Но, с другой стороны, можно, конечно, ходить в своем бреду открыв рот, бестолково хлопая глазами и упорно не веря в происходящее. А можно попробовать жить в нем, приняв как гипотезу, что таким образом Мироздание просто от широты души подарило мне молодость и возможность заново прожить жизнь, которая в моем мире – чего уж тут скрывать – неотвратимо двигалась к логическому финалу.

Что ж, значит, будем жить – а там будь что будет!

…Гарнизон разрушенной крепости располагался в башне, более-менее пригодной для жилья. Когда я была студенткой в строительном институте, нам читали короткий курс средневековой архитектуры, и некоторые отрывочные фрагменты из него я помнила. Например, что такие особо хорошо укрепленные башни назывались донжонами, являвшимися крепостями внутри крепостей. В них могли находиться арсеналы, склады продовольствия, комнаты для проживания внутреннего гарнизона, лазарет для раненых, отдельный колодец… В общем, подобная башня могла довольно долго сдерживать противника даже после того, как основная крепость была уже захвачена.

Но, к сожалению, не эта башня…

Хотя бы потому, что ее ворота были когда-то давно разбиты и никто не позаботился сделать новые. Теперь на их месте была лишь арка с мощными, но ржавыми железными проушинами, глубоко вбитыми в камень и, видимо, раньше служившими петлями для ворот. Теперь между этими проушинами была натянута веревка, на которой сушилась рыба, и войти в башню, похоже, мог любой желающий…

Хотя нет.

При нашем приближении из донжона вышли восемь человек, одетых в потертые, местами рваные кожаные куртки и штаны из того же материала. На головах у них были надеты несуразные высокие шапки, набитые соломой, которая торчала из прорех в головных уборах, а на ногах у кого рваные ботинки, а кто и вовсе без обуви. В руках обитатели башни держали копья и грубо откованные железные топоры.

Один из вооруженных людей был и ростом повыше остальных, и в плечах пошире, и вооружен получше. Его голову защищал помятый ржавый шлем, в одной руке воин держал топор, в другой – деревянный щит. На кожаной куртке тускло поблескивали несколько нашитых металлических пластин, прикрывающих грудь и живот, а обут этот человек был в более-менее приличные сапоги – что, как я поняла, в этих местах редкость.

– Кто такие? – хмуро произнес воин, подойдя поближе.

– Не узнал меня, Винс? – произнес Кэйл.

Воин по имени Винс приподнял голову, сфокусировал взгляд. Видимо, через прорези шлема ему было не очень хорошо видно. Но, разглядев наконец моего спутника, он с досадой крякнул и сунул топор за пояс. А после и шлем снял, оказавшись обладателем седой гривы волос и густой спутанной бороды.

– Глаза уже не те, – проворчал он. – Рэд Краснорожий увидел вас сверху, орет: «Незнакомцы!» Ну, мы и выбежали, как дураки похватав оружие. Приветствую тебя, старина Кэйл, и тебе поклон, матушка Лидди. А это что за дитя с вами?

До меня не сразу дошло, что «дитем» обозвали меня. Я даже обидеться не успела, как Кэйл за меня заступился.

– Это не дитя, Винс, а новая хозяйка крепости Лидсфорд! Сэра Ламорака Уэльского убили, и теперь владения этого благородного рыцаря поделены между его дочерьми.

Воин удивленно приподнял седые брови.

– Если я верно понял, этому ребенку достались наши развалины, а леди Хильда прибрала к рукам все остальное?

Кэйл развел руки в стороны.

– Ты же знаешь, что такое справедливость этого мира и честь людей, которые его населяют.

– Ага, знаю, – кивнул Винс. – Про честь особенно. Поговаривают, что рыцари Круглого стола Агравейн, Гахерис и Мордред убили отца этой леди, напав на него втроем из засады. При этом Мордред подло нанес ему смертельный удар мечом в спину. В общем, соболезную я как ее утрате, так и приобретению столь убогого наследства. Если мне память не изменяет, это дитя зовут Элейн?

– Не называйте меня так, сэр Винс, я уже давно не ребенок! – возмутилась я.

– Как вы сказали? «Сэр»? – спросил воин. И расхохотался. – Вот уж не думал, что на старости лет сделаю столь быструю карьеру из простолюдинов в рыцари. Всегда об этом мечтал, но чудес не бывает, и лесному кабану невозможно превратиться в орла.

– Она оговорилась, – поспешил заступиться за меня Кэйл.

– Я так и понял, – хмыкнул в усы Винс. – Что ж, хозяйка разрушенной крепости, позвольте пригласить вас разделить с нами скромный обед, а после я покажу вам ваши владения.

Глава 6

Обед оказался не просто скромным, а нищенским. Кусок черствой лепешки, вода и каша из каких-то разваренных зерен – разумеется, тоже на воде. Причем все это было пресным и на вкус просто ужасным.

Хорошо, что у Лидди оставалось немного молока и несколько более-менее свежих лепешек, которые она разделила между всеми, кто находился в башне.

– Простите, госпожа, за такой прием, – проговорил Винс. – Сейчас лишь начало лета, овес и рожь еще не созрели, потому мы доедаем старые запасы. К тому же на этих камнях не вырастить нормальный урожай. Если бы не участок тощей земли возле деревни, мы б все давно перемерли с голоду.

– Не понимаю, – мотнула я головой. – У вас рядом лес. Неужто в нем не водятся животные и птицы, на которых можно охотиться? И почему бы не наловить рыбы в море?

Винс посмотрел на меня как на сумасшедшую. Но потом в его глазах промелькнуло понимание.

– Ну конечно, госпожа. Вы же росли в замке и ничего не знаете о королевских указах. На крупного зверя охотиться нельзя, это привилегия короля и рыцарей. За нарушение полагается виселица. На мелкую дичь охотиться можно, но лишь силками и не более пяти зайцев или перепелок в месяц на одну деревню. Причем шкуру, пух и перья крестьянин обязан сдавать в королевскую казну. Одного зайца или перепелку из пяти можно забрать себе, остальное мясо тоже подлежит сдаче. Оставить разрешается лишь требуху. Но при таких законах проще вообще не охотиться. Прошлой зимой один крестьянин понес сдавать шкурки в Камелот, и тамошний писарь решил, что наша деревня превысила разрешенное количество добычи. Крестьянина повесили, а всем мужчинам деревни всыпали по десять плетей и навесили штраф в пять мешков овса и десять стогов сена. Люди только в этом году расплатились, и это не считая податей.

– Погоди, – наморщила лоб я. – Но ведь лес принадлежал моему отцу, а теперь мне?

– Лес – да, – кивнул Винс. – Но все зверье в нем является собственностью короля, и охотиться в нем разрешено лишь ему, его рыцарям и членам их семей.

– Ага, – кивнула я. – То есть мне в лесу охотиться можно?

– Вам можно, – отозвался начальник охраны. – Но сомневаюсь, что вы умеете ставить силки или стрелять из лука – благородных дам такому не учат.

– Понятно. А что с рыбой?

– Почти то же самое, – пожал плечами Винс. – Из десяти выловленных рыбин девять нужно отдать королю. Правда, пока довезешь улов до Камелота, рыба, скорее всего, протухнет, и тогда не миновать сурового наказания за то, что посмел привезти ко двору несвежую добычу.

– Но рыцарям и членам их семей ловить рыбу можно? – уточнила я.

– Знатным господам можно все, – хмыкнул Винс.

– А если, допустим, я прикажу наловить рыбы? – поинтересовалась я.

– Такое возможно лишь при вашем личном присутствии в лодке. Тут как с охотой, которая, как и рыбалка, привилегия господ. Если господин охотится или рыбачит даже в сопровождении черни – ему можно. Черни без своего хозяина – нет. Ей дозволено лишь помогать господину добывать зверя и рыбу. Но кто из знатных отважится заниматься здесь рыболовством? Воды у нас неспокойные. Волны постоянно бьются о камни, так, что пристать к берегу очень сложно, а подводные течения вполне могут унести лодку в открытое море. Да и кому из господ интересно рисковать жизнью ради какого-то улова?

Я призадумалась.

Незавидной была жизнь у средневековых крестьян. То нельзя, это нельзя, при этом выживай как хочешь и не забывай платить подати и налоги. Не удивительно, что такие, как Ланселот, уходят в разбойники: если выбирать между быстрой смертью на виселице или медленной от голода и нищеты, то логичнее предпочесть кончину побыстрее. И уж точно лучше жить свободным в лесу, чем тащить неподъемное рабское ярмо.

– Ладно, Винс, спасибо за рассказ, – произнесла я. – Помнится, ты обещал показать мне мои владения.

– Конечно, госпожа, – слегка поклонился начальник охраны. – Пойдемте, все покажу.

…Для начала мы взобрались на башню, с высоты которой я под пояснения Винса осмотрела окрестности. В целом территория моих владений была большая, но, увы, не плодородная. Болото, камни, еще одно болото и опять камни. Ну лес еще, отсюда казавшийся темным и зловещим. Вдалеке – горы, похожие на гигантские клыки дикого зверя, воткнутые в землю каким-то великаном.

Перейдя на другую сторону смотровой площадки, я осмотрела обрывистый берег, о который неистово бились волны. Действительно, рыбачить тут было, наверно, опасно, хотя неподалеку от крепости я увидела довольно пологий спуск к воде, оканчивающийся галечным пляжем.

Проследив мой взгляд, Винс кивнул:

– Лучше б этого пляжа не было. Норды во время набега пристают к нему на своих драккарах, высаживаются, а потом после них от деревни остаются лишь головешки. Тех, кто не успеет убежать, они или убивают, или забирают с собой в рабство. В общем, гиблое это место, госпожа, и в случае набега вам придется скрываться в лесу вместе с крестьянами.

– Надо будет – скроемся, – усмехнулась я. – А теперь покажи мне руины цитадели.

Похоже, Винс удивился моей просьбе – мол, какой смысл рассматривать кучу камней? Но спорить не стал, и мы до вечера лазили по периметру разрушенной крепости, при этом начальник охраны искренне не понимал, зачем мы это делаем.

Зато понимала я.

Те, кто строил это укрепление, хорошо знали свое дело. Возможно, это были римляне, ибо, например, дороги, построенные ими в моем мире два тысячелетия назад, прекрасно сохранились и ничего им не делается.

Эта крепость была под стать тем дорогам.

Да, ее основательно разрушили, но фундаменты под стены и постройки сохранились прекрасно, так как сделаны были на совесть. Даже не знаю, чем можно их выковырять из земли. В мое-то время не уверена, что тут можно было б обойтись одними отбойными молотками без применения спецтехники. А в пятом веке разрушители этой крепости даже не пытались демонтировать эти фундаменты, лишь стены развалили насколько смогли, да и то не полностью.

Под вечер я устала так, что еле стояла на ногах. Но была довольна результатом осмотра.

Ибо в моей голове созрело некое подобие плана.

Сложного – не то слово!

Но интересного тем, что может в итоге получиться из этой задумки.

Глава 7

Мне безумно хотелось посмотреться в зеркало!

Но увы, в этом мире их еще не изобрели, а если где они и были в виде каких-нибудь отполированных металлических пластин, то, наверно, только у мегабогатых придворных короля.

Этим вечером Винс отвел меня в крошечную каморку башни, где находились лишь грубо сколоченный стол, деревянный чурбак вместо табуретки и накрытая большой тряпкой куча соломы в углу, заменяющая кровать. И окошко в каменной стене присутствовало, представляющее собой узкую бойницу, куда периодически заглядывал морской ветер, подвывая от удивления – мол, ни фига себе, в каких поганых условиях вы тут живете!

Ну да, апартаменты были так себе, конечно. Но тут я хоть смогла уединиться, закрыв тяжеленную деревянную дверь на засов, раздеться и осмотреть себя.

Руки я уже видела, и они мне понравились. Если привести в порядок обгрызенные ногти с полосками грязи под ними, то вообще будут сказочные лапки!

Ноги с аккуратными стопами тоже очень ничего, хотя ляжки мне показались немного жирноватыми. Ничего, думаю, на той еде, какой меня кормили сегодня, лишний жирок быстро уйдет. Плюс, в соответствии с моим планом, скоро у меня будет нехилый фитнес в виде беготни и разных физических упражнений, так что фигурку я себе точно подтяну.