– Да, привет. Слушай, мне сейчас из бюро пропусков звонили, у них там атас какой-то, сеть отвалилась. Я мужиков туда отправил, но пока еще… Короче, пропуск твой, думаю, раньше обеда не сделают.

– А его что, вчера не сделали?

– Зачем вчера? Ты же сегодня выходишь.

Логика была железной.

– И что мне делать?

– Спи дальше, – благодушно хохотнул Ю-ю. – А после обеда приезжай.

Трубка коротко запикала.

– Все, – сказал я женщине. – Такси не надо.

– Я уже поняла, Гелий, – улыбнулась та. – Вас ведь Гелием зовут? А я Ирина. В переводе с греческого – мир.

– Мир в смысле не война, или в смысле Вселенная? – зачем-то спросил я.

– Для тебя лучше не война, – улыбнулась Ирина. – Давай сразу на «ты», если не против.

– Я не против, но… – «Но зачем?» едва не вырвалось у меня.

А она будто и правда слышала мысли.

– Затем, что с квартирной хозяйкой лучше дружить. Согласен?

– Постойте… постой!.. – затряс я головой. – Но я же еще не… Где вообще находится твоя квартира?

– Вот здесь, – элегантно махнула она рукой на дом через дорогу. На дом напротив остановки восемнадцатой маршрутки!

– Согласен! – выпалил я.

– Что, даже не посмотришь? – прищурила карий глаз Ирина. Тьфу ты! Она же, небось, подумала, что я на нее запал, потому так быстро и сдался. И я затараторил:

– Конечно, посмотрю! Тем более, это же так удобно – рядом с остановкой… Или это ты живешь здесь, а сдаешь в другом месте?

– Одну сдаю, в другой живу. Обе здесь, одна над другой. Весь подъезд в моих руках, – сжала она перед собой кулаки и засмеялась. – Я тут Верховная Жрица.

Я вздрогнул. «Верховная Жрица» есть и в Таро. Означает тайны, скрытые мотивы, неопределенность… Честно говоря, мне стало не по себе. Мой внутренний голос и так уже вовсю нашептывал, что у этой Ирины тайн и скрытых мотивов – не занимать. И ведь, наверное, назвалась Верховной Жрицей не зря – тоже владеет Таро. Может, и меня этим решила проверить?

Между прочим, насчет внутреннего голоса… В некоторых трактовках эта карта советует ему доверять. Но также и действовать согласно обстоятельствам.

А что лично я думал о карте? Изображенная там женщина, помню, мне сразу понравилась добрым, славным лицом. Она будто говорила: «Не бойся тайн, вскрывай их смело!»

У здешней Жрицы, Ирины, лицо было хоть и улыбчивым, но добрым совсем не казалось. А еще – Верховная Жрица на карте была не просто в шапке, а в такой высоченной короне, или как там она называется?.. Куколь?.. Верховные Жрицы без шапок не ходят. Ни зимой, ни летом. Так что нечего тут!..

Ну и пусть. Пусть Ирина не настоящая Жрица. Что мне с ней – детей крестить? Зато маршрутка рядом, зеленоглазочка моя…

В конце концов, что я теряю? Не понравится – съеду. И я, велев внутреннему голосу заткнуться, улыбнулся Ирине:

– Тогда будем действовать по обстоятельствам. Идем смотреть квартиру.

Глава 3. Императрица

Улица называлась немного по-щегольски: Крайняя. Красотинск на этот счет вообще отличался некоторым пижонством. В нем имелась улица Западная (остальные стороны света почему-то здесь не котировались), присутствовала Нижняя (непонятно относительно чего) и почему-то Плавная (которая на самом деле была абсолютно прямой), а также пролегал проспект Мила (не Мира, а именно Мила; которым, впрочем, мог быть кто-то из славной, пусть и не очень богатой красотинской истории).

На доме красовалась цифра семь. Символ гармонии и совершенства, мудрости и опять-таки тайны. А еще семерка обозначает единение и самопознание, духовное развитие и рост. Что ж, это мне подходило. Когда же Ирина завела меня в подъезд и, поднявшись на второй этаж, остановилась возле светлой деревянной двери, я даже не сильно удивился. Квартира номер восемнадцать. Если это не символ, не знак, то что еще? Ответ «совпадение» не принимается, таких совпадений не бывает. Развернуться, пока не поздно, и уйти? Внутренний голос, ау!.. Но тот, обидевшись, молчал.

Ирина открыла дверь, вошла. Может, пока не видит, в самом деле сбежать?.. Но стало вдруг стыдно: тридцать восемь лет дураку! Да и хозяйка уже выглянула:

– Заходи.

Я зашел. Квартира как квартира. Стандартная хрущевская однушка. Светло, чистенько, на окнах желтые шторы. Мебель не новая, но на вид вполне годная, не битая, не обшарпанная. Шкаф, письменный стол, стул на колесиках, диван, книжная полка в комнате. Два навесных шкафчика, стол с дверцами и столик с двумя табуретами на кухне. Там же холодильник, большая плита, микроволновка, чайник. В ванной вместо раковины стиральная машина – иначе в хрущевках ее сложно приткнуть.

– Белье в шкафу, – сказала Ирина, – посуда на кухне вся должна быть: и для жарки-варки, и из которой есть-пить. Чего не хватает, скажешь. Телевизора нет, хочешь – сам покупай. Интернет подключу. Баб не водить. Годится?

– А цена?

Ирина назвала цену. На мой взгляд, очень маленькую.

– В чем подвох? – сразу решил выяснить я.

– Я же сказала: баб не водить.

Это был намек. По крайней мере мне так показалось. В смысле, доплатишь кое-чем другим. Мне это не понравилось. Я не был ханжой и монахом, но мне никогда еще за это не платили. Да и чем-либо обязанным я быть не любил. А потому я озвучил свою цену, в полтора раза выше той, что назвала Ирина.

Она плотоядно улыбнулась.

– Думаешь, я откажусь? Хозяин – барин. У меня еще сын.

И она обычным, будничным тоном, не жалуясь, но и не выставляя себя героиней, рассказала, что одна воспитывает семнадцатилетнего сына Ивана, для которого, собственно, и купила эту квартиру.

– Вымахал, скоро вдвоем не повернуться будет, а тут все-таки рядом, под присмотром. Он и сейчас рад от меня убраться, но рано еще.

– А где муж? – зачем-то ляпнул я.

– Объелся груш, – последовал ожидаемый ответ.

– Ладно, – сказал я. – Пойду в гостиницу за вещами.

На сей раз я решил не экономить; тащиться пешком не хотелось, да и времени было не так уж и много, и я взял такси. Таксист, уложив в багажник рюкзак и сумку, даже не стал спрашивать, куда ехать, – повернул сразу к автовокзалу. Но я уже немного ориентировался и понял это быстро.

– Вы меня не туда везете.

– Как не туда? Вокзал у нас только один, автобусный. Или ты сразу в Лосиновку хочешь, к поезду? Не, брат, я только по городу.

– Мне не нужно к поезду. Мне надо на улицу Крайняя, дом семь.

– Так бы сразу и сказал, – будто даже обиделся водитель. – Я что, угадывать должен?

– Вы мне лучше вот что скажите… – Я назвал цену, которую собрался платить за квартиру. – Для однокомнатной в хрущевке это нормально?

– Это до хрена, – повернул ко мне голову водитель. – Я тебе за столько двушку сдам. За городом, правда, в поселке.

– За городом мне не надо. А за ту, что я снял, сколько бы вы дали?

Таксист назвал цену, которую мне сразу назначила Ирина.

Это что же получается, я лох? Не учел того, что город – захолустье, и цены на жилье соответствующие. Выходит, никаких намеков мне хозяйка не делала, а я просто свалял опять дурака. Ну что ж, дураков нужно учить. Вот и плати теперь за учебу!

Ирина между тем дожидалась меня в квартире. Это мне тоже не понравилось; живу здесь теперь я, и гостей не приглашал. Впрочем, я еще не расплатился, так что ладно. И я поспешил это сделать.

Хозяйка была в длинном халате. Тоже белом, украшенном золотыми цветами. Белый цвет шел к ее карим глазам и смоляным пышным прядям. Тьфу ты, залюбовался, не хватало еще слюни пустить! А она ведь заметила мой взгляд, улыбнулась. Но улыбку быстро спрятала, а деньги убрала в карман.

– Вопросы есть? Телефон я записала, – кивнула она на листок, сунутый между стеной и зеркалом в прихожей, – если что, звони.

Ирина подмигнула, а ее «если что» показалось мне даже не двусмысленным, а самым откровенным намеком. Неужто я и в первый раз не ошибся? А насчет цены меня водитель развел, хотел сам свою двушку втюхать. Или я настолько истосковался по женщине, что подобные «намеки» скоро и в урчании холодильника будут слышаться? Ну да, месяца уже четыре ни-ни. Может и правда, позвонить Ирине вечером?.. Но тут перед глазами встала во весь свой немаленький рост моя зеленоглазка, и я едва не зарычал. И ляпнул первое, что пришло в голову, лишь бы выбросить из нее крамолу:

– Как тут соседи, нормальные?

Ирина поморщилась.

– Вот с соседями тебе, Гелий, не повезло, врать не буду. Да и чего уж теперь врать, – похлопала она по карману с деньгами. – Но ты не боись. Я же сказала, вот они у меня все где, – сжала она опять кулаки. – Если что, сразу ко мне, я их быстро построю.

– А что с ними не так? Пьют?

– Те что из семнадцатой, – махнула Ирина на стену, – Вовка с Наташкой, бухают по-черному, хоть и малявки еще, по тридцатнику нет. Это у Натахи второй уже, а может и третий-четвертый, не знаю. Но заезжала сюда с другим, с Колькой, вроде как с мужем. Это ее мать им квартиру купила. У Наташки же сын еще есть, годика четыре, вот мамаша для доченьки с внуком и расстаралась. Только не в коня корм. Колька тоже керосинил, но так, по-тихому. А Наташка!.. В общем, Колька сбежал, а она себе Вову нашла. Ох, какие концерты закатывают! А как он ее лупцует – визг на весь дом. Утром весь подъезд в кровище – это у них игра такая: она убегает, он догоняет и… – Тут Ирина поняла, видимо, что не очень меня успокоила и затараторила: – Не-не, это не часто, это уже когда они совсем…

– А если полицию вызвать? – спросил я, и впрямь немного шокированный.

– Думаешь, не вызывали? Только быстро надоело. Они же, как до полиции дело доходит, затихарятся и сидят. Никому не открывают. Нет нас – и все. А полицейские дубинками разводят: «Что мы можем сделать? Не имеем права дверь ломать». Я тут как-то не выдержала. «Он ведь ее убьет!» – говорю. А их старший мне: «Вот когда убьет, тогда и вызывайте. Тогда у нас будет повод войти».

– Бред! – помотал я головой.

– Ну, формально он прав. Такие у нас законы. – Ирина немного помолчала и заторопилась вдруг: – Ладно, пойду, тебе уже на работу скоро.

– Погоди, – остановил я ее. – А в девятнадцатой кто живет? Это ведь трешка?

Хозяйка совсем сконфузилась.

– Да там мать с дочкой. Светка и… Жанна.

– Вдвоем в трехкомнатной?

– Сначала их было четверо. Муж, жена и две дочери. Потом одна вышла замуж…

– А вторая запила? – высказал я догадку.

– Нет, – насупилась Ирина и вздохнула: – У второй крыша поехала.

– Куда? – брякнул я. – То есть, как это?

– Не знаешь, как крыши съезжают? Тихо шифером шурша… Слушай, Гель, ну Жанка правда того. Шизофрения или еще что. Девке уже за двадцать – и вот, такая беда. Светка ее по врачам потаскала, а что толку? И в дурку сдавать жалеет. Муж почти сразу сбежал.

– А она не опасная, Жанка эта? – поежился я. С сумасшедшими мне раньше сталкиваться не доводилось.

– Да нет, на людей не бросается. Бродит возле дома, бормочет что-то. Или в подъезде на ступеньках сидит. Светка ее запирать пыталась, так та из окошка стала мебель выбрасывать, а это уже, сам понимаешь… В общем, ты ее не бойся. И внимания не обращай, даже если что-то скажет.

– А сама-то Светка где?

– Так работает, где же еще? Кормить-то их кто будет?

Вскоре и мне стало пора собираться на работу. Но ехал я туда с тяжелым сердцем. На кой черт я снял эту квартиру? Восемнадцатую, был же тебе знак, идиот! Подумаешь, остановка рядом. Мог бы и прогуляться, ноги бы не стоптал. А прежде, чем что-то важное делать, не мешает и головой думать. Не мог сразу насчет соседей спросить? Теперь вот живи, слушай концерты по заявкам. Вы какие вопли заказывали: пьяные или сумасшедшие? Можно и те и другие сразу. Если желаете, с полицейской сиренкой. Очень душевно, знаете ли.