Вернувшись в ванную, я сбрасываю голубое платье, ощутив легкость и свободу. Следующим было короткое платье из мерцающей ткани, стоимостью, безусловно, сопоставимой с небольшой квартирой. Бордовый цвет был мне совершенно не к лицу, и я до сих пор не понимала, почему вообще решила его заказать. Но уж раз на то пошло… Застегнуть двадцать пуговиц казалось меньшим злом.

– Это? – вскинув руки, я с надеждой глядела на мужчину.

– У тебя было похожее на одном из мероприятий, только в другом цвете.

Неужели он действительно следит за тем, в чем я выхожу? Это было одновременно и приятно, и немного пугающе. Его наблюдательность вызывала во мне смешанные чувства.

– А как же комментарий, что я прекрасна во всем?

– Безусловно, это так, – ответил он, но его тон был строгим. – Но я не собираюсь тебе лгать. Оно не подходит.

Переступив через груду ткани, я отбрасываю бордовое платье и снова погрузилась в кучу пакетов. Мне нужно было найти определенное платье – длинное, из китайского шелка Малберри. Я не живодерка, и, конечно, то, что ткань изготавливают из шелкопряда, ужасно. Но не я решила мучить бедных гусениц, вырабатывающих шелк.

Наконец, я нашла его. Ткань переливалась, словно живая вода, в свете лампы. Это оно. Шелк мягко опустился на мою кожу, словно легкое облако. Нежный блеск и идеальный покрой. Наконец, что-то подходящее. Застежка на шее уже на месте. Но вот с молнией на спине ситуация сложнее. Она начинается на копчике и заканчивается на лопатках, но изящный вырез не позволяет мне дотянуться до нее. Наступает момент, когда я понимаю, что без помощи мне не обойтись.

Я выбираюсь с комнаты, придерживая материал на спине.

– Можешь помочь?

Я поворачиваюсь к нему спиной и выпускаю ткань из своих пальцев. И тут, словно удар грома, до меня доходит, что вырез молнии откровенен. Кружевные трусики слишком заметны на фоне шелка. Я чувствую, как на щеках поднимается горячая волна стыда. Тихий вздох Дино, пронзающий тишину, лишь подтверждает мои опасения.

Почему я не подумала об этом заранее? Почему не застегнула молнию чуть выше? Мысль о глупости ситуации вызывает желание застонать, но я сдерживаю себя.

Идиотка.

Смуглая кожа, словно бархатная бронза, притягивает взгляд к тонким, изящным линиям позвонков. И это чертово кружево, из-за которого теперь невозможно отвести глаз. Я сам не осознаю, чем вызвана такая реакция. Но я не могу перестать изучать поясницу Виты. Это странное и необъяснимое притяжение словно связывает меня с каждым изгибом ее тела. Внутри растет желание коснуться ее, уловить кончиками пальцев теплоту нежной кожи, провести, начиная с начала и заходя дальше. Ее хрупкость поражает – мне хочется вложить всю имеющуюся внутри меня нежность в одно лишь прикосновение.

Комната погружена в тишину, неподвижный воздух давит на нас обоих. Ни я, ни Вита не проронили ни единого слова, но напряжение говорит за нас. Я почти физически чувствую, как ее дыхание становится быстрее. Мои мысли сбиваются, а собственное дыхание замерло в ожидании.

Мне нужно взять себя в руки, иначе эта ситуация полностью выйдет из-под контроля. Собрав остатки самодисциплины, я наклоняюсь и тянусь к мягкому шелку ткани. Провожу руками по нему, двигаясь к началу молнии, аккуратно прячу кружевное белье за закрывающимся материалом платья. Захватив крошечный замочек пальцами, я медленно веду его вверх по молнии, пока та не доходит до самого конца. Как только я заканчиваю застегивать, слышу, как Вита облегченно выдыхает.

Я прекрасно понимаю это чувство, моя дорогая. Это настоящее мучение – смотреть на тебя и ничего не делать. Такое наказание хуже любого ада.

Вита демонстративно разворачивается передо мной, вынуждая меня оторвать взгляд от ее поясницы и поднять его на уровень ее глаз. Я улавливаю во взгляде что-то тревожное, едва уловимое, но полностью захватывающее все мое внимание. Ее яркие голубые глаза буквально сверлят меня насквозь.

– Как тебе? – спрашивает она едва слышным шепотом, не сводя взгляда с моего лица.

Я боюсь смотреть на нее снова. Понимая, что еще один взгляд может обернуться катастрофой, я теряю самообладание.

– Ты чертовски потрясающая в этом платье.

На мгновение она задумывается, а затем хмурится.

– Тогда я могу пойти в нем?

Не дав мне шанса ответить, Вита быстрым движением скрывается за дверью ванной комнаты, оставляя меня наедине с мыслями и этим странным комом нерешительности внутри. Черт побери, я ведь должен был сказать ей что-то более осмысленное. Спустя минуту раздумий я нахожу в себе силы подойти к двери и постучать пару раз.

– Тебе нужна еще помощь? – в моем голосе слышится непривычная мягкость. Рука потирает лоб в жесте раздумья.

– Нет, – звучит быстрый ответ с другой стороны двери. – Увидимся на благотворительном вечере, Дино.

Мне нужно найти какой-то способ решить все дерьмо, которое происходит в нашей дружбе. У меня такое чувство, что мы уже давно не находимся в этом статусе. Уж с моей стороны так точно.

И взять ее измором не кажется такой плохой идеей.

Глава 9

Меня тошнит от всего происходящего, и больше всего – от одного из этих неприлично дорогих ковров. Напоминать, как сильно я ненавижу все это политическое лицемерие, в общем-то, излишне. Сегодня здесь собралась самая гнилая прослойка общества, и они окружают не только меня, но и мою семью.

И как мы оказались настолько в дерьме?

Атмосфера мероприятия пропитана высокомерием и ложной важностью. Каждый здесь понимает, что лишь крошечная доля собранных средств реально пойдет в детский фонд. Остальное разлетится по карманам государственных активов. Эта «схема» живет десятилетиями и вросла в систему настолько крепко, что никто не собирается с ней бороться. Вот почему каждую секунду нахождения здесь я все больше ненавижу происходящее.

В мафии все предельно ясно. Там не скрывают свои поступки за маской благотворительности и пустых обещаний. Каждый знает последствия своих действий: воровство или нарушение кодекса оборачивается смертью. Без вторых шансов, без отговорок.

– Сделай попроще лицо, Дино, – голос Лукаса вырывает меня из размышлений. Брат стоит рядом и ухмыляется. – Ты выглядишь так, будто хочешь повесить всех на этой огромной люстре. Хотя она явно не выдержит такого количества тел.

Я оборачиваюсь к надоедливому брату.

– Что ты вообще тут делаешь? – раздраженно бросаю я.

Лукаса в списках гостей явно не было, и я надеялся, что хоть это спасет меня от новой головной боли.

Увы, не в этой жизни.

– Я представляю нашу компанию, – горделиво отвечает он. – Как заместитель Марко.

Главная дверь в зал открывается, и входит Марко, ведя за руку Лию. Брат, как всегда, одет в идеально скроенный черный костюм с белоснежной рубашкой. Белая рубашка – признак того, что сегодня он явно не собирается марать руки, хотя я бы не отказался придушить несколько жирных ублюдков. Марко бросает грозный взгляд на каждого, кто заостряет взгляд на его жене больше, чем на три секунды.

Это будет веселый вечер.

– Дино! – Лия с улыбкой подходит ко мне и обнимает.

– Ты уверена, что Марко позволил тебе появиться в таком наряде? – усмехаюсь я.

Лия бросает быстрый взгляд в сторону мужа.

– Даже не напоминай… Мы уже успели разыграть целую войну из-за этого платья.

Лукас чуть не подавился шампанским от очередного приступа смеха.

– И что же, Марко опять проиграл? – ухмыляется младший брат в привычной манере. – Хотя платье реально огонь.

Лия проводит рукой по черному материалу элегантного наряда, который благоразумно скрывает ноги, но соблазнительно приоткрывает ключицы и линию декольте. О да, сегодня Марко предстоит стать цепной собакой: можно только догадываться, насколько нервно он будет реагировать на каждый восхищенный взгляд в сторону своей жены.

– Я предупреждала тебя, дорогой… – с притворной сладкой нежностью говорит Лия и оставляет короткий поцелуй на щеке супруга.

Марко мгновенно притягивает ее ближе, давая понять всем присутствующим: шутить с ним стоит на свой страх и риск.

Следом заходят Аспен и Нико. Кажется, Аспен и Лия решили устроить соревнование – кто сильнее выведет своего мужа из себя и у кого в итоге будет больше бездыханных тел. Лукас, подмигнув мне, радостно присвистывает, оценивающе глядя в сторону Аспен. Этот идиот каждый раз умудряется осыпать ее самыми нелепыми, а иногда и откровенно обильными комплиментами, прикрывая это все их так называемой дружбой. Впрочем, у них действительно настоящая дружба, что-то искреннее и неподдельное, совсем не то, чем пытаемся заниматься мы с Витой.

– Ах, боже мой, я ослеп от твоей невыносимой красоты, сладкая, – демонстративно театрально выкрикивает Лукас, с явным сарказмом выделяя «сладкая».

– Скажи, что оно великолепно! – Аспен с неподдельным восторгом проводит ладонью по корсетному платью глубокого кроваво-красного оттенка.

Я с ленивой усмешкой наблюдаю за Нико, который едва сдерживает себя. Друг хватает бокал шампанского у проходившего официанта. Не раздумывая, он моментально опустошает его и с презрением морщит лицо.

– Что за дрянь они тут подают? – бросает Нико с нескрываемым раздражением. – Бар хотя бы есть?

– В этом богом забытом месте нормального алкоголя не найти.

Нико нервно постукивает пальцами по высокому столику, небрежно обводя взглядом собравшихся. Зал был переполнен элитой: политики, владельцы корпораций, иностранцы – каждая фигура обвешана статусом. Сдается мне, большинство из них пришли сюда вовсе не по собственной воле, а по настоянию пиар-агентов.

– Присматриваешь новую жертву? – смотрю на друга с усмешкой, отпивая кисловатое шампанское.

– Этот вечер слишком скучный. Нужно его разнообразить, – Нико свел на меня изучающий, полный намерений взгляд.

Его настроение вызывает легкое напряжение внутри. Если он и вправду затевает чью-то смерть, это вскоре аукнется мне и… Вите. Будь это другой вечер – возможно, меня бы это не беспокоило. Но сейчас? Даже малейшая тень скандала способна ударить по нашему имиджу. Я не могу причинить ей неудобства.

– Они знают, кто мы, но уже трясутся от страха и мочат штаны при мысли, что мы можем прийти за одним из них, – сказал Нико с ухмылкой, покачивая пустой бокал шампанского.

Я медленно поворачиваюсь к нему, пристально глядя в глаза.

– Мы не будем этого делать. Не знаю, что ты задумал, но есть тот, кого я не собираюсь впутывать во все это. Не устраивай проблем.

Нико будто приготовился возразить, но тут зал огласил легкий ропот: тяжелые двери распахнулись, и все взгляды устремились к вошедшим Руссо. На первом плане шла Витэлия под руку с отцом; он практически светился от гордости. Другую сторону от нее занимал Карло – ее дедушка, который всегда внушал окружающим странное сочетание почтения и легкой суровости.

Витэлия…

Она выглядела ослепительно, как будто сошла с картины, написанной великим мастером. Настоящая королева. Она притягивала взгляды всех присутствующих в зале. Ее волосы были уложены в элегантный низкий пучок, который подчеркивал изящные линии шеи и плеч. Аристократизм придавал ей особую грацию. Атласное платье струилось вокруг ее тела, как вода, мягко облегая бедра и подчеркивая каждое движение, словно она и не шла, а парила над полом. Каждый шаг Виты был наполнен легкостью и уверенностью, привлекая внимание как минимум половины мужчин, собравшихся в этом зале.

Карло заметил нас первым и, с яркой улыбкой на лице, направился прямо к нам. Вита с отцом следовали за ним, и в этот момент я почувствовал, как меня охватывает волнение.

– Ну, здравствуй, моя дорогая внучка! – произнес дед Аспен, возвышая голос, чтобы перекрыть шум гостей. Он заключил Аспен в крепкие объятия, которые были полны тепла и заботы.

– Дедушка! – взвизгнула Аспен, обнимая его в ответ, и между ними завязался разговор.