зависит, необременительный жизненный принцип, делать-то с этим ничего не надо, ибо признали уже, что невозможно сделать. И виноваты не вы, а какая-то эфемерная судьба, которую назначили ответственной. Никакого чувства вины. Как по мне, не похоже это на позицию сильного волевого человека.