В один из вечеров после театра Том провожал Софи до отеля в Ноттинг-Хилл через Гайд-парк. Она вдруг отчетливо поняла, что романтические надежды беспочвенны, лишены смысла. В силу своего воспитания, образования и определенных ограничений общества, к которому Том принадлежал, он не мог ответить на ее невысказанные чувства взаимностью. Или мог, но не хотел, слишком много барьеров было в его голове и сердце. Его будущее положение в обществе, которое он скоро займет, в том числе благодаря Софи, в определенной степени тоже обязывало выбрать в спутницы более достойную партию, а вовсе не юную русскую девушку со скромным образованием. Ни дар Софи, ни ее проницательный острый ум и добрый характер не могли в этом случае сыграть решающую роль. Бороться или пытаться что-то доказать Тому было бессмысленно. Пройдет много лет, и он изменит взгляд на нее, но будет поздно.

Однажды Том рассказал Софи о своей девушке. Потом о другой и, наконец, третьей, с которой все было уже серьезно. Еще через пару лет Том сказал Софи, что он помолвлен, но свадьба из года в год откладывалась под разными незначительными предлогами. Даже сам Том понимал, что это выглядело уже неприлично, но ничего поделать с собой не мог.

Ее воспоминания о том времени похожи на качели: развлекали и катали в разные стороны, но ни к чему не приводили. Время шло, и Софи постепенно вычеркивала посещенные города и страны из своего списка, пока однажды очередь не дошла до Нью-Йорка…

Играл ноктюрн Чайковского, и она вернулась из воспоминаний в реальность. Снова ощутила себя в настоящем времени, в обеденном зале старого поместья в Авиньоне. Рядом с ней сидел все тот же Том, только старше, и Стивен.

После небольшого концерта состоялся ужин с блюдами высокой кухни и приглашенным шеф-поваром известного парижского ресторана, название которого Софи слышала в первый и последний раз. Они мило беседовали, несмотря на предшествующие разногласия. Утонченная атмосфера старого шато, изысканный ужин в паре с хорошо подобранным вином и компания обаятельного Стивена радовала ее и Тома. Наконец, на их лицах появились искренние, а не притворные улыбки.

Им троим неожиданно захотелось продолжения этого приятного вечера. Томас взял новую бутылку шампанского, подошел к бару и попросил три пустых бокала для игристого вина.

– Попроси бокалы для белого вина, из них нам будет проще пить. Раскроем нюансы аромата шампанского и изысканный вкус.

– Ты как всегда права, – сказал Том и с легкой ухмылкой посмотрел на Стивена и взглядом дал понять: да, да, она всегда права. В его манере сквозила легкая насмешка и недовольство Софи. В действительности она точно знала, что для этой прогулки им лучше подойдут бокалы именно для белого вина.

Заказав все необходимое, они отправились на ночную прогулку по Авиньону. Выйдя на улицу, Томас открыл бутылку и разлил вино по бокалам. В это мгновение между всеми троими воцарилась необъятная радость, смех. Казалось бы, ничего необычного: около одиннадцати вечера, улица французской провинции на юге страны, немного вина, их трое.

У Тома было приподнятое настроение, и он подзабыл о вечных спорах с Софи. Та глубокая печаль, которая была у Стива в сердце, тоже ушла на второй план. А Софи… Она просто радовалась, наблюдая двух счастливых мужчин рядом, и наслаждалась их обществом и обаянием. Впереди ждала чудесная прогулка – легкое искрящееся шампанское и прекрасное настроение. Главное – успеть вернуться в шато и уснуть, пока шампанское не разбудило грусть, что пряталась у них в сердцах.

6

На следующий день Стивен за завтраком сказал, что ему надо уехать раньше, чем он предполагал. Это было неожиданно для Софи и Томаса, но, с другой стороны, вполне объяснимо, ведь Стив получил то, ради чего приезжал в Авиньон.

На прощание они крепко обнялись, Софи показалось, что Стив задержал ее в своих руках чуть больше положенного, но она списала это на южноафриканские манеры и темперамент. Он еще раз спросил, приедет ли она в ЮАР в июне, на что получил утвердительный ответ. Стив выглядел радостно, даже слишком.

– Если ты сама не приедешь, то я буду вынужден навестить тебя в России. И я не шучу, – добавил Стивен в самом конце, когда садился в машину и уезжал в аэропорт Марселя.

Оставшись одна, Софи отправилась гулять по городу. Ее накрыло странное чувство, будто бы она немного тосковала по новому приятелю, в чем, конечно, не хотела себе признаваться. Ведь они знакомы всего один день.

Когда Стивен сказал, что он родом из Южной Африки, воображение Софи сразу же заботливо явило ей старые воспоминания. Она услышала шум океана, представила скалистый пик Кейп-Пойнт, который находится совсем рядом с мысом Доброй Надежды. Экзотические птицы, летающие стаями, их щебетание. Волны разбиваются о скалу, около которой затонуло немало кораблей в прошлом, яркое солнце, освещающее все вокруг…

По дороге в отель она снова увидела изображение дамы на стене здания. И опять Софи показалось, что та смотрит на нее с укором.

Что же сейчас не так? Может быть, она слишком скоропалительно согласилась на это расследование в ЮАР?

Возвращаясь, Софи успокаивала себя тем, что ей остался лишь день, а завтра уедет из Франции домой. Вечер ей снова предстояло провести в компании Томаса. Днем он был занят переговорами с Сильвией, той самой дамой из Бразилии, с которой его познакомила.

Софи и Том засиделись в баре допоздна, не хотела этого, но боялась оставить его одного. Вдруг он учинит какую-нибудь глупость на глазах у всех? Уж пусть лучше позорится рядом с ней. Его репутация в ее глазах все равно ниже не упадет. В конце вечера их беспредметный разговор снова свелся к старым обидам.

– Хотя ты и боготворишь Кристофера и уверена в нем, доверяешь ему, боюсь подумать, что еще может быть между вами. Но кое-что ты все равно о нем не знаешь. Он вовсе не такой идеальный, как ты думаешь.

– Том, пожалуйста, давай не будем об этом. Вечер закончился. Прошу тебя, иди в свой номер, и утром тебе не будет стыдно за сказанные слова.

Софи видела, что, к сожалению, Томас начинает терять самообладание, слишком много вина он выпил сегодня. Девушка понимала, что для этого много причин: Томас разочарован собой и своей жизнью, но не хочет признавать этого. А в подобные минуты он мог разозлиться еще больше и провалиться в пучину обиды и гнева. Ей было жаль его, но исправить она ничего не могла.

– Ты не слушаешь меня! Ну откуда у тебя столько любви и преданности к нему? Твои идеалистические представления совершенно напрасны. Ты его не знаешь и даже не представляешь, что о нем говорят и кто он такой!

– Прекрати, Том! Ты опять за старое! – и со вздохом грустно добавила: – Ведь именно поэтому мы с тобой теперь так редко видимся.

Софи медленно вела его по коридору, пытаясь вспомнить, в каком номере он живет. Прислонила друга к стене и начала искать в карманах его пиджака ключ или бумажник в надежде обнаружить там входную карточку. А Том все продолжал бессвязно высказывать обиды и свои жизненные разочарования.

Когда ключ был найден, Софи открыла дверь и начала толкать Тома в направлении к кровати. Он внезапно заговорил более связно и поднял палец вверх:

– А ведь Кристофер заключил грязную сделку с одной канадской фирмой. Благодаря ему они получили такой лакомый контракт на добычу никеля в Замбии. Фантастические суммы! Это именно Кристофер привел их туда. И он явно что-то поимел с этого и хорошо пристроил своих дружков.

Софи отвела взгляд от Тома, эти слова насторожили ее. Она задумалась об услышанном и обязательно расспросит Кристофера об этом, но потом.

Войдя в номер, Софи включила свет и Том упал на кровать. Она снова огляделась: прекрасный декор Франции рубежа XIX и XX веков, чересчур роскошно, но со вкусом. Эта комната больше подходила для декораций фильма или сериала в стиле «Аббатства Даунтон», чем для современного отеля, но, вероятнее всего, это нравится гостям: чувствовать себя в далеком прошлом.

Посреди этой красоты на кровати лежал пьяный английский джентльмен в хорошем костюме. Зрелище было тоскливым и удручающим. Как-то он здесь не к месту, но ничего не поделать. От Тома не доносилось ни слова, и Софи поняла, что он мгновенно уснул. Она накрыла друга одеялом и ушла.

«Как же он довел себя до такой жизни?» – думала Софи, пока поднималась по лестнице на этаж выше.

Она хотела забыть последний час и все слова Томаса. Напился он, а стыдно за это ей. В этот момент Софи просто ненавидела его, наблюдать Тома в таком состоянии было очень больно. Все же он оставался ей хорошим другом, и что-то же связывало их многие годы.

Но в одном Том прав: даже спустя почти десять лет она все еще точно не знала, кто такой Кристофер.

Софи испытывала странное чувство, будто разные дороги проходят через это время, эту встречу, эту поездку. Разные шансы, перспективы и другие варианты будущего. Несмотря на то что она уже дала свое согласие Стивену на приезд в Южную Африку, главный выбор она должна будет сделать по окончании поездки. А решать такие непростые задачки она ох как не любит.

Нью-Йорк
Около десяти лет назад

7

Около девяти вечера Софи спустилась с восемьдесят шестого этажа Эмпайр-стейт-билдинг, где успела замерзнуть. От сильного ветра на смотровой площадке у нее еще долго горели щеки.

Она не знала никого в этом городе, и поэтому больше планов на этот вечер у нее не было. Софи бродила по улицам Манхэттена и любовалась вечерними огнями небоскребов. Витрины бесчисленных магазинов украшали и освещали ей дорогу.

Навстречу ей попадались офисные работники, засидевшиеся допоздна. Они спешили к ближайшей станции метро или парковке, спрятанной внутри зданий. Уличные торговцы закрывали свои ларьки.

Так незаметно Софи дошла до Публичной библиотеки на Пятой авеню. За ней был разбит небольшой Брайант-парк. В прошлом на этой земле было кладбище, но сегодня это место отдыха горожан, где днем приятно выпить чашку кофе или устроить ланч.

Пройдя вглубь парка, она увидела шахматный стол и решила присесть за него. Под ним лежала коробка с фигурами, и Софи начала расставлять их, обдумывая партию. Расположила все фигуры и сделала первый ход белой пешкой, а затем черной. Но не успела сделать следующий, как налетел сильный порыв ветра, настоящий вихрь! Софи подняла повыше шарф, чтобы закрыть от него лицо и отвернулась в противоположную сторону.

Когда ветер стих и она повернулась к шахматной доске, напротив сидел мужчина в черном пальто. Она испугалась и быстро вскочила с места.

– Сделай ход второй пешкой и ты освободишь место для маневра слона, – спокойным, чуть задумчивым голосом сказал незнакомец.

Она не могла шевелиться, ее ноги будто что-то пригвоздило к земле, не могла прочитать этого человека, ее мысли будто отскакивали от него.

Мужчина выглядел немного экстравагантно. Обращали на себя внимание его волосы темного цвета и высокая прическа, уложенная назад. Хотя лицо казалось молодым, глаза были уставшими и грустными, они явно видели уже много всего в жизни. У такого типажа всегда сложно определить реальный возраст.

– Присядь, не бойся меня, тебе ничего не угрожает. Хотя, понимаю, звучит очень стереотипно, – сказал он и улыбнулся ей. – Не пытайся прочитать меня, у тебя все равно не получится. Я хотел бы поговорить с тобой. Ты необдуманно выдаешь свои способности, надо научиться скрывать это, быть осторожнее!

Софи смотрела на него, широко открыв испуганные глаза, но продолжала оставаться на месте.

– Да брось, садись уже. Я не тот, кого тебе следует опасаться. Мы поговорим, и я провожу тебя до твоего отеля в районе Адской кухни. Все, что мне нужно знать о тебе, я уже знаю. А время позднее, и здесь небезопасно оставаться одной, – он оглянулся вокруг и продолжил, – помню, этот парк был злачным местом, хотя сейчас выглядит прекрасным и ухоженным, а зимой на большой лужайке катаются на коньках.

Первый испуг у Софи прошел, но адреналин в крови все еще повышался. Она наконец села, но этот человек по-прежнему пугал ее, об игре в шахматы и речи не было.

– Ладно, давай пойдем по направлению к дому, поговорим чуть-чуть, – предложил он, – хотя, как я вижу, ты ушла в глубокую оборону. Это, конечно, было предсказуемо в той или иной мере. Я напугал тебя. Прошу прощения, – незнакомец грустно улыбнулся.

Во всем его образе сквозило что-то старомодное: налет тихого обаяния, даже магнетизма. Он смотрел ей прямо в глаза, и Софи постепенно начала приходить в себя. Этот мужчина действительно не представлял опасности для нее.