– Ленька? – не веря себе, спросил он.

– Так точно! Ленька! – счастливо улыбнулся лейтенант.

Они обнялись, и уже через пять минут Ленька сидел за столом, уплетая кашу с тушенкой и прихлебывая чай. Помня, как Леонид любит сладкое, майор достал свой сахар, и Ленька, благодарно жмурясь, бухнул в кипяток еще два куска рафинада.

– Молодец, – Деев с удовольствием смотрел на Леньку, – орел!

– Спасибо, – смутился тот.

– Да не тушуйся, сынок. Будем служить вместе. Хорошо, что тебя сюда отправили, повезло… – Деев замолчал, вопросительно глядя на лейтенанта.

– Я просился к вам, – честно ответил тот, отодвигая котелок.

– Спасибо. Жаль, отец не дожил.

На глаза Леньки навернулись слезы, он резко отвернулся. Майор положил ему на плечо руку и тихо сказал:

– Не стыдись слез, сынок. Твой отец прожил хорошую жизнь и отдал ее не зря. Два раза все равно не умрем…

Он не успел договорить, в блиндаж вошел молодой майор. Ленька с интересом смотрел на прибывшего, отмечая, что тот чем-то похож на его приемного отца. Такого, действительно, не вышибешь из седла, пришла непрошеная мысль. Пока Ленька смотрел на гостя, его посетила странная уверенность, что оба мужчины уже каким-то образом обменялись интересующей их информацией. Тем временем Деев пожал вошедшему руку и сказал:

– Рад знакомству, Петр Сергеевич! – Он кивнул на поднявшегося из-за стола Леньку и добавил: – Мой сын, Леонид.

У майора вопросительно приподнялась бровь. И вновь Леньке показалось, что отец неслышно отвечает на столь же безмолвный вопрос.

– Очень приятно, – наконец ответил Петр Сергеевич, – можете сесть, лейтенант.

Он повернулся к Дееву и достал из планшета пакет. Хрустнув печатью, майор вскрыл конверт и не глядя махнул в сторону скамьи. Читая, он все больше хмурился. Ленька торопливо дожевывал, понимая, что такие пакеты просто так не привозят, при этом он краем глаза косил на новоприбывшего.

На первый взгляд майор был всего лет на пять старше самого Леньки, но на его груди красовались: орден Красного Знамени, орден Красной Звезды, две медали «За отвагу» – и над всем этим великолепием блестел эмалью орден Ленина и Звезда Героя Советского Союза. Поймав ошеломленный взгляд лейтенанта, майор подмигнул ему и налил себе чаю, а Ленька отстраненно подумал, что не дай бог с таким иконостасом в плен попасть.

– Не попаду, – невозмутимо ответил на его мысли гость, не обращая внимания на вылезшие из орбит глаза молодого человека.

Ленька поморгал и закрыл рот, решив, что, вероятнее всего, произнес последнюю мысль вслух.

– Всех командиров ко мне, – дочитав, приказал Деев ординарцу, – срочно! А ты сиди, – добавил он Леньке, – пока тебя никуда не определили, но воевать ты уже начал.

Через полчаса землянка была полна народу, Ленька, зажатый в угол, внимательно слушал.

– Товарищи офицеры, завтра штурм, – сказал Деев, – наша задача – провести артподготовку так, чтобы соседи взяли высоту, не поцарапавшись. Снаряды подвезены?

– Так точно.

– Отлично. Завтра в пять ноль-ноль начинаем. Прошу всех сверить часы. Вопросы есть?

Один из офицеров спросил:

– Корректировка огня будет? А то, как в прошлый раз, в белый свет как в копеечку. А потом царица полей обижается.

Деев нахмурился:

– Авиации не будет, а свободных офицеров у нас в данный момент нет. Послать некого, батареи оголять нельзя.

И тут из дальнего угла раздался голос:

– Товарищ майор, разрешите мне выйти с разведчиками на корректировку.

Все обернулись, Ленька немного робел перед старшими по званию, но в своем решении идти за линию фронта был абсолютно уверен, хотя местность, которую он увидел, прибыв в полк, выглядела неудачной – все доминирующие высоты находились на той стороне, хоть и рядом с нашими позициями.

Майор на секунду прикрыл глаза, в сердце словно вогнали острый кол, воздух стал нестерпимо горяч и тяжел. Вот так сразу, всего через пару часов, потерять вновь обретенного сына… Но мальчик прав, другого выхода не было. Деев с трудом перевел дух и, не позволяя боли отразиться на лице, сказал:

– Товарищи офицеры, разрешите представить новое пополнение – лейтенант Петров. – И тут же добавил, обращаясь к Леньке: – Ты со стопятидесятидвухмиллиметровой гаубицей знаком?

Ленька кивнул:

– Так точно, товарищ майор.

– Отлично. У тебя час на ознакомление с картой. Все свободны. Майор Барабашкин, останьтесь. – Все потянулись к выходу, а Деев, обращаясь к ординарцу, приказал: – Сержанта Володина ко мне.

Четверо офицеров, оставшихся в землянке, молчали, изредка переглядываясь. Наконец явился сержант, он вскинул руку к ушанке, но майор отмахнулся и кивнул на скамью. Немолодой кряжистый мужик присел, подозрительно косясь на офицеров и явно прикидывая, чего от него хотят.

Деев сразу приступил к делу:

– Товарищ сержант, ваша задача – выйти завтра на ту сторону, на высоту девятьсот двадцать, и вести корректировку огня.

Сержант готов был возмутиться, но сдержался и попытался достойно возразить:

– Товарищ майор, у нас ведь ни одного наводчика! Что я-то накорректирую? Опять на нас всех собак навесят, если что не так!

– Не навесят, сержант, с вами лейтенант Петров пойдет. Это его задача, а уж вы постарайтесь сделать так, чтобы он работал как можно дольше. Задание понятно?

– Так точно! – воспрянул духом сержант.

– А что это он у вас так корректировки боится? – поинтересовался молчавший до сих пор Петр Сергеевич.

– Да было дело под Полтавой. У них лейтенанта в группе убило, который хоть что-то понимал, а они самостоятельно так накорректировали… В пятидесяти метрах от собственных окопов снаряды рвались. Ну, им потом пехота таких вписала, вот и боится. Главное, немцев не боится, а своих – остерегается. – И он повернулся к сержанту: – Теперь к делу. Выход в три часа. Товарищ майор, – теперь Деев обратился к Барабашкину, – ваша задача подготовить рацию и подобрать сержанту хорошую группу из тех, кто остался.

Барабашкин пожал плечами: после того злосчастного прокола с Володиным в полковой разведке осталось всего два человека – сам сержант и ефрейтор Загорулько, а новых людей им еще не дали. С такими силами в разведку не пойдешь, а уж на прикрытие корректировщика, за которым все немцы в округе охотиться будут… И так для выполнения несложных вылазок приходилось набирать группу из свободных бойцов.

– Значит, опять идти на поклон к пехоте, – вздохнул Барабашкин, – а они до сих пор злятся… Разрешите выполнять?

– Выполняйте. Все свободны, – устало ответил Деев.

Ленька только коротко улыбнулся и вышел вместе с довольным сержантом. Майор даже не мог как следует проститься с ним. Когда же за ушедшими закрылась дверь, он поймал сочувствующий взгляд сородича…

После первого залпа, в пять десять, поступили первые данные от Леньки. За стрельбой отдельной группой наблюдала пехота и, похоже, оставалась очень довольной. Второй залп лег точно по целям, но тут случилось непредвиденное. Немцы начали выходить из-под огня не назад, как рассчитывалось, а в сторону наших позиций.

Их командиры явно не были дураками и рискнули идти в контратаку под нашим огнем. Ленька сменил корректировку и тип заряда, передвигая огонь ближе к своим позициям, а значит, и к себе. Теперь стреляли шрапнелью, но немцы и не думали отступать. Координаты поступали все более тревожные, они вплотную приблизились к месту нахождения разведгруппы, там уже явно шел бой. Белый как мел майор продолжал командовать с поправкой на координаты стрельбы. И тут прозвучало:

– Вызываю огонь на себя!

«Если Леньке суждено погибнуть, то какая разница: от пули немца или от своего снаряда», – пронеслось в голове Деева, и он отдал последний приказ.

Если бы мог, он, наверное, заплакал бы, но времени на слезы не было. И именно в этот момент пришел приказ прекратить артобстрел.

Вперед пошла пехота, за ними, как тяжелые зеленые жуки, ползли танки. Остававшийся все это время при штабе майор Ермоленко встал:

– Не беспокойся, майор, если твой Ленька жив – достану.

Деев только обессиленно кивнул…

* * *

– А дальше что?! – заверещала Катька.

– Ничего, вон сидит, живой и здоровый. Седой только весь, ну это не беда, – улыбнулся Ермоленко, – да шрамы, как у Ваньки, остались. Его Леша в тот же день инициировал, хотя согласия все же спросил.

– Так он же был согласен.

– Пять лет прошло, мало ли что…

Какое-то время мы сидели молча, но Катьку, как выяснилось, уже терзал следующий вопрос.

– А откуда на Кольском танки? Там же болота сплошные.

Все присутствующие громко рассмеялись.

– Вот и немцы так думали, – утирая слезы, отозвался Деев, – поэтому и продвинулись всего километров на двадцать. А «КВ» на болотных гусеницах были и лазили, как жабы, где хотели. Ну а теперь скажите мне, пожалуйста, какого дьявола мы ехали сюда за тридевять земель? Чтобы в кустах сидеть? А ну, бегом на пляж!..

Глава 4

Увидав на Риджент-стрит огромное здание с вывеской «Гранд Отель», я обреченно пожал плечами – а чего я, собственно, ждал? Что в Европе, то и здесь. Услуги в нем были обычные, как во всех «Гранд Отелях», которые мы посетили за время путешествия. Отличалась только ванная комната, пробка в умывальнике меня слегка смутила. Устроившись, я зашел в номер к отцу.

– Папа, а нельзя ли было расположиться у господина Федорова? Или просто снять квартиру? Признаться честно, эти отели мне уже приелись.

– Мы сюда ненадолго, – ответил отец, – незачем отягощать своим присутствием приятных людей. А снимать квартиру на несколько дней как-то несолидно.

– Так почему бы не купить дом? Иван Николаевич так и поступил.

– Он здесь живет, а мы нет. К тому же покупать дома в каждом городе, где мы бываем, накладно. Но здравая мысль в твоих рассуждениях есть. Неплохо иметь запас жилья. Надо поставить вопрос на Магистрате. А сейчас приводи себя в порядок, Иван Николаевич с Петром Марковичем уже заждались.

В Риджентс-парке нас действительно ждали. Перекинувшись парой слов, мы неторопливо отправились на прогулку по Бейкер-стрит.

– Бейкер-стрит, – пробормотал я, – мне кажется, я где-то слышал это название. Нет, читал. В двух или трех рассказах у господина Конан Дойла. Именно здесь, если верить ему, живет знаменитый сыщик.

– Ты имеешь в виду мистера Холмса? – рассмеялся Кошка.

– Ну, мистер или сэр, не знаю, но фамилия та.

– Нет здесь такого дома и никогда не было. Меня, например, больше интересовало другое: почему я не вижу булочных на улице с таким говорящим названием.

Теперь настала моя очередь смеяться. Бейкер-стрит никакого отношения к булочникам не имела, просто была построена в свое время сэром Бейкером.

– Кстати! – оживился Кошка. – Пойдем, что покажу!

Он потащил меня к огромному двух- или трехэтажному дому и с гордым видом прищурился, глядя на меня. Я посмотрел на здание, которое более всего напоминало вокзал – из него то и дело доносился грохот и скрежет металла, а из отдушин валил дым. На секунду мне показалось, что это вход в преисподнюю.

– Это что такое?

– Помнишь, раньше по городу паровозы бегали? Так вот, теперь англичане их под землю запихнули и назвали это метрополитеном. Хочешь прокатиться?

Мы вошли внутрь подземного вокзала. Осмотрев закопченные стены и забитый перрон, я понял, что желание посетить сей аттракцион у меня напрочь отсутствует. К тому же подошедший паровозик, тянущий за собой неказистые вагоны, не произвел на меня никакого впечатления. Я не возражал с удобствами пересечь Европу, но забираться так глубоко под землю ради сомнительного удовольствия – нет уж, увольте.

– Ну и ладно, – выслушав меня, ответил Кошка, – пошли к мадам Тюссо.