снова накосячил, и с замиранием сердца ждали, что сейчас объявят о четвёртом предупреждении. Никто не знал, какое наказание за это полагается, и никто не хотел рисковать после того, что случилось с Лысым.

В какой-то момент стена вдруг засветилась красным, потом снова стала белой, несколько раз сменила цвет туда-

сюда и наконец погасла, но ни одного слова на ней так и не по-

явилось.

Наблюдатель 154 смотрел на это как зачарованный.

922 решил подлить масла в огонь:

– Похоже, система сейчас взорвётся.

Ю Хо не обратил на это внимания. Он протянул Юй Вэню осколок бокала:

– Посмотри, нет ли там внутри чего, а то у меня глаза заболели.

Юй Вэнь присел на корточки. В его голосе отчётливо звучала паника:

– Правилами запрещено бить посуду!

Ю Хо отошёл от лампы, на секунду прикрыл глаза и холодно ответил:

– А с чего ты взял, будто я что-то разбил?

– Я что, слепой?

– В условии говорится про двенадцать предметов. Сам пересчитаешь или помочь?

И тут до собравшихся наконец дошло! В описании задачи было чётко сказано про двенадцать гостей и двенадцать предметов. Все они были аккуратно расставлены на деревянном столе и помечены цифрами. А разбитый бокал? То ли случайно, то ли намеренно система его не включила, а значит, можно делать с ним что угодно.

– Брат, да я готов тебе ноги целовать!

Юй Вэнь сразу оживился и посмотрел на свет через осколок стекла.

Лао Юй собирался влепить сыну пощёчину, но только занёс руку, как услышал:

– Ого! Тут и правда что-то есть!

К округлому дну бокала крепилась тонкая ножка, вернее, уже её неровный осколок. Юй Вэнь крутил бокал под разными углами при свете очага, сам выгибался, принимая неестественные позы, и наконец позвал остальных.

– Вот так видно!

Экзаменуемые мигом окружили его и начали толкаться, пытаясь хоть что-то разглядеть, но не могли поймать нужный угол и расстояние.

– Ну как? Что там?

Татуированный первым сдался:

– Говори, не томи!

– Если бы я чётко увидел, я бы не стал крутить эту штуковину туда-сюда! – огрызнулся Юй Вэнь.

Он был не против поругаться с Татуированным, но тут кто-то похлопал его по плечу.

– Позволь мне взглянуть!

Это был Ю Хо. Он закрыл глаза на пару секунд, чтобы отдохнули, и забрал осколок бокала у брата.

– Вот, смотри… – Юй Вэнь аккуратно расположил стекло под нужным углом и ткнул пальцем в ту точку, где ножка соединялась с основанием. – Там что-то есть. Вроде какая-то картинка, только нечёткая: не пойму, то ли рисунок, то ли иероглифы.

Ю Хо охнул, а потом стукнул осколком по твёрдой поверхности. Раздался хруст, ножка окончательно отвалилась, причём скол получился гладким, словно так и было задумано.

– Есть! – Юй Вэнь протянул руку ладонью вверх и поймал крошечный листочек, паривший в воздухе.

Остальные вытянули шеи, чтобы рассмотреть. На ладони у Юй Вэня лежала бумажка размером не больше горошинки. Наверное, она была приклеена ко дну бокала. Одна сторона оказалась пустой, а на другой виднелись латинские буквы: «Simon the Zealot».

Иностранец Майк тихонько прочёл надпись вслух. Две старушки наморщили лбы:

– Что?

Майк посмотрел на них, а они на него, повисла неловкая тишина. Тяжело, когда люди говорят на разных языках.

– Тайная вечеря! – выпалил кто-то.

– Э, ты чего обзываешься? – вскинулся Татуированный.

Голос подал тот самый доходяга болезненного вида. Он выглядел как человек в глубокой депрессии, которого утомляют даже разговоры. Прежде он не говорил ничего полезного, а сейчас впервые оказался в фокусе всеобщего внимания. Остальные даже не сразу вспомнили его имя – Чжоу Цзинь.

Чжоу Цзинь окинул Татуированного презрительным взглядом и пояснил:

– Я говорю о знаменитой картине Леонардо «Тайная вечеря».

Татуированный открыл рот, чтобы сказать ещё какую-нибудь глупость. Чжоу Цзинь испугался, что последует вопрос: «А кто такой Леонардо?» – и поскорее обратился к Ю Хо:

– Симон Зилот – один из двенадцати апостолов.

– А ты что, всех их поимённо знаешь? – Юй Вэнь, как оказалось, от бандюгана недалеко ушёл.

Чжоу Цзинь закашлялся и пояснил:

– Я изучал историю искусств, так что немного разбираюсь.

Итак, «Тайная вечеря» и вечерняя трапеза на двенадцать персон – определённо, здесь угадывалось сходство.

Старики эту картину не видели, а вот школьницы-близняшки хором назвали следующее имя:

– Иуда!

– Точно! Иуда! – Юй Вэнь и Юй Яо не были родственниками, но сейчас заговорили хором, как это обычно бывает у братьев и сестёр.

Люди подумали, что рассуждают в правильном направлении: Иуда ведь был знаменитым предателем. Все воодушевились, кто-то даже взял нож и пошёл к стене, но его одёрнули:

– Нет, имя – это не ответ!

У каждого бокала на столе имелся порядковый номер, нужно было не писать «Иуда», а вычислить номер бокала, из которого тот пил.

Татуированный, как самый нетерпеливый, тут же подскочил к столу, схватил бокал и принялся разглядывать. Он только что своими глазами видел, что бумажка с непонятными каракулями выпала из места соединения ножки с основанием, но вертел бокал так и сяк и не мог ничего разобрать. Он поднёс бокал вплотную к лицу и возмущённо спросил:

– Почему я ни хрена не вижу?

К тому моменту все в комнате занимались тем же самым, и им тоже было нечем похвастаться. Иначе стали бы они молчать? Люди знали, где спрятан ответ, но не могли его прочесть: оставшиеся бокалы нельзя было разбить, как первый.

Юй Вэнь вдруг стукнул себя по лбу:

– Я понял!

– Что?

– Преломление! То самое явление, о котором мы говорили с сестрицей Юй Яо! Имя скрыто внутри бокала, но мы не можем его прочитать, потому что… кхм… преломление света неправильное! Я забыл, как это называется, но, кажется, я уже решал подобную задачу.

Присутствующие мрачно молчали: этот незадачливый паренёк с его сбивчивыми речами не внушал никому доверия.

Но, увы, сейчас он стал их последней надеждой.

– И как же нам увидеть имя?

Юй Вэнь сконфуженно промямлил:

– В выпускных классах уже физики не было, а за пару лет я… Я забыл…

Люди вздохнули: сбывались их худшие опасения.

Ю Хо с бесстрастным видом наблюдал за метаниями своего недалёкого братца. Он хотел подождать ещё какое-то время, а потом уже вмешаться, но тут его взгляд упал на наблюдателей.

922 собрал жаровню и аккуратно разложил на решётке остатки драгоценной говядины. 154 напряжённо косился на него: то ли был очень голоден, то ли его просто раздражал медлительный напарник. Что же касается 001… Этому даже не нужно было ничего делать, одним своим видом он уже выражал насмешку.

Ю Хо отвёл взгляд, потом отцепил ключ от пояса Охотника и направился на кухню.

Крошечная бумажка с написанным на ней именем была спрятана в месте стыка ножки и дна бокала. Что делать, если под обычным углом её не видно? Нужно, чтобы свет преломился определённым образом.

Ю Хо порылся на кухне, но не нашёл воду. Охотник утверждал, что у него есть вино, но успел принести лишь пустые бокалы, а на кухне из жидкостей была только кровь на полу, и та почти высохла. Ю Хо был уверен, что это неслучайно: по-настоящему ценные вещи сложнее всего найти.

Он вышел из кухни с ключом в руке, обшарил всю хижину и наконец остановился возле закрытой двери, на которой болтался дохлый петух, – единственной, которую ещё не открывали. Ю Хо решительно сунул ключ в замочную скважину.

Дверь со скрипом отворилась, пахнуло пылью, и Ю Хо, зажав нос, энергично помахал перед собой рукой. Комната напоминала кладовку, но здесь не было ни веников, ни швабр, только деревянная полка с одинокой бутылкой вина.

Ю Хо взял её и объявил:

– Нашёл!

Юй Вэнь запоздало вспомнил:

– Точно! Нужна жидкость!

Ю Хо вытащил пробку, и резкий запах дешёвого пойла заполнил хижину. Это должно было стать ключевым моментом ужина Охотника, вот только сам он трапезы так и не дождался. Ю Хо налил светло-янтарную жидкость в бокал, и все затаив дыхание заглянули внутрь.

– Ой, и правда! Глядите! – первым закричал пьяница Лао Юй.

Сквозь стекло проступило второе имя – Matthew.

Чжоу Цзинь тоже взволнованно заорал:

– Матфей! Сто процентов это «Тайная вечеря»! Скорее ищите Иуду!

Люди обошли стол и наполнили все двенадцать бокалов. Одно за другим проявлялись имена апостолов: Bartholomew, John, Thomas, Philip…

Лысый, сидящий на стуле номер двенадцать, трясся как осиновый лист, пока наполняли бокал номер одиннадцать.

Остались последние и самые важные имена: Иуда и Иисус.

Если сейчас проявится имя Иисуса, значит, в бокале перед ним окажется «Иуда», и значит, он умрёт. Лысого затошнило от страха: даже в одиночной камере, где он видел реки крови и ошмётки плоти, он не испытывал такого дикого ужаса. Ведь тогда плоть и кровь принадлежали кому-то другому, а сейчас смерть грозила ему самому.

Внезапно толпа разразилась радостными криками. Среди хора голосов выделялся голос Чжоу Цзиня:

– Иуда! Иуда!

Лысый на миг замер, а потом обмяк и лёг грудью на стол.

Проклятье на номере одиннадцать. Это не он! Его не настигнет возмездие…

Чжоу Цзинь взял нож и впервые за всё время пребывания в хижине улыбнулся:

– Мне это сделать? Хорошо…

Чжоу Цзинь встал перед стеной, глубоко вдохнул, поудобнее перехватил нож и нацарапал на стене цифру «один». В тот момент, когда он собирался нацарапать вторую единицу, кто-то вдруг подскочил к нему и схватил за запястье.

– Нет! Чуть не ошиблись.

Чжоу Цзинь в недоумении повернул голову и увидел Ю Хо. Тот спокойно пояснил:

– Правильный ответ не одиннадцать, а двенадцать.

Из всех участников Тайной вечери именно Иисуса распяли, а значит, проклято его место. Иуда был всего лишь предателем.

На стене для ответов вырезали число «двенадцать».

Когда Ю Хо опустил нож, радио, которое долгое время молчало, сразу ожило.

Засчитан правильный ответ.

Экзаменуемые дали ответ досрочно. Экзамен успешно завершён!

Окончательные оценки и штрафные баллы будут оглашены позже.

Неплохо – дать ответ на тридцать пять часов двадцать две минуты и одиннадцать секунд раньше положенного!

Глава 12
Вниз по склону

В этом экзамене четыре задания:

1. неизвестное (5 баллов);

2. неизвестное (5 баллов);

3. уменьшить количество участников трапезы с тринадцати до двенадцати (6 баллов);

4. найти проклятый бокал (8 баллов).

Итого за этот экзамен можно получить 24 балла плюс дополнительные или штрафные очки.

Все вполголоса обсуждали надпись, появившуюся на стене.

– Разве были ещё какие-то неизвестные задания?

– Ну… получается, мы сразу перешли к третьему? Видимо, два пропустили.

– Но в самом первом мы получили баллы за слово «ответ».

– М-да…

– Смотрите, два балла мы как раз получили за «неизвестное» задание.

– Наверное, тот вопрос, на который отвечали мы с сестрицей Юй Яо, тоже считается неизвестным…

– То есть первые два вопроса были подготовительными…

– Может, всё из-за Охотника?

– Не исключено… Я уже не хочу об этом думать!

Те вопросы в сумме дали бы им десять баллов – довольно прилично, но никто не переживал: все понимали, что, если бы не вмешательство Ю Хо, вопрос с Охотником стоил бы жизни кому-нибудь из них. Кого в этой ситуации волновали упущенные баллы? Главное, чтоб заданий было поменьше и сами они полегче. Выжить – вот настоящее счастье.

На стене появился итоговый результат.

Слово «ответ» – 2 балла, ответ про отражение – 2 балла, третий вопрос – 6 баллов, бонус – 2 балла, минус 2 балла за неразборчивый почерк, четвёртый вопрос – 8 баллов.

Итого: 19 баллов.

Средний балл за эту часть экзамена по статистике: 11 баллов.