– Да. В руке он держал круглый плоский предмет диаметром с монету, – выдала свой вердикт доктор-тауматург.

– Монета достоинством в полторы марки? – уточнила я.

– Я же говорила тебе, как трудно сделать хорошую проявляющую бумагу. Особенно когда вокруг толпа военных и остаточные магические возмущения, – терпеливо ответила она. – Хорошо заметна была только единица. Но если бы это была одна марка, то единица находилась бы строго по центру. А если десять марок, то откуда взялась косая черта, там ведь должен быть ноль, верно?

– Верно. Значит, прижать военных не удалось?

– Знаешь, кто приехал с приказом о зачистке? Генерал-майор эф Тилль.

Мало кто не слышал о ветеране всех победоносных войн Фердинанда Второго, который в мирное время командовал тренировочной базой Экспедиционного корпуса. Зачем эф Тиллю убитый начштаба Бешотского округа? Или распоряжался кто-то еще более высокопоставленный?

Входя в ресторанный зал, я думала, что надо расспросить братца Джонаса о том, кто есть кто в военной верхушке. Но когда в нос ударили вкусные запахи с кухни, эти мысли сменились более насущными и приземленными.

– Штальм! – радостно крикнул на весь зал наш эксперт по вещдокам, который уже успел влить в себя несколько кружек местного пива.

Кроме Драгана в небольшом уютном помещении всего на десять столиков сидели две парочки и компания из четверых местных. К счастью, эти находились в той стадии, когда соседа-то слышишь через раз, и на вопль Вонжича никто не среагировал.

– Не ори, – шикнула я на эксперта. – Мою семью тут знают.

– Ну прости, Шта… Фред. Я просто обрадовался, не всякому удается так вляпаться и остаться в живых.

Мысли о возможной смерти я пропускала по краю сознания. Риск есть всегда, тем более при нашей службе.

– А давайте сначала поедим. Раньше здесь готовили потрясающие свиные колбаски на огне!

– И картофельные клецки, – мечтательно поддержал Петер.

– В сметане? Или с острым соусом? – деловито спросила Ульрика.

– С чем пожелает прелестная фроляйн, – ответил неслышно подошедший… нет, пожалуй, не подавальщик. Сам хозяин.

Ульрика с ног до головы осмотрела невысокого, крепко сбитого мужчину в колоритном костюме жителей Предгорья: поверх синих шаровар с вышивкой была выпущена длинная белая рубаха, затканная красными обережными узорами, на плечи накинута черная безрукавка со множеством карманов, а на голове маленькая шляпа с загнутыми вверх полями, непонятно каким чудом державшаяся на макушке. Кивнула одобрительно и сообщила, что желает острый соус.

Мы сделали заказ на всех, и вскоре передо мной стояли умопомрачительно пахнувшие костром и пряностями колбаски, клецки со сметаной и большая кружка светлого пива. Ульрике, морщившей нос при одном только слове «пиво», хозяин гостиницы открыл бутылку вина из своего погреба. Похоже, между ними пробежала некая искра.

– А если он женат? – шепнула я подруге на ухо.

– Ни в коем случае, – категорично возразила она. – Узор на его рубахе однозначно сообщает, что мужчина находится в свободном поиске. Я изучала орнаменталистику в старшей школе.

– Да это, может, дедова рубаха, он ее только по торжественным случаям из сундука достает, – возразила я. – Я тут выросла, и, поверь, в народных костюмах люди давно не ходят.

– Да? – задумалась Ульрика. – Ладно, я спрошу.

В это время Петер и Драган, отдав должное колбаскам, клецкам и пиву, обсуждали насущную тему зачистки.

– Мало того, что улики забрали, еще и помещение зачистили, – в который раз жаловался эксперт. – Нет, ты понимаешь?!

– Я все поняла, как только Эггер сунул в карман револьвер полковника, – вмешалась я. – И склоняюсь к версии, что он знал о готовящемся убийстве. Примчался предупредить, но опоздал.

– Я еще не уверена, что это убийство, – возразила Ульрика. – Хотя такое поведение очень похоже на Эггера.

Только я собралась расспросить, насколько тесно они знакомы, как Драган, добавивший к уже выпитому еще пару кружек, стукнул кулаком по столу и рявкнул:

– Так нельзя!

Конечно, нельзя. Столько пить! Мы переглянулись, я успокаивающе хлопала эксперта по плечу, бормоча всякие глупости типа «все хорошо». Петер поднял его со стула, я подхватила с другой стороны. Ульрика ненадолго осталась, чтобы расплатиться, а наша троица медленно, но верно продвигалась к выходу.

– Нельзя так! – вырывался Драган. – Все, все себе загребли!

– Я тебе больше скажу, вас с самого начала водили за нос.

Стараясь поскорее вывести Вонжича, я не заметила, как допустила ляп. Эффект оказался неожиданным.

– Ты же главный свидетель, так? Ты обнаружила труп! – уперся он уже в коридоре. – Пошли, восстановим место преступления!

– Да ты лыка не вяжешь, – возмутился Петер. – До утра не проспишься.

– Спокойно, я трезв, – с пьяной уверенностью отозвался Драган. – Или буду трезв через пару минут.

Он с третьей попытки попал в свой номер, открыл дорожный саквояж и, покопавшись внутри, вынул небольшой флакончик. Зубами вытащил пробку и одним махом влил в себя все его содержимое. По телу эксперта прошла судорога, глаза покраснели, а кожа, наоборот, побелела. Я подумала, что сейчас начнется рвота, но нет: спустя пару мгновений все вернулось на свои места – щеки порозовели, глаза стали нормальными, его легонько встряхнуло второй раз и только.

– Зелье? – спросил Петер.

– Бабка из Халапуты делает, – поведал вполне трезвый Драган.

– Адресок с тебя. А теперь спать.

– Нет! – возмутился эксперт. – Штальм, покажи, как все было!

Я пожала плечами. Если нас пустят в люкс, почему не показать? Спустя пару минут при нас были ключ от люкса и Ульрика. И хозяин гостиницы маячил на периферии. Он до дрожи боялся пускать в номер постояльцев, пока его не осмотрит маг.

Звезды сошлись. Ищейки – не маги, но такие осмотры – как раз по нашей части. Нет ли вредоносных артефактов, неактивных чар или другой какой дряни. Да и Ульрика – спец по темной энергии.

Снова попасть в идеально вычищенный люкс было все-таки любопытно. Хозяину от военных сплошная польза: дорогой чинц обивки менять не надо, ковер тоже, ни одна горничная не надрывалась, убирая пятна крови (после вердикта экспертов я уже могла называть вещи своими именами).

Я стала рассказывать и показывать: где сидел труп, где лежал его армейский револьвер, где китель с карманом, набитым деньгами. Как и предполагала, все это военные прибрали еще до приезда наших.

С каждым словом Драган мрачнел, а Ульрика заводилась.

– Да, ребята, вот еще что. Я слышала, а Петер видел, как в люксе шумели офицеры. Примерно за три часа до выстрела.

– Герр Шульц, что они говорили? – Ульрика живо обернулась к нему.

– Я не слушал особо, фроляйн ждала наверху. Но полковник был удивлен. Сказал что-то вроде «как вы меня нашли», а потом молодые стали разом орать «предатель».

– Молодые? – я уцепилась за новую информацию.

– Ну да, совсем молодые – не старше лейтенантов, – подтвердил Петер.

– Предатель? – задумалась Ульрика.

– А вам сказали, что в момент, когда Танау якобы стрелял в себя, ему позвонили из штаба Бешотского округа?

– Бауэр допрашивал портье, – мрачно ответил Драган. – Но я ничего такого не слышал.

– Фреди, как ты? – с беспокойством спросила Ульрика. – Тут нехороший остаточный фон, зачищено на троечку.

Странно, но я ничего не чувствовала.

– Герр Клаушвиц сказал, что дар может быть нестабильным, – тут же влез Петер. – Шли бы вы в номер, фроляйн, дальше я и сам все расскажу.

– А портал? Нет, в портал стреляли мы с Эггером.

Драган сделал стойку. Потребовал показать, где стояла я, где капитан, куда мы целились, и, что-то прикинув, полез на диван.

– Нашел!

В стене были дырки от пуль – большие, явно не от моего «майера». От моих пуль дырок не было, как Вонжич ни искал. Выходит, Эггер стрелял от безысходности? И я действительно спасла наши задницы… Что же было в том портале?!

– За портал тебя представят к награде, – сообщила вдруг Ульрика. – Вот герра Шульца не представят, их тауматург думал, что я не слышу, но я сносно читаю по губам. Он возмущался, что пулей в лоб загублен такой экспериментальный материал.

– Думаете, все-таки эксперимент? Не убийство? – спросил Драган, чье профессиональное самолюбие почти восстановилось.

– Рабочих версий две: убийство и эксперимент, – возразила я.

– Если бы мне дали возможность поработать в лаборатории, я бы сказала точнее, – вздохнула Ульрика.

– Интересно, а если нам потребовать допуск в лабораторию военных?

– Фроляйн, идите уже в номер. Военные никогда не дадут вам допуск.

– Да, Штальм. Видишь, Бауэра они с собой взяли, а нас с Вальдан – нет. А почему?

– Потому что эксперт и тауматург нужны только в лаборатории, – кивнула Ульрика. – Нам сразу дали понять, что свои эксперименты они афишировать не собираются. Фреди, в самом деле, иди спать.

Согласившись, я в последний раз оглядела люкс. Стол оказался как раз напротив, труп полковника даже не потребовалось представлять. Я будто снова увидела, как он подбрасывает вверх монетку. Она кружилась и исчезала. Осыпалась блестящими искрами. Казалось, что эти искры повсюду. Везде и нигде. Я сморгнула и увидела привычную уже картину. Пожалуй, стоит послушать целителя. Отдых, покой и никаких раздражителей.

Делая шаг через порог, я оглянулась: будто проявился неясный зов. Но он исчез так быстро, что я решила не возвращаться. Монету не нашли до зачистки, а после и искать нечего.

Пока мы с Петером шли на второй этаж (лестницу тоже переделали, я еще помнила, как скрипели выщербленные деревянные ступеньки), Ульрика внизу шепталась с хозяином. Потом мы свернули в коридор. Помню, хотела попросить Петера, чтобы приглядел за Вонжичем, местное пиво коварно.

Но тут прямо перед носом распахнулась дверь. Так резко, что стукнула о стену. Внутри клубилась та же тьма, что и в портале, из-за которого я заработала сотрясение и прочие последствия магического резонанса. Но если прошлой ночью в люксе между мной и ним было хоть какое-то расстояние, сейчас, протянись оттуда рука, меня запросто можно было схватить за шкирку.

Петер едва успел оттолкнуть меня назад, к лестнице. И рука из портала действительно показалась. Огромная шестипалая ручища, густо покрытая рыжими волосами. Она помахала перед лицом Петера, который хладнокровно, явно помня про результаты стрельбы нашими пулями, стоял, закрывая меня собой.

– Шшиит, – высказался хозяин руки где-то с другой стороны.

– Беги! – рявкнул Петер, не оборачиваясь.

– Это что еще такое? – одновременно с ним возмутился Драган, с которым я столкнулась, выполняя команду.

– Оружие есть? – тихо спросила я, вжимаясь в стену.

Обычным экспертам оружие не положено. Но нашему Вонжичу прощали многое. В этот раз у него оказался охотничий нож с пружиной, явно из вещдоков.

Я выхватила нож и, размахнувшись, со всей дури воткнула лезвие в толстую ручищу.

– Шшииит! – взвыл ее обладатель, унося с собой нож.

Портал схлопнулся, повеяло запахом грозы, тьма исчезла, а внутри комнаты обнаружилась парочка из ресторана. Дама взвизгнула, мужчина на глазах стал обрастать шерстью, глаза налились кровью, рубашка на груди лопнула… Петер оборвал визг и превращение своим фирменным выстрелом в лоб.

Второй упокоенный за неполные сутки.

– Фроляйн, представьтесь, – дежурно начала я.

– Беляна Зимодан. Я… я здесь случайно.

– А спутника, наверное, звали Бабадимри?

*Прим. автора: Беляна Зимодан – местная Снегурочка, ее дедушку в Предгорьях и за горами зовут Бабадимри.

– А… откуда вы знаете?