Первым делом Агата криком предупредила Андрея, что в офис заявилась его «паскуда-жена» и привела с собой «толпу мордоворотов». Однако мой муженёк не бросился выяснять, не обижают ли его любимую эти самые «мордовороты». Нет! Раздался щелчок замка на двери его кабинета. Этот бесстрашный рыцарь просто заперся внутри.

Зато его дама сердца проявила недюжинную отвагу. Она изрыгала проклятия, провоцировала мужчин на драку, и двоим едва удалось вывести её из приёмной.

Сколько же «комплиментов» я услышала в свой адрес, пока её вели мимо меня! Тварь, высокомерная сука, фригидная стерва… В конце концов, Агата плюнула в меня, но из-за сильного волнения слюна не долетела, а просто потекла по её подбородку.

После концерта Агаты у меня уже дёргался глаз, и я не могла отделаться от ощущения грязи, а ведь впереди ещё предстояло разобраться с Андреем…

На стук в дверь Андрей не отзывался, и только я хотела предложить спуститься вниз и взять дубликат ключа у охраны, как Доронин решил попасть в кабинет более быстрым и варварским способом.

– Ломайте, – приказал он, и антикварная дверь, за которую отец выложил какие-то нереальные деньги, затем месяц ждал доставки с аукциона, после чего ещё год хвалился покупкой, истошно затрещала от нескольких мощных пинков.

Я бы совсем не удивилась, если бы Андрей заполз под диван или спрятался в шкаф, но муж пожалел меня и не стал разочаровывать до такой степени. Когда мы вошли, он сидел за столом, весь растрёпанный и помятый, тяжело дышал и прожигал нас негодующим взглядом.

– Андрей Анатольевич, решением единственного акционера ваши полномочия генерального директора немедленно прекращаются, вам необходимо освободить помещение, – в официальной манере обратился к мужу юрист Доронина, затем подошёл к столу и положил перед Андреем несколько листов. – Можете ознакомиться с копией документа.

– Единственный акционер этой фирмы вот уже, как четыре дня не способен принимать решений. Ему не до этого. Он в могиле кормит червей, – выкрикнул Андрей юристу в лицо. – А эта…, – он с пренебрежением кивнул на меня. – Пока здесь никто! Вот когда вступит в наследство, тогда и поговорим. Приходите через полгода. А сейчас проваливайте, мне некогда.

Муженёк нервным движением руки смахнул предложенные документы на пол, подтянул к себе ноутбук и уставился на экран, изображая крайнюю занятость.

Любопытно, а на что рассчитывает Андрей? Что мы сейчас с Дорониным и группой поддержки недоумённо друг на друга посмотрим, пожмём плечами и с понурой головой выйдем из кабинета, чтобы вернуться к пустым стенам и счетам через полгода, потому что Андрей так сказал?!

– Андрей Анатольевич, если вы будете противиться, нам придётся применить силу, – попытался образумить юрист благоверного, но тот притворился глухим, и тогда Дмитрий отдал новый приказ:

– Выведите его отсюда.

К Андрею тут же подошли двое крепких парней и вытянули его за подмышки из кресла, но так как муженёк – сам немаленький детина и уходить он не желал, начался танец трёх медведей…

Я смотрела на это безобразие одним прищуренным глазом. Со стороны выглядело так, будто санитары психушки ведут на процедуры сопротивляющегося буйного больного. Никогда раньше Андрей не выглядел таким недалёким и жалким.

После того, что он наговорил об отце и Егорке, мне следовало бы позлорадствовать, но единственное, что я ощущала в этот момент – это стыд. Стыд за поведение мужа, стыд за человека, с которым прожила не один год, потому что на него смотрел и, конечно, делал выводы Дима.

– Да отвяжитесь вы от меня, – рявкнул Андрей, когда ему всё-таки удалось вырваться из захвата парней. – Кто тут главный, а? – его обезумевший взгляд забегал по лицам присутствующих. – Выходи! Давай один на один, как мужики. Чья возьмёт, тот и правый. О-о-о! – торжествующе воскликнул Андрей, в упор глядя на Доронина. – Я тебя знаю! Это ты распечатал мою драгоценную жёнушку. Быстро же она сообразила и примчалась к тебе за помощью. Она уже раздвинула перед тобой ноги или оплата после оказания услуг?

Глава 5

Парни обступили Андрея, явно намереваясь вновь схватить, но Доронин жестом велел им не вмешиваться. Отчего муженёк выказал неописуемый восторг, подскочил к Диме и, приняв бойцовскую стойку, начал переминаться с ноги на ногу, как разминающийся борец перед схваткой.

Я не заливаюсь краской смущения из-за того, что наболтал муженёк про мои ноги с оплатой, и даже не стыжусь за него. Теперь меня одолевает более острое чувство – страх. И боюсь я за Доронина.

Насколько мне известно, Дмитрий с детства фанател от бокса, и с тех пор ничего не изменилось. По крайней мере, четыре года назад он регулярно занимался и даже участвовал пусть не очень громких и распиаренных, но профессиональных боях. На одном из них я лично присутствовала и видела, на что способны его реакция и мощные кулаки. Андрей высокий и здоровый, но он – неженка и даже не понимает, кого он сейчас, дебильный кретин, провоцирует.

Андрея мне, конечно, не жалко, ему сотрясение мозга пойдёт только на пользу, но вдруг Дима не рассчитает силу и случайно его зашибёт. Судя по жутко тёмному взгляду Доронина, вполне может.

– Ну чё ты! Давай! Или засал?! – продолжал куражиться благоверный и резко выбросил правую руку вперёд, а затем сразу левую. Дмитрий не особо уклонялся, но этого хватило, чтобы кулак Андрея лишь безрезультатно рассёк воздух…

Ответный и единственный удар Доронина был настолько молниеносным, что я едва успела его заметить, и Андрей плашмя рухнул на пол.

– Твою же, – дёрнулась я в сторону мужа, не из сострадания, а чтобы проверить пульс. – Надеюсь, живой!

– Не трогай его, ещё замараешься, – перехватил меня Дмитрий, поймав за руку. – Не переживай, живой, я его, можно сказать, только нежно погладил.

Андрей не хотел выходить из кабинета и не вышел. Его вынесли. Изречение «Бойся своих желаний» – во всей красе.

Я полагала, что самое сложное позади, можно спокойно выдохнуть, ведь осталось лишь уладить формальности. Наивная.

Через пару часов мне принесли на подпись целую стопку заявлений и приказов на увольнение, которые я отказалась подписывать. Обосновала это тем, что нельзя выгонять людей, ведь Андрей шантажом заставлял их вступать с ним в сговор.

Доронин слушал меня от силы десять секунд, после чего силой вложил в мою ладонь ручку и вынудил всё подписать. Вдобавок он практически на меня накричал, сказав, что в этой стопке нет невиновных, только те, кто охотно присоединился к Андрею, и если я не научусь принимать жёсткие решения, то потоплю фирму за год.

Стрелки часов уверяли, что сейчас только шесть вечера, но я могла поклясться, что с момента, как проснулась и встала с постели, прошёл минимум месяц. Чувствовала я себя соответствующе, как человек, который целый месяц не спал, вообще не отдыхал, толком не ел, а вёл ожесточённый бой с будущим бывшем мужем и его дамой сердца, после же зарывшись в бумагах, подписывал, подписывал… и даже когда рука онемела, продолжил подписывать…

– Если вы морально устали, надо аморально отдохнуть, – пробормотала я себе под нос коронную фразу подруги Виктории, и если юрист, сидевший напротив, прыснул смехом, то Доронин метнул в меня крайне недобрый взгляд.

– Ева, фирма твоего отца насчитывает не одну тысячу сотрудников и сеть филиалов по всей стране. Чтобы удерживать её на плаву, тебе нужно быть в форме. Так что об аморальном отдыхе в ближайшие год-два можешь забыть, – строго заявил Дмитрий, продолжая ставить карандашом галочки в таблице с миллионом цифр и столбцов. – Если голова сильно забита, её отлично разгружают физические нагрузки. Я в таких случаях тягаю вес, а тебе подойдёт утренняя часовая или двухчасовая пробежка. Попробуй и увидишь, как после прочистится мозг.

Двухчасовая пробежка?! Да она мне не только прочистит мозг, но и внутренности. После двух часов бега, когда я от изнеможения упаду на колени, тут же выплюну печень, селезёнку, лёгкие и прочие органы…

– Дмитрий Вадимович, – осторожно вмешался юрист. – Полагаю, Ева Николаевна не имела в виду, что собирается снимать стресс в шумном клубе с ночными плясками и алкоголем. Нет. Скорее, своим высказыванием она дала нам понять, что устала и нуждается в передышке.

Гениальный человек! Просто находка – переводчик с женского языка на мужской!

Доронин бросил на меня вопросительный взгляд, и я кивнула в ответ. На всякий случай – целых три раза.

Когда Доронин великодушно разрешил мне выползти из кучи бумаг, я уже собиралась вызвать такси, но он настоял на том, что сам отвезёт меня до машины. Обратно ехали тем же составом и на тех же местах: водитель за рулём, мы с Димой – на заднем сиденье.

Доронину беспрестанно звонили, я почти перестала обращать на это внимание, но тут на экране его телефона высветилась фотография красивой блондинки и имя – Елена. Меня словно ошпарили кипятком. Я напряглась, как струна, следя за каждым его словом, за мимикой, жестами, тембром голоса…

С Еленой он говорил иначе, чем с остальными – никакого начальственного тона, холода и дистанции. Его голос в разы потеплел, стал мягким и бархатным, он улыбался, и не только губами – в уголках глаз появились морщинки – верный знак искренности.

Ну, конечно! Ведь он разговаривал с любимой женой. Я её по фотографии сразу узнала. Ещё до того, как поклялась себе больше не следить за Дорониным в интернете, я как одержимая подглядывала за его женой через соцсети.

Каждый божий день, читала её посты, смотрела интервью, разглядывала фотографии. И пищи для моей болезненной мании было предостаточно, ведь Елена Доронина, в девичестве Сергеева – известная модель, успешная бизнес-леди, основательница крупного модельного агентства и светская львица.

Я следила за ней с одной-единственной, постыдной целью – найти хоть какой-то изъян, убедиться, что она непроходимая дура или стерва. Но Елена премудрая и прекрасная ежедневно меня разочаровывала. На фотографиях она выглядела безупречно, на вопросы журналистов отвечала вежливо и умно, а её посты были не только интересными, но и полезными.

– Хорошо, созвонимся ещё, – бросил Дмитрий жене на прощание и отключился.

Я быстро отвернулась в сторону, делая вид, будто всё это время не наблюдала за ним, а смотрела в окно.

Какая огромная пропасть между Димой с его красавицей женой и нами с Андреем. Они идеальны – и по отдельности, и как пара. Он – преуспевающий бизнесмен, она – знаменитость. Я же, имея преимущество в виде обеспеченного отца, вместо того, чтобы приобщиться к семейному делу, пошла на поводу своих желаний и занялась дизайном сумок. Для меня, видите ли, творческая работа была интересней. Про Андрея и говорить нечего – лицемер, предатель и вор. Хотя определённого таланта он не лишён, это же надо, будучи такой редкостной гнидой в течение нескольких лет, изо дня в день, притворяться любящим мужем, благодарным зятем и заботливым отцом.

Остаток дороги Доронин провёл с пользой – работал, а я с кислым лицом смотрела в окно, наблюдала за проносящимися мимо улицами и сгорала от ревности к чужому мужу.

Водитель уточнил, где я припарковала машину, но я попросила остановиться в начале улицы. Ничего, дойду пешком. Недалеко. Зато им не придётся потом делать по пробкам крюк.

Предстоящие расставание с Дмитрием, одновременно успокаивало и убивало.

Успокаивало, потому что в его присутствии мне плохо до физической боли, я напряжена до предела, даже на жалкую секунду и то расслабиться не могу. Все мысли сосредоточены только на нём, думать о чём-то другом не получается. Меня на клочья раздирают два страшных зверя – любовь и ревность к нему.

В то же время, как только выйду из автомобиля, мы с Дорониным попрощаемся опять на несколько лет, а возможно, и навсегда. Сперва мне будет достаточно закрыть глаза, чтобы увидеть лицо Димы, почувствовать запах и тепло его тела, но потом воспоминания начнут меркнуть, его образ станет расплывчатым, далёким, без чётких деталей. Я буду лишь помнить, как он пахнет, как дышит, как говорит, но перестану ощущать, слышать и видеть. Яркой, острой и осязаемой останется только тоска. Я знаю: однажды уже проходила через всё это.