– Уже. Не помогает, – сквозь зубы процедил он и в очередной раз одернул рукава, беспокоясь о том, что его болтовню расценят как неуважение к приглашенным хористам.

– Ну, тогда представь меня голой.

Не удержавшись, он повернулся к Илайн, стоящей слева от него, и она лукаво улыбнулась в ответ, довольная, что шутка удалась. Риз надеялся, что все увлечены музыкой и не слышат их. А лучше бы еще и не видели.

– У тебя щеки покраснели.

– Тут жарко.

– У-у-уф! – шумно выдохнула Илайн и помахала рукой, изображая, будто ей душно.

Притворство на грани издевательства. В отличие от него, упакованного в парадный китель, Илайн повезло куда больше. Вряд ли она, облаченная в струящееся платье с открытыми плечами, изнывала от жары. Если что и доставляло ей неудобства, так это любопытные взгляды и волнительные перешептывания гостей, обсуждавших спутницу Хранителя Делмарского ключа.

Для Риза это был первый официальный прием в статусе градоначальника и первый публичный выход с того злополучного ужина, когда его выгнали из дома Брадена и избили. Сплетни о том случае давно утихли, а напоминать о них никто уже не смел. И все же, находясь среди свидетелей своего былого унижения, он ждал подвоха: неудачных острот, намеков или, что еще хуже, лживого сочувствия. На праздновании Велла-серры собрался весь бомонд, что общество и прежде угнетало его, а сейчас вовсе становилось невыносимым.

Чтобы отвлечься, Риз огляделся вокруг, задерживая внимание на деталях. Под сводчатым потолком провисали тяжелые гирлянды из еловых ветвей. Свечи в канделябрах бросали мерцающие отблески на хрустальные бокалы. Оранжевые плоды физалиса, похожие на огни, были повсюду: ими украшали арочные окна, и столы, и сами блюда, дожидавшиеся гостей. Когда последний припев отзвучал и хор проводили аплодисментами, публика плавно переместилась поближе к угощениям.

Риз наивно полагал, что это ненадолго отвлечет собравшихся и позволит ему перевести дух, однако сразу заметил, как от потока гостей отделилась тощая высокая фигура и решительно, как стрела, устремилась прямиком к нему. Он даже не успел приосаниться и встретил давнюю знакомую в полной растерянности.

– Господин Ризердайн, – протянула госпожа Бланда, словно его имя было строчкой из велласеррской песни. – Не припомню праздника прекраснее!

Он был уверен, что такой похвалы удостаивался каждый, кто вызывал у госпожи Бланды корыстный интерес. Манера речи всегда выдавала ее истинное отношение к собеседнику: чтобы выказать уважение, она говорила медленно, напевно, растягивая слоги; а для тех, кто вызывал у нее нескрываемое презрение, была припасена особая интонация, когда окончания слов искажались или вовсе терялись в спешке.

Ему следовало с благодарностью принять ее похвалу, однако он не умел притворяться, поэтому в ответ лишь учтиво кивнул, надеясь, что разговор исчерпает себя, едва завязавшись. Чувствуя его растерянность, Илайн поспешила на помощь.

– Вы можете забрать угощения для приюта вон там. – Она указала в сторону ниши, где разместили деревянные ящики с разной снедью. Часть из них собирались отвезти в башни Хранителя, а остальное раздать нуждающимся на улицах. Для детского приюта, коим заправляла госпожа Бланда, тоже приготовили щедрый подарок.

– Спасибо, госпожа Нидл, – сухо сказала директриса, не оценив ее заботы. Тем самым тоном, выражающим пренебрежение.

– Уолтон, – тут же исправила Илайн. Выложила на стол главный козырь, чтобы не затягивать выигрышную партию.

Госпожа Бланда замялась. Ее взгляд скользнул вниз и задержался на кольце: топаз в золотой оправе красноречиво сверкал на безымянном пальце Илайн. Убедившись, что ее не обманывают, директриса выдавила:

– Примите мои поздравления. Не знала, что вы обручились.

– Мы не делали из этого сплетни. – Илайн пожала плечами, увитыми жемчужными нитями.

– Оно и правильно, – пробормотала госпожа Бланда, сконфуженная колким замечанием. Ее назвали сплетницей, но выказать обиду она не посмела и молча удалилась, по пути едва не снеся девушку, разносящую напитки.

Бокалы тревожно звякнули, но та смогла удержать их на подносе, не пролив ни капли. Глядя на этот трюк, Риз невольно подумал о Саймоне и его бережном обращении с посудой. Прислужница иначе расценила его взгляд и предложила вина, а когда получила отказ, поспешила дальше, сквозь толпу, подставляя бокалы жадно протянутым рукам.

Не дожидаясь, когда следующий гость изъявит желание отметиться перед Хранителем Делмарского ключа, Риз и Илайн ускользнули из зала, чтобы наконец ненадолго скрыться от любопытных взглядов. Их стало значительно больше после того, как госпожа Бланда вернулась к гостям и не преминула сразу же обсудить открывшуюся ей истину. Можно было не сомневаться, что к утру новость подхватят газетчики, и на первой полосе «Делмар-Информер» появится кричащий заголовок что‑то вроде: «В ночь Велла-серры Хранитель Делмарского ключа торжественно объявил, что обручен». Риз понимал, что публичные обсуждения его жизни неизбежны, но предпочел бы отсрочить момент. Илайн он не винил. Их совместное появление на приеме уже говорило о многом, а кольца на безымянных пальцах служили подтверждением сплетен. Легко было представить, как люди обсуждают главных героев прошедшей Велла-серры: новоявленную чету Уолтонов.

Через распахнутые двери они прошли на небольшой балкон с каменной балюстрадой. Отсюда открывался вид на городскую площадь: с высоты Восковая аллея выглядела как шеренга солдат во время факельного шествия. Благодаря ветру воздух снова стал свежим, и облако медовой сладости унесло куда‑то дальше, в сторону улиц, где продолжались шумные гуляния.

Зима в Делмаре была мягкой, но сейчас, после душного зала, холод ощущался совсем иначе. Риз предложил Илайн китель, но та заупрямилась.

– Даже не пытайся спихнуть на мои плечи должность градоначальника.

– Это всего лишь одежда.

– Вначале форма, потом обязанности… Ну уж нет, – проворчала она, состроив гримасу.

– Хочешь, попрошу принести твой плащ?

– Это лишнее, – отмахнулась Илайн. Несмотря на то что на ее руке сияло драгоценное кольцо, а новая фамилия была на слуху среди бомонда, сама она не относила себя к людям, имеющим право обращаться к прислуге, особенно по таким пустякам. – Побудь со мной.

Он прижал Илайн к себе, чтобы согреть, и она не стала возражать. С минуту они, молча наблюдали за огнями на городской площади.

– Как думаешь, нас кто‑нибудь хватится, если мы сбежим через балкон? – задумчиво проговорила Илайн.

– Нас – нет, а вот парадный китель будут искать. Это же реликвия.

– И как оно, носить на себе реликвию?

– Чувствую, скоро с ней срастусь. Если она не придушит меня раньше.

– Интересно, как в него помещался Лэрд?

– Носил на одном плече.

– Серьезно?

Риз засмеялся и заверил, что говорит правду. В отличие от самих Хранителей Делмарского ключа, их праздничное обмундирование не менялось с давних пор, и градоначальникам разного телосложения и габаритов приходилось проявлять изобретательность, дабы соблюсти традицию и вырядиться как положено. Будь они королями, носили бы корону, как символ власти, но их роль была значительно скромнее. Привилегий хватило только на китель, прошитый золотыми нитками.

Самая холодная ночь в году стремительно надвигалась, чтобы оправдать свое звание. На город опускался туман. Морской воздух пощипывал кожу, – казалось, будто ее натерли солью. Риз предложил вернуться к гостям, но Илайн снова заупрямилась.

– Не хочу. Там все женщины смотрят на меня так, словно я стащила лакомый кусок из их тарелки.

– Ты их поражаешь.

– Вот и хорошо. Когда они теряют дар речи, становится тише.

Порыв колючего ветра заставил Илайн прижаться к нему теснее, и Риз почти поддался желанию сбежать с праздника прямо сейчас. Он бы давно так и сделал, если бы не был вынужден следовать четкому регламенту. Все ждали кульминации вечера – грандиозного фейерверка. С этого самого балкона Ризу предстояло запустить первую ракету и на том сложить свои полномочия городского шута до следующего торжества.

– Потерпи еще час, – сказал он. – Клянусь, что не задержусь ни на минуту.

– Ох, Ри. Клятвы – не зерна, не прорастут там, где их разбросали.

– Ты это сама только что придумала?

– Нет. Старые мудрости Ислу.

– На островной земле не растет ничего, кроме табака. Уж поверьте! – внезапно раздалось позади.

По одному голосу Риз понял, кто бесцеремонно вмешался в их разговор. Обернувшись, он, как и ожидал, увидел мерзкую физиономию Иржи, фермера из восточного Ридо.

– Вижу, даже светское общество не научило вас манерам. – Риз смерил его уничижительным взглядом. Однако смутить этого дубину не удалось. Как у деревянной фигурки с лубяными глазами, его гримаса осталась неизменной. Он склонил голову, неумело пытаясь притвориться вежливым, и выдал:

– Позвольте обратиться к вам, господин Уолтон.

– Вы уже сделали это без моего дозволения.

Риз надеялся, что холодный тон намекнет дотошному фермеру, что ему пора, но тот явно не собирался уходить и, прожигая их взглядом, стоял неподвижно, заняв собой дверной проем.

Они оказались в ловушке. Предложение Илайн сбежать через балкон теперь казалось единственным шансом спастись от неприятного общества. Словно подталкивая их к краю, Иржи шагнул вперед, прогнусавив:

– Понимаю ваше желание уединиться с супругой. – Его масляный взгляд скользнул по плечам Илайн. – Уделите мне пару минут, а после я готов постоять на стреме, чтобы вас никто не побеспокоил.

Не желая оставаться объектом скабрезных шуток, Риз отстранился от Илайн. Ее присутствие оказывало на него то же действие, что крепкий алкоголь или горячая ванна: размягчало, делало уязвимым. Стоило ему ненадолго забыться рядом с ней, и он потерял бдительность.

Иржи прочистил горло и завел свою шарманку ушлого дельца:

– Я не раз пытался попасть к вам, господин Уолтон, и каждый раз получал отказ. Хотя вы должны быть заинтересованы в том, чтобы сотрудничать с восточными городами, способными прокормить Делмар. Слышал, после того как ваши фермы закрылись, в столице начались проблемы с продовольствием.

– Вы можете вернуться за праздничный стол и убедиться, что делмарцы не голодают.

– Таскать запасы – удел крыс, – заявил Иржи, надеясь, что его слова достаточно оскорбительны, чтобы уязвить Риза и лишить его той уверенности, с какой он отказывался от подачки. – Что будет после, когда доедите то, что откладывали на черный день? Я готов помочь. Мы собрали хороший урожай и можем прокормить все южные земли: от Лима до Хафна. Но вам я сделал предложение первым.

– Я тронут, – холодно ответил Риз. – В таком случае не окажете ли вы мне услугу?

Иржи надулся как индюк; видимо, решил, что смог переломить ход разговора.

– С радостью.

– Тогда уйдите прочь и больше не попадайтесь мне на глаза.

Иржи туповато заморгал. Потребовалось несколько секунд, чтобы он осознал сказанное и нашелся, что ответить.

– Я думал, вы мудрый управленец и не будете принимать решения, руководствуясь старыми обидами.

– Ничего личного. Я наслышан о том, как вы ведете дела. Обманутые пайщики, поставки гнилого зерна с обвесом в вашу пользу… – Риз покачал головой в знак порицания. – Для многих вы – причина огромных убытков, и я не стану подвергать городскую казну такому риску. Так что можете оставить мечты о том, чтобы занять столичный рынок. Этого не будет, хоть в лепешку расшибитесь.

Иржи затрясся от злости; щеки его раздулись, и весь он стал похож на воздушный шар.

– Ваша минута давно истекла, – поторопил Риз, и больше повторять не пришлось. Оскорбленного Иржи как ветром сдуло.

Все произошло так быстро, что, казалось, он успел сделать единственный вдох, а теперь, избавившись от надоедливой персоны, смог свободно выдохнуть.