– Что? – разозлилась Лидисс. – Страшно магичке кровь дать, вдруг порчу наведет? Сдалась ты мне!

– Нет, – женщина всхлипнула, – моя кровь не поможет.

– Это мне лучше знать: поможет или нет.

– Они не родные мне, – очень тихо произнесла Дора. – Это же важно, да?

Лидисс вопросительно воззрилась на нее:

– Что, все?

– Все.

– А чьи?

– Не знаю, – пожала плечами Дора. – На свете много ничьих детей.

– Хочешь сказать, ты притащила в эту лачугу четверых приемышей? Ты себя-то досыта прокормить не можешь!

– Ну, лачуга всяко лучше улицы, и поесть не досыта лучше, чем вовсе с голоду помереть.

– Так почему золото мое не взяла? На него бы остальных детей прокормить могла, хибару свою подлатать. А Ларсу в Мистерисе только лучше будет. Там его место.

– Но это же будто я его продаю. Продаю своего ребенка…

Торговка смогла удивить. Лидисс даже стало немного стыдно за все свои мысли о Доре. Чаще люди почитали за счастье избавиться от своих отмеченных детей под благовидным предлогом, и вопрос всегда стоял лишь о цене. А многие готовы были даже приплатить.

– Он маленький еще, он не поймет. А когда вырастет, будет думать, что я его предала.

«О, если он вырастет в Мистерисе, он вообще о тебе позабудет, – мысленно посулила Лидисс. – Только бы его найти».

Стыд испарился, Дора снова начала ее раздражать.

– Плохо, что не достать родной крови, – вслух заметила Лидисс. – Это бы сильно упростило дело.

Строго говоря, поиск по родной крови был не лучшим способом найти пропавших. Он срабатывал только с обычными людьми, искать таким образом магов не получалось. Из-за этого Лидисс думала, что базарные сплетники не так уж и ошибаются в своих россказнях, когда толкуют, что отмеченные Даром – не дети своих родителей. Даже таких же магов, как они сами. Но тут все складывалось удачно, и попробовать найти Ларса по остальным детям торговки виделось отличной идеей. А тут на́ тебе – все до одного приемыши.

Эх, бора бы сюда. Ведьмы вон как лихо людей в лесах с их помощью ищут. Да только кругом море, галька да скалы, до ближайшего леса полдня пути, а лесной дух может найти только того, кого видели деревья. Да и приручать его надо. Тоже отпадает.

– Вы не сможете их найти, да? – заскулила Дора.

– Да погоди ты, – отмахнулась Лидисс. – Думать мешаешь.

Плести полноценное поисковое заклятие и давать элементалям образ Ларса тоже не хотелось. Силы заберет столько, что потом месяц не встанешь. А на земле Лидисс таким баловаться не собиралась. Да и чего уж там, не удавался ей такой поиск никогда.

– Полагаю, вы уже поняли, что без меня вам не справиться? – напомнил о себе Гедеон.

Лидисс, погруженная в свои мысли, и не заметила, чем закончилось его общение с народом, но толпа уже почти разошлась.

– С чего это вдруг?

– Ну хотя бы с того, что вы понятия не имеете, что теперь делать.

Лидисс поплотнее закуталась в плащ.

– А вы прямо-таки имеете?

– Разумеется.

– Как вы вообще здесь оказались? Разве в Гардене мало забот?

Или он по делам Гардена и прибыл? Не каждый день великие князья сменяются, может, в таких случаях вести разносят особые гонцы?

– Я искал вас, – невозмутимо сообщил Гедеон. – Заботы Гардена разрешатся и без меня. Новый князь в моей службе не нуждается, а я меж тем как в воздухе нуждаюсь в том, чтобы видеть вас. Но, полагаю, это мы обсудим в более приятной обстановке после того, как завершим дело и найдем детишек.

Лидисс фыркнула. Этот усатый фат имел наглость подбивать к ней клинья.

– Не думаю, что мы будем это обсуждать, – отрезала она.

– Я тоже вот не думал, что четыре дня проведу в седле без сна и отдыха, чтобы снова увидеть вас. Но ведь я здесь. – Гедеон с улыбкой развел руками.

Лидисс уже приготовилась разразиться тирадой о том, что никто из земных мужчин не имеет ни малейшего шанса привлечь ее, но Гедеон быстро сменил тему:

– Так, а чего ты не говоришь, что у вас тут частенько такое случается? – снова обратился он к Доре.

– Что частенько случается? – не поняла торговка.

– Тебе лучше знать, ты здесь живешь.

Дора нахмурилась, потеребила накидку.

– Ну, ходят слухи, что бродяжки пропадают. Так то ж бродяжки!

– Твои дети по виду от них, поди, не сильно отличались.

– А вот не надо вот этого, богатый господин! – возмутилась женщина. – Я что могу – все детям. И чтоб четверо разом – никогда такого не было. Один, может, два.

– Три, может, четыре, – поддразнил Гедеон. – Кто этих бродяжек считает?

– Не про то я совсем. У них жизнь какая? Кто замерз где, кто помер от болячки без помощи, а говорят все одно – пропадают.

– И давно это происходит?

– Пару месяцев как говорить про это стали.

– То есть длиться может и дольше, – задумчиво пробормотал Гедеон. – А видела ты кого на берегу?

– Да вот ее и видела! – Дора ткнула в Лидисс пальцем.

– Плохая совсем? – разозлилась Лидисс. – С чего б мне вокруг дома твоего ночами шастать?

– А кто вас, ведьм, разберет, чего вы шастаете?! – уперла та руки в бока.

– Спокойно, давайте не будем нагнетать. – Гедеон шагнул между Дорой и Лидисс. – Скажи, а ты видела именно досточтимую госпожу Лидисс или кого-то, кого приняла за нее?

Дора задумалась:

– Н-не знаю… В плаще она была, возле воды ошивалась. Темно было, лица не видно.

– А хоть какие-то запоминающиеся черты?

– Нет, ничего.

– Ясно. Надо разбираться, – заключил Гедеон. – Я похожу по городу, поспрашиваю, разузнаю что смогу. Вы, – обратился он к Доре и, внезапно, к Лидисс, – оставайтесь здесь. Вдруг мы зря переполошились и дети вернутся.

Наглость этого выскочки переходила все мыслимые границы. Еще указывать он будет, где ей оставаться!

– А позвольте узнать, Гедеон, – с нажимом произнесла Лидисс, – с каких пор вы решаете, что мне делать?

– Я не решаю, – быстро исправился он. – Матери лучше остаться здесь, а вы – как пожелаете. Я собираюсь потолковать с попрошайками да бездомными, подумал, что не дело такую женщину с собой звать. Но если хотите, то пойдемте. Со мной вы будете в безопасности.

Лидисс едва смогла побороть желание послать его куда подальше, но практические соображения взяли верх. В поисках Ларса и остальных детей проныра Гедеон может оказаться куда полезнее магии.

– Я пойду с вами, – решила она.

* * *

Судьба определенно благоволила Гедеону. Хотя с утра он на некоторое время в этом разуверился.

Отоспавшись после дороги, он собирался было позавтракать и сходить посмотреть на ребенка, который, по словам Марсы, так заинтересовал Небесную магичку. Но стоило ему спуститься в столовую постоялого двора, как хозяйка огорошила новостью о том, что ночью дети Доры – как оказалось, их несколько, – пропали.

Лидисс надоело обхаживать торговку, и она просто забрала, что хотела? Эта мысль напрашивалась сама собой, и всю дорогу до рыбацкой лачуги Гедеон прокручивал в уме различные ее вариации, попутно проклиная свою внезапную недальновидность.

Он едва не расхохотался от облегчения, когда завидел Лидисс в толпе около дома Доры, и мгновенно поверил в собственное везение с новой силой.

Все складывалось даже лучше, чем можно было мечтать.

Магичка порадовала еще и тем, что относительно легко поддавалась влиянию. Легче, чем он предполагал из короткого знакомства в Гардене, хотя и там уже были намеки, что дама чрезвычайно тщеславна, а такими вертеть труда не составляет. Здесь же, разволновавшись, она совсем открылась. Терпеть не может, когда ей указывают, злится и сразу стремится сделать все наоборот. Ну вот как бы он набился в компанию к другой? А тут стоило только взять ситуацию в свои руки да объявить, что она никуда не пойдет. И все, пожалуйста, – с виду норовистая красотка уже послушно шагает рядом с ним.

Из-за этой ее противоречивости Гедеон даже решил, что план по обольщению нужно менять: вместо восторженного и страстного поклонника, кричащего о любви, подобной удару молнии, взять противоположный образ, холодный и загадочный, но быстро передумал.

Судя по внешности, у нее от мужиков отбоя быть не должно, такие безразличием берутся на раз. Но на его откровенное заявление о симпатии она напыжилась, растерялась и смутилась, будто девица. Не сходится. Проблемы у нее какие-то с мужской братией.

«Сочетать надо, – определился Гедеон. – Напор сохранить, но загадочности добавить».

Участь торговкиных детей его особо не трогала – мало ли таких по свету теряется? Но пропали они очень уж кстати. Не случись этого, Гедеон обязан был бы это подстроить. Лидисс нужен отмеченный мальчик, сомнений нет – не успокоится, пока он не найдется. А значит, нужно помочь ей, но не слишком быстро.

«Покружим немного, – решил Гедеон. – А там разберемся».

– Удивительная женщина эта Дора, – начал он разговор. – Мне сказали, все ее дети – приемыши.

– Да, она говорила, – раздраженно кивнула Лидисс.

– Четверо! – Гедеон показал число пальцами. – Четверых детей подобрала.

– Еще б так за ними следила, как подбирает, – она поджала губы. – Куда мы идем вообще?

– Рынок, храм, доки – все места, где можно найти тех, кому не повезло в этой жизни.

– А доки к чему? С остальным понятно – можно попрошайничать, бродяги там кучкуются…

– И воровать. – Гедеон хмыкнул. – А доки, ну, спать там можно.

– Да? – недоверчиво протянула Лидисс.

– Я как-то спал, – он пожал плечами.

Она бросила на него удивленный взгляд.

– Вы разве не из благородных? Или у вас так принято развлекаться?

– Так принято выкручиваться, когда тебе некуда пойти. Вы зря решили, что я родился с золотой ложкой во рту.

– Ничего я не решала. – Лицо Лидисс приобрело каменное выражение, но от Гедеона не укрылось, что так она спрятала мелькнувшую тень сочувствия. – Меня это вообще не волнует. Просто поддерживаю беседу.

– А чьи-то жизненные трудности вообще мало кого волнуют. Тех, кто их не испытывал, – тем более. Я привык.

– Я не это хотела сказать, – все же поддавшись на уловку, начала оправдываться Лидисс. – И я тоже не всегда в бархате ходила, и видела… разное.

– Верю. Таким, как вы… людям со способностями бывает непросто. Бывало, – исправился он. – Мистерис многое изменил.

– Многое, но не все. – Лидисс вздохнула и снова отвернулась.

Гедеон почувствовал себя еще увереннее – брешь в обороне магички вырисовывалась ясно, несмотря на все попытки ее замаскировать.

– Всему свое время, – он улыбнулся. – Так, рынок вон там, за поворотом, его из постоялого двора видно. А Светозарные у них здесь где обитают, знаете? Вы же здесь больше моего.

– Знаю, была там. Это тоже прямо, только в противоположную сторону от рыночной площади.

– Поклоняетесь Всеобщим матери и отцу? Они ж вроде как вашу братию не жалуют.

– Если они всеобщие, то должны жаловать всех. – Лидисс перекинула собранные в низкий хвост волосы на грудь. – Я жила какое-то время при храме и молилась вместе со всеми. Привыкла.

– Ведьма при храме Светозарных?

– Служители не знали.

– А-а-а, – многозначительно протянул Гедеон. – Так, ну что сначала: рынок или храм? Выбирайте.

– Что ближе, с того и начнем.

Торговые ряды полнились народом и гудели. Все рынки похожи один на другой, но олтинский все же выделялся оживленностью и размерами. Не всякая праздничная ярмарка могла с ним сравниться. Продавали, покупали и меняли все подряд: от лошадей до булок, от кузнечных изделий до каких-то диковинных певчих птиц из Империи; от тканей до местной рыбы и морских гадов. Здесь до хрипа препирались о цене, а по рукам били так, что воздух трещал.

Гедеон не стал долго думать и выдернул из толпы первого попавшегося мальчонку, плохо одетого и жадно приглядывающегося к лавкам.

– Я ничего не брал! – заверещал малец. – Пусти!