С пятнадцати лет она как брошенный щенок. Она была еще совсем ребенком, когда, вернувшись домой на их съемную квартиру, обнаружила запертую дверь, а отца и след простыл.

Именно тогда она поклялась, что больше никогда не использует свою силу. Люди недостойны ее жертвы. Даже отец ее предал.

Но, видно, кто-то сверху не хотел, чтобы она сдохла в канаве, и послал ей Мурата Басаровича. Сначала он предложил ей подработку в его конторе и разрешил ночевать в цехе, где изготавливались гробы, а потом оформил опекунство над ней. Аня и Мурат Басарович приняли ее как родную, а его люди обучили Нину своему ремеслу. Но она всегда была одна, ведь она не могла доверять даже такому доброму человеку, как Мурат Басарович.

То, что отец объявился, могло говорить лишь об одном: ему от нее что-то надо. Сложно представить, что после пяти лет разлуки он вдруг вспомнил о ней. Но Нина всю свою жизнь мечтала лишь об одном – стать обычным человеком, поэтому решила хотя бы выслушать его.

– Можешь не прятать нож. Если тебе так спокойнее, я не против.

Нина вздрогнула, чуть не выронив нож, и вытащила руку. Лезвие блеснуло в тусклом свете дорожного фонаря.

Нина ненавидела, боялась отца и одновременно с этим нуждалась в нем. Что за парадокс?

Рамаз перегнулся, достал из бардачка папку – лезвие воткнулось в его болоньевую куртку и оставило надрез. Он не обратил на это внимания и бросил папку Нине на колени.

Взгляд же Нины вцепился в такой знакомый кулон на шее отца. Рамаз говорил, что его ему подарила мама Нины. Знак веры и знак демона на обратной стороне – растущий месяц, пронзенный мечом сверху, и полная луна, пронзенная мечом снизу, – символ баланса света и тьмы.

Она подумала, что, возможно, перегнула палку. На самом деле Рамаз выглядел неплохо: от него не пахло алкоголем, судя по всему, он сегодня не пил.

Нина сложила нож и открыла папку. Включив фонарик на телефоне, вчиталась в текст на первом листе:

Рубин Преисподней – это рубин весом сорок три карата. По легендам, он порождение недр Ада. Рубин обладает силой впитывать энергию. Что бы или кто бы ни прикоснулся к нему, этот объект теряет энергию. Известны случаи, когда экзорцисты, или, как их сейчас принято называть, гвардейцы Святой земли, теряли свою силу, подержав его в руках…

– Я думала, Рубин Преисподней пропал сто лет назад. Он и правда может вытащить из меня силу берегини? Ты уверен, что это продлит мою жизнь?

– Уверен. Я его искал много лет. И нашел. Сейчас он в руках миллиардера Пономарева Олега Ивановича. Предположительно, в его апартаментах в Санкт-Петербурге. Надо выезжать как можно скорее. У тебя осталось не так уж много времени.

Нина опустила лицо, отгородившись от отца ширмой волос. Она не использовала силу берегини, но никто не мог достоверно сказать, из-за чего именно умирали берегини: иссушали себя, используя силу, как было принято считать, или в принципе, даже если они не используют силу, срок жизни берегинь – двадцать два года, не больше.

Нина тяжело вздохнула. Она чувствовала на себе его взгляд.

– Я не пью уже больше четырех лет, – произнес он словно бы между прочим.

Нина замерла и медленно подняла голову, прищурилась:

– Зачем ты это говоришь?

Он отвел глаза и посмотрел через запотевшее лобовое стекло на желтый свет фонаря.

– Я просто хотел, чтобы ты знала, что можешь на меня положиться.

В его словах было столько невысказанной боли, что сердце Нины сжалось. Господи, как же она скучала по нему! Правда ли она ненавидела его, или это детская обида за то, что он ее бросил?

Сколько бессонных ночей она провела, не понимая, почему он ушел. Нина была готова поверить в любую его ложь, лишь бы вновь обрести отца. Но он пропал, исчез из ее жизни, словно только и ждал возможности.

Он с такой легкостью отказался от нее, что вывод напрашивался один: она была для него лишь обузой.

Горло перехватило, а глаза защипало – Нина часто заморгала.

– Почему ты бросил меня? – выдавила она вопрос, мучивший ее все эти годы.

Нине показалось, что Рамаз побледнел. Он отвернулся, открыл рот, потом закрыл его, явно подбирая слова.

– Прости меня, – произнес он тихо и замолчал.

Нина долго смотрел на него, ожидая продолжения, но он не собирался оправдываться… Таков был ее родной отец.

Она поджала губы, но тоска по нему была настолько велика, что пересилила обиду. Она так долго злилась, так долго придумывала, что скажет при встрече, а теперь слов не нашлось. Робкая надежда, что Рамаз и правда нашел способ ее спасти, заставила Нину вздохнуть и подсветить схематический рисунок, на котором был изображен рубин:

– И что же ты придумал?

* * *

Как только дверь машины за Ниной захлопнулась, внедорожник взревел мотором и скрылся за поворотом, словно его и не было. Не торопясь она прошла обратно к бару.

Она проклята силой берегини. Из-за этой силы за ней охотилась Святая земля. Нина была вынуждена скрываться всю свою жизнь. Она запретила себе надеяться, закатала сердце под асфальт, но надежда, что однажды она станет нормальной, начала прорастать как весенняя трава.

Неужели ей больше не надо будет бояться Святой земли? Неужели она сможет прожить жизнь обычного человека? Неужели доживет до старости?

– Эй! Вот она где! – перекрикивая музыку, замахал Азамат.

Глаза Нины сфокусировались на нем. Он стоял перед Муратом Басаровичем. Улыбка украсила ее лицо. Щепотка надежды, словно волшебная пудра, придала миру блеск и яркость.

Нина сорвалась с места и подбежала к группе. Она заметила Игоря, который держал пиджак в руке, его галстук был расслаблен и петлей висел на шее. Глаза его блестели, а влажная рубашка с закатанными рукавами облепила подтянутую фигуру.

Неужели она сможет создать семью? Возможно, даже выучится в университете. Она станет, например, патологоанатомом, или пойдет работать в полицию, или станет стоматологом? Неужели она сможет родить ребенка? Нет, обязательно трех детей. Она всегда мечтала о большой семье. Она обязательно будет кормить их грудью, пока от той не останутся уши спаниеля, она обязательно будет закармливать своих внуков оладьями и жирными блинами, словно в последний раз, печь пироги, закатывать варенья и соленья летом, чтобы раздавать эти баночки вечно недовольным детям. Неужели она сможет состариться? Неужели она встретит смерть в окружении своей родни?

Нина счастливо улыбнулась Игорю, представляя, как идет с ним под венец. «Я могу избавиться от своего проклятия?»

– С кем это ты встречалась? – вмешался в ее мечты Азамат.

Мечты были такими реальными, что до Нины не сразу дошел смысл его слов, а когда поняла, что он спросил, растерялась: «Что мне сказать?»

Мурат Басарович положил большую, широкую руку на плечо сына и сжал ладонь.

– Не лезь, куда тебя не просят, – произнес он негромко, но достаточно ясно, чтобы все услышали.

Нина благодарно кивнула ему.

А дальше ее семья вместе с Игорем праздновала день рождения Нины и первое выступление их группы в новом составе. Нина не пила – она была за рулем. Она вообще редко выпивала, связывая это с алкоголизмом отца, – она боялась стать похожей на него, зато дымила, как заядлый курильщик. Скурив за несколько часов пачку сигарет, она чувствовала, как мысли ее текли лениво и плавно.

Мурат Басарович загрузил запротестовавшего пьяного Азамата на заднее сиденье ее машины и захлопнул дверь.

Игорь неуверенно сел на сиденье рядом с водителем и пристегнулся. «Конечно же, он пристегнулся, как иначе», – ухмыльнулась Нина, но сама незаметно вынула заглушку из защелки ремня безопасности и последовала его примеру. Ей хотелось понравиться Игорю.

Мурат Басарович наклонился в окно машины и, заметив значок ошибки на приборной панели, покачал головой:

– Опять? – произнес он, но промолчал насчет того, что предостерегал ее от покупки этой машины. – Ты помнишь, что всегда можешь одолжить у меня денег. Главное, не влезай в микрокредиты.

Нина смущенно улыбнулась. Азамат даже не осознавал, насколько ему повезло с отцом. Мурат Басарович кинул взгляд на всхрапнувшего Азамата и добавил:

– Выкинь его возле дома, пусть сам ползет дальше, может, научится наконец пить.

Нина кивнула и попрощалась. Она включила радио и, сняв машину с паркинга, выехала на дорогу.

Фонари освещали дорогу оранжевыми треугольниками.

– Ты сегодня отлично справился. – Нина решила начать разговор с Игорем с похвалы. – Где-то играл раньше?

Как и большинство мужчин, польщенный Игорь расправил плечи и горделиво вскинул голову.

– В школе играл в группе, но потом все разъехались. Только сейчас решил вернуться к своей мечте…

– Мечте? – изумилась Нина.

– С самого детства мечтал играть рок на сцене… А ты о чем мечтала?

Нина задумалась. Даже в детстве она мечтала стать обычным человеком. Но так сказать она не могла, поэтому отшутилась:

– Я мечтала стать визажистом Ленина.

Глаза Игоря вылезли из орбит, а рот приоткрылся. Он явно воспринял ее слова всерьез. Ну, нельзя же быть настолько наивным!

Нина смущенно рассмеялась:

– Да шучу я… Никто не понимает мои шутки…

– Знаешь, ты очень странная.

– Ты не первый мне об этом говоришь, – хохотнула она. – А какой предмет ты преподаешь в университете?

– Религиоведение. Моя специализация – берегини.

Руки Нины вцепились в руль. Она сглотнула. Конечно же, он изучал берегинь. Ну что за насмешка судьбы?

– Почему выбрал именно такую специализацию? – напустив видимое спокойствие, осторожно спросила она.

– Я восхищаюсь берегинями. – Голос Игоря завибрировал так, словно он рассказывал о ком-то великом и вдохновляющем. – Они рождены для спасения людей, великомученицы. Что побуждает их жертвовать собой? На самом ли деле они могли исцелять людей или это было лишь представление Святой земли, чтобы привлечь верующих? Или же они существовали на самом деле? Ведь гвардейцы Святой земли до сих пор обладают силой экзорцистов. Сотни, если не тысячи великих умов рассуждали, изучали их столетиями. Как именно они исцеляли прикосновением? Смогли бы они помочь современной медицине лечить болезни? Ведь, скорее всего, секрет их способностей скрыт в ДНК. Только представь, что ученые научились бы исцелять! Как жаль, что тела берегинь прошлого были сожжены экзорцистами, а прах их развеян… Не осталось даже костей.

Нину передернуло – Игорь рассуждал о берегинях как о подопытных.

– Ты думаешь, если бы в наше время родилась берегиня, она бы обязательно исцеляла людей? Почему ты уверен, что она не выбрала бы обычную человеческую жизнь? – не выдержала Нина. Она спросила это с бо́льшим раздражением, чем хотела.

– Есть такое слово – долг. Она бы не стала игнорировать зов нуждающихся.

– Почему это? Все ведь просто: за каждого исцеленного она теряет дни собственной жизни или, возможно, даже недели. Но почему-то все вокруг считают, что она обязана это делать. С какого перепугу? Ты бы сам так смог?

– Если бы у меня была сила исцеления, конечно же, я бы ею пользовался! – жестко ответил Игорь, на что Нина только раздраженно фыркнула и рассмеялась.

– Лгун! – вспылила она. Она понимала, что должна остановиться, но ничего не могла с собой поделать. – Когда ты последний раз жертвовал чем-то ради незнакомых тебе людей? Ты хоть сто рублей перевел на благотворительность? Может, прямо сейчас переведешь все, что есть у тебя на банковской карте? То-то же… А рассуждаешь о такой цене. Легко, наверное, распоряжаться чужой жизнью и смертью.

Нина замолчала и сразу прикусила язык – она явно наговорила лишнего.

Удушливое молчание заполнило салон автомобиля. Шум мотора и храп Азамата аккомпанировали напряженной тишине.