В этом всем таилась загадка. Макс не мог объяснить свое предчувствие, лишь улавливал на интуитивном уровне.

Когда они подошли к пруду в форме сердца, Изабель вдруг радостно завизжала:

– Смотри, какие красивые!

Макс вгляделся в серую пелену, нависшую над водой, и увидел стаю лебедей. Целое море белоснежных птиц, среди которых контрастно выделялся черный лебедь, грациозный и осанистый. Ему не хватало разве что короны на голове.

Они присели на скамейке, будто покрашенной совсем недавно. Изабель зачарованно смотрела на лебедей, Макс – на Изабель, а над их головами раскинулись переплетенные ветви двух деревьев. Листья на них уже опали, но ветви одного были усыпаны мелкими райскими яблочками, а второго – черными ягодами бузины.

– Ты знаешь, насколько ты удивительная? – тихо проговорил Макс. Откуда в голосе столько нерешительности?

Иза посмотрела на него из-под бахромы густых черных ресниц, и что-то в душе Макса перевернулось.

– Что-нибудь знаешь про лебедей? – вдруг непринужденно спросила Иза.

– Эм… а что ты хочешь знать?

– Ты на третьем курсе римского факультета, уж должен что-то мне рассказать.

Макс порылся в памяти, вспоминая легенду о Зевсе-Юпитере.

– Зевс влюбился в прекрасную девушку, – сказал Макс. – А потом обратился в лебедя и соблазнил ее. Из яйца родилась прекрасная Елена… – в мыслях промелькнуло понимание: совсем недавно они ставили спектакль об Елене. Все будто бы вращалось вокруг оси.

– Ее звали Леда, и она была женой спартанского царя, – уточнила Изабель.

– Признаюсь, я подзабыл ее имя.

– Вот и мое когда-нибудь забудешь, – бескомпромиссно проговорила Иза. А следом прозвучали ее слова, полные тайной печали:

Что в имени тебе моем?
Оно умрет, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальный,
Как звук ночной в лесу глухом…^[7]

Макс на мгновение замер, а потом легонько коснулся ее руки:

«Изабель, Изабель, Изабель…» сколько раз он написал это имя в своем дневнике? В своих мыслях? Ему захотелось вдруг узнать, что скрывалось за этим именем, какие тайные оно несло в себе.

Теперь Иза неотрывно смотрела на него, а он опустил взгляд на ее губы и прислонил к ним палец, не давая продолжить.

Они оба замерли, неотрывно глядя друг на друга. Макс чуть наклонился к Изе, но она отстранилась.

– Я ничего о тебе не знаю, Макс.

– Как и я о тебе.

– Но я знаю, что фреску с Ледой и Лебедем нашли, к примеру, в Помпеях. Что у кельтов лебеди обладали магической, даже целебной силой. Что у древних германцев в лебедей превращались девушки, и это запечатлено в «Песни Нибелунгов». Что в славянской мифологии лебедей почитали, как священных птиц. А еще это птица поэтов. Согласно тем же грекам, лебеди обладали пророческим даром и могли предрекать собственную гибель.

– Лебединая песня, как же…

Макс напрягся, пытаясь понять, к чему вела Изабель. Казалось, что еще мгновение, и она сама обернется лебедкой с серебристо-серым оперением и устремится ввысь.

Но ничего такого не произошло. Она оставалась все той же кроткой и симпатичной девушкой, которая почему-то считала его болваном.

– Почему ты рассказываешь мне это? – спросил Макс.

Изабель встала и пошла к пруду, остановившись у перил. Макс немедленно двинулся следом. Кругом стояла невероятная тишина, туман и морось создавали вокруг них непроницаемый купол, отгораживая от прочего мира.

– Потому что это понятные вещи, Макс, – сказала Изабель. – Осязаемые даже. – Он мог бы поспорить с ней, но промолчал. – А вот все, что касается тебя, мне непонятно.

Он застыл на месте. Макс мог сказать об Изе то же самое. Он совершенно не мог ее разгадать.

– Эти чувства, Макс… они меня пугают.

Она сказала ему об этом так прямо и открыто, что он оторопел.

Один из белых лебедей отделился от стаи и теперь проплывал мимо них. Изабель перегнулась через бортик, протягивая к птице руку, будто хотела погладить. Следом за белым из тумана явился и черный лебедь. Этот дуэт выглядел неотразимо. Они дополняли друг друга, как инь и ян. Как те студенты с азиатского…

– Я испытываю то же самое, Изабель, – признался Макс.

В этот миг они будто заключали негласный союз. Ничего после не будет прежним.

– Я понятия не имею, что такое любовь, – выдохнула Изабель, потянувшись к лебедям еще сильнее.

– И я.

Макс подступил к ней ближе, обхватывая за талию со спины, вдруг испугавшись, что она упадет.

Иза обернулась и внимательно посмотрела на него. Ее взгляд околдовывал.

– Но я слышала, что любовь – это доверие. Ты доверяешь мне, Макс?

Он чуть заметно кивнул и коснулся свободной ладонью щеки Изабель, безумно желая поцеловать ее сейчас.

Но в этот миг неведомая сила потянула их за перила. Навстречу лебедям и воде.

«Невозможно», – подумал Макс.

И тем не менее они падали.

И его губ легонько коснулись сладкие губы Изы.

Глава 9. Поверить в него почти невозможно

Первым высшим учебным заведением на Западе считалась Платоновская Академия, давшая начало и Академии Дискорд. Платон, древнегреческий философ, стал отцом множества важнейших понятий – диалоги Платона, платонизм, платоническая любовь… Его диалог «Тимей» переводили на латинский мыслители Средневековья, в особенности был всем по душе перевод римского философа Халкидия. В этом труде Платон говорит о природе женщины, как о некой загадке.

Которую теперь разгадываю и я.

Что за чувства я испытываю к этой девушке? Я боюсь называть ее имя. Оно – мой соблазн.

Вот она сидит на паре, глядя на меня из-под темно-русой челки, пока я пытаюсь нарисовать ее. На моих запястьях некрасивые пунцовые следы, по позвоночнику бежит дрожь. А память отматывает время назад.

Макс обхватил Изабель за талию, крепко прижимая к себе, ожидая соприкосновения с ледяной водой. Он успел насладиться поцелуем всего на мгновение, прежде чем холод поймал их в капкан. Тело напряглось, Макс собрал все силы, желая рвануть вверх – он отлично плавал, но тело свело судорогой, а одежда стесняла его движения.

Адреналин прогнал кровь по венам, прожигая борозды, немного разогревая ее. Вверх, вверх.

Но что-то было не так.

Изабель.

Она обхватила его так крепко, буквально стиснула в объятиях с нечеловеческой силой. Сковывала его. Не давала пошевелиться. А ее грозовые глаза были распахнуты, устремлены на него. В них не осталось серости – два сверкающих рубина среди водной толщи.

«Потерпи», – уловил он голос Изабель, но будто бы не по-настоящему, а в своей голове.

Спустя мгновение под ногами появилась твердая поверхность, а вода разлетелась по сторонам, как лопнувший мыльный пузырь.

Макс сидел на коленях, уперевшись руками в шероховатый каменный пол, усеянный символами на незнакомом языке. Пытался отдышаться. Перед глазами мелькнул алый росчерк – он увидел лоскут ткани и проследил за ним взглядом. Это был край ярко-красного платья, в разрезе которого мелькнули стройные ножки. Он вскинул голову, чтобы увидеть, кто перед ним – или точнее перед кем он стоит на коленях, как побитый пес. И невольно ахнул. От восхищения и ужаса.

Девушка в алом платье с глубоким декольте, с рубиновым колье, будто ошейник охватившим ее шею, надменно смотрела на него. Брови вздернуты, губы скривлены в улыбке. И все же он не видел никого красивее. Белая мраморная кожа, черные как ночь волосы, эта алая улыбка. Знакомые черты на незнакомом лице.

Изабель?

Макс разлепил пересохшие губы, поняв, что отчаянно хочет пить. И тут же ему протянули бокал с бордовой жидкостью. Он поморщился, ощутив резкий непонятный запах. Но жадно выпил.

Хотел поблагодарить, но не смог вымолвить ни слова, будто рот его был запечатан. Хотел встать с колен, однако ноги не слушались его, как и руки.

Звякнула цепь, и девушка помахала у него перед носом кандалами, нацепила ему на запястья, чуть дернув на себя, а потом указала на статую – суровый каменный мужчина, прислонивший палец к губам, будто призывал соблюдать тишину. Это библиотека?

Какого черта! Мысли путались, и Макс старался собрать остатки разума воедино. Как они могли оказаться здесь? Почему Иза так выглядит? Будто и не она вовсе? Возможно, он потерял сознание под водой и теперь бредит.

Скорее всего, так и есть. Самое правдоподобное.

В поле его видимости появились ботинки из черной кожи, а следом он различил и самого человека – сухопарый, довольно высокий мужчина с длинными черными волосами, в которых мелькало серебро. Он был столь же бледен, как и Иза.

Гектор.

Гектор?

Вот же замечательный бред! Привидится же. Лектор с греческого факультета. Чтоб его.

– Давай сюда, – рыкнул Гектор и пнул безвольного Макса ботинком в живот. От резкой боли перед глазами вспыхнули искры, но тело не сдвинулось ни на дюйм.

– Не смей, – раздался тихий, но устрашающий голос Изабель.

Это не могла быть она! Чудесная, тихая, милая Иза! От ее голоса становилось зябко. От него веяло потусторонним.

– Я отведу его в Зал Жажды. Ему там понравится, обещаю, – улыбнулся Гектор, глянув на Макса, который исподлобья смотрел на него в ответ так дерзко, как только мог в сложившемся положении.

– Нет, – отрезала Изабель. – Он мой, и я отведу его, куда пожелаю. – Она снова дернула Макса за цепь, призывая следовать за ней. Он действительно теперь мог подняться на ноги и сделать пару шагов. – Ты не можешь мною командовать, Гектор.

– Пока, – было ей ответом.

И это безумно не понравилось Максу. Что бы тут ни происходило, Гектор вел себя агрессивно и неуважительно.

– Дай знать, когда наиграешься с ним. Скоро время ритуалов. И впереди самый главный. Не пропусти нашу свадьбу, милая.

Максу показалось, или Изабель скривилась?

Ее лицо перекосилось словно в ужасной маске. Нет, она все еще оставалась невообразимой красавицей с распущенными волосами и властным взглядом. Но в ее чертах читалось нечто… иное.

Жуткое.

Или же это он спятил.

Да и сам Гектор, если так посмотреть, выглядел не вполне привычно, а будто стал старше и… ну что сказать, гораздо уродливее.

– Сгинь, – фыркнула Изабель Гектору и шагнула дальше.

– Только после твоего благословения, милая. Даруй мне частицу своей энергии.

Изабель напряглась, но в следующий миг бросила цепь и оказалась возле Гектора, впившись в его рот своими алыми губами. Мужчина застонал, его лицо вспыхнуло румянцем, а волосы будто стали чернее. Когда Иза отпустила его, он заметно помолодел.

– Проваливай, – зарычала она.

– Жду свадьбы, милая.

– Катись к черту.

– К нему и иду, милая. И не отпускай свою зверушку далеко, а то потом ищи-свищи в лабиринтах, – усмехнулся Гектор.

Когда он ушел, Изабель подошла к Максу и чуть прильнула к нему, приближая губы к его уху.

– Доверься мне. Ты же обещал. Если скажешь, что хватит, я верну тебя обратно. Но если ты хочешь узнать – доверься мне.

Макс снова попытался ответить ей. Возможно, это какое-то испытание? Посвящение? Что она хотела от него? Да кто она?

Но он ничего не мог сказать, а Изабель будто озвучила его мысли.

– Здесь ты либо помалкиваешь, либо погибаешь. Это Тайный Факультет. И право голоса имеют немногие. Так что, остаемся?

Макс хотел сказать ей, что она спятила.

Макс хотел бежать. Все внутри кричало об опасности рядом с Изой.

Макс неторопливо кивнул.

Он не мог ей отказать.

Он шел следом за Изой, как сомнамбула. Иногда мог очнуться и осмотреться по сторонам, иногда оказывался так близко к Изабель, что касался ладонью мягкого бархата ее алого платья. Он не знал, что делает здесь – и где это «здесь» – но ему отчаянно хотелось остаться рядом.