Мы прибыли поздно и пропустили время ужина у этих варваров. Подумать только, они даже не стали вновь накрывать для нас стол, заявив, что время еды – один из ритуалов, установленных предками, и его нельзя менять. Но затем к нам пришел Цихай Чжэньюй и, только взглянув на нас, пригласил выпить с ним вина, еще и таким красавицам приказал разливать его. Всего с нами в этот поход отправились пятьдесят человек, и все по прибытии были измотаны долгой дорогой. Кроме меня и Янь Шэцзяня, остальные в отряде были рядовыми солдатами. Но вчера вечером Цихай Чжэньюй лично выпивал с нами, и все пятьдесят человек сидели в его шатре для заседаний. Вино было удивительно вкусным – я и не думал, что варвары способны создавать такие изысканные напитки. Девушки, разливавшие его, сказали, что этот сорт вина называется «Весна на плоскогорье» и что каждый год изготавливается только пятьдесят бочек и исключительно для великого хана.

Этот Цихай Чжэньюй – тот еще хитрец. В тот вечер сам так и не спросил, зачем мы явились. Он сказал, что как-нибудь попросит жену саму приготовить нам ужин, чтобы мы насладились по-настоящему вкусной горячей едой. Я сказал, что в этом нет необходимости, ведь мы прибыли сюда не пировать, а в первую очередь для того, чтобы пригласить их к императорскому двору. С этими словами я встал перед ним на одно колено и объявил, что его величество император династии Чао хотел бы взять в жены дочь Цихай Чжэньюя и стать его зятем, а также по случаю сватовства желает поднести вождю подарки.

На это Цихай Чжэньюй улыбнулся и спросил, откуда его величество узнал, что его дочь – самая прекрасная девушка в мире? Ведь даже в их клане немало других чудесных красавиц!

Этот старый лис уже понимал причину, по которой мы прибыли именно к его дочери. Он действительно знает больше, чем кажется на первый взгляд. Только я хотел было поведать о волшебном зеркале, как он внезапно прекратил нашу беседу, сказав, что нам следует хорошенько отдохнуть после такой далекой дороги. Также он сообщил, что на следующий день для нашей делегации будет устраиваться большой пир. Я кивнул и не стал настаивать на продолжении разговора – дело непростое, и к нему надо подходить со свежей головой.

Выходя со мной из шатра, хан, немного помедлив, сказал, что его старшая дочь Цихай Лянь^[20] – одна из магов их племени. Ей в этом году исполнилось восемнадцать, и сейчас она отправилась поклониться богам у моря Куюань, но скоро уже должна вернуться.

– Если она та, кто вам нужна, генерал, то придется подождать еще около трех дней.

– Она та, кто нужна его величеству, – поправил я его.

Я всего лишь солдат по имени Се Юйань – если бы я ждал такую девушку для себя, то что там три дня, и за всю жизнь не дождался бы.

Император однажды похвалил меня перед мастером Цзе: «Се Юйань лучше всех моих подданных умеет ждать». В то время мастер Цзе все еще был одним из самых близких к императору людей; без малого двадцать лет Цзе служил ему. Сам император сказал: «Без Цзе Хайтяня не было бы великой династии Чао». А еще он говорил: «Все вокруг восхищаются моими Ланьи, но они не знают, что все семь тысяч не стоят и мизинца мастера Цзе». Многие думали, что это вежливое преувеличение, которое император произносил в адрес многих подчиненных. Наш правитель, без сомнения, великодушен и мудр, но главная его сила заключается в способности видеть людей насквозь и использовать их в свою пользу. Я знаю, что тогда император говорил о ценности мастера Цзе абсолютно серьезно. Я вообще не помню, чтобы правитель лгал или льстил кому-то. Он всегда говорит серьезно, но часто придворные неверно толкуют его слова.

А потом мастер Цзе был казнен у ворот дворца руками Чжи Цзиньу. Этот Чжи Цзиньу – просто вышитая подушка^[21], красивая пустышка, да и только. Он даже не умел как следует меч в руках держать, а ноги у него подкашивались при виде крови. Во время казни ему потребовалось нанести по шее Цзе Хайтяня целых семнадцать ударов, прежде чем все закончилось. Мастер умирал тогда поистине мучительной смертью, и даже его величество при виде этого не смог сдержать слез.

Ну что ж, а много ранее его величество похвалил мою выдержку и терпеливость перед мастером Цзе. А ведь на самом деле я просто ненавижу ждать. Ты никогда не готов к ожиданию, и это невозможно сделать, как ошибочно полагают некоторые; ожидание – это постепенное истощение, способное довести тебя до полного краха. Его величество сказал, что я самый терпеливый не потому, что у меня, этот крах наступает позже всех – причиной была моя уверенность в том, что, кроме меня, никто с такими задачами не справится. Зачастую способность делать что-то достигается не из-за крайней талантливости, а просто из-за отсутствия выбора. Многие люди не понимают этой истины, потому что не желают смириться с судьбой. А я принял свою судьбу.

И вот я на Ебэйском плоскогорье, в месте под названием Байма. Девушки здесь красивые, вино восхитительное, также слышал, что здесь есть горячие источники. Но я энергично потер лоб и начал ждать. Все равно эти прекрасные вещи не способны сильно скрасить мое ожидание. Может, оно займет намного больше трех дней. Я смогу окончательно убедиться, что нашел нужную девушку, только когда увижу ее своими глазами – как и сказал император.

Глава вторая

Я очень люблю позднюю осень, особенно утром. Каждая травинка на лугу уже пожелтела, и ее покрывает корка сверкающего кружевного инея. Когда взойдет солнце, эти кружева превратятся в капельки росы и растекутся по золотой траве. Это так прелестно!

Чу Е говорит, что осень на нашем плоскогорье далеко не самая красивая, а вот лес Иньгуань на горе Цзюйянь^[22] в это время действительно восхитителен. В одну ночь листья всех деревьев на горе становятся огненно-красными и такими яркими, что начинает рябить в глазах. Опавшие листья, покрывающие землю леса, мягче самого толстого одеяла из медвежьей шкуры, и целый табун лошадей может проскакать по ним абсолютно бесшумно.

– Как-нибудь мы съездим вместе с тобой посмотреть на него, – пообещал он.

– Тоже мне, удивил! – Я показала ему язык. – Мне вообще леса не нравятся! Люблю луга и степи.

Чу Е сказал, что, хотя и степи Ебэя необъятны, они не сравнятся с Великой равниной царства Хань, что на Северном материке. Луга там тоже не охватить взором, но еще они густо покрыты сочной травой и прочими растениями. Весной эти луга превращаются в моря цветов с бутонами размером с чашу и стеблями высотой в пояс. Осенью же там появляется ярко-красная трава Аяо, которая еще прекраснее цветов.

– А когда ты успел побывать на Северном материке? – удивленно спросила я.

– К-хм, – Чу Е немного покраснел, – слышал это от торговца мехом родом из Хобэя^[23]. Но мы можем вместе съездить и убедиться.

– Ну уж нет! – Я поморщила нос. – Вот на наших лугах трава по щиколотку и похожа на теплый домашний ковер. Это же намного лучше!

На самом деле, мне очень хотелось увидеть красные деревья леса Иньгуань и почувствовать аромат кустистой травы Аяо, но, услышав предложение Чу Е, я ни за что не могла согласиться. В племени все хвалят его наперебой, восхищаясь, какой он замечательный воин. Подумаешь, его часто отправляют в какие-то далекие дали, ну и что с того? Только этим и хвастается постоянно.

– Принцесса, ты что, замечталась о нашем великом воине? – Шаги моего коня шу^[24] замедлились, и пегая лошадь Е Цзы догнала нас. Она заметила мой задумчивый вид и решила меня поддразнить.

– Сколько раз просила тебя не называть меня принцессой! – Я притворно нахмурилась. Принцессой была моя старшая сестра Лянь. Хотя мою матушку и уважают, но она имеет всего лишь статус наложницы. А покойная мать Лянь была главной женой хана, поэтому только сестре полагается титул принцессы. Пусть отец и обожает меня, тем не менее он очень серьезно относится к вопросу статуса. Многие называют меня принцессой Чжуянь, но это всего лишь прозвище, а не формальный титул.

– Да, глупая служанка понимает свою ошибку, принцесса Чжуянь, – хихикая, продолжила Е Цзы. Она не обратила никакого внимания на мою просьбу.

– Я действительно думала об этом дураке, и что? – В моей руке была желтая засохшая травинка, которую я стала легонько грызть.

Е Цзы вздохнула.

– Но ведь Чу Е не заслуживает того, чтобы его называли дураком. Он…

– А вот и дурак!

На самом деле знаю, что это неправда. Чу Е – один из умнейших людей нашего клана. Конечно, я это понимаю, но еще просто терпеть его не могу!

– Почему же тогда за таким дураком столько девушек бегает? – Е Цзы прикрыла рукой улыбку. Это действительно так – когда Чу Е мчался на своем черном коне по полю, он притягивал, словно магнит, взгляды очень многих.

– Ну ладно-ладно, но почему ты все меня с ним поженить хочешь? – недовольно воскликнула я. – Постоянно рассказываешь, какой Чу Е замечательный, – так надо тебе за него замуж выходить!

– Не говори ерунды! – Шея Е Цзы покраснела, и она протянула руку, чтобы ущипнуть меня за щеку. Я чуть пришпорила Ветерка и уехала вперед. Хотя Е Цзы и ловкая наездница, ее лошадь скачет намного медленнее, чем Ветерок.

Матушка с детства говорила мне, что я в голове могу держать одновременно только одну мысль. Если начинаю болтать о чем-то, то не могу даже налить чай как следует, поэтому, подавая напиток отцу, я держала рот крепко на замке. Как только принялась спорить с Е Цзы, тут же забыла о непослушном нраве Ветерка. Подруга сразу же помчалась так резво, что через несколько мгновений мы ворвались в выходившее на поле стадо скота. Мой Ветерок очень озорной и к тому же любит похвастаться. Несясь во весь опор, он наступал на длинные хвосты яков и распугивал их веселым ржанием, заставляя бедных животных разбегаться во все стороны. В один момент ржание лошадей и испуганное мычание яков слились в один громкий шум. Двое пастухов на старых клячах, услышав его, тут же развернулись и помчались к нам.

Я ни капли не волновалась, ведь подобное происходило уже не в первый раз. Е Цзы, посмеиваясь, смотрела на меня. Она такая же проказница, как и я. Пастухи остановили лошадей и слезли с них в тридцати шагах от нас. Каждый раз одно и то же – их удивленные взгляды уже были мне привычны.

– А где здесь можно выпить холодной родниковой воды? – спросила я их.

Вокруг нашего поселения много горячих источников. Даже в достаточно глубоком следе от лошадиного копыта может образоваться небольшая лужица родниковой воды. Ранним утром можно увидеть, как небо заволочено клубами горячего пара, поднимающегося от источников. Однако в окрестностях бьет и несколько холодных ключей, и вода в них ледяная даже в разгар лета. Пастухи всегда знали их точное расположение.

Они поспешно указали нам, что один находится на севере, а другой – на западе.

Я спросила, не пробовали ли они плавать в этих холодных источниках. Просто хотела узнать, можно ли сейчас купаться, но пастухи тотчас же без колебаний побежали к воде. Они такие смешные! Погода стояла уже нежаркая, можно было простудиться, прыгнув в такую холодную воду. Однако пастухи выглядели довольно счастливыми, услышав мои слова.

Е Цзы укоризненно толкнула меня. Вечно меня воспитывает. Она всего на два месяца старше, и ей еще даже шестнадцати лет нет, но ей очень нравится меня поучать.

– Ну давай я их обратно позову. – Я надула губы. – Это же просто шутка!

И все же парни готовы запрыгнуть в ледяную воду лишь по одному моему слову. Подумаешь, что несколько девушек постоянно на зад Чу Е смотрят?

– Чу Е совсем другой, – сказала Е Цзы. Стоит мне на мгновение о нем подумать, как она уже это понимает – ужасно смышленая. – Он один из воинов племени, один из величайших орлов нашей степи! А герой всегда должен быть в паре с красивой женщиной.

– Тогда пусть сестрица Лянь выходит за него замуж. – Я тут же пожалела, что сказала это.

– Старшая дочь вождя всегда отдается в жены принцу из другого племени, – тихо сказал Е Цзы.