Дорога по болоту (страница 9)
Оливия знала, что действует на людей располагающе, наверное, потому что ко всем относится по-доброму. Вот и сейчас пара, похоже, муж с женой, встрепенулись и представились:
– Мы просто родители Александрины, Мария и Василий, и да, мы впервые отмечаем ее день рождения с родными ее супруга.
«Супруга» прозвучало как-то холодновато, и Оливия слегка удивилась. Похоже, родные Александрины были против на первый взгляд такого выгодного брака дочери. Видимо на лице Оливии промелькнуло что-то похожее на осуждение, потому что дама вдруг горячо заговорила:
– Я знаю, что вы все не одобряете нашу дочь, считаете, что она из-за корысти какой связалась с этим стариком, он ведь старше нас с мужем, она ему даже не в дочери, а во внучки годится. Но это вовсе не так. Просто сильно заболела наша младшая дочь, ей тогда пять лет было, нужны были деньги на лечение, и большие. Ни у нас, ни у наших родных таких не было, мы же простые люди, миллионов не имеем. Тогда Саша решила попросить их у наших олигархов. Обошла больше десятка, никто с ней даже встретиться не пожелал. Как она смогла увидеться с Арелиным, не знаю. Он ей предложил: он ей дает деньги на лечение сестры, а она взамен выходит за него замуж.
В разговор вступил до сей поры молчавший отец Александрины:
– Вот-вот! Дочка у нас красавица, это так, – прозвучало это с мрачной гордостью, – но вот к добру это или к худу, не знаю. В общем, она согласилась, хотя у нее парень был, хороший человек, кстати.
– Да не сильно хороший-то, – сердито перебила его жена, – раз он сразу после свадьбы Александрины женился. Сейчас уж и ребенок у него есть.
– Он не виноват, что женился так быстро. – Не стал уступать ей муж. – Я Генку прекрасно понимаю. И боль от предательства снять попытался, и новую жизнь начать. А что, ему сопли на кулак мотать надо было? – это прозвучало грубо, но Оливия и глазом не моргнула.
– Теперь понятно, отчего она такая невеселая всегда, – вздохнула, от всей души жалея Александрину. – Но хоть сестренка поправилась?
Они оба облегченно закивали головами.
– Слава Богу, жертва старшей не была напрасной! – пафосно провозгласила мать и добавила уже просто: – Но мы с отцом как узнали об этом, сильно против были. Зачем жизнь-то так свою калечить? Но разве молодежь теперь родителей-то слушает? Все сами с усами.
Оливия новыми глазами взглянула на Александрину. Вот не зря чувствовала, что та вовсе не охотница за красивой жизнью, недаром так равнодушно принимала дорогие подарки родственников.
– А что, никого из подруг и родни Александрины здесь больше нет? – она посмотрела вокруг в поисках незнакомых лиц.
– Нет, не наш это уровень! – досадливо ответила Мария. – Но мы завтра у себя соберемся, вот там и родни много будет, и друзей. Будет весело и просто, без этой ядовитой изысканности.
– И Гавриил Иванович тоже будет? – недоверчиво уточнила Оливия, прекрасно зная, как не любит тот домашние посиделки.
– Этого еще не хватало! – испуганно отмахнулась женщина. – Мне с ним так неуютно, так конфузно, да и всем нашим тоже. Нет, надеюсь, он нам праздник своим присутствием портить не станет.
Оливии тоже не нравилось навязчивое радушие свекра, оно было откровенно показушным, но о Гаврииле Ивановиче она говорить не стала, принялась расспрашивать новых знакомых об их жизни. К своему удивлению, они с удовольствием рассказали ей о себе, хотя особой разговорчивостью никогда не отличались.
Уже сидя за столом, Мария сказала мужу:
– Слушай, я никогда таких располагающих к себе людей за всю свою жизнь не встречала. Вроде и не красавица, но взгляд от нее не оторвать. А улыбнется – так на все ради нее готов. Тебе так не показалось?
– Мне показалось, что породистая она очень. И скорее всего из дворян. Думаю, она в этой семейке тоже вовсе не потому, что ей богатства захотелось.
Мария остро взглянула на сидевших за столиком неподалеку Оливию с Игорем.
– Мне кажется, она мужа не слишком-то любит. Все от него отворачивается.
Проследивший за ее взглядом Василий хмыкнул:
– Если он столько жрать будет, как сейчас, то скоро распухнет до безобразия, он и так далеко не худенький.
Мария посмотрела на сидевшую за главным столом дочь. Та улыбалась какой-то неживой приклеенной улыбкой и по сторонам не смотрела. Ни дать ни взять наряженная кукла. Хотя по сравнению с окружавшими ее родственницами мужа одета она была очень даже скромно, но элегантно. Марии снова до слез стало жаль свою красавицу-дочку, и она уткнулась в тарелку, чтобы не выдать своего настроения.
Она прекрасно знала, что потом многочисленные дети и родственники Арелина-старшего выскажут Александрине и то, что было, и то, чего не было. И расспрашивать начнут, чего это у нее мамочка такая квелая, иззавидовалась небось уже вся.
Оливия с тщательно скрываемым неудовольствием слушала ироничные комментарии блистающего остроумием мужа. Ей очень хотелось сказать ему, чтоб замолчал, но он ее однозначно не поймет. Игорь прошелся насчет всех своих единокровных братьев и сестер, коих на этом банкете присутствовало, по его выражению, аж восемь штук, и это не считая мелких, которые до подобных празднеств еще не доросли.
Досталось и родному старшему брату, которого Игорь отчего-то сегодня особенно невзлюбил. Возможно из-за дорогого подарка, что переливался сейчас на шее именинницы.
– Лучше бы жене подарил, недаром та такая недовольная сидит.
Наташка действительно на что-то дулась, демонстративно отворачивая сердитое лицо от мужа. Оливия пожала плечами.
– Взрослые люди, сами разберутся.
Но когда Игорь принялся высказываться о моральном облике Александрины, резко его оборвала:
– Хватит! Она человек порядочный и достойный. Это твой папашка поставил ее в такие условия, что ей пришлось за него замуж идти, она вовсе этого не хотела.
– А ты откуда это знаешь? – Игорь несколько опешил от резкого тона жены.
– Я поговорила с ее родителями, очень приятные люди.
Он небрежно тряхнул правой рукой.