«Не убий», – говорилось в Святом писании, и, нажав на третий день на спусковой крючок, почувствовав отдачу от пистолета в руке, увидев, как пуля вошла в грудь человека, Михаил окончательно понял: на войне проигрывают все.

Он утратил свою человечность.

В каждом человеке сосуществовали ангел и демон. Эти сущности боролись между собой, и здесь, в огне сражения, главенствовали демоны. Самое черное, гнилое, то, что он прятал в обычной жизни, на войне пробуждалось. Противники переставали быть людьми, а становились безликими чудовищами. И эта вечная борьба добра со злом не прекращалась.

Но сегодня он точно поступил правильно. Его команда спасла много невинных жизней, а террористы получили по заслугам. Возможно, именно из-за этого он до сих пор не бросил эту работу.

Рон, освободившись, уже ждал его у входа в палатку.

– Надо вызвать команду следователей, – отдал распоряжение Михаил, – и выяснить, почему тут была начертана пентаграмма. Надо допросить всех и узнать, что именно происходило в актовом зале. У меня плохое предчувствие.

Глава 3
Вера

Астрахань. Россия

Со всех экранов города шли репортажи из Ирана. Новостные паблики только и говорили об этом. Фотографии кап-экзорца первого ранга Михаила Вердервужского, выносящего такую хрупкую на фоне его мощной фигуры маленькую девочку из горящего училища, облетели весь мир.

Теневой отряд Святой гвардии спас двести семьдесят два человека, из них двести шесть детей и подростков.

При штурме пострадало всего несколько человек. Настоящее чудо. И этим чудом были гвардейцы Святой земли.

Еще семьсот лет назад они называли себя иначе – экзорцисты.

Сейчас мало кто верил Святому писанию, но согласно ему в прошлом мир был полон демонов. Люди веками жили бок о бок с этими чудовищами. И работа экзорцистов состояла в их уничтожении и сдерживании.

Но семьсот лет назад берегиня Феодосия закрыла врата Ада. Владыка Ада и большинство демонов оказались заперты в Преисподней, а остальных демонов в течение десятков лет уничтожили экзорцисты.

И тогда мир перестал нуждаться в их услугах. Государства перестали платить дань за защиту. Экзорцистам пришлось подстроиться под новый миропорядок.

Взгляд Нины переместился. Под фотографией гвардейца Святой земли виднелась бегущая строка:

– Кап-экзорц первого ранга Михаил Вердервужский, потомок отцов-основателей Святой земли, – прочитала Нина.

Она вгляделась в лицо кап-экзорца, фотография которого замерла на экране в холле больницы.

Михаил был молод, около тридцати лет, светлые глаза серьезно, даже немного агрессивно смотрели прямо в камеру. Ему явно не нравилось, что его снимали.

Его черную экипировку на плечах и груди украшал золотой знак экзорцистов – только по ним можно было понять, что он гвардеец Святой земли.

Без преувеличения Михаил считался принцем Святой земли, и теперь он стал символом мощи Святой гвардии. Он был героем, воплощением всего хорошего в этом мире. Святая гвардия ассоциировалась у людей со спасителями. И если в демонов верили немногие, то отрицать силу гвардейцев Святой земли не мог никто. Гвардейцы были благословлены сверхъестественной силой. Нина, как берегиня, тоже должна была обладать ею, но нет. Возможно, это было связано с закрытыми вратами Ада.

Она отвернулась и, застегнув куртку, выбежала из холла больницы. Грязные волосы она собрала в тугой хвост на затылке. Разбитая губа то и дело трескалась и сочилась кровью, синяк у виска, ушиб ребер и вывих плечевого сустава – теперь ей несколько недель нельзя было поднимать руку. Но если просуммировать повреждения, полученные в аварии, Нина отделалась легким испугом.

Азамат, на теле которого не было ни царапинки, говорил, что пьяному море по колено.

Больше всех в аварии пострадал Игорь.

Нина перешла на светофоре проезжую часть и замерла перед воротами большого помпезного, расписанного ангелами храма. Его золотые купола горели, отражая вышедшее из-за облаков солнце.

Она скривила лицо и, недовольно покосившись на верующих, замерших в поклоне перед входом, переступила порог. Храм берегини Феодосии впустил ее в свое теплое лоно.

Ступив на мраморный белоснежный пол, она замерла и почувствовала, как по спине пробежал холодок. Как же она не любила храмы.

Они напоминали ей о том, кем она не являлась.

Сладковатый аромат благовоний, ладана и воска заполнил легкие. Голова закружилась, и сразу стало тревожно.

Нина расстегнула куртку.

У алтаря в самом конце огромного зала стояла шестиметровая статуя берегини Феодосии. Феодосия, безликая, холодная, запрокинула голову в молитве. Искусной рукой скульптора тонкая вуаль, накинутая на лицо, струилась до самых пят, вырисовывая руки, сложенные в молитвенном жесте.

Цветной витраж за ее спиной окрашивал белый мрамор в цвета радуги.

Согласно Святому писанию, за историю человечества насчитывалось всего двадцать четыре берегини. Последняя берегиня Феодосия заточила демонов в Аду и стала олицетворением веры.

Огонь сотен свечей танцевал у ног статуи, отбрасывая трепещущие тени. Перед святой неподвижно стоял Игорь, словно тоже окаменев. Куртка висела на одном плече, загипсованная рука в синем бандаже притягивала взгляд.

Воровато оглянувшись на зашедших следом за ней прихожан, Нина поспешила к Игорю.

Она поравнялась с ним и тоже всмотрелась в лицо берегини Феодосии, но под каменной вуалью черты ее лица не проглядывались.

– Азамат сказал, что ты решил сходить в храм.

Ресницы Игоря дрогнули, он бросил на нее испуганный взгляд – видимо, не ожидал ее здесь увидеть. Кадык дернулся.

– Нина. – Голос дрогнул. Он отвернулся и вновь посмотрел на статую Феодосии. – Зачем ты искала меня?

– Мне надо удостовериться, что ты не сдашь меня… В любом случае тебе никто не поверит, – выпалила она и разочарованно скривилась. В голове ее слова звучали убедительнее. Однозначно с трупами ей общаться легче, чем с живыми людьми.

Игорь присел и поджег свечу, которую держал в руке. Огонь вспыхнул и замерцал алым, золотым. Он запрокинул голову на статую берегини Феодосии и перевел глаза на Нину, стоящую рядом с ним. Он словно сравнивал их.

Если то, что рассказал Игорь, правда и он всю жизнь изучал берегинь из-за смерти сестры, то она могла понять, в каком он замешательстве. Берегиня, которой он восхищался, оказалась совсем не такой, какой он себе ее представлял. Нина точно не была берегиней из прошлого. Она как никто другой знала, что не была ни ангелом, ни светом во плоти.

Милосердие, сострадание, доброта, вера, человеколюбие, помощь нуждающимся – это были рамки портрета идеальной берегини, и Нина даже не пыталась в них втиснуться. Человеконенавистница, социофобка – она кто угодно, только не святая.

«Может, пошутить, что я маньяк-убийца. Это его точно добьет».

Она хмыкнула, но сразу же посерьезнела – даже ей показалось неуместным сейчас шутить.

Огонь растопил воск, и горячая жидкость капнула на кожу Игоря. Он вздрогнул, смахнул воск с руки и поставил свечу на нижнюю ступень, в цветник сотен догорающих свечей. В каждом танцующем огоньке заключалась мольба людей и надежда на лучшее.

Он встал, выпрямился и прямо посмотрел в глаза Нины:

– Всю свою жизнь я посвятил изучению берегинь. И вот одна из них передо мной. – Последние слова он произнес еле слышно.

Он окинул Нину взглядом с ног до сиреневой головы, цепляясь за пирсинг в носу и ушах.

– Не переживай, я никому не скажу… Как ты и сказала, мне никто не поверит. Ты – не они. Я думал всю ночь. Возможно, берегинь было больше, чем нам известно, но только двадцать четыре избрали путь милосердия, жертвенности, святости, а ты эгоистка. Что с тебя взять?

– Все имеют право на выбор… – хмуро парировала Нина и, чуть подумав, добавила: – Бог ошибся, когда проклял меня этой силой. Я бы с радостью избавилась от нее. Я хочу жить собственной жизнью. А если хочешь кого-то винить, то вини Его. – Она ткнула пальцем в небо. – Знаешь, не я несу ответственность за ваши болезни. Не я их наслала на вас, не мне все это разгребать. Еще меня называешь эгоисткой.

– Азамату повезло, что он твой друг… А моей сестре и сотням других людей – нет…

– Вам все мало. Скольких бы людей я ни исцелила, я все равно буду виновата, что не исцелила других. А как же моя жизнь?

Игорь отвернулся и промолчал.

Они оба не хотели слышать друг друга. Нина знала, что переубеждать людей бесполезно. Она, вздохнув, засунула руки глубоко в карманы куртки. Игорь все молчал. Она покосилась на него и осознала, что ей страшно. Ее судьба оказалась в руках малознакомого человека. Она чувствовала себя беспомощной и впервые настолько уязвимой. Эти ощущения ей так не понравились, что она разозлилась на саму себя и на Игоря. Тряхнув головой, она нахмурилась и, сделав шаг к нему, прошептала:

– Берегини могут не только исцелять, но и забирать жизнь своей силой. – Она откровенно блефовала, но если Игорь хоть кому-то расскажет о ней, то ее найдет Святая земля. Нина должна заставить его держать язык за зубами. – Всего одно прикосновение, и твое сердце остановится…

Игорь резко повернул голову. Полный злости, изумления и неприязни взгляд хлестнул по ней. Нина встретила его спокойно: «Ненавидь меня, только молчи». Напустив на себя безразличный вид, она пожала плечами и хмыкнула.

Игорь ничего не ответил, а лишь развернулся и широким шагом направился к выходу. Высокомерная улыбка сползла с лица Нины. Она проводила его грустными глазами.

Разговор вышел хуже некуда. Она не хотела переходить к угрозам, но какой у нее был выбор?

Хоть Нина и сохраняла внешнее спокойствие, на самом деле внутренности завязались в узел от тревоги.

Но она не жалела, что исцелила названого брата. Отмотай время назад, она бы поступила так же.

Нина посмотрела на своды храма, на которых были изображены сцены из Святого писания. Задрав голову, она увидела низших демонов, изображавшихся неясными тенями с горящими глазами и рогами. По преданиям, низшие демоны могли вселяться в людей и животных. Так они могли прятаться среди людей долгое время, убивая и поедая души. Напитавшись силой, низшие демоны могли принимать облик человека. Эти существа были настоящими монстрами, которые терроризировали людей тысячи лет.

На фреске низшие демоны столпились у пьедестала трона Владыки Ада.

Нина закусила губу.

Владыка Ада был изображен женщиной, сидящей на троне. Даже написанный рукой художника, ее образ заставлял содрогнуться: черные волосы, струящиеся по плечам, рукам и ногам, сливались с темным одеянием и ложились кольцами у ее ног, подобно змеям. Алые глаза, казалось, светились. Красивые черты лица исказила брезгливая улыбка, а за троном, выложенным, по преданию, из сотен человеческих черепов, стоял не менее пугающий десница Повелителя демонов.

И имя ему – Самуил.

Самый сильный, жестокий, пугающий и прославленный из высших демонов. Его всегда изображали в красных одеяниях, и здесь он стоял в алой мантии.

Черные волосы, красные глаза и горящий демонический меч – все атрибуты высшего демона. Художник постарался придать ему грозный вид. Нина присмотрелась к его красивому лицу и сглотнула вдруг образовавшийся ком в горле.

Образ Самуила так часто использовался в фильмах, сериалах и книгах, что никто уже не помнил, кем он был на самом деле. Герой-любовник в очередной мелодраме, жестокий убийца, задумчивый странник? Нет, правдой было только то, что написано в Святом писании: «…верный слуга, генерал армии демонов, правая рука Повелителя демонов. Не было никого ближе к Владыке Ада из всех других высших демонов…»

Верила ли Нина в существование демонов и в то, что они сейчас были заперты в Аду? Она не могла однозначно ответить на этот вопрос. Но она верила в демонов больше, чем в Бога.

Нина посмотрела выше.