– Да. – Лауда сконфуженно рассмеялась. – Впрочем, все это глупости, не берите в голову. Не обращайте внимания на мои слова.

– О нет, – улыбнувшись, поспешно сказала Мюри. – Вы меня заинтриговали. Расскажите, что вы имели в виду.

Лауда с очевидным смущением поерзала на стуле, а затем снова заговорила:

– Я услышала, что вы озабочены выбором мужа, и вспомнила одно старое поверье, связанное с кануном дня святой Агнессы.

– И что же это за поверье? – с интересом спросила Мюри.

– Говорят, – заговорщицки наклонившись к ней, сказала Лауда, – если будешь поститься весь день в канун святой Агнессы, то ночью тебе приснится мужчина, которому суждено стать твоим мужем.

Мюри и Эмили изумленно уставились на нее, и леди Олдос снова смущенно рассмеялась, пожав плечами.

– Это, конечно, глупое суеверие, я знаю, но как было бы чудесно, если бы оно оказалось правдой! – Лауда вздохнула. – Я нахожусь в том же положении, что и вы, леди Мюри. Моего жениха свела в могилу чума, и отец хочет, чтобы я выбрала жениха, пока мы находимся здесь, при дворе, но… – Она обвела взглядом переполненный зал. – Тут так много мужчин, и я почти никого из них не знаю. Мне очень трудно сделать выбор!

– Да, сделать выбор очень непросто, – согласилась Мюри.

Она была несколько удивлена тем, что у нее есть нечто общее с Лаудой, с которой они не ладили в детстве.

– Конечно, ведь он повлияет на всю нашу жизнь, – промолвила Лауда и сухо добавила: – Что касается меня, то я упустила возможность обратиться к святой Агнессе за помощью. Я не сразу вспомнила о поверье и поэтому не постилась сегодня.

Мюри слабо улыбнулась, решив, что было бы неплохо проверить действенность старинного обряда. Нет, она не полагалась, принимая решения, исключительно на помощь высших сил, однако поддержка святых в деле выбора жениха, на ее взгляд, была бы нелишней.

– Вообще-то, Лауда, ты еще не упустила свой шанс, – внезапно произнес Малкулинус, сидевший рядом с сестрой. – Говорят, что если девушке не удалось весь день держать пост, то для нее еще не все потеряно. Она может съесть перед сном какие-нибудь испорченные продукты – гнилые или протухшие, – и тогда ей приснится мужчина, за которого она выйдет замуж. Сделай это – и узнаешь, истинно ли поверье.

– Ты это серьезно, Малкулинус? – с неуверенным видом спросила Лауда. – Или шутишь?

– Ваш брат прав, леди Лауда, – заявила Эмили, и Мюри с удивлением взглянула на нее. – Теперь я припоминаю, что тоже слышала когда-то об этом поверье. Если не ошибаюсь, в нем рекомендовалось съесть перед сном кусочек тухлого мяса.

– Ну вот, все правильно! – радостно воскликнула Лауда, одарив Мюри улыбкой. – У вас есть возможность проверить действенность старинного обряда.

Мюри неуверенно прикусила губу. Голодать весь день – это одно, а вот есть на ночь тухлое мясо – совсем другое. Мюри передернула плечами от отвращения, ей очень не нравилась эта затея.

– Почему бы вам самой не совершить этот обряд сегодня вечером, леди Лауда? – поморщившись, спросила она. – И если он приведет к нужному результату, завтра я последую вашему примеру.

– Результат будет, только если совершить обряд в канун дня святой Агнессы, – покачав головой, напомнила Лауда. – Боюсь, вам придется выполнить все его предписания не откладывая, сегодня вечером.

– А как же вы? – спросила Эмили и, увидев, что Лауда с тревогой и недоумением смотрит на нее, напомнила: – Вы сказали, что тоже ищете мужа.

– О, я не думаю… – быстро начала Лауда, но Малкулинус перебил ее:

– Конечно, моя сестра тоже совершит обряд. Кстати, вы с Лаудой можете сделать это вместе. – Поймав на себе колючий взгляд сестры, Малкулинус обратился к ней, пожав плечами: – Ты же должна выбрать себе мужа, сестра, а Мюри не хочет совершать обряд в одиночестве. Может быть, во сне вы обе получите ответ на важный для вас вопрос.

Лауда нахмурилась, но промолчала.

– Мне, конечно, было бы приятно получить помощь от святой Агнессы, – пробормотала Мюри, – но я не уверена, что готова для этого есть тухлое мясо…

– О нет, не надо рисковать своим здоровьем! – с наигранным беспокойством воскликнула Лауда. – Простите, что я напомнила вам об этом странном поверье. Ваш желудок, несомненно, слишком нежен, чтобы проводить над ним подобные опыты. Думаю, я сама совершу необходимый обряд и проверю его действенность.

Мюри не понравилось, что Лауда считает ее слабее себя. Она не желала ни в чем уступать ей.

– Мой желудок не нежнее, чем у других, – возразила она.

– Тогда, может быть, вы боитесь? – осторожно предположила Лауда.

– Я ничего не боюсь! – нахмурившись, заявила Мюри.

– Хорошо. В таком случае давайте совершим обряд вместе.

– Вот и отлично! – радостно воскликнул Малкулинус. – Как это здорово! Я буду с нетерпением ждать утра, чтобы услышать результаты.

– Но… – попыталась протестовать Мюри. Ей не хотелось, чтобы ее слова были восприняты как согласие.

У нее не было ни малейшего желания есть тухлое мясо или что-нибудь в этом роде даже ради того, чтобы получить ответ на вопрос, кто станет ее мужем.

– Вот и хорошо, – прервала размышления Мюри леди Лауда, поднимаясь из-за стола. – Я прямо сейчас пойду к королевскому повару и попрошу его приготовить для нас что-нибудь из испорченного мяса. В кухне наверняка завалялось такое. Надеюсь, он будет настолько любезен, что приготовит его с добавлением специй и ароматных трав, чтобы сделать более съедобным.

– Нет, леди Лауда, я… – пыталась возразить Мюри, но Лауда уже ушла.

Проводив ее взглядом, Мюри с легким вздохом откинулась на спинку стула.

– Надеюсь, ты не собираешься заниматься всем этим вздором? – прошептала Эмили ей на ухо. – Я думала, все это шутка. Ты же не веришь в подобные бредни?

– Конечно нет, – заверила Мюри подругу. – Как только Лауда вернется, я скажу ей, что пошутила.

– Отлично! – промолвила Эмили. – Я не хочу обижать святую Агнессу, но есть тухлое мясо ради каких-то глупых суеверий крайне опасно для здоровья.

Мюри кивнула и вернулась к трапезе. Однако у нее пропал аппетит, и она лишь вяло ковырялась в тарелке. Вскоре Мюри поймала себя на том, что постоянно поглядывает на двери, ожидая возвращения Лауды.

Ужин уже закончился, и все начали подниматься из-за столов, когда Лауда наконец снова появилась в большом зале. Мюри приготовилась вежливо, но твердо объяснить ей, что не намерена участвовать в обряде, но Лауда не дала ей даже рта открыть.

– О, простите, что я задержалась, – затараторила она. – Королевский повар не сразу откликнулся на мою просьбу, мне пришлось ждать, пока он освободится. А потом он, казалось, целую вечность искал что-нибудь подходящее для приготовления нужного нам блюда. Я сгорала от нетерпения, но не могла ничего поделать. И вот, смотрите, что я принесла.

С легким смешком Лауда положила два кусочка мяса на небольшую оловянную тарелку. Мюри с отвращением посмотрела на них и покачала головой. На лице Лауды отразилась тревога.

– Вы же не откажетесь от своих намерений после того, как я приложила неимоверные усилия, чтобы раздобыть мясо?

– Простите, Лауда, – с виноватым видом промолвила Мюри, – но я с самого начала не…

– У вас не хватило смелости, – разочарованно вздохнула Лауда. – Ну что ж, все понятно. У вас никогда не было стержня. Вы так и остались жалким избалованным ребенком!

Мюри резко встала, открыв рот, чтобы осадить Лауду, но, поймав на себе жадные взоры тех, кто ждал скандала, сдержалась. С детства она старалась дать отпор всем, кто нападал на нее при дворе. Осиротевшая Мюри была грустным, одиноким ребенком, потерянным в этом жестоком мире и нуждавшимся в друзьях, сочувствии и привязанности. Но в королевском замке она оказалась мишенью для нападок. Сверстницы, заметив, что Мюри тоскует по умершим родителям, восприняли это как слабость и кружили поблизости, словно стая волков, готовых наброситься на свою жертву. Все последующие годы ей пришлось воевать с придворными, находясь с ними в постоянных конфликтах. Через полгода после переезда в королевский замок Мюри поняла, что глубоко несчастна. Ей хотелось умереть, отправиться на небо туда, где ее ждали любящие родители.

Если бы в тот момент при дворе не появилась Эмили, вся эта история плохо бы закончилась. К счастью, Эмили дала ей хороший совет, который, по существу, спас Мюри от множества бед. С тех пор в любой конфликтной ситуации Мюри разражалась громкими рыданиями, и противники, оторопев, обычно отступали, оставляя ее в покое.

Дополнительным преимуществом было то, что вопли Мюри казались королеве настолько утомительными, что она предпочитала держать крестницу короля подальше от себя. Это позволяло Мюри уединяться, закрываться в библиотеке, чтобы читать книги и заниматься своими любимыми делами.

Правда, из-за того, что она всех раздражала и не годилась ни для игр, ни для общения со сверстницами, ее прозвали при дворе Негодницей. В юности Мюри думала, что лучше носить такое прозвище, чем подвергаться постоянным нападкам. Однако теперь ей не хотелось мириться с ним, ее гордость была уязвлена. Она стремилась выйти замуж и хотела, чтобы муж уважал ее. Она считала, что – несмотря на заверения Эмили – обидное прозвище подорвет ее шансы на счастливое замужество. Мюри хотела, чтобы о нем все забыли.

С мрачным выражением лица она протянула руку.

– Дайте мне то, что вы принесли.

Лауда протянула ей один кусочек мяса, и Мюри, отправив его в рот, поморщилась от отвратительного вкуса. Приправа, которую использовал повар, чтобы заглушить неприятный запах тухлятины, была горькой и противной. Мюри чуть не выплюнула мясо, но, сделав над собой усилие, сдержалась, прожевала и проглотила его. Помолчав, она взглянула на второй кусочек и приподняла бровь.

– Ну, что же вы? – спросила она.

Лауда улыбнулась и съела мясо.

– Вот и все, – сказал Малкулинус с широкой улыбкой. В душе он радовался, что не ему пришлось есть тухлятину. – Я буду с нетерпением ждать утра, чтобы узнать, кто вам приснился. Могу я пожелать вам сладких снов?

– С тобой все в порядке? – спросила Эмили, когда они шли по коридору к своим комнатам. – Ты постоянно потираешь живот. Тебя поташнивает?

– Немного, – морщась, призналась Мюри.

Эмили покачала головой, с досадой глядя на подругу.

– Ума не приложу, зачем ты ела это противное мясо. Ты ведь понимаешь, что поверья – это полная чепуха?

– Конечно, понимаю, – пробормотала Мюри.

– Перестань, не притворяйся, я слишком хорошо тебя знаю. Ты суеверная и наверняка ждешь теперь, что тебе приснится мужчина, которому суждено стать твоим мужем. Я надеялась, что необходимость есть тухлое мясо поумерит твой пыл, но тебя и это не остановило!

Мюри не стала спорить с подругой. Она действительно чувствовала себя неважно. В животе у нее бурлило, а голова туманилась.

– Испорченное мясо не желает усваиваться, да? – с беспокойством спросила Эмили, наблюдая, как Мюри потирает живот. – Противно было?

– Очень, – призналась Мюри и, слабо улыбнувшись, добавила: – Во всех отношениях. Особенно на вкус.

– Хм. Это не удивительно, – заметила Эмили, не сводя с Мюри тревожного взгляда.

– Вот мы и пришли, – сказала Мюри.

Эмили остановилась у двери в свою комнату и помедлила.

– Хочешь, я немного посижу у тебя? Мне хочется убедиться, что с тобой все в порядке.

– Не говори глупостей, – мягко сказала Мюри, тронутая заботой подруги. Эмили всегда была чутким, внимательным человеком. – Реджинальд будет волноваться, если, вернувшись, обнаружит, что ты пропала. Не беспокойся, со мной все будет в порядке! Я сразу лягу спать… Надеюсь, мне приснятся сладкие сны. Было бы обидно съесть это мерзкое мясо и не получить за это никакого вознаграждения.

Эмили вздохнула.