Фургон проехал через очередной КПП и наконец остановился.

Михаил натянул тканевую маску на лицо, спрыгнул на припорошенную песком брусчатку недалеко от здания училища. Пыльная буря сходила на нет, но еще было тяжело дышать. Видимость улучшилась, отчего Михаил скривился. Казалось, сама земля благоволила подонкам.

– Честь имею, – поприветствовал их на ломаном английском командир местного спецназа. – Мы благодарны Святой земле за помощь. Спасибо, что приеха…

– Без формальностей. Мы и так потеряли слишком много времени, – оборвал его Михаил.

Теневой отряд, численностью десять человек, прошел в палатку, служившую импровизированным командным пунктом.

Здесь было полно людей. Михаил сделал шаг, спустил маску, и все расступились. Взгляды, полные надежды, устремились на них.

По толпе прошел ропот: «Святая гвардия», «Теневой отряд».

Здесь были только мужчины, и, увидев Марию, шедшую за Михаилом, многие поджали губы и нагло уставились на нее.

Мария – одна из немногих женщин в рядах Святой гвардии. Ее сложно было назвать красивой, но она привлекала мужчин, как дикая ежевика на колючем кусте. Рыжие волосы, собранные в хвост, взметнулись от резкого движения. Она встретилась насмешливым прямым взглядом с каждым мужчиной в палатке, заставив их отвести взгляды.

Михаил сделал несколько шагов вглубь палатки. Местная полиция, командир спецназа, военные – все были здесь.

В самом центре палатки стоял огромный стол. Одинокая лампа, скрипя, грустно покачивалась над ним и освещала план здания.

– Докладывайте, – скомандовал Михаил.

– Они разбили все окна и забаррикадировали их. Это исключает применение газа. Большинство заложников сейчас находится в актовом зале, остальная часть – в спортивном и столовой.

– У нас мало времени. Я не знаю, намеренно или так совпало, но из-за пыльной бури мы не смогли быстро добраться до Бирдженда. Но они знают, что, так или иначе, мы прибудем. Мы должны атаковать, чтобы использовать эффект неожиданности. Что по требованиям?

– Они требуют отставки президента, смены правительства, два вертолета и три миллиона долларов. Мы насчитали одиннадцать человек террористов. У них по меньшей мере две бомбы.

– Кто ведет с ними переговоры?

Мужчины переглянулись.

– Президент сказал, что с террористами переговоров вести не будет, – прочистив горло, произнес командир спецназа.

Палатку накрыло молчание.

Лицо Михаила осталось невозмутимым – он уже повидал немало за свою жизнь, – но сердце сжалось. Как только человек становился заложником, он превращался в расходный материал не только для террористов, но и для второй стороны. Михаил понял, что этим людям нет дела, сколько жизней может унести штурм здания. А там ведь были невинные дети.

Только самые близкие в этот момент смогли бы увидеть в его глазах презрение.

«Политики», – брезгливо подумал он и вслух произнес:

– Вы должны сделать вид, что готовы к переговорам. Это отвлечет террористов. Саперы на позиции?

Командир спецназа кивнул.

– Настройте линию связи. – Он поднял руку к наушнику. – Мы начнем сами. Вы будьте готовы выступать. Наша главная задача – предотвратить взрывы. Ваша – коридор для заложников, когда начнется обстрел.

Этот мир прогнил. Демоны не в Аду, они все здесь, на Земле. И эти твари хуже, чем демоны из Святого писания.

* * *

Солнце пробивалось через пыльную бурю и окрашивало все вокруг красноватым маревом.

Михаил отложил все мысли и чувства на потом. Нервы оголились и натянулись, словно струны. Он был полностью сосредоточен на здании техникума.

Новенькое здание, где с сегодняшнего дня должны были начать учиться юноши, уже хорошо просматривалось. Буря понемногу успокаивалась.

Михаил дал сигнал своим людям.

Словно тени, гвардейцы Святой земли окружили техникум.

Михаил прислонился к шершавой стене спиной. Сердце ускорило свой бег, а натренированное тело подобралось, словно у льва перед прыжком. Он перехватил в руке пистолет и бесшумно сделал несколько шагов к забаррикадированному партами окну.

Остановился.

– Альфа Один на позиции, – произнес он тихо.

«Khfeh sho!»^[1] – услышал Михаил крик одного из террористов.

Пулеметная очередь в потолок, и крики врезались в уши. Он стиснул зубы.

Полное холодного расчета сердце разогрело кровь – он понял, где террорист стоял. Михаил поднял пистолет. На рукояти загорелась синяя пентаграмма. Он столкнулся взглядом с Марией. Она сняла с предохранителя пистолет и кивнула.

Тут он услышал оглушительный выстрел – тот прозвучал с позиций спецназа.

«Что за идиот стрелял? Я убью его, если кто-то из детей пострадает», – вспыхнула шальная мысль в голове.

– Всем. Всем. Это Альфа Один. Начинаем, – торопливо скомандовал он.

Мария выпрямилась и взмахнула рукой. Синий свет сконцентрировался, и в следующее мгновение раздался взрыв. Все, что закрывало окно, разлетелось в щепки.

Заложники закричали.

Труха и пыль зависли в воздухе.

Михаил выскочил и выстрелил, попав террористу, держащему перед собой мальчишку, аккурат между глаз, сразу же развернулся и выстрелил в повернувшего пулемет на него второго террориста.

Бах!

«Тррррууу-труууу», – пулеметная очередь ударила по ушам.

Михаил вскинул руку, и перед подростками вспыхнул синий полупрозрачный щит.

Террорист упал в толпу сжавшихся на полу детей – пулемет смолк.

Выстрел. Выстрел.

Мария устранила еще двоих.

Цепкий взгляд Михаила прошелся по помещению. Зал был наполнен студентами и детьми. Взрослых держали в другом месте.

И тут дети, от силы лет десяти, видимо, братья и сестры студентов училища, схватили Михаила за ноги.

– Вот демон, – ругнулся он, судорожно отцепляя пальцы детишек от одежды. Они крепко держались, словно он был их спасательным кругом.

– Это Ляля Пять. Актовый зал. Чисто, – передала по рации Мария.

Поток подростков разошелся, и Михаил заметил пентаграмму на полу, расчерченную на плитке перманентным черным маркером.

Михаил прищурился, вчитываясь в мантры на древнем языке. Он раньше не видел таких и сразу не смог определить, для чего предназначалась расчерченная пентаграмма.

«Что, черт подери, здесь происходило?»

Послышались выстрелы на втором этаже.

– Командир, – позвала Мария, и Михаил резко обернулся. Ему не понравился ее тон.

В самом центре зала на стуле стояла самодельная грязная бомба. Из-за толпы подростков он сразу не заметил ее. Она была сделана из основания двух пластиковых бутылок, наполненных металлическими шарами, заточенными болтами, шурупами и частичками обломков. К ней была прикреплена взрывчатка и детонатор.

Маленькая зеленая лампочка слабо мигала, указывая на то, что бомба ждала радиосигнала.

Михаил замер и крикнул:

– Бегите!

Но дети так и держали его за штанины. Более взрослые – студенты – повскакивали со своих мест, смотря на него круглыми, испуганными глазами.

– Бегите! – закричал Михаил громче, бесцеремонно расталкивая детей.

Мария сгустком силы выбила еще один оконный проем.

В толпе подростков показался престарелый учитель. Он прокричал что-то на персидском языке. Дети стали наперебой вылезать в окна.

Тут Михаил услышал тихий писк.

Сердце его рухнуло вниз. Время словно замедлилось.

«Как?»

Он увидел провод, который тянулся по полу от бомбы. Взгляд переместился на стену и под потолок. Террорист, который, по-видимому, находился на втором этаже, активировал бомбу.

От взрыва их отделяла всего доля секунды.

Около сотни подростков столпилось у окон.

Цепь замкнулась.

Михаил и Мария вскинули руки и вызвали силу. Полупрозрачный щит возник перед ними одновременно со взрывом.

Взгляд Михаила уловил, как огонь разросся яркой вспышкой. Шрапнель градом ударила в щит. Ноги от давления взрывной волны проехались по плитке.

За спиной вскрикнул ребенок – один из металлических кусочков пробил щит. Стены, потолок и пол осыпало металлом, словно пулями, сбивая покрытия.

В следующее мгновение давление на щит пропало. Мария шумно выдохнула. Ноги подкосились, и она осела на пол.

Огонь голодным зверем охватил половину актового зала, поглощая скамьи, обои и деревянные перекрытия.

Гул в ушах перешел в звон, и слух вернулся.

Михаил обернулся. Дети наперебой, давя друг друга, выскакивали из окон и бежали.

Он услышал пулеметную очередь на втором этаже, но она резко оборвалась.

– Альфа Один. Это Буря Три. Второй этаж – чисто, – услышал он в наушник голос Рона.

– Буря Три. Это Альфа Один. Первый этаж – чисто, – ответил Михаил. – Жертвы?

– Нет.

Михаил вспомнил детский крик за спиной и обернулся. Девочка лет двенадцати лежала на полу, тихо постанывая и всхлипывая. Голова ее была покрыта розовым платком. Михаил разочарованно скривился, в три шага сократил расстояние между ними и подхватил ее на руки. Девочка вскрикнула от неожиданности и вскинула на него полные страха глаза. Он быстро оценил ее состояние как тяжелое – ранение было в ногу. Кровь расцвела алой розой на ее длинной светлой юбке.

– Я помогу, – мягко произнес он и, стянув ткань с лица, улыбнулся.

Девочка не поняла его, но мягкая интонация помогла. Она уткнулась в его грудь и расплакалась.

Огонь, облизываясь, подбирался к трупам террористов.

Под ногами прохрустело стекло – Михаил выскочил из здания, держа на руках раненую. Ее надо было как можно скорее доставить в лазарет. Мария помогала последним студентам выбраться через оконный проем.

Михаил был тем человеком, который видел изнанку мирной человеческой жизни, и она была вся в крови невинных. Он видел людей, которых кроме как тварями, монстрами, демонами во плоти – по-другому назвать было нельзя. Как человек мог делать такие страшные вещи?

Михаил был уверен, что, смотря на таких людей, и придумали демонов из Святого писания.

Он не верил ни в Бога, ни в Рай, ни в ангелов и демонов, но он надеялся, что Ад существует. Именно такие, как они, должны были гореть в Аду и вечно расплачиваться за то, что сделали или намеревались сделать.

Спецназ ворвался в здание училища после Теневого отряда. К этому моменту все террористы были ликвидированы.

Гвардейцы Святой земли один за другим выходили наружу. Рон спрыгнул со второго этажа и помог одному из преподавателей добраться до ожидавшего за оцеплением медперсонала. Его задела шальная пуля. Мария помогала остальным выбираться из горящего здания.

Хаос окружил Михаила, как только он вышел за пределы оцепления.

Родители бегали среди толпы, выкрикивая имена своих детей. Журналисты снимали происходящее.

Михаил осторожно уложил девочку на носилки, еще раз улыбнулся ей.

– Ты молодец, настоящая героиня, – произнес он, хотя знал, что она не поняла ни слова.

Обернувшись, он посмотрел, как пожарные включили гидрант и начали тушить пожар.

Он испытывал гордость за своих людей, усталость и опустошенность.

Теневой отряд участвовал уже в стольких войнах, провел сотни спецопераций, выполнил множество заданий. Он давно уже понял, что в войне не было ничего романтичного, а в убийствах – достойного. Когда-то давно, когда ему было около двадцати, он был полон энтузиазма и рыцарских амбиций. Михаил читал книги, смотрел фильмы о войне, благородстве экзорцистов, и ему казалось, что он будет нести в мир справедливость, но реальность оказалось другой.

Первый раз на передовую он попал высокомерным юнцом. Это была гражданская война в Судане, и на второй же день он увидел, как его товарищ подорвался на мине, а сам он, попав под обстрел, с соплями до колен от переохлаждения, кричал, плакал и молился, чтобы остаться в живых.