– Ну, вы хоть расскажите мне про этих… м-м-м… ткачей и следопытов, я же ничегошеньки не знаю!

«И вообще мне только одиннадцать лет», – подумала она с обидой.

Алехин вздохнул. Саше вдруг показалось, что он сейчас скажет: «В этом и смысл – выбрать наугад, не зная». И ей заранее стало неуютно.

Но он сказал:

– Видишь ли, Саша… я могу, конечно, рассказать и даже показать, но дело в том, что я сам, внутри себя, отдаю предпочтение одной мастерской. Вроде бы, как директор школы, я не должен, но что тут поделаешь, я же человек, и то, что мне ближе, то и кажется интереснее, важнее. И, рассказывая, я буду неосознанно это транслировать, а значит – подталкивать тебя к определенному выбору. Поэтому… – он сделал приглашающий жест рукой: выбирай, мол, сама.

– То есть мне надо выбрать свой факультет на ближайшие сколько-то лет, просто глядя на слова?!

– Да, – спокойно ответил Алехин и улыбнулся. – Просто глядя на слова.

– Ну и ладно. – Саша тут же решила, что раз так, то не очень-то это и важно, на каком факультете учиться. – Тогда «Следопыты».

– Хорошо, – без всяких эмоций сказал Алехин. Даже обидно стало.

Саша не выдержала и выпалила:

– А какой ваш любимый факультет? Ну теперь-то уже скажите.

– Мастерская, Саша. У нас мастерские. Я учился в другой школе, но, если бы мне повезло попасть в твоем возрасте в ШДиМ, стал бы смотрителем.

Скучнее не придумаешь. Даже если бы Саша не знала значения слова, все равно никогда бы его не выбрала.

– Ладно, пойдем. Выдам тебе значок мастерской и провожу в комнату, где ты будешь жить.

– А форма?

– Что?

– Вы сказали моей маме, что форму мне выдадут.

– Ах да, форма… – Алехин потер лоб. – Ладно, давай попробуем. Иди за мной.

«Да я только это и делаю, – буркнула про себя Саша. – Хоть бы покормили».

* * *

Значок оказался очень красивый: на фоне дороги, вьющейся между гор, – роза ветров. Саша прицепила значок на свитер, вопросительно глянула на Алехина. Тот одобрительно кивнул.

Потом они опять шли коридорами, вокруг сновали, брели, кучковались, болтали, куда-то спешили, зависали у досок объявлений другие ученики ШДиМ. После своей школы Саше показалось, что их очень мало. Сашу что-то смущало в них, только она не могла понять что. Наконец Алехин открыл какую-то дверь и сказал:

– Ну, вот тут можно приодеться.

Комната была узкая и очень длинная, будто коридор. Вдоль стен на вешалках висела в два ряда (выше и ниже) самая разнообразная одежда. Саша увидела кафтан, как на картинках в русских народных сказках, и невесомое платье, подходящее королеве эльфов.

– А вы уверены, что это школьная форма? – спросила она.

– Э-э-э-э-э-э… нет? А на что это похоже?

– Ну… на костюмы в каком-нибудь театре.

– Что ж, пожалуй. Ну, если тебе ничего не подходит, можешь остаться в своей одежде, – подозрительно бодро сказал Алехин.

– То есть формы на самом деле нет? – уточнила на всякий случай Саша и поняла наконец, что ее смущало в учениках, встреченных по дороге.

– Нет, – сдался Алехин.

– То есть вы соврали моей маме?

Он развел руками.

– Мне показалось, что ей это важно. Ну, форма, дисциплина, все такое.

Саша вздохнула.

– Пожалуй, я возьму вот этот шарф, – она потянула из массивного, окованного медными пластинами сундука пестрый палантин. – Мама потребует фото, сами понимаете.

– Что ж… отличный шарфик. Кажется, из шерсти высокогорных хофоларских овец, но я не уверен, надо у Яны спросить, она у нас специалист по империи Вандербутов.

– Нет такой империи.

– Есть, есть, – засмеялся Алехин. – Всё есть, даже такая империя. Ты поймешь потом.

«Ладно», – подумала Саша, намотав себе на шею широкий и длиннющий шарф. Он лег уютными складками, и вдруг… в нем кто-то пошевелился!

– Ай!

– О! Маат, иди ко мне, не пугай первоклассников.

Алехин протянул руку, и из складки шарфа в районе Сашиного левого уха выскользнула ярко-синяя…

– Ящерица?!

– Ну, ну… всего лишь бородатая агама. Она красавица и умница. Зовут ее Маат, она очень любит всякие теплые тряпочки.

– Это не тряпочка, – приходя в себя, буркнула Саша. – Это шарф из… какой там шерсти?

– Высокогорных хофоларских овец. Кажется. Хотя может быть и из козьей шерсти острова Птичка. Или из ралинской? Не могу сказать наверняка. Ладно, с формой разобрались, пойдем, выберешь себе расписание.

– В смысле? Сама выберу?

– Ну… у нас тут что-то вроде самообслуживания, да.

Саша подумала, что вот этого маме точно знать не надо и что ШДиМ все меньше похожа на Хогвартс.

Минуты три Саша изучала расписание.

Геометрия, ботаника, иностранные языки (да, именно так. Во множественном числе)…

– А сколько у вас языков? У меня в школе был английский, а с пятого класса еще испанский. А у вас сколько?

– Все.

– Что все?

– Все языки.

– И английский, и испанский?

– Нет, все языки, какие существуют.

Саша хмыкнула:

– Прикалываетесь, да?

Но Алехин был серьезен.

– У нас другая программа. Ты поймешь потом.

– Ладно. А что такое СМиСИУ?

– Создание миров и способы их удержания.

– Э-э-э-э… это урок такой?

– Да.

– У вас тут типа литературные курсы? Книжки писать учите?

– И не только, – Алехин даже развернулся к ней всем корпусом и посмотрел так, будто она невесть что сказала.

– Вот стоило ради этого меня в такую даль тащить? – проворчала уставшая и голодная Саша. – У нас этих курсов по сто штук на каждом углу. Хочешь онлайн, хочешь офлайн, хочешь экстрим, хочешь…

– Экстрим – это как?

– А вам не попадались такие? Это когда вас запирают, например, на турбазе посреди острова без интернета, без других людей, без книг и телика, и от тоски ты по-любому начинаешь книжки писать или музыку. Или рисовать. Ну, или утопишься, такой тоже вариант есть.

Алехин засмеялся, потом спросил:

– А ты не пробовала на такие курсы ходить?

– Не. Я ж не писатель. Слушайте, а при чем тогда лабиринты?

– А тебе не кажется, что каждый писатель блуждает в лабиринте, когда пишет книгу?

– Понятия не имею! Я не писатель. С чего бы им блуждать?

– Ну, все-таки они пытаются описать чужие мысли и чувства, ведь не каждый герой – авторское альтер эго. А чужая душа – потемки, слышала такое выражение? Ну, или лабиринт.

Саша пожала плечами, увидела в расписании еще аббревиатуры и спросила:

– А что я сейчас выберу, то и буду изучать? Навсегда?

– Ну почему же навсегда… Вообще, конечно, у нас есть обязательный набор предметов…

– Ну вот!

– Да, – улыбнулся Алехин. – В первом классе – стандартный набор. Но! От одного из них ты сможешь отказаться, если через месяц точно поймешь, что неинтересно. Но только от одного. Плюс еще два предмета по выбору для углубленного изучения. Однако, раз ты следопыт, тебе не обойтись без навигации, СД и углубленного изучения языков, а в третьем классе обязательно надо взять УиВМ.

«Если я доучусь до третьего», – хмуро подумала Саша и решила, что не будет спрашивать, что такое УиВМ и СД. Узнает на уроках. Она чувствовала огромную усталость. Казалось, голова вот-вот лопнет, пытаясь вместить все, что на нее сегодня обрушилось. Алехин, наверное, по глазам это увидел, а может, мысли прочитал. Улыбнулся и сказал ласково, будто любимый дядюшка:

– Пойдем-ка спать, следопыт Саша.

Нулевой урок

«Итак, я следопыт. Я – следопыт. Почему следопыт? Ну, слово понравилось. А Алехину понравилось, что мне понравилось слово. Точнее, что я выбрала по понравившемуся слову… Как все запущено! Лужи, слова, синие ящерицы, какие-то империи… И что ты теперь будешь делать, следопыт Саша Сидорова?»

Саша сидела на своей новой кровати в своей новой комнате. Она слопала пачку печенья и выпила коробочку молока, которые ей вручил Алехин, когда проводил до комнаты, объяснив, что столовая уже закрыта. Через окно от нее стояла еще одна кровать, а у противоположной стены – еще. Первая была идеально заправлена, накрыта нежно-бирюзовым пледом. На столе и полках рядом с ней тоже был порядок: учебники, толстые книги, тетради в ряд, карандашница, стильная керамическая овечка в позе лотоса. «Похоже, в соседки мне досталась Гермиона Грейнджер», – подумала Саша.

Вторую кровать наспех застелили покрывалом, сшитым из джинсовых лоскутов, сверху валялись три мягкие игрушки (кит, лошадка и какой-то улыбчивый монстр), куртка, пестрая юбка, синий кед. На столе и вовсе был такой бардак, что Саша только хмыкнула: «И Рон Уизли». Разглядела среди прочего гладкий округлый камень, серый и довольно большой, морские стеклышки, рассыпанные по тетрадям, и надкушенный зеленый помидор. «Ну, или Полумна Лавгуд».

Саша открыла свой чемодан, достала Шар. Устроила его на подушке, погладила прохладный бок. Чуть-чуть качнула, и шарик, серебряно сверкнув в глубине, начал свой путь по лабиринту. И показалось вдруг, что дом очень, очень, очень далеко, на другой планете или сто лет назад…

Она достала телефон – три пропущенных от мамы. И как она не услышала?

Мама ответила после первого же гудка.

– Ну слава богу! Я уже готова была вызывать полицию! Почему так долго не звонила?

– Да пока доехали, пока устроились…

– Все нормально?

– Да, да, тут здорово!

– А чего голос такой? Точно нормально? Может, мне приехать? Сашунь, еще не поздно отмотать обратно! В любой момент!

– Мам! Все хорошо! – Саша старательно сделала бодрый голос. – Я устала просто с дороги, и столько информации! Хочешь, я свою комнату покажу?

Саша перевелась в видеозвонок. Медленно повела камерой по комнате.

– Как соседки? – спросила мама.

– Еще на уроках.

– Как школа вообще?

– Ну… необычная, – уклончиво ответила Саша. Помахала в камеру шарфиком. – Вот форму выдали.

– Там тепло?

– В школе? Да. Все босиком ходят…

Дверь распахнулась, в комнату ворвалась девочка, с головы до ног испачканная землей с прилипшими травинками, птичьими перьями, колючками…

– Привет, – буркнула она и метнулась в ванную.

Саша сказала быстро:

– Ладно, мам, я потом еще перезвоню, хорошо? Соседки пришли, надо познакомиться.

– Давай, котенок, люблю тебя!

– И я тебя!

Не успела Саша нажать отбой, как в комнату влетела еще одна девочка, и тоже грязная. Она замерла на пороге, прислушалась, потом в один прыжок пересекла комнату и стукнула кулаком в закрытую дверь ванной.

– Петра! Как ты меня опередила? Там и луж-то не было!

– Не слышу-у-у! – раздалось из-за двери.

Вторая девочка устало сползла на пол и посмотрела на Сашу.

– Ни разу мне не удалось ее опередить. Ни ра-зу. Жизнь – боль.

Она уткнулась в колени, и Саше показалось, что она плачет. Саша даже хотела подойти, но девочка уже подняла голову, вздохнула, спросила:

– Первоклашка? Только приехала? Алехин обещал нам новую соседку. Меня Варя зовут. А тебя?

– Саша.

– Окей. Сама сюда захотела?

– Ну… да, наверное. Сергей Иванович предложил, я согласилась. А ты?

– Я в интернете школу нашла, подала заявку. Сначала не хотели брать, но я их убедила.

– Да? А как? А почему не хотели?

– Ну… они любят сами искать учеников. Но раз на сайте висит заявка на поступление, значит, такая возможность есть, логично?

– Логично, – кивнула Саша. – А как ты их убедила?

– Я была очень настойчива, – улыбнулась Варя. – А потом… я строю идеальные мосты, – и она кивнула в сторону стола с оглушительным порядком.

Саша не успела спросить, как это связано и неужели они и правда будут учиться строить мосты, как замок щелкнул и Петра попыталась приоткрыть дверь ванной.

– Вот и сиди теперь там, – буркнула Варя.

– Пусти! Я же не виновата, что успела раньше! Что мне, грязной на кровать валиться? Я еле стою!

Варя с трудом поднялась, выпуская соседку.