Эмбер сидела на спальном мешке. Рядом горела масляная лампа. Девушка сосредоточилась на карандаше, который лежал в трех метрах от нее, – Эмбер пыталась сдвинуть его с места.

– Привет! – поздоровался Мэтт. – Я принес поесть.

Когда девушка увидела Мэтта, ее напряженное лицо смягчилось.

– Спасибо, Мэтт! – ответила она. – Это очень мило. А я упражнялась.

– Ну и как, получается?

– Да, и знаешь, для практики вес предметов имеет огромное значение. Чем тяжелее предмет, тем сложнее его двигать.

Мэтт протянул подруге яблоко и чашку с горячим чаем.

– Единственный фрукт, который я смог найти, – произнес он.

– Отлично! – Эмбер подумала и произнесла тише: – Знаешь, я бы хотела извиниться за предыдущую ночь… Я…

– Забыли! – соврал Мэтт, перебив ее и подняв руку в знак примирения.

Как это ни было странно, но он не чувствовал в себе силы обсуждать ту печаль, которая овладела им вчера вечером. Он предпочел отодвинуть ее в уголок своей души и совершенно забыть об этом.

– Я бы не хотела, чтобы ты думал…

– Я ничего не думаю. Ты мой друг, и все. Союз трех, помнишь?

Эмбер улыбнулась. В этот момент дверь открылась и по лестнице взбежал Тобиас:

– А, вот вы где! Я вас искал! Смотрю, вы решили поесть! И даже не стали звать меня!

– По правде говоря, я собирался, – ответил Мэтт, отодвинувшись от Эмбер, чтобы Тоби ничего такого не вообразил.

– Не знаю, как вы, а я совершенно без сил, – заявил Тобиас, выбирая из корзинки печенье. – Может, отдохнем тут день-два, а потом двинем дальше?

Эмбер взглянула на Мэтта.

– Нет, – ответил тот. – Утром я видел вдалеке грозу. И не хочу, чтобы он схватил нас.

– А вдруг он потерял наш след? – предположил Тобиас. – Мир же огромный, может, он бродит где-нибудь в другом месте, далеко отсюда? Он тебе снился?

– Сегодня нет.

– Значит, он оставил нас в покое.

– Почему? – удивился Мэтт.

Тоби, всегда щедрый на комментарии, пояснил:

– Мне кажется, Ропероден копается у тебя в голове, пока ты спишь. И таким образом находит наш след. А если он тебе не снится, значит и идти за нами не может.

Эмбер рассмеялась:

– Тоби, я не знаю, что у тебя развито сильнее – воображение или ясновидение!

Мэтт молчал, обдумывая слова друга.

– Голосую за то, чтобы остаться на пару дней, – сказал Тобиас. – А ты, Эмбер?

Девушка посмотрела на обоих и ответила:

– Я буду следовать за вами, поэтому это решение оставляю вам.

Мэтт взвесил все за и против. Он колебался.

– Но признаюсь, – добавила Эмбер, – я бы сделала паузу.

– Возможно, идя по Слепому лесу, – ответил Мэтт, – мы не сможем больше останавливаться. Поэтому нам нужно быть в форме. Стало быть, день у здешних пэнов не повредит. Только давайте держаться вместе. Я не очень доверяю Тэрреллу.

Тобиас поднял кулак в знак победы.

Всю первую половину дня Мэтт провел снаружи, пытаясь высмотреть Плюм. Он спрашивал пэнов про собаку размером с пони. Некоторые в ответ удивленно переглядывались: примерно месяц назад они видели огромную псину, шнырявшую по городу. Это явно не могла быть Плюм, поэтому Мэтт внимательно расспросил пэнов про ту, другую собаку. Его впечатлило то, что, как и Плюм, она, видимо, была совершенно не агрессивной. Через несколько дней Команда свирепых потеряла ее из виду.

Выходило, что Плюм не единственная в своем роде. Были еще собаки. Некоторые сбились в стаи после Бури, и их любой ценой следовало избегать. Но существование мирной собаки ростом с Плюм особенно заинтриговало Мэтта.

Небо очистилось, стало голубым и прозрачным. К полудню солнце пригревало так сильно, что Мэтт даже порадовался, что решил остаться здесь на день. В обед появился Тэррелл, чтобы сделать Союзу трех необычное предложение.

– На улице жарко, но есть возможность искупаться, – сказал он. – Берите оружие, и идем.

Двадцать членов Команды свирепых выстроились в колонну и вместе с новыми друзьями отправились в магазин спортивных товаров; там пэны ждали, пока Мэтт, Тобиас и Эмбер выберут себе плавки и купальник. Затем они вышли из торгового центра и через заросли отправились к небольшой речке. С высоты пятнадцати метров вода падала в прудик, заросший огромными листьями.

– Это наш бассейн, – громко сказал Тэррелл, стараясь перекричать остальных.

Все скинули одежду и прыгнули в прохладную воду.

Мэтт сразу заметил, что мальчики заняли одну сторону прудика, а девочки – другую.

Эмбер с грустью наблюдала за этим.

Мэтт положил руку ей на плечо:

– В любом случае мы будем в одном пруду, верно?

Эмбер кивнула и присоединилась к девочкам. Те внимательно изучали ее. Им хотелось о чем-то спросить «взрослую», но мешал страх, что она может оказаться «за циников».

Мэтт и Тобиас смеялись, брызгались водой и кидались грязью. Потом мальчики устроили соревнование по прыжкам в воду, и, по всеобщему мнению, победил пэн Диего, который потом тайком признался Тобиасу, что раньше занимался плаванием. Рассказывать подробности Диего не хотелось. И Тобиас знал почему: воскрешать воспоминания о прошлой жизни было слишком тяжело.

Видя, что Эмбер скучает в своем уголке, Мэтт решил наплевать на правила и направился к девочкам. Все, кроме Эмбер, тут же уплыли прочь.

Воспользовавшись тем, что оба оказались вдали от остальных, Эмбер сказала Мэтту:

– Знаешь, маленькая Лиз хотела поговорить со мной. У нее много вопросов насчет изменений. Она поверила, что я тоже их ощущаю, и пришла!

– Она что-нибудь умеет с ними делать?

– Да, она боится темноты, и от страха у нее светятся ногти! Пока не очень сильно, но это пока. Тэррелл запрещает говорить им об этом и требует подавлять в себе любые изменения, чтобы не превратиться в циников. Но он ошибается. Надо им об этом рассказать!

– Нельзя посеять здесь семена раздора и сомнений, Эмбер. Мы тут только два дня, а им придется с этим жить – мы нарушим тот хрупкий баланс, который они чудесным образом сохраняли все это время.

– Знаю, но они должны принять себя такими, какими стали после Бури.

– Пусть все идет своим чередом. Однажды к ним придет долгоход и расскажет про изменения. Тогда они перестанут их бояться и начнут меняться.

Эмбер сочла это решение несколько сомнительным, но спорить не стала.

Они еще долго плавали вместе, а потом вернулись к своим полотенцам.

Вечером Мэтт, выйдя из торгового центра, снова пробовал звать Плюм. Тщетно.

Друзья еще раз сообщили всем, что завтра утром уходят. И Тэррелл вновь попытался отговорить их от похода через Слепой лес. Однако, поняв, что старается напрасно, заявил, что группа пэнов проводит членов Союза трех хотя бы до первых деревьев.

Ночью Эмбер постучала в дверь зала, где спали Мэтт и Тобиас. Ей не хотелось ночевать одной в своей большой комнате. Мальчики с улыбкой приветствовали ее, особенно обрадовался Мэтт.

Рано утром друзья проснулись, молча перекусили, проверили свои припасы и направились к выходу. Там их ждали все пэны. Команда свирепых взяла с друзей обещание рассказать про это место, если по пути Союзу трех встретится долгоход или они когда-нибудь окажутся в Эдеме. Затем Тэррелл и еще шестеро мальчиков надели доспехи, повесили на пояса ножи, а на спину – рюкзаки. Едва выйдя на улицу, Мэтт снова огляделся, высматривая Плюм. Он был уверен, что она его ждет.

Но собаки не было.

«Разве можно уйти без нее?» – подумал Мэтт.

«У нее есть чутье, – возразил внутренний голос, – она сможет нас догнать».

У Мэтта буквально разрывалось сердце – уйти, не узнав, что с Плюм все в порядке!

Ничего, она нас найдет. Я ее знаю, я в ней уверен.

Готовясь дать сигнал к отправлению, Тэррелл взглянул на Мэтта.

Тот жестом показал ему, что можно трогаться в путь.

И в последний раз окинул взглядом заросшую папоротником поляну.

5. Солнце и тени

Солнце – худший враг путешественника.

Отряд двигался вперед, а солнце поднималось все выше, и к полудню стало жарко, как на каком-нибудь южном пляже летом. При этом не было ни малейшего дуновения ветра.

Мэтт сдался: он снял свой бронежилет, который носил под пальто, и закинул его на рюкзак.

Отряд старался как можно дольше оставаться в тени деревьев: члены Команды свирепых стащили с головы хоккейные шлемы и тоже повесили их на рюкзаки. Никто не торопился выходить из тени на открытые поляны.

Но потом деревья все же кончились – и дальше пришлось идти только по открытым склонам. Каждый ручей, каждый пруд становился подходящим местом для привала. По мнению Тэррелла, до Слепого леса было три дня пути. Три дня пекла.

Мэтту не раз казалось, что он видит чей-то силуэт на опушке или склоне холма. Но, приглядевшись, он понимал, что ему это только кажется.

Вечером они расположились лагерем у подножия огромной скалы. Пока все расстилали свои спальники и одеяла, Мэлвин, пэн лет тринадцати, ловко развел костер. Другой паренек достал из рюкзака полоски свежего мяса. Они поджарили их и съели. Когда Мэтт узнал, что это мясо белого здоровяка, есть ему расхотелось. Пока все переваривали еду, он с содроганием вспоминал встречу с медведем-альбиносом. Тэррелл спросил Мэтта:

– Как ты думаешь, что это за «Поиски кожи»?

Лежащий на земле Мэтт пожал плечами:

– Когда я думаю о пэнах, которых циники похищают и запихивают в повозки, я представляю худшее…

– Думаешь, они сдирают с пэнов кожу?

Услышав это, мальчики вскрикнули от ужаса.

– Не знаю, но это что-то очень важное для них. Вот и все, что мы знаем. Но мы собираемся выяснить, о чем идет речь.

– Но если вы окажетесь на вражеской территории, вас заметят!

– Не знаю, будем соображать на месте. Если мы оторвемся от патрулей циников и доберемся до одного из их лагерей, постараемся узнать, что там происходит. А если нет…

Тут он замолчал.

– Если нет, то что? – переспросил Тэррелл.

– Придется рисковать, чтобы добыть информацию. Вы часто встречаете циников?

– Нет, очень редко. В отличие от жрунов.

При воспоминании о существах, которые когда-то были людьми, Мэтт поморщился.

– Странно, что многие из них выжили, – сказал он. – С их-то тупостью! Мне казалось, не многие из них дотянут до конца зимы.

– К сожалению, да, – ответил Тэррелл. – Некоторые даже научились сбиваться в стаи и жить в пещерах и норах, закрывая их ветками. Жрунов нельзя недооценивать. Обычно они охотятся на мелких животных, но, если появляется возможность поймать кого-нибудь покрупнее, они ею с радостью пользуются. Всего три недели назад у нас была с ними стычка.

– Вы тоже называете их «жруны»? – удивился Тобиас. – Вы узнали это слово от того долгохода?

– В точку. Он рассказал нам все, что знал. Правда, думаю, кое-какие слова уже устарели.

– Не сильно. А скарармеев вы видели? – спросил Мэтт.

– Что это?

– Миллионы жуков, которые движутся по шоссе. Вам что, они никогда не встречались?

– Нет.

– Нереальное зрелище! Они светятся синим или красным светом. И никогда не смешиваются.

– Ну и что? – спросил Мэлвин.

– Просто идут себе по дороге, и все. Мы не знаем куда и откуда, но зрелище потрясающее.

– Хотел бы я хоть раз это увидеть, – мечтательно произнес Мэлвин.

В конце концов дневная жара сменилась ночной прохладой, и все уснули.

На следующий день Мэтт проснулся оттого, что его затошнило. В животе бурлило, и он подумал, что мог заболеть, наглотавшись воды из пруда. Тем не менее он постарался не отставать от остальных, не сбавлять темп. К счастью, новый день был не таким жарким, как предыдущий. В полдень они заметили на западе небольшой столб дыма. Похоже, это был не пожар, а просто дым от костра. Пэны решили не сворачивать туда, опасаясь патруля циников, хотя Тэррелл и сказал, что теперь даже жруны умеют разводить костры.