– Смерть Джона… – Я прочищаю горло, у меня больше не осталось сил держаться и строить из себя сильную. Руки затекли от крепко стягивающих их веревок. Я разбита, морально уничтожена и растоптана. – Тоже ваших рук дело?

– Ну наконец-то ты стала соображать! Да-а, это была ювелирная работа! Я хотел сделать больно твоему мужу и притупить его бдительность, но сукин сын посмел забрать мою семью! – Звериный оскал проступает на лице Клиффорда. Я вижу, как пульсирует вена на его шее. Вот о ком говорил Адам вчера вечером! Он приказал доставить ему семью Клиффорда: «Я собственноручно перережу их глотки». Теперь я отчетливо понимаю: я – жена убийцы. Я – племянница убийцы. Вокруг меня одна кровь! Неужели и мой отец был таким же хладнокровным и кровожадным человеком, так легко распоряжавшимся чужими жизнями? – За это ты будешь умирать мучительной смертью, племяшка!

Вот почему Адам неожиданно уехал сегодня утром! Ему доставили семью Клиффорда. Неужели в этот самый момент, пока я сижу здесь, мой муж убивает таких же ни в чем не повинных людей, как и я? Мне становится так противно, что я чувствую себя извалявшейся в грязи. Я не хочу быть частью этого мира! Их мира.

Теперь я понимаю, кто виновен в смерти старшего брата Адама и его матери. Вот за что он мстит Клиффорду!

– Для чего вы все это сделали? Оно стоило того? Убить брата, потерять сейчас семью, стоило того, чтобы управлять этим кровавым бизнесом? – Мой голос со стороны звучит так безжизненно, что кажется, мне уже абсолютно все равно, что будет дальше.

Двадцать лет я жила в полном неведении, как наивная дурочка, которой никто не удосужился рассказать правду! Ладно, бабушка, возможно, она действительно боялась Клиффорда, но Адам… Как он мог скрывать это от меня?! Это мои родители погибли от рук убийцы, сидящего напротив, это на мою жизнь он покушался! Я имела право узнать это от мужа, а не вот так в лоб, бесцеремонно, от этого обезумевшего от бесконтрольной власти человека.

– Ты никогда не поймешь, каково это! – Он вскакивает на ноги. —Быть всегда на скамейке запасных, когда каждый раз тебя тычут рожей в дерьмо, приговаривая: «Роберт лучше, Роберт умнее! Роберт богаче! Посмотри, какая у Роберта прекрасная семья и дочь! Роберт дальновиднее!» – Он брызжет слюной, а в уголках губ пузырится пена от того, с какой яростью он произносит этот бред. – А я переиграл его! Переиграл их всех! Я! Я оказался дальновиднее идеального Роберта!

– Вы – больной ублюдок! – Я плюю в его сторону, переполненная ненавистью. – Завистливая мразь! – Боль за родителей разрастается в моей душе до такой степени, что еще чуть-чуть, и я взорвусь, извергаясь, как вулкан! Клиффорд огибает стол и, подлетев ко мне, влепляет оглушающую пощечину.

– Закрой свой рот, грязная потаскуха! – словно сквозь толстый слой ваты, слышу голос, который все больше и больше отдаляется от меня. Я роняю голову на плечо, не в силах бороться с подступающей темнотой.

***

Необычайная легкость переполняет меня. Все вокруг, кажется таким большим! Я хочу спуститься по лестнице, но боюсь. Озираюсь по сторонам, чтобы позвать на помощь кого-то из взрослых, но рядом никого нет. Берусь за деревянные балясины перил ладошкой и маленькими шажочками преодолеваю ступеньку за ступенькой. Зачем взрослые придумали такую гигантскую лестницу? Нешуточно попыхтев, спрыгиваю с последней ступеньки на деревянный пол.

В воздухе витает чудесный аромат вишни вперемешку с корицей.

– Белла! Вот ты где! – раздается за моей спиной мелодичный женский голос; оборачиваюсь посмотреть, кто там. Темноволосая девушка возвышается надо мной, протягивая ко мне руки, белый фартук, завязанный поверх ее шелкового платья на тонкой талии, испачкан в муке. – Иди ко мне, малышка.

– Мама! —слышится детский лепет. Неужели это я сказала? – Мамочка! – снова повторяю я тонким голоском.

Девушка поднимает меня на руки.

– Уф! – Она оставляет несколько теплых поцелуй на моей щеке. – Моя вкусная малышка! Что это у тебя? – Мама кивком указывает на мои руки, и только сейчас я замечаю, что держу какую-то игрушку.

– Это Висли! – гордо отвечаю, подняв зайчика вверх, чтобы мамочка могла его как следует разглядеть. – Дядя Квиффорд мне его принес!

– Ах, значит, дядя Квиффорд! – Мама смеется над тем, что я не выговариваю букву «л», и начинает щекотать меня, отчего я заливаюсь искренним, озорным смехом. – Квиффорд! Квиффорд! А где же наш Квиффорд?

Она продолжает повторять имя и то подносить Висли к моему лицу, то отдалять, а я закатываюсь от смеха, болтая ножками.

– Перестань! Секотно! – Я извиваюсь на руках у мамы.

Посмеявшись, она отпускает меня на пол, поправляет мои кудрявые волосы и ласково произносит:

– Иди зови папу и дядю обедать!

Я послушно бегу по большому и длинному коридору, звук от моих туфелек по деревянному полу отскакивает в воздухе. Я точно знаю, куда мне идти! Остановившись возле нужной двери, встаю на носочки и, высунув язык от того, как тяжело это сделать, хватаюсь своей маленький ладошкой за ручку. Тяжелая дверь поддается, оставляя небольшую щель, толкаю ее изо всех своих силёнок и, пыхтя, вбегаю в кабинет.

– Что случилось, мой ангел? – Папочка смотрит на меня, сидя в своем кресле, скрывая еле заметную улыбку. Что смешного он увидел?

– Мамочка зовет вас обедать! – с важным видом заявляю папе и стоящему рядом с ним дяде «Квиффорду», ведь мама поручила мне ответственное задание!

– Подойди поближе, Белла, я не расслышал. – Он подзывает меня к себе ладонью.

– Папочка, ты уже такой старенький, что не слышишь? – Вздохнув с грустью от своих мыслей, иду, волоча за собой по полу Висли. Когда я подхожу, папа поднимает меня и усаживает к себе на колени. Ух ты! Как высоко я сижу, отсюда так хорошо видно все вокруг! – А что вы тут делаете? – Совершенно забыв, зачем сюда пришла, я начинаю разглядывать интересные бумажки у папы на столе.

– Работаем, чтобы в будущем моя принцесса ни в чем не нуждалась! – Папа гладит меня по голове, наматывая себе на палец мои локоны. Они такого же цвета, как его волосы.

– А почему у дяди Квиффорда черные вовосы, а у нас – нет? – заметив различия между нами, спрашиваю я, тыча пальцем на стоящего около стола дядю.

– Потому что ты полностью забрала себе внешность своего папочки, не оставив мне ничего! – как-то не по-доброму улыбается мне дядя. Мое сердечко чувствует, что он меня недолюбливает. – Надо еще сына, Роберт. Наследника.

– Нет! Мой папа! – Нахмурившись, смотрю на дядю, после чего обхватываю шею папочки обеими руками. – Не отдам никому!

– Ты все слышал, Клиф. – Бархатистый смех немного успокаивает меня. – Вот моя наследница. – Большая рука гладит мою спину, я кладу голову папе на плечо и показываю язык его брату. – Идемте обедать!

Папа встает со своего места; от того, как высоко я оказалась, голова начинает кружиться от восторга. Скорее бы вырасти и стать такой же высокой!

– Нужно решить вопрос об окружном судье, Роб, это важно… – Дядя «Квиффорд» недовольно обращается к папе, но тот перебивает его, вскинув ладонь вверх.

– Я сказал: сначала обед, Клиффорд. Семья – это святое!

– Но я тоже твоя семья! – бросает в спину папе дядя.

***

Легкие пощечины выводят меня то ли из сна, то ли из транса… Давно забытое детское воспоминание обрушилось на меня снежной лавиной. Теперь я понимаю главный мотив Клиффорда: он ревновал старшего брата к жене и дочери. Видимо, все внимание отца было приковано к нему, но с появлением в жизни папы нас его брат отошел на второй план. А нестабильная психика Клиффорда сделала свое дело: с годами он все сильнее накручивал себя в ненависти к семье брата и к самому брату.

Дом из моих воспоминаний – тот, где мы находимся сейчас. Поэтому он казался мне таким знакомым, я жила здесь в детстве вместе с родителями…

– Я же тебе самого главного не сказал! – звучит гнусавый голос Клиффорда. Разлепляю глаза, смотря в упор на его лицо, на котором расплывается злорадная ухмылка. – А ты знала, что твой дорогой муженек тебя использует?

– Мне все равно. – Я говорю правду. Мне действительно уже безразлично все происходящее вокруг. Когда вся твоя жизнь оказывается фальшивкой, становится абсолютно плевать на будущее. Адам не знает, что я не дома, а значит, и спасти меня на этот раз будет некому…

– Коулман женился на тебе, чтобы завладеть всем имуществом и кланом «Ross Family». – Он бросает на меня многозначительный взгляд. – Твой папаша оставил записочку к завещанию, которая гласит, что в случае его непредвиденной кончины ты вступаешь в права наследования только тогда, когда выйдешь замуж!

«Женился, чтобы завладеть имуществом…»

Логика в его словах есть, ведь Адам действительно жаждал отомстить Клиффорду Россу за смерть брата и матери, и вот в его руки попала я. Большой куш сорвал в виде настоящей наследницы семьи Росс. И у Клиффорда все забрать решил, и со мной развлекался все это время. Двух зайцев убил Адам Коулман. Холодным умом я понимаю это, но сердце твердит не верить ни единому слова Клиффорда: Адам любит меня и женился не ради власти.

Однако в голове всплывает день, когда Адам повез меня знакомить с его отцом. Они ушли куда-то и разговаривали, пока я наивно разглядывала альбом, еще и ревновала его! А Адам в это время узнал новости о наследстве и строил со Стивом планы, а потом сразу же сделал мне предложение в машине.

– Почему вы не убили меня, пока я была без сознания? – Смерть – это лучшее, что сейчас может произойти со мной. Больше новостей я не вынесу!

– Дорогуша, это было бы слишком просто! Ты будешь мучиться в агонии! – зловеще шепчет Клиффорд, наклоняясь к моему лицу. Запах табака из его рта ударяет в нос. – Знаешь самое слабое место человека? То, что он любит больше всего. В случае нашего Адама Коулмана это ты – его любимая женушка!

– Какая ересь! Вы сам себе противоречите! Любимая жена, как же! – По комнате разносится мой истерический смех, но затем резко обрывается, и я серьезно добавляю, глядя на него в упор: – Ты сам сказал, что Адам использовал меня. Поэтому, если ты собрался мстить Адаму, убив меня, уж поверь, это очень тупая идея!

Я перехожу на «ты», ибо мне уже совсем наплевать на то, кто передо мной: взрослый или молодой, дядя или убийца…

– Срать на него! Вставай! – Клиффорд развязывает мои онемевшие руки, поднимает за ворот кофты и тащит к столу. Я еле успеваю волочить ноги. Он толкает меня в кресло за столом, в котором когда-то я сидела в детстве на руках у своего папочки. Клиффорд швыряет передо мной на стол лист чистой бумаги и ручку. – Пиши, что отказываешься от наследства и что не смогла пережить потери любимых родителей и теперь мечтаешь поскорее воссоединиться с ними на небесах!

Я всегда знала, чего хочу от этой жизни. Успешную карьеру хирурга, счастливый брак с любимым человеком и много маленьких детишек. Но моим мечтам не суждено было сбыться, их забрал мир, где правят боссы мафии, где потребности «семьи» важнее твоих собственных, где отдать жизнь за общее дело – это честь.

Простые люди для них ничто, они всего лишь марионетки для достижения собственной цели, а боссы, расчетливые кукловоды, умело ими управляющие.

Сейчас я должна умереть во имя чужой вендетты. Готова ли я? Да, готова! Я больше не вижу смысла в жизни, где любимый человек на самом деле использовал меня для достижения цели в своей собственной мести. Я была для него всего лишь недостающим пазлом, разменной монетой. Не думала, что душевная боль может быть настолько сильной. Не моргая, протягиваю трясущуюся руку и начинаю писать предсмертную записку.

«Я, Белла Коулман, отказываюсь от всех имущественных прав на недвижимость и акции, принадлежащие «Ross Family», а также передаю право управления Клиффорду Россу. Я не вижу больше смысла жить в этом мире, поэтому прошу никого не винить в моей смерти».