Развод. Анатомия предательства (страница 4)
– Папа придет вечером, и мы всё тебе объясним, хорошо? – я старалась говорить спокойно, но голос предательски дрожал.
– Он вернется домой? – в глазах Егора светилась надежда.
– Нет, милый, – я не могла больше лгать ему. – Папа больше не будет жить с нами.
– Но почему? – его нижняя губа задрожала. – Он нас больше не любит?
– Он очень любит тебя, – я крепче обняла сына. – Просто иногда взрослые не могут больше жить вместе. Но они всё равно остаются родителями своих детей. Папа всегда будет твоим папой. Ничего не изменится.
Но я знала, что это ложь. Всё уже изменилось. И никогда не будет прежним.
Вечером, как и договаривались, Валентин пришел. Я заметила, что он переоделся: на нем была свежая рубашка и хорошие брюки, словно он собирался на деловую встречу, а не на разговор с восьмилетним ребёнком о разрушении его семьи.
Мы устроились в гостиной. Я на диване рядом с Егором, Валентин напротив нас в кресле. Никогда еще наш уютный зал не казался таким чужим и холодным.
– Егор, – начал Валентин, стараясь говорить мягко, – сынок, мы с мамой хотим тебе кое-что сказать. Это сложно, но мы должны быть честными с тобой.
Малыш молча смотрел на отца. Я видела, как крепко он сжимает кулачки – так же делал Валентин, когда нервничал. Эта маленькая деталь больно кольнула меня в сердце.
– Понимаешь, иногда взрослые решают, что им лучше жить отдельно, – продолжал муж. – Это не значит, что они перестают любить своих детей. Просто они больше не могут быть вместе.
– Ты больше не любишь маму? – прямо спросил Егор.
Я затаила дыхание. Валя посмотрел на меня, словно ища поддержки, но я отвела взгляд. Этот вопрос был к нему, не ко мне.
– Дело не в этом, – уклончиво ответил он. – Просто иногда люди меняются. Их чувства тоже меняются. Но это не значит, что кто-то виноват или сделал что-то плохое.
"Лжец," – подумала я. Конечно, он виноват. Конечно, он сделал что-то плохое. Но я промолчала. Не время выяснять отношения перед сыном.
– Ты будешь жить с тем мальчиком и его мамой? – снова спросил Егор, и я поразилась его проницательности. Дети всегда чувствуют больше, чем мы думаем.
Валентин растерялся. Он явно не был готов к такому прямому вопросу.
– Миша и его мама – мои друзья, – наконец сказал он. – Да, сейчас я буду жить с ними. Но это не значит, что я не буду видеться с тобой. Мы будем проводить время вместе, я буду забирать тебя на выходные, мы будем ходить в кино, в парк…
– Я не хочу к ним, – Егор покачал головой. – Я хочу, чтобы ты вернулся домой.
Я видела, как Валя сглотнул. Его глаза подозрительно заблестели.
– Я не могу, дружище, – сказал он тихо. – Но я всегда буду рядом. Ты можешь звонить мне в любое время, и я всегда отвечу.
Егор ничего не сказал. Он просто встал и вышел из комнаты. Через секунду мы услышали, как захлопнулась дверь его спальни.
– Ну, – я посмотрела на бывшего, – что и требовалось доказать. Ты разбил ему сердце.
– Не драматизируй, – устало сказал он. – Он привыкнет. Дети адаптируются быстрее, чем мы думаем.