– Идем дальше, – продолжает Сигелла. – В Толидо, Лемми, я присматривался к тебе и допер: вился ты вокруг Миранды ван Зельден не из желания полюбоваться на ее мордашку. А когда она свалила из гостиницы и ты глазел вслед ее машине, я понял: у тебя есть свои виды на Миранду. Верно?

– Допустим, – отвечаю я. – Могу поделиться с тобой своим замесом. Пошевелил я мозгой и подумал: а ведь эта дамочка Миранда вполне может на меня запасть. Поговорил с ней пару раз и выяснил, что у нее есть интерес к такой публике, как мы. И решил я: почему бы не потащиться следом за ней, не запудрить ей мозги и не подвести дело под брак? Расчет простой: когда старик ван Зельден узнает, что его дочурка выскочила за гангстера, он отвалит мне кучу монет, только бы поскорее с ней развелся.

– Замес ничего себе, – кивает Сигелла. – Но в сравнении с моим – мелкота. Может, ван Зельден и отвалил бы тебе несколько тысяч за развод, но это тьфу по сравнению с тем, что старик выложит за Миранду нам. Я хочу три миллиона, и я их получу!

Сигелла встает и подходит ко мне, берет мой опустевший бокал, сам наливает туда виски с содовой, не забыв бросить льда, и приносит мне.

– А теперь слушай, Лемми, – говорит он. – Я составил свое мнение и знаю тебя как облупленного. Это ведь ты четыре года назад застрелил двух копов в Оклахома-Сити. Вляпался на пятьдесят лет, но через шестнадцать месяцев улизнул из тюряги. Отлично сработано! Я бы не прочь послушать, как тебе это удалось. Не сейчас, конечно. Если не ошибаюсь, твое имя тогда было Прайс Фремер. Потом ты чего-то не поделил с одной канзасской шайкой, и пришлось спешно делать ноги оттуда. Если я не ошибаюсь, ты застрелил их парня. А потом ты совался во все, что только можно, и у тебя получалось. Мне как раз такой парень и нужен, Лемми. Шлейф делишек, что за тобой тянется, – хуже некуда. И потому нас ты не заложишь. Да и меня ты хорошо знаешь. Тебе известно, что я не потерплю ничьих взбрыкиваний. Играй со мной по-честному, и все будет о’кей. Но запомни: с момента, как ты уйдешь из этого уютного гнездышка, за тобой будут следить. Если ты хоть на полдюйма отклонишься влево или вправо от указаний, которые я сейчас тебе дам, тебе кирдык. Достанут в Англии, в Германии, во Франции и даже в Исландии. Это такой же факт, как то, что меня зовут Ферди Сигелла.

Все это было сказано на полном серьезе.

– Мне, Сигелла, ко всяким жестким штучкам не привыкать, – улыбаясь, говорю я. – Я играю по-честному, если сделка мне выгодна, но размениваться на мелочи – не мое. С какого перепугу мне въезжать в твой замес?

Он достает из нагрудного кармана какую-то бумажку.

– Нас двадцать пять в этом деле. – Сигелла оглядывает своих головорезов. – И все получат равную долю. А потому, Лемми, делай то, что говорят, заканчивай порученную тебе часть работы, и получишь двести пятьдесят кусков.

Я даже присвистнул. Двести пятьдесят тысяч долларов – это же куча денег! Похоже, Сигелла берется за дело с размахом.

– Меня устраивает, – отвечаю я. – Двести пятьдесят кусков – приличные деньжата. С ними можно бросить это ремесло и заняться разведением кур или еще чем-то. Но ты еще не сказал, что именно мне делать.

– Проще простого! – смеется Сигелла. – Будешь делать то, что собирался. Встретишься с Мирандой. Едва ли это трудно. Поволочишься за ней, поводишь по разным шикарным местам, наговоришь ей разных приятностей. Сам знаешь, Лемми: если захочешь, заставишь ее втюриться в тебя. – Он снова оглядывает своих молодцов и улыбается. – В Штатах, Лемми, по тебе сохнет женщин больше, чем по кому-то другому. Есть у тебя подход к дамочкам. Мы тут все знаем, какая эта Миранда на самом деле. Благовоспитанная девочка, но любит строить из себя оторву. Она из тех девиц, у которых слишком много денег и сумасбродства. Думаю, она влюбится в тебя, как кошка. Так что принимайся за дело и времени не теряй. На облапошивание Миранды у тебя уйдет недели две или три. К тому времени я подготовлю чудненькую вечеринку для узкого круга в загородном доме. Дом я уже присмотрел. Старинный особняк, особая атмосфера и все такое. Прямо мечта какого-нибудь постановщика фильмов. Значит, я устраиваю это сборище, а твоя задача – заманить туда Миранду. Пустишь в ход свое красноречие, скажешь: там собирается изысканное общество, интересные люди и все такое. Пообещаешь ей массу волнующих впечатлений. Но сделаешь так, чтобы туда она приехала одна. Никаких служанок и секретарш.

Я киваю и спрашиваю:

– А неужели здесь за ней никто не приглядывает?

– Ты прямо в точку попал! – улыбается Сигелла. – Ты же не думаешь, что старик ван Зельден – полный лох и отпустит доченьку шляться по Европе без сторожевого пса. Она не знает, но папаша приставил к ней частного детектива. Рослый такой парниша, Галлатом звать. Он повсюду таскается за ней. Куда Миранда, туда и Галлат. Живет в отеле, по соседству с тем, где живет она, и постоянно висит у нее на хвосте.

– Что будем делать с ним? – спрашиваю я.

Сигелла снова улыбается и смотрит на Йонни. Тот тоже улыбается.

– Лемми, насчет Галлата не волнуйся, – успокаивает меня Сигелла. – Мы о нем позаботимся, и очень скоро. Все обделаем по первому разряду. Он и удивиться не успеет. Как видишь, у тебя роль несложная. Привозишь Миранду в тот дом и считай, что работа почти окончена. Потом тебе нужно будет затихариться. Те, кто прежде видел тебя с Мирандой, больше не должны тебя видеть. А как только она окажется в особняке, твоим заботам о ней конец. Дальше она – наша забота. А ты сделаешь вот что, – продолжает Сигелла. – Из особняка возвращаешься в Лондон и заказываешь телефонный разговор с Нью-Йорком. Имя и адрес я тебе дам. Парень, которому ты позвонишь, отправится к ван Зельдену и скажет, что его дочку похитили. А насчет подробностей пусть ван Зельден на следующий день звонит тебе. Говоришь со стариком. Подтверждаешь, что его дочь похищена, но не знаешь, где она сейчас. У тебя есть предположение, что ее перевезли в Германию или куда-то еще. Я позабочусь о яхте. Из особняка мы перевезем Миранду на яхту и быстренько уплывем из Англии. Потом ты скажешь ван Зельдену, что мы требуем выкуп в три миллиона долларов. Деньги нужно положить на мой счет в Голландском банке Роттердама. От старика не убудет – его состояние около двадцати миллионов. А еще ты ему скажешь: если деньги не придут в течение десяти дней, считая день вашего разговора, я отправлю ему заказной почтой уши его доченьки. Если же деньги не придут и через пятнадцать дней, больше он свое сокровище не увидит. К тому времени она будет мертва! И предупреди его: к копам обращаться бесполезно. Полиция всей Европы не знает, где Миранда.

Я встаю и сам наливаю себе виски с содовой.

– Слушай, мне это нравится, – говорю я Сигелле. – Никуда он не денется. Переведет деньги, как пить дать.

– Вот-вот, – соглашается Сигелла. – А я их заберу. Теперь слушай дальше. После разговора с ван Зельденом заляжешь на дно. Поторчишь в Лондоне еще недельку или две, потом сядешь на пароход и поплывешь в Нью-Йорк. Перед отплытием получишь адресок одного местечка близ Сорок второй улицы. Придешь туда, а там тебя ждут твои двести пятьдесят кусков. Ну что, по рукам?

– По рукам, Сигелла, – киваю я. – Работенка и в самом деле непыльная. Почему бы немножко не поднапрячься ради таких денег!

– Тебе придется попотеть меньше, чем другим парням, но твоя часть работы – самая важная. Мы не можем похитить девчонку в Лондоне. Ее нужно выманить отсюда. И вот еще что. Никто не должен знать, куда она поехала. А это уже твоя забота. Можешь обставить это как сюрприз. Она не должна никому ничего говорить. Никакой болтовни с горничными или еще с кем-то. За это ты и получишь свои денежки, – заканчивает он и слегка улыбается. – На твоем месте, Лемми, я бы обошелся без фокусов. Если взбрыкнешь, мы все равно тебя найдем, и тогда уже не вывернешься.

– Можешь не беспокоиться, – отвечаю я. – Мне все это провернуть несложно.

– О’кей, – кивает Сигелла.

Он протягивает руку. Я ее пожимаю.

– Теперь двигай к себе, – говорит он. – Я знаю, где ты живешь. Снимаешь квартиру на Джермин-стрит. Мы давно следим за тобой. С тех пор, как тебя принесло в Англию. За дело примешься с завтрашнего утра.

– Меня все устраивает. – Я встаю. – Жизнь продолжается.

– Вот-вот, Лемми, – говорит Сигелла. – Я с тобой свяжусь. Может, даже скоро. Спокойной ночи!

Я тоже желаю ему спокойной ночи и киваю парням. В прихожей надеваю шляпу и спускаюсь на улицу. Настроение у меня очень даже хорошее. Я совсем не против того, чтобы поучаствовать в замесе Сигеллы. А если пораскинуть мозгами и смотреть в оба, найду способ обставить этого итальяшку.

Время – второй час ночи.

Когда я добираюсь до Найтсбриджа, машины поливают улицы. Ночь приятная, я не прочь прогуляться. На душе легко. Перспектива заиметь двести пятьдесят тысяч долларов вызывает у меня радостный смех. Только представьте, что́ человек может сделать с такими деньжатами.

Подойдя к станции подземки «Грин-парк», спрашиваю у дежурного копа, где здесь ближайшая телефонная будка. Говорит, что на станции. Иду туда. Номер Макфи записан карандашом на портновской бирке внутри нагрудного кармана. Макфи сразу берет трубку.

– Привет, Мак. Как делишки? – спрашиваю я.

– О’кей, приятель, – отвечает он. – А как твои?

– Совсем недурно. Слышь, у меня тут стрелка была.

– Да иди ты! – усмехается Мак.

– Я серьезно. Только что побывал в логове Сигеллы. Он планирует похитить Миранду. Втянул и меня. Это, малыш, пахнет большими деньгами.

Макфи даже присвистнул.

– Что ж, хорошая новость, Лемми, – говорит он. – Моя помощь нужна?

– Пока нет, дружище, – отвечаю я. – Не хочу создавать лишних сложностей. Ты же знаешь Сигеллу. Его лучше не злить. Словом, Мак, будь на подхвате. Через день-другой я тебе позвоню.

– Ладно, приятель, – соглашается он.

Я закуриваю сигарету и поднимаюсь на поверхность. В этот момент к тротуару подкатывает шикарная машина с откидным верхом. Смотрю – и на́ тебе! За рулем – Конни, подружка Сигеллы, привозившая меня в их логово. Она смотрит на меня и улыбается.

– И кому же, Лемми, ты звонил среди ночи? – спрашивает она.

– Конни, а не слишком ли ты любопытна? – отвечаю я. – Ну хорошо, расскажу. Забыл в квартире ключ от двери парадного. Вот такой я остолоп. Пришлось звонить привратнику, проверять, на месте ли. Иначе домой не попаду.

Она улыбается мне:

– Лемми, я подвезу тебя. Садись, хочу с тобой поговорить.

Забираюсь в ее машину. Она везет меня домой. Там у двери парадного устраиваю спектакль, стучу привратнику, хотя ключ все это время преспокойно лежит у меня в кармане. Привратник открывает дверь. Конни не уходит.

– Лемми, давай поднимемся к тебе. Хочется горло промочить, – лепечет она, затем повторяет: – Хочу с тобой поговорить.

Поднимаемся ко мне. Открываю квартиру, вешаю накидку Конни на стул, готовлю ей выпить. Она стоит посреди комнаты. Меня торкает мысль: а ведь эта Конни – шикарная женщина. Только вот не знаю, насколько ей можно доверять. Она ведь ловко меня облапошила, заманив к Сигелле. Но вскоре Конни сама проясняет, что к чему. Она подходит к моему большому креслу и усаживается.