– Нет, нет, не «МакАвто». Я про те старомодные автокафе, куда подъезжаешь на своей ласточке, паркуешься – и девчонки сразу вокруг начинают виться. – Он вдруг покраснел. – Ну то есть это не про меня. Просто… кому-то нравится. Таким клевым чувакам… с клевыми тачками…

Робин улыбнулась, заметив, как он смутился, и уже готова была поддразнить его, как вдруг Эшли, уткнувшаяся в телефон, воскликнула:

– Бинго!

– Так, что ты там нашла? – оживился Зак.

Эшли повернула к нему экран:

– Смотри!

– А-а-а, да я знаю это место! – обрадовался он. – У меня профессор на первом курсе все уши прожужжал, как в молодости мечтал туда сходить.

– Куда? – спросила Робин. Ей было тяжело смотреть, как Эшли с Заком что-то оживленно разглядывают – кажется, старые черно-белые фотографии. – Эй, ребятки, а можно мне тоже посмотреть, пожалуйста?

Они подпрыгнули от удивления.

– Ой, Робин, прости, пожалуйста, – сказал Зак. – Вот, гляди: когда-то это был очень модный авторесторан и кофейня, назывался «Кау Кау Корнер».

– А сейчас там что?

– А сейчас там «Гонолулу Кофе Экспириенс Центр». Звучит не так романтично, но хотя бы посмотреть можно.

– Да сдалась нам эта романтика, – буркнула Робин, а потом тут же пожалела о своих словах. – Погнали!

«Гонолулу Кофе Экспириенс Центр» оказался ярким и гостеприимным заведением неподалеку от квартиры Робин, на перекрестке двух оживленных улиц. Она, должно быть, не раз проходила мимо, даже не обратив внимания, но теперь с интересом вглядывалась в здание, ища следы его прошлого. К их восторгу, в вестибюле обнаружилось несколько черно-белых фотографий, аккуратно вмонтированных в стены вестибюля.

– На одной из них, может, и бабушка Джинни, – предположила Эшли, указывая на эффектный снимок группы молодых людей, собравшихся вокруг маленькой спортивной машинки. Сзади официантка несла поднос с жареной курицей, а на парковке толпились остальные.

Робин вгляделась в фотографию, словно надеясь перенестись в сорок первый год, когда здесь еще царил мир, даже если над Гавайями уже сгущались тучи. Она поежилась при мысли, что бабушка Джинни вполне могла оказаться среди жертв страшного налета в декабре сорок первого, когда над островом пронеслись японские бомбардировщики.

– Не видно сундучка?

– Пойдем у официантов спросим, – предложила Эшли.

Робин кивнула и двинулась помочь сестре заехать внутрь, но ее опередил Зак.

– Позвольте…

– Ну, право, что вы, не стоит, – пропела Эшли елейным голоском, ни словом не обмолвившись, когда он задел ее креслом угол стола.

Робин твердо напомнила себе, что не каждый день видит сестру в столь хорошем настроении, и, оставив Зака разбираться со столиком, направилась к бару.

– Внимательно слушаю вас! – приветливо воскликнул бариста с широкой улыбкой.

Робин заказала всем по чашке кофе с тортиком. От одного взгляда на местную выпечку у нее потекли слюнки. Конечно, за две недели до соревнований ей стоило бы держаться подальше от сладкого, но она успокоила себя тем, что уже сегодня отработала тренировку.

– Это все? – уточнила девушка за стойкой.

Робин неловко откашлялась:

– Вы, наверное, подумаете, что я с ума сошла, но… у вас тут, случайно, нет никакого сундука?

Звучало это и правда странно, но девушка всплеснула руками и радостно воскликнула:

– О! Вы пришли! Мария, тут за сундуком пришли!

Несколько человек обернулись, и Робин густо покраснела. Девушка скрылась за дверью и вскоре вернулась с сияющей улыбкой:

– Прошу, присаживайтесь, мы скоро к вам подойдем.

Робин вернулась к столику, ощущая на себе каждый взгляд.

– Робин, ты красная как свекла, – заметил Зак, коснувшись ее щеки. От этого она вспыхнула еще больше.

– Бариста точно в курсе про наш квест, – буркнула она, плюхаясь на свое место.

* * *

– Отлично. У-у-у, пирожное с кэробом, мое любимое!

Бариста уже несла заказ, но сундука все еще не было видно. Робин с недоумением посмотрела на нее.

– Сейчас все принесут, вместе с вашим… э-э… остальным заказом, – улыбнулась та.

Эшли поблагодарила и тут же потянулась за шоколадным брауни:

– Надо же, американцы умеют печь неплохой брауни!

– А вы из Англии? – с любопытством спросила официантка.

– Совершенно верно, – ответила Эшли, – но наша бабушка была американкой. Она здесь летала на самолетах в сорок первом году.

– В сорок первом?! – удивилась официантка, приподнимая брови.

Каждый на острове знал, что значит сорок первый год.

– Она была летчицей, – добавила Эшли.

Робин с интересом взглянула на сестру. Она давно не видела Эшли такой раскованной и оживленной. Каковы бы ни были причины ее внезапно хорошего настроения, это было приятно наблюдать. В юности Эшли всегда была душой компании – втягивала Робин во всякие авантюры, таскала ее на пикники, вечеринки и в пабы… Пока все это не оборвалось в один мрачный, дождливый день – вскоре после ее восемнадцатилетия.

– Наверное, вы так ею гордитесь, – с искренним восхищением сказала официантка.

– Гордимся, – кивнула Эшли. – А теперь она устроила нам этот квест. Просто с ума сойти, как интересно.

Официантка ушла, а Робин, чтобы скрыть улыбку, сделала глоток отменного кофе и откусила кусочек пирожного. Оно было великолепным, и Робин по-настоящему наслаждалась моментом отдыха после утренней пробежки. Но при всем этом ей отчаянно хотелось поскорее найти сундук.

И вот наконец из-за стойки вышла пожилая женщина с сундуком в руках. Робин облегченно выдохнула. Сундук был почти точь-в-точь как тот, что им передал Микала в аэропорту, только чуть меньше. Нащупав в кармане кольцо с ключами на брелоке в виде самолетика, она почувствовала себя ребенком, снова гоняющимся за подсказками в саду бабушки.

Она взяла Эшли за руку, а тем временем женщина подошла и поставила сундук на стол.

– Спасибо! – первым сказал Зак.

– Да, огромное спасибо! – тут же подхватила Робин. – Я Робин Харрис, а это моя сестра Эшли. Каким-то образом бабушка устроила так, чтобы этот сундук оказался у вас в кафе…

– Все верно, – кивнула женщина, улыбаясь загадочной улыбкой.

– Но как она это провернула? – удивилась Эшли.

Женщина лукаво коснулась носа:

– Придется раскрыть все секреты, да? Скажем так, у Вирджинии Мартин… простите, Харрис, до сих пор остались друзья на острове.

– Вы знали нашу бабушку Джинни? – прошептала Робин.

– Ну так, немного. Я тогда еще совсем молодой была, но Вирджиния – не из тех, кого легко забыть. Ладно, допивайте кофе, разгадывайте свои загадки, а я пойду!

С этими словами она улыбнулась и скрылась из виду. Люди вокруг с нескрываемым любопытством посматривали на их компанию, пока Робин возилась с ключами и бросала взгляды на Эшли.

– Давай, Эшли, открывай!

– Позвольте-ка…

– Ну давайте уже! – простонал Зак. – Нет сил терпеть!

Эшли одарила его озорной улыбкой, взяла второй ключ и вставила его в замок.

Глава 7

Итак, вы добрались до «Кау Кау» – хотя, наверное, теперь он называется иначе. Менеджер сказал мне, что сейчас это скорее музей, чем кафе… Увы, похоже, автокафе в нашем мире вымерли. А жаль!

Но скажу вам, дорогие мои: в наше с Джеком время это было просто чудесное место. Пишу вам и улыбаюсь, вспоминая, как мы проводили здесь теплые вечера той осенью 1941-го, когда Пёрл-Харбор все еще казался уголком рая на земле.

12 сентября 1941 года

– Хипа-хипа!

Лилиноэ подняла стакан с колой и чокнулась с Джинни.

– Хипа-хипа, Лили!

Джинни оглядела большую стоянку автокафе «Кау Кау Корнер», наслаждаясь непринужденной атмосферой позднего летнего вечера. Здесь, в самом сердце Тихого океана, по-прежнему было удивительно тепло, и Джинни, привыкшая к холодным зимам в Теннесси, с предвкушением ждала, что тропическая жара продержится до самого Рождества. По снегу она, конечно, скучала, но им с Джеком предстояло отплыть домой в середине декабря, чтобы провести праздничный месяц с родными – тогда-то они вдоволь насладятся белизной свежего снега. А пока ей нравилось носить легкое платье в конце сентября – как, похоже, и всем остальным в этом оживленном ресторане.

– Хипа-хипа, Уилл, – сказала она, поднимая стакан в сторону своего собеседника.

Уильям Даут был одним из учеников Джинни в «Кей-Ти». Его направили служить в Пёрл-Харбор в звании лейтенанта военно-морского флота, но он мечтал летать. Он рассказал ей, что брат его тестя согласился оплатить частные летные курсы в надежде, что после получения лицензии его переведут в ВВС. Имени брата тестя он не назвал, и теперь Джинни понимала почему: сегодня она узнала, что Уилл женат на племяннице самого адмирала Хазбенда Киммела.

– Почему ты не сказал, что твой дядя – большая шишка в этих краях? – поддразнила она.

– Не хотел, чтобы ко мне было особое отношение.

– Не переживай, мое отношение к тебе не изменилось бы. Кем бы ты ни был, в первую очередь ты должен научиться хорошо летать.

– Вот именно. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то подумал, будто я хвастаюсь связями, понимаешь?

Джинни прекрасно понимала. Она и сама втайне злилась на то, что первую работу инструктора получила благодаря отцу.

– Я – могила, – пообещала она. – И летаешь ты неплохо. Еще пара уроков – и можно будет выпускать тебя в самостоятельный полет. Обещаю, к Рождеству ты станешь настоящим пилотом.

По правде говоря, Джинни не была в этом полностью уверена. Нервный Уилл был далеко не прирожденным пилотом. Казалось, он слишком боялся ошибиться, чтобы по-настоящему отдаться полету. Но если бы она озвучила это вслух, ему стало бы только хуже.

– Надеюсь, – сказал он. – Хелен только что купила билеты на круиз на «Лурлайне» для себя и детей, когда закончится учебный год. Она будет в восторге, если я подниму ее в воздух на самолете.

Его глаза загорелись, и Лили ласково погладила его по руке.

– Скучаешь, да?

– Еще как! Ни секунды не проходит, чтобы я не скучал! – Он замолчал на мгновение. – Ну не прямо каждую секунду – я же все-таки чем-то занят. Но раз пятьдесят в день точно думаю о ней!

– Пятьдесят раз? – прищурилась Джинни. – Пятьдесят раз в день ты замираешь и думаешь: «Вот бы Хелен была здесь»?

Уилл кивнул.

– А что не так?

Лили засмеялась:

– Джинни у нас в любовь не верит. Правда ведь?

Джинни пожала плечами. Лили была неисправимым романтиком и вместе с остальными вечно твердила, что однажды какой-нибудь мужчина сметет Джинни с ног и та будет только рада! Но сама Джинни считала все это каким-то наваждением. Ей и так было хорошо – твердо стоять на своих ногах.

– Пока еще не случилось ничего такого, что убедило бы меня в обратном, – сказала она Уиллу.

Тот в ответ лишь ухмыльнулся этой своей знающей полуухмылкой, которую люди почему-то считали подходящей реакцией на абсолютно логичные слова Джинни.

– Встретишь однажды своего человека, – сказал он. – Обязательно встретишь!

– Да ну вас, – отмахнулась Джинни. – О, смотрите, а вот и Джек! Эй, Джек, иди сюда!

Она замахала брату, подъезжавшему к парковке на армейском джипе в компании Эдди, светловолосого паренька, и Джо, брюнета, что сидели сзади. У Эдди на коленях устроилась Дагни, а Джо весело болтал с каким-то мужчиной, которого Джинни раньше не видела. Джек остановил машину, и вся компания гурьбой высыпала наружу.

– Билли, – сказал Джек, обращаясь к одному из парней, – это моя сестра, Джинни.

– Добрый вечер, Джинни, – лениво улыбнулся Билли. – Ты выглядишь как Джек, только красивее.

– Эй! – возмутился Джек, проводя рукой по своим коротко подстриженным каштановым волосам.

– Простите-простите, старина Джек! Победа в конкурсе красоты «Кау Кау» все равно будет за тобой!

– Да ну тебя, – фыркнул Джек. – Красивее Пенни тут никого. Джинни, познакомься – это Пенни.