Внедроман 3 (страница 9)
На улице было холодно и тихо. Михаил с наслаждением вдохнул свежий ночной воздух, расправил плечи и медленно двинулся по улице, размышляя о том, как причудливо и неожиданно складывается его новая жизнь. Каждый шаг приближал его к чему-то значимому и заманчивому, но требовал осторожности, которой Михаил владел в совершенстве.
Дома стало ясно, что уснуть сегодня уже не получится. Он прошёл на кухню, включил приглушённый свет, словно специально подходящий для ночных размышлений, поставил чайник и привычно разложил на столе чистые листы бумаги.
«Интерактивный эпизод на тему Гражданской войны», – написал Михаил вверху и невольно улыбнулся. Формулировка звучала серьёзно и даже интригующе, словно речь шла о важном историческом событии, а не о замаскированном развлечении с весьма специфическим финалом.
Глубоко вздохнув, он начал описывать первый эпизод:
«Подпольный штаб белогвардейцев. Темнота, керосиновые лампы, старые карты на стенах, стол, заваленный документами. Офицеры напряжены, обсуждают операцию. На фоне граммофон тихо играет старую мелодию. Входит молодая разведчица с важной информацией о расположении красных».
Михаил замер, осторожно постукивая карандашом по столу. Он понимал, что для этого проекта нельзя задействовать ни Ольгу Петровну, ни Елену Сидорову, ни других близких знакомых. Он невольно усмехнулся, представляя их реакцию на предложение стать «наградами» для развращённых гостей.
– Нет уж, дорогие мои, – произнёс он тихо с мягкой иронией. – Такого удовольствия я вам не доставлю. Здесь нужны совсем другие люди: профессионалы, готовые ко всему.
Отложив карандаш, Михаил задумался о кандидатурах. Перебирая в уме девушек из дальних кругов, он осторожно записал:
«На роли „награды“ требуются актрисы с раскованным поведением, но способные убедительно сыграть исторические роли. Проверить подпольные театры, танцевальные студии и закрытые модельные агентства».
Сделав паузу, он уже увереннее продолжил:
«Эпизод второй: Захват склада оружия красными партизанами. Гости вовлечены в операцию. Победители получают женщин, пленённых у противника. Девушки в костюмах эпохи исполняют роли с полной отдачей, идут до конца. Особое внимание – подготовке и реалистичности».
Он остановился, налил кипяток в чашку и тихо рассмеялся, поражаясь своей способности превращать любую, даже спорную идею в продуманный и профессиональный замысел.
– Интересно, Михаил Борисович, – произнёс он вслух с весёлой иронией, – как тебе вообще пришла в голову идея втянуть партийных деятелей в подобные исторические реконструкции? Наверное, это вершина твоей карьеры, ирония судьбы во всей красе.
На мгновение Михаил задумался о последствиях такого рискованного проекта, но тут же отбросил сомнения. Он привык идти по лезвию, балансируя между успехом и провалом. Именно такие проекты обеспечили ему особое место, к которому он стремился.
Убедившись в правильности своих мыслей, он вернулся к записям и сделал пометки:
«Костюмы – безупречные, никакой дешёвой бутафории. Атмосфера – аутентична и убедительна. Музыка, освещение, запахи, даже еда и напитки максимально погружают участников в эпоху. Грубый хлеб, солёные огурцы, крепкий алкоголь в жестяных кружках».
Просмотрев написанное, он остался доволен. Концепция была ясна, детали требовали доработки, но это была техническая задача, которую он легко решал.
Михаил на мгновение задумался, как радикально меняется его работа, когда клиентами становятся влиятельные люди. Он понимал, что этот проект – поворотный момент, после которого не придётся оглядываться на ограничения и риски. Теперь игра шла по правилам, установленным им самим и новыми клиентами.
Поднявшись, Конотопов прошёлся по комнате, разминая шею и плечи. Он почувствовал, что наконец может успокоиться: главное было продумано, детальная работа могла начаться завтра.
– Что ж, Михаил Борисович, риск всегда был твоим любимым союзником, – тихо сказал он себе с усмешкой. – Надеюсь, и в этот раз он тебя не подведёт.
Михаил выключил свет, оставив записи на столе, и отправился в спальню. Теперь он точно знал, что именно такие решения сделали его тем, кем он стал, и именно это позволяло ему уверенно идти вперёд.
Едва Михаил прилёг на кровать и почувствовал приближение сна, телефон разорвал ночную тишину звонком – настойчивым и неуместным, как пьяный сосед, перепутавший квартиры. Михаил, нахмурившись и тихо выругавшись, снял трубку и сразу услышал бодрый голос Алексея:
– Миш, извини, знаю, что поздно, – Алексей явно чувствовал себя абсолютно свободно, несмотря на глубокую ночь. – Но не усну, пока не узнаю: как прошёл наш культурный вечер? Надеюсь, твои таланты снова пришлись по душе нужным людям?
Михаил тихо рассмеялся, раздражение от звонка быстро улетучилось, уступив место дружеской снисходительности и лёгкой иронии:
– Лёш, культурный вечер прошёл даже слишком культурно, – ответил Михаил, избегая деталей. – Появился новый крупный заказчик.
Он прекрасно знал, что его собеседник схватится за новость, как голодный кот за мясо.
– Интересно! – воскликнул Алексей, и Михаил ясно представил, как друг по привычке потирает руки и хитро улыбается. – Кто такой загадочный клиент? Надеюсь, не старый знакомый с большими погонами и полным отсутствием юмора?
– Нет, на этот раз без погон, но с высоким положением и весьма необычными запросами, – Михаил вновь аккуратно ушёл от подробностей, в голосе его звучала уверенность человека, знающего цену молчания.
Алексей мгновенно понял намёк и не стал давить:
– Прекрасно тебя понимаю, Миш, даже не настаиваю. Главное, теперь у нас есть шанс показать нашему подпольному миру, кто главный по части изысканных развлечений. Что скажешь, если соберёмся завтра утром обсудить детали? Ты же знаешь, важно начать оперативно, пока клиент горячий и эмоции ещё не остыли.
Михаил задумался на мгновение и коротко согласился, заранее предвкушая неизбежный хаос предстоящего обсуждения с Алексеем:
– Хорошо, Лёш, утром так утром. Только не слишком рано. У меня ночные переговоры отнимают силы и требуют полноценного отдыха. Предлагаю часов в одиннадцать, не раньше.
– Само собой! – засмеялся тот, явно довольный согласием Михаила. – Я тоже человек не слишком дисциплинированный, чтобы вставать рано. Договорились – в одиннадцать у меня, кофе обеспечу, остальное на тебе. Не забудь захватить записи, знаю, у тебя уже полон стол идей.
– Захвачу, не переживай, – с улыбкой ответил Михаил и после небольшой паузы добавил с ироничной теплотой: – Ну всё, друг мой, дадим друг другу поспать. Завтра день насыщенный.
– Доброй ночи, Миш, и не увлекайся слишком своими идеями, оставь что-нибудь на нашу встречу, – засмеялся Алексей и повесил трубку.
Отложив телефон, Михаил почувствовал, как уходит усталость, уступая место лёгкости и подъёму. Он снова мысленно вернулся к предстоящему проекту, представив себе масштаб и возможности, открывающиеся благодаря новому клиенту. Теперь казалось возможным всё – он получил не только защиту сверху, но и полную свободу действий.
С этой приятной мыслью Михаил осторожно отодвинул листы с записями в сторону, отложил ручку и растянулся на кровати, чувствуя, как тело расслабляется, а сознание медленно погружается в полудрёму. Улыбка не сходила с его лица: впереди ждал новый этап, серьёзнее и значимее всех предыдущих.
Закрывая глаза и проваливаясь в сон, Конотопов с ироничной уверенностью прошептал самому себе:
– Ну вот теперь, Михаил, держись. Настоящая игра только начинается.
Глава 3
Михаил медленно брёл вдоль берега Дона, разглядывая окрестности, превращённые местными умельцами в театральные декорации времён Гражданской войны. Местность была оформлена так искусно, что даже кони, пасущиеся неподалёку, казались частью постановки, готовыми по сигналу ринуться в атаку.
Река делила территорию на две зоны, между которыми, по замыслу Михаила, должна была развернуться битва красных и белых. Белый штаб расположился на живописном берегу. Украшенная цветами и белогвардейской символикой беседка была оформлена с таким пылом, будто свадьбу устраивал сам генерал Врангель для любимой дочери. В воздухе смешались ароматы свежесрубленной древесины, полевых цветов и деревенских пирогов, а рядом нервно курил приглашённый гармонист, поглядывая исподлобья на красный штаб у лесной опушки, явно ожидая оттуда революционных неприятностей.
Михаил отметил, что реквизиторы перестарались: некоторые гости в белых мундирах выглядели достовернее белогвардейцев с архивных снимков. Один офицер, поправляя монокль и неловко пытаясь затянуться папиросой через мундштук, так вжился в роль, что громко возмущался «бездарностью Деникина», требуя «марша на Москву».
Самой волнующей и одновременно комичной деталью подготовки стала беседка, где должна была пройти свадебная церемония белогвардейского поручика с молодой невестой. Убранство беседки поражало: белоснежная скатерть, свежие цветы и сверкающие на солнце приборы заставляли гостей щуриться и поправлять фуражки. Неподалёку ждали два официанта в униформе времён Николая II, с таким выражением лиц, словно их личное благополучие зависело от того, как скоро гости сядут за стол и перестанут задавать вопросы вроде: «А водка точно времён Гражданской войны?»
Нина, высокая брюнетка с выразительными скулами и тем самым решительным взглядом, знакомым Михаилу ещё по встрече у него дома, обсуждала с ним детали сцены своего театрального похищения. По контракту она подписалась на самую эффектную роль в постановке – добровольное подчинение натиску красной пехоты, без ограничений в количестве и без вопросов о сохранности костюма. Подвенечное платье должно было быть разорвано в клочья – вместе с нижним бельём – и, по словам Нины, именно это придавало сцене нужный драматизм.
– Миша, меня хватают прямо в беседке? – уточнила Нина, оглядываясь с деловым энтузиазмом.