– Мисс, там сильный ветер. Я взяла на себя смелость предложить вам шаль.

– Благодарю вас, – Роза совсем растерялась от этого церемонного отношения. Дома, в их с отцом доме, всё было совсем по-другому, намного проще. И служанка там запросто могла обнять «юную мисс». Да никто её там так и не называл. «Девочка моя» звал её отец или ещё «юным цветком» в шутку. Помнится, отец часто повторял, что у них древнегерманские корни, какой-то давний предок был оттуда и поэтому он имеет полное право назвать свою девочку именем, которое точно принесёт счастье, потому что не может быть плохой жизни у «нежной, как розы». Эх, отец…

Роза сжала губы, чтобы не заплакать. Привычная картина в последние дни. И вышла в сад. Сильный ветер сразу закрутил её как тростинку. Но было ясно и солнечно, прекрасный день для прогулки. И Роза направилась вперёд по тропинке, не обращая внимания, куда идёт, словно в родной степи.

Она то и дело останавливалась и наклонялась, чтобы дотронуться до цветка или до ветки. Сад был прекрасен, но он не сравнится с её любимой степью. И всё же Роза с удовольствием вдыхала свежий воздух и слушала пение птиц. И сколько времени так прошло, она не знала. И в степи бывало, гуляя она забывала про время. Когда она поняла, что, кажется, голодна и устала и пора бы домой, то осознала, что вовсе не знает, в какой части сада находится и насколько вообще она далеко от тётушкиного дома. Но это её ни капли не напугало. Наоборот, стало только интереснее.

Ухоженные тропинки превратились в заросли, а подрезанные деревья сменились буйно разросшимися с переплетёнными между собой ветвями. Роза сделала ещё несколько шагов вперёд и упёрлась во что-то твёрдое. Она раздвинула ветви руками. Перед ней была старинная кованная решётка, видимо от забора. Вот только плющ и дикий виноград, оплетавший её, сделали своё дело, и в решётке были погнуты несколько прутов, да так удачно, что спокойно можно было пролезть, чем Роза и воспользовалась. Она спокойно пролезла в дырку в заборе и осмотрелась. Среди деревьев виднелся просвет. Вот туда она и направилась.

Ступая мягко и неслышно, насколько это было возможно в туфлях на такой грубой подошве, Роза чувствовала себя снова словно в родной степи. Она прикрыла глаза всего лишь на секунду и представила, что она там, дома. Сейчас она откроет глаза и всё будет по-прежнему – она снова сидит прислонившись спиной к шершавой коре дерева, а её босые ноги овевает ветер. А там, чуть дальше, качает своими головками вереск…

Странный звук заставил её открыть глаза так резко, словно выдернул ото сна. Это были чужие шаги. Где же она? Впереди виднелся просвет, и Роза с радостью заспешила к нему, отодвинула ветви деревьев и с изумлением отпрянула назад. Впереди, в конце аллеи, виднелась старая усадьба. Конечно, не такая красивая, как тётушкин дом, но, по-своему прекрасная. И судя, по её виду и зарослям вокруг, в ней либо никто не живёт, либо живут такие же чудаки, как отец. Но ведь она же слышала шаги! Или ей почудилось?

Сердце забилось в предвкушении тайны. Роза вдохнула полной грудью и шагнула вперёд, на аллею. Всего несколько шагов туда, к усадьбе. Ей было бы интересно осмотреть её вблизи, когда сзади её окликнули:

– Добрый день!

Голос был мужской абсолютно точно. Роза вздрогнула и медленно обернулась. Стало как-то не по себе. Она, выросшая в глуши и одиночестве, страшилась людей больше, чем животных. Особенно мужчин.

Перед ней стоял мужчина. Ветви деревьев, переплетаясь над ними, создавали тень, и она едва могла видеть его лицо. И поэтому, наверное, он показался ей почти стариком, едва ли не старше отца. Она облегчённо выдохнула. Мужчина сделал пару шагов и повернулся к ней.

И тут Роза вскрикнула, развернулась и опрометью бросилась бежать. Он он… Настолько страшный! Его лицо показалось ей чудовищным, будто состоящим из одних шрамов. Так страшно ей никогда ещё не было! Она пролезла через дырку в заборе, ободрав руки и оставив кусочки платья, а потом бежала, насколько хватило сил, пока запыхавшись не упала прямо на траву, оглядываясь. Ей всё казалось, что этот страшный мужчина гонится за ней.

Но никого не было. Роза понятия не имела, где находится и в какую сторону от тётушкиного дома, она убежала, однако страха не было. Даже если придётся заночевать здесь, среди таких родных деревьев и трав, Роза ничего не имела против этого.

Правда, когда она успокоилась, ей стало стыдно за себя. Ну разве так можно? Пусть этот мужчина и уродлив и страшен, как смертный грех, но ведь он не сделал ей ничего плохого! А грех смеяться над стариком или тем более бояться его. Ведь она то уже не ребёнок!

Роза представила, что мужчина сейчас, быть может, оскорблён её выходкой или даже расстроен, сильно расстроен. И она почувствовала твёрдую решимость всё исправить. Права тётушка – она действительно не имеет никакого понятия об этикете и ведёт себя как избалованный ребёнок. Отец не был бы доволен таким её поступком! Мучимая совестью, она встала. Вот только оглядевшись поняла – вокруг сплошной стеной сплетались деревья и никакого даже намёка на чью-то усадьбу – ни тётушкину, ни таинственного незнакомца.

Что-ж. Надо просто куда-то пойти. Если долго идти, то куда-нибудь да выйдешь. Вдохновлённая этой простой философией, Роза вздохнула и пошла вперёд, отважно перелезая через поваленные деревья и пригибаясь, когда ветви уж очень сильно свисали над головой. Совсем скоро она вышла на тропинку и бодро зашагала по ней.

И через какое-то время услышала голоса. Звали вроде бы её. По крайней мере она услышала пару раз слово «Розалинда». Роза даже, было, крикнула в ответ, но так тихо, будто птичка пискнула (отец ей говорил о том, что голосок у неё как у малюсенькой степной птички – тихий и едва слышный).

И когда она наконец вышла к тётушкиному имению, удивилась суете, царившей здесь. Интересно, что случилось? Она поправила платье и медленно направилась к дому. Тем более, что и есть уже хотелось. Надо было, конечно, взять с собой на прогулку хотя бы кусок хлеба с сыром (она так часто делала дома), но здесь, увы, не дом.

Вдруг из дома вышла тётушка. Увидела её и бросилась к ней едва ли не бегом.

– Розалинда! Боже мой! Где ты была? – Роза удивлённо смотрела на тётушку, которая несколько раз подозрительно высморкалась в надушенный шёлковый платок, а потом отвернулась. Неужели она волновалась за неё?

– Я гуляла, – тихо ответила она.

– Гуляла! Так долго! Мы с ног сбились искать тебя. Уже и время обеда прошло. Розалинда, душа моя, надо думать не только о себе. – Тётушка взяла её под руку и повела домой.

Роза покорно опустила голову и побрела за тётушкой. Она и сама понимала, что, должно быть виновата, и что тётушка действительно за неё переживала.

– Я просто заблудилась, – тихо сказала она, надеясь, всё же, что её услышат.

– Заблудилась?! – Тётушка остановилась и всплеснула руками. – Ну конечно! Я говорила садовнику, что сад запущен донельзя и никуда не годится. Но мой покойный супруг так любил этот сад, в котором ещё его матушка высаживала розы, что не разрешал вырубать слишком разросшиеся деревья и кустарники. А я как верная вдова чту память о нём. – Она снова поднесла платок к глазам. – Но всё, теперь то я уж точно прикажу садовнику заняться садом. Это никуда не годится, когда такая юная и неопытная девушка теряется в дремучих зарослях!

– Но, тётушка! – Роза попыталась возразить ей. Ибо сад казался ей прекрасным таким, каким он был сейчас. И вырубать или выкорчёвывать деревья было для неё сродни святотатству. Отец научил её бережному обращению с природой, повторяя, что каждый листик и каждая травинка могут чувствовать боль, потому что они тоже живые, как и люди или животные.

Но тётушка, конечно, не услышала её. Она довела Розу до её комнаты и позвала Берту, чтобы та быстро привела её в порядок. А потом они отправились обедать. Подумать только – из-за этого случая пришлось перенести время обеда на час позже, а это – недопустимо!

Пока уставшая Роза брела до столовой, она хорошенько обдумала произошедшее и решила лучше не рассказывать тётушке про встречу с неизвестным мужчиной. Ей было стыдно и этот стыд жёг гортань, заставляя едва ли не сделаться немой. А ещё она боялась, что тётушка отругает её и вообще тогда запретит гулять. А сидеть в четырёх стенах и учиться… Бррр! Роза с ужасом себе это представила. И как несчастные девушки только выдерживают обучение в пансионе без возможности бегать и гулять, когда им этого захотелось?!

И поэтому после обеда (миссис Фламер. Слава Богу в этот раз на обеде не присутствовала), Роза осторожно спросила у тётушки:

– Миссис Грувс…

– Тётушка, родная, для тебя я всегда тётушка, – перебила её тётя. И Роза облегчённо вздохнула. Ей так тяжело было называть людей всеми этими «мисс» и «миссис», они словно жгли ей язык.

– Тётушка, я когда заблудилась, вышла из кустов и увидела какую-то усадьбу. В ней кто-то живёт? – Роза было самой стыдно от своей хитрости и хотелось ударить пальцами по губам. Так делал отец, когда у него вдруг вырывалось (очень редко!) грубое слово. Но она молчала. Почему-то вдруг ей показалось делом огромной важности узнать, кто хозяин этой таинственной усадьбы. Просто необходимо, жизненно важно!

– Усадьбу? Хм… – Тётушка наморщила лоб, словно пытаясь вспомнить, а потом улыбнулась. – А, ты, наверное, имеешь в виду старый дом полковника Джексона. Потому что больше ничего так близко, чтобы ты смогла дойти на своих ногах, нет. Но, однако, как ты всё же далеко забрела!

– Полковник? – Переспросила вдруг робея Роза. Ну вот, оказывается, всё ещё хуже, чем она думала. Она обидела, оскорбила полковника, героя войны, который, наверное, получил шрамы в каком-нибудь доблестном сражении, спасая чью-нибудь жизнь. А она так позорно от него убежала!

– Ну да. Правда, он очень редко появляется в своём доме. В основном там живёт его воспитанник – рядовой Кларк. Очень милый и добрый юноша. А у самого полковника дом, кажется, на Майорке или где-то в Индии. Я не очень то в этом разбираюсь, дорогая. Знаю, что он очень нелюдимый мужчина и с этим связана какая-то печальная история. Но он купил этот дом относительно недавно, правда тогда мой муж уже сильно болел и мне было не до этого. – Тётушка вздохнула и отвернулась.

Рядовой? Юноша? Роза поняла окончательно запуталась. Неужели она видела его? А полковник в это время был где-то на Майорке? Очень интересно. Завтра она обязательно пойдёт туда снова и в этот раз уже точно всё выяснит и про самого полковника и про его воспитанника.

Глава 3

Утро выдалось туманным и прохладным. Но Розу было не остановить. Вчерашняя тайна заставляла гореть глаза и почему-то сильно стучать сердце, словно предчувствуя какую-то скорую перемену и непременно к лучшему!

Конечно, эта неделя скоро пролетит, она и не заметит, как. И потом её ждут экзамены и её знания обязательно сочтут ненадлежащими (судя по постоянным придиркам миссис Фламер) и она будет корпеть до ночи за книгами в пыльных кабинетах. Но пока то она свободна и надо пользоваться этой свободой!

После завтрака, который Роза едва высидела, ёрзая в предвкушении впечатлений, за что получила новую порцию нотаций от бессменной компаньонки тётушки, она отпросилась на прогулку. Конечно пообещала, что будет вести себя прилично и следить за временем. И это правда, она ведь ничего другого и не хотела. Так, просто прогуляться до соседней усадьбы. Ведь она так близко, а погода пока позволяла. Вот пойдут дожди, а там, глядишь и снег выпадет, и уже не придётся погулять по саду. А сейчас, пока есть время…

Словом, так Роза уверяла себя в том, что не делает ничего предосудительного. Тем более, что ей разрешили гулять. Вот она и будет гулять.

Она накинула тёплую шаль, завязала капор, так как на этом настояла тётушка. Негоже бегать ей простоволосой, как девочка. И направилась наконец в сад.