– В тишине хочу побыть. Слушай, ну это же невозможно, – жалобно вздохнул Марис, – она все время болтает. День, вечер, ночь… Когда я работаю, когда ем, когда сплю. Если я не рядом, то через медальон находит! Как ты это терпишь?

После баллады о Темноте это была вторая история, которая заставляла Сергоса страдальчески морщиться, – сначала Марис закрутил любовь с, пожалуй, самой восторженной девицей во всем Мистерисе, теперь изо дня в день брюзжал о том, что Элирен не дает ему покоя.

– Если я скажу, что у меня лучше вкус на женщин, чем у тебя, а потому мне такие проблемы незнакомы, ты сильно обидишься? – интонация вышла менее добродушной, чем Сергос желал.

– А если я скажу, что вкус тут ни при чем и тебе просто повезло?

– Соглашусь, – пожал плечами Сергос. – Всегда считал, что мне повезло с Альбой.

– Друг называется. Никакого сочувствия, – пробурчал Марис. – Как там князь Деннард? Альба сказала…

– Князь Деннард сегодня отошел к последнему пределу.

– О! – Марис нахмурился. – Мне жаль.

Сергос кивнул.

– Правда жаль, – продолжил Марис, прочистив горло. – Даже при том, что он меня терпеть не мог, с ним было всегда приятно поболтать. А ты тогда почему так быстро вернулся?

Сергос скользнул рассеянным взглядом по белым стенам за спиной Мариса, поднял глаза в темное небо. Над недостроенной башней восточного крыла пролетела падающая звезда.

– Что мне там делать? Великого князя похоронят и без моего участия. А душа уходит быстро, сам знаешь.

– Традиции.

– Чтобы следовать традициям, я должен сейчас в Гардене принимать соболезнования и подгонять княжескую корону под свой лоб. – Он почти явственно почувствовал, как голову сдавило драгоценным обручем, и потер виски.

– Это сожаление?

– Это – беседа о важности традиций. – Сергос опустился на бортик фонтана и всплеснул воду рукой.

– Вы успели поговорить? – Марис присел рядом.

– Нет. Я не успел. Он уже был… Знаешь, я едва его узнал.

– Мертвые никогда не похожи на себя живых.

– Знаю. Но в последнюю нашу встречу он выглядел еще полным сил. А тут – дряхлый старик.

– А ему не помогли одряхлеть? У вас, аристократов, такое на каждом шагу. Что старик Джарвис говорит? Ты его видел?

– Джарвис тоже. Давно. Вскорости после матушки.

Марис шумно вздохнул и наклонился вперед, упершись локтями в колени.

– Небось сейчас делает вино для самих Светозарных.

– Наверное. – Сергос попытался улыбнуться, но, по ощущениям, вышла только ухмылка уголком рта. – Что до отца, кому его смерть нужна? Кинару?

– Твой дядька так-то не юнец. Мог побояться недотянуть до естественной передачи власти.

– Нет, не мог. Не Кинар, а больше некому. Просто время великого князя Деннарда пришло.

– Выпить хочешь?

– Нет. Спать хочу, – Сергос поднялся. – Пойду.

* * *

Сергос ожидал, что Альба уже отдыхает, но она встретила его на пороге покоев.

– Ты чего не спишь?

– Я спала. – Она зевнула и встряхнулась, сбрасывая дремоту. – Потом почувствовала, что ты идешь.

Ее зрачки стали маленькими и колючими. Спустя пару мгновений она опустила глаза и с прерывистым вздохом обняла Сергоса, прижавшись всем телом.

– Я потом тебе все расскажу, ладно? – Он уткнулся носом в ее макушку.

Гвоздика, жасмин, ваниль и мускус. Дальше Сергос не разбирал, хотя Альба утверждала, что ее духи состоят из какого-то безумного набора ингредиентов.

– Ложись. – Он поцеловал ее и мягко отстранил. – Я только искупаюсь и приду.

Альба погладила его по плечу и кивнула.

Когда Сергос вернулся, она уже спала, по своему обыкновению свернувшись клубочком и подтянув одеяло к самому носу. На половине Сергоса, нагло развалившись во всю свою кошачью тушку, возлежал Тиша.

– Так, золотко, – шепотом возмутился Сергос, – это мое место.

Он взял кота на руки. Рыжее чудовище, благодаря любви и магии своей хозяйки ставшее по кошачьим меркам почти бессмертным, весило с трехлетнего ребенка, не меньше.

– Ты спишь здесь, – Сергос опустил любимца жены в кресло у камина.

Тиша недовольно фыркнул, отряхнулся, бросил на Сергоса полный укоризны взгляд.

– И не смотри на меня так, – он потрепал кота за ухом.

Сон не шел. Сергос просто лежал с закрытыми глазами и слушал мерное дыхание Альбы да мурчание Тиши, периодически оглашавшее покои. Ему подумалось, что, если бы тот был человеком, он бы обязательно храпел, как пьяный трактирщик.

Иронично выходило: великому князю, властителю десятков тысяч душ и обширных земель, нечего противопоставить вечному жнецу – старости, пришедшей, чтобы проводить его к последнему пределу. А обыкновенный кот получает невероятно долгую жизнь просто потому, что хозяйка может ему ее дать.

Альба, словно почувствовав даже мысленное упоминание о себе, что-то промурлыкала во сне, заворочалась, судорожно вздохнула и наконец устроилась, уткнувшись Сергосу в грудь. Ее дыхание щекотало кожу, а запах обволакивал. Сергос почувствовал, как что-то внутри у него становится на место.

Князь Деннард никогда бы не принял даров Мистериса. Как не принял сына и его выбор, как не хотел принять попыток Сергоса помириться. Вспыхнула мысль, неприятная, где-то недостойная, но честная: пожалуй, даже хорошо, что он не застал отца живым.

У него не было слов, способных подарить князю Деннарду покой. Все, чего отец от него ждал, – раскаяния.

А Сергос ни дня не жалел о выборе, который сделал пятнадцать лет назад.

3. Ветер перемен

Гедеон благополучно загнал и гарденского скакуна, и еще двух лошадок, взятых в Воне и Альканте, но добрался до Олты за четыре с половиной дня, в то время как обычно путь от Гардена до главного рийельского порта занимал не менее недели. Будь все лошади гарденскими, он бы прибыл быстрее, но подменные коняги не шли с ними ни в какое сравнение, а времени перебирать не было. Разминуться с магичкой совсем не улыбалось, и сколько она пробудет в Олте, если вообще не передумала по дороге, неизвестно. О том, что она могла уже покончить со всеми своими делами и вернуться восвояси, Гедеон старался не думать. Отправилась обычным путем – едва ли ушла далеко, найти не составит труда. А отбыла в Небесное княжество – так тут ничего не попишешь.

«Не “ничего не попишешь”, а понадобится больше времени», – поправил себя он.

Когда так много стоит на кону, можно и поднапрячься. Лидисс приметная, а из короткой светской беседы в библиотеке Гедеон понял, что она много путешествует. Найдется, никуда не денется.

Четкого плана он пока не имел, но и не слишком в нем нуждался. Чутье всегда вело лучше разумных раскладов. Лидисс – женщина, а уж с ними Гедеон обращаться умел.

«Это может даже оказаться приятным», – подумал он, вспомнив ее надменную мордашку и приятные глазу округлости.

В Олте уже чувствовалось приближение настоящей весны. Стояла ясная, сухая и необычно теплая погода. Солнце отогрело землю и тем самым раньше времени вызвало к жизни легкий морской бриз. Именно этот переменчивый ветер отождествлялся у Гедеона, все детство прожившего у побережья, с окончанием зимы и началом теплых деньков.

Он втянул воздух – соль и водоросли. Бриз разнес запах моря по всему городу, смешал его с запахами хлеба, жареного мяса… гнилой рыбы и дерьма. Романтическое настроение улетучилось.

«М-да, после Гардена Олта кажется грязноватой».

Гедеон поморщился, учуяв и от себя запах трехдневного пота. Хорош кавалер, ничего не скажешь.

Он поймал за ухо пробегавшего мимо мальчишку.

– Ай, больно! – взвыл тот.

– Потерпишь! Где тут у вас самый лучший постоялый двор?

– У господина Ренса, – зашипел малец. – Ай, отпустите, милорд!

– Дорогу покажи, – потребовал Гедеон.

– Да он прямо в центре стоит! Вот отсюда прямо пойдете и налево потом. Там видно, большой дом с вывеской, там рыбы намалеваны. Отпустите, а?

– На все вопросы ответишь – отпущу. Видел здесь женщину светловолосую, магичку, в бархат разодетую?

– Нет, – завертел головой мальчишка. – Не видел, Сауле свидетель!

– Хорошо. – Гедеон отпустил мальца.

Тот сразу же попытался дать деру.

– Так! Стоять! Я не закончил!

Мальчишка остановился и поднял на Гедеона полные страха глаза. Гедеон выудил из кошеля серебрушку и бросил мальцу. Тот ловко поймал, поднес к глазам и, кажется, совсем потерялся, не веря своему счастью.

– Милорд, спасибо! Благодарю вас, милорд!

– Так, не ори! Отберут в первой же подворотне. Слушай меня внимательно, если вдруг увидишь эту магичку или кто-то скажет, что видел ее, найдешь меня и доложишь. Понял?

– Да, милорд, – старательно закивал мальчишка.

– Принесешь что важное, получишь еще столько же. И не вздумай меня обманывать – ухо откручу.

– Понял.

– Беги тогда.

Постоялый двор «У Ренса» нашелся там, где и показал мальчонка. Гедеон по привычке обошел дом со всех сторон, оценив расположение и возможные пути отхода. Двухэтажное каменное здание с большими окнами, выходящими и на центральную площадь, и на море, на самом деле выглядело прилично.

«Может статься, здесь даже не будет клопов», – отстраненно подумал он. Все-таки жизнь в княжеском замке давала о себе знать: Олта виделась Гедеону грязным хлевом. А ведь были времена, когда он мечтал здесь жить.

Внутри постоялый двор оказался лучше, чем ожидалось: чисто, в меру светло, вкусно пахнет.

«Место стратегически верное», – заключил Гедеон. Велики шансы, что Лидисс тоже остановится или – при чудесном везении – уже остановилась здесь.

– Чего угодно? – Ему навстречу вышла дородная женщина, явно немолодая, но и старухой не назовешь. Пока.

Ее платье выглядело недешевым, на шее красовалось массивное ожерелье из янтаря, а пальцы были унизаны кольцами, совсем не железными, хоть и без камней. Жена хозяина – не иначе.

«Женщина – это удачно», – обрадовался Гедеон.

Женщины знают много, женщины, хозяйничающие в постоялых дворах, знают все и обо всех.

– Приветствую, добрая госпожа! – Он постарался придать лицу наиболее благообразное выражение из тех, на которые был способен. – Остановиться у вас хочу, мне сказали, что лучшего места во всей Олте не сыскать.

Женщина расплылась в улыбке:

– Верно говорят, господин! Какой вид из окна предпочитаете: море или площадь? Трапезничать здесь будете? У нас прекрасная кухня.

– Море. И да, столоваться буду здесь же. С некоторых пор мне редко удается поесть в хороших местах.

Хозяйка придирчиво его оглядела и нахмурилась:

– По вам не скажешь, господин, одеты по-богатому. Если что, то у нас постой три серебряных в день обходится.

– О, нет-нет, не в этом дело. Я не испытываю стеснения в средствах.

– А, вы про то, что мест-то хороших и нету, – выдохнув, смекнула женщина.

– В целом да. С некоторых пор я постоянно в дороге и достойных заведений попадается мало. Да я и не ищу особо, не до того. – Гедеон многозначительно посмотрел в сторону и нахмурился, зная, что от этого у него между бровями залегла глубокая складка, которая придавала лицу очень задумчивый и печальный вид.

Реакция не заставила себя ждать.

– У вас что-то случилось, господин? – участливо спросила женщина.

Гедеон одарил ее долгим взглядом.

– Как тебя зовут, хозяйка?

– Марса.

– Прекрасное имя. – Он улыбнулся, тщательно следя за тем, чтобы улыбка вышла вялой и неширокой. – Я потерял свою любовь, Марса, и теперь тщетно пытаюсь ее отыскать.

Выдержав еще паузу, приличествующую случаю, он продолжил:

– Ее зовут Лидисс, она прекрасна, как утренняя заря. Она магичка из Небесных, но много путешествует по земле. Я видел ее один лишь раз, но влюбился до безумия и теперь повсюду ее ищу, чтобы сказать об этом.

– Лидисс, из Небесных? – ахнула Марса, мгновенно проникшаяся историей Гедеона, здесь же на ходу им придуманной. – С такими волосами пшеничными длинными?

Ну неужели сразу в цель? Ай да Гедеон!